3.3. Специфические особенности средневековой культуры и науки

Чтобы понять специфику средневековой науки, необходимо знать особенности мировоззрения этой эпохи, поскольку знания о мире в то время подчинялись определенным принципам.

Заимствуя из Античности идею, согласно которой подлинное знание – это знание всеобщее, доказательное, универсальное для всех случаев жизни, средневековые схоласты указали на то, что обладать таким знанием может лишь творец, а потому изучать, познавать следует не природу и объективные законы, а «Слово Божье», переданное человеку, которое выступает универсальным орудием постижения мира. Так сложился один из ведущих принципов средневекового мировоззрения - ревеляционизм (от лат. revelatio – откровение). Принцип откровения предполагает, что существует некое всеобщее, универсальное и в то же время таинственное знание, которое необходимо людям знать для их спасения, но которым сами они овладеть не могут в силу ограниченности своего ума. Тем не менее, Бог передает знания через пророков и апостолов в Священном писании (Библии), открывает эти знания.

Однако средневековые патристы (отцы церкви) признали возможность и право интерпретации Откровения со стороны церкви, которая рассматривалась как единственный и никогда не ошибающийся толкователь. Право церкви на интерпретацию содержания Откровения оформилось в Священной традиции, закрепленной в Священном предании отцов церкви. Что же исследуется в таком случае? Исследуются не вещи или явления, а тексты, понятия. Каждая же вещь или явление рассматривается лишь как символ, дубликат текстового ее значения. Процесс познания вещи начинается с исследования понятия, ее выражающего, что обусловило такие специфические черты познавательной деятельности, как символизм (одновременно переходящий в структуру мировоззрения) и ее текстовый характер. Важным инструментом познания в данном случае выступает искусство истолкования святых писаний – экзегетика (греч. exegeomai - истолкование). Это потребовало и особых, специфических путей, способов познания, таких как интуиция, мистическое озарение.

Кроме того, поскольку познавательная деятельность в Средневековье носит теологически-текстовый характер, это потребовало применения уже сложившегося в греческой культуре метода познания – дедуктивной логики Аристотеля, в которой наличествовала субординация понятий, отражающая иерархический ряд действительных вещей. Востребованным оказался и Аристотелевский телелогизм (от греч. telos – конец, цель, завершение и logos – учение), согласно которому каждая сотворенная Богом вещь служит для исполнения каких-то заранее предуготованных целей (вода и земля служат растениям, растения – животным и человеку, человек – высшей цели – Богу и т.д.).

Таким образом, символизм, телелогизм способствовали реконструкции мифологического принципа познания «причина - значение», истоки которого следует искать всвоего рода гносеологической и онтологической установке библейского «Вначале было слово, и слово было у Бога, и слово было Бог», когда понятие отождествляется с действительностью, а владение понятием отождествляется со знанием о действительности.

Приведенные установки и мировоззренческие принципы Средневековья позволяют выявить и особенности познания этого периода. Как и в Античности, оно носило созерцательный характер, настраивало на мистический и теологический лад. О познании объективных законов не могло идти и речи, а без них невозможно естествознание. Следовательно, научное познание в период Средневековья приостановилось, и многое из достижений греков оставалось невостребованным. «Средневековье отказалось от прогрессивной теории возникновения природы античных атомистов только потому, что процесс этого возникновения рассматривался как случайный …, а не фатальный, соответствующий божественному промыслу. Другим примером служил опыт медицины, где за бортом реальной практики оказывались ранее накопленные знания и где в качестве общепринятых использовались не собственно медицинские …, а мистические средства – чудотворство, молитва, мощи и т.п.»(4).

Можно ли в таком случае заявить, что Средневековье ничего не дало науке, опытному познанию? Нет! Во-первых, если бы этот период был полным застоем, то как возможно было бы наступление эпохи Возрождения, подготовившей, в свою очередь, науку Нового времени? Во-вторых, Средневековье не было оторвано, отгорожено непроходимой стеной от предшествующих достижений в области познания физического, вещного мира. Однако в Средневековье они носили специфический характер и проявились в таких формах, как астрология, алхимия, натуральная магия (в современной науке их принято называть термином «паранаука»). Наукой их не назовешь, но их ценность для научного познания заключается в том, что в них зарождаются приемы опытной науки. К примеру, астролог, чтобы вычислить карту судьбы и жизни по расположению звезд и планет, должен был прибегнуть к таким методам, как наблюдение и теоретическое обобщение, создание модели движения планет. Но самое главное, что дала астрология выделившейся из не науки астрономии, – это идея о цикличности и ритмичности природных явлений, зависимости процессов и отдельных явлений в природе (и обществе) от космических факторов. Различие же заключается в том, что астролог не мог рационально объяснить эту зависимость, а потому прибегал кразличного рода мистическим толкованиям и объяснениям. Тем не менее, прогностическая функция астрологии налицо. Так или иначе астрология, алхимия, магия явились промежуточным звеном между натурфилософией и эмпирической наукой.

Из наук в Средние века достаточное развитие получила логика, которая, наряду с математикой, геометрией, риторикой, астрономией, музыкой, преподавалась в церковных школах и появившихся уже в XI веке университетах. Отмечено, что средневековые схоласты привнесли новый момент в понимание задач логики – быть не только искусством доказательства истины (и отличенияот лжи), но и искусством открытия истины.

Известными логиками того времени были Петр Испанский (1210-1277) и Раймонд Луллий (1235-1315). Последний оставил о себе память как о создателе логической машины, состоящей из семи концентрических кругов, разделенных секторами, в которые были вписаны понятия и логические отношения. Вращая эти круги, можно было получить различные комбинации выводов и получить заключения. Впоследствии Г.В. Лейбниц, немецкий философ и математик XVII в., вдохновленный идеей логической машины Р.Луллия, создал алфавит мысли, заменив рассуждения вычислениями. Так возникла математическая логика, так были сделаны шаги к созданию искусственного интеллекта.

Что касается Петра Испанского, то он прославился как автор работы «Суммула» (о суждениях, умозаключениях, силлогизмах и других формах мысли). По этой книге в течение трех веков обучались искусству логики схоласты средневековых университетов.

Подведем итоги:

Средневековая культура и наука – явление глубоко противоречивое и специфическое. С одной стороны, Средневековье многое заимствует из Античности – созерцательность, стремление постичь суть общего, а не единичного (поскольку оно производно от общего), абстрактное теоретизирование, манипулирование абстрактными моделями и доказательствами ложного и истинного с помощью приемов логики и др.

С другой – оно порывает с Античностью – средневековых схоластов не интересует природа в отличие от античных натурфилософов, но в то же время интерес к ней в скрытой специфической форме проявляется в алхимии, астрологии, магии, что привело к зачаткам экспериментального (опытного) знания, подготовив тем самым переход к культуре и науке Возрождения и Нового Времени.

Добавлю, что синтез умений и навыков работы с идеализированными объектами и практических приемов с целью достижения практических результатов (магия, медицина, астрология как предсказание будущего, алхимия – поиск эликсира жизни и т.д.) и является тем решающим моментом, с которого начинается зарождение научного естествознания. Именно в эту эпоху появляются первые научные школы: Парижская (Ж.Буридани др.) и Оксфордская (Р.Бэкон., Р. Гроссетесте и др.) при университетах с одноименным названием.

Однако говорить о наличии экспериментальной науки в эпоху позднего Средневековья вряд ли допустимо. Причиной тому является сложившееся в это время разделение, противопоставление теоретической и практической деятельности. Астрономия, геометрия, риторика, арифметика, диалектика (имеется в виду логика), медицина, музыка составляли корпус теоретических (тождественных науке) знаний. А конкретные практические занятия той же медициной считались ремеслом.

Соединение этих двух составляющих (эмпирической и теоретической деятельности) происходит только в эпоху Возрождения, что и означало возникновение науки в собственном смысле этого слова.