§ 3. Этническая языковая личность и параметры ее описания

Языковая личность в процессе речевой деятельности продуцирует речевые произведения — тексты (дискурсы). Анализ структуры дискурса позволяет выявить особенности как отдельной языковой личности, так и идиостиля группы людей. К. Ф. Седов, считает, что «изучение языковой личности всегда сталкивается с проблемой определения меры единичного и общего, типического и уникального, индивидуального и коллективного в объекте исследования. Индивидуальное и социальное в сознании человека говорящего — характеристики диалектически взаимосвязанные. Такое понимание позволяет рассматривать определенную группу носителей языка, имеющую сходные речеповеденческие проявления, как “коллективную языковую личность”» [42].

Коллективная языковая личность, несущая в себе признаки групповой принадлежности, вызывает особый интерес ученых (Ю. Н. Караулов, Н. Н. Розанова, М. В. Китайгородская, Т. В. Кочеткова и др.). Так, в последнее время в науке появились исследования языковых личностей людей, принадлежащих к разным социальным, профессиональным и возрастным группам.

Ю. Н. Караулов отмечает, что «уже в самом выборе языковой личности в качестве объекта лингво-психологического изучения заложена потребность комплексного подхода к ее анализу, возможность и необходимость выявления на базе дискурса не только ее психологических черт, но философско-мировоззренческих предпосылок, этнонациональных особенностей, социальных характеристик, историко-культурных истоков» [25].

Учеными исследовалась языковая личность интеллигента, бизнесмена, политика, актера, студента и др. (Э.М.Ножкина, Т. А. Милехина, Л. П. Крысин, А. В. Занадворова, К. Ф. Седов, С. В. Леорда и др.). Вследствие этого в лингвистике возникло понятие «речевой портрет», под которым понимается воплощенная в речи языковая личность определенной социальной общности (С. В. Леорда) [32].

Что касается речевых портретов языковой личности людей разной этнической принадлежности, то такие исследования только начинают зарождаться. Учеными исследовалась русская языковая личность (Ю. Н. Караулов, К. Ф. Седов), проводился сопоставительный анализ речевого портрета английской и русской языковых личностей (М. Г. Корочкина), речевого поведения носителей англоязычных и российской культур (Г. В. Елизарова), языковая личность западной и восточной культур (Т. Н. Снитко) и др.

Под этнической языковой личностью учеными понимается совокупность речевых способностей и речевых характеристик личности определенной этнической принадлежности. Следовательно, речевой портрет этнической языковой личности — совокупное описание характеристик воплощенной в речи языковой личности определенной этнической принадлежности.

Основной проблемой исследования речевого портрета языковой личности, в том числе этнической, является вопрос параметров ее описания и сопоставления с другими языковыми личностями.

Анализ исследований в этой области показывает, что исследователи используют различные параметры описания речевого портрета языковой личности. Так, К. Ф. Седов предлагает осуществлять типологию коммуникативного поведения личности на основе речевых жанров, так как именно жанровая природа дискурсивного мышления позволяет лучше всего отразить индивидуальное своеобразие языковой личности. Параметрами такой типологии К. Ф. Седов полагает степень владения или невладения носителем языка нормами жанрового поведения нейтрального фатического общения, из которых основными он считает болтовню, разговор по душам и светскую беседу [42].

Исследуя коммуникативное поведение носителей российской и англоязычных культур, Г.В.Елизарова использует корреляции между культурными ценностями с одной стороны и лексическим составом, грамматическим строем языка, дискурсом и дискретными речевыми актами, с другой, в качестве параметров, характеризующих коммуникативное поведение этнических языковых личностей.

В отношении корреляции между культурными ценностями и лексическим составом языка исследователь пишет: «для того чтобы раскрыть культурный компонент значения лексических единиц, необходимо идти двумя путями: 1) семасиологическим — от значения слова к отражаемой в нем культурной ценности и 2) ономасиологическим — от культурной ценности и культурных символов к тому, как они воплощены в слове... и... проверять выводы лингвистических исследований, сопоставляя их с результатами собственно культурных и социологических изысканий» [23, с. 61]. Автор подчеркивает, что «особую важность приобретает раскрытие культурного компонента значения в ключевых словах, во-первых, отражающих культурно-специфические понятия... и, во-вторых, в словах, совпадающих на поверхности в своих лексических значениях, но резко отличающихся значениями культурными» [23, с. 61]. В результате проведенного исследования корреляции культурных ценностей и лексического состава языка автор приходит к заключению, что культурный компонент значения содержится не только в безэквивалентной лексике, но и в лексике, которая на поверхности предстает как имеющая эквиваленты в иностранном языке. Культурный компонент значения лексических единиц может иметь «как референциальный характер, представляя культурно-специфические аспекты физического и социального мира, так и индексальный, отсылая к специфической системе культурных ценностей» [23, с. 73].

Корреляции культурных ценностей и грамматического строя языка, по мнению Г. В. Елизаровой, являются менее очевидными, но более значительными, что доказано многими лингвистически- ми исследованиями.

Корреляции культурных ценностей и дискурса проявляются в существующих во всех культурах правилах коммуникативного взаимодействия, определяющих то, какое поведение считается желательным, какое — допустимым, а какое — недопустимым [23, с. 77].

Дискретные речевые акты (жалоба, просьба, приглашение, отказ и другие) коррелируют с культурными ценностями как минимальные дискурсные сценарии с законченными интенциями и обусловливающими их адекватное выражение культурными ценностями [23, с. 95].

В результате этого Г. В. Елизарова получает набор определенных характеристик коммуникативного поведения этнических языковых личностей, воплощенных в лексике, грамматике и дискурсе в ракурсе представления лексикой, грамматикой и дискурсом соответствующих систем культурных ценностей [23].

М. Г. Корочкина для сравнительного анализа речевого портрета английской и русской языковых личностей использует понятие «личность-модель», взятое из концепции «универсальной вежливости», разработанной П. Браун и С. Левинсоном. Основными параметрами «личности-модели» являются способность к разумному, рациональному поведению и стремление «сохранить лицо», которое имеет два вида — негативное (желание беспрепятственно осуществлять свои планы и реализовывать свои намерения) и позитивное (желание получить одобрение окружающих) [30].

М. Г. Корочкина отмечает, что «центральной проблемой, с которой сталкиваются исследователи в области межличностной интеракции, является вопрос об универсальном или идеоэтническом характере коммуникативных стратегий коммуникантов. Несмотря на бросающиеся в глаза различия в речевом поведении различных этносов, усилия многих лингвистов были направлены скорее на выяснение универсальных принципов речевой интеракции» [30, с. 60].

Так, в основу концепции «универсальной вежливости» П. Браун и С. Левинсон положено понятие «личности-модели», основными характеристиками которой являются способность к разумному рациональному поведению и стремление «сохранить лицо». В стремление «сохранить лицо» входят два момента: желание беспрепятственно осуществлять свои планы и реализовывать свои намерения (негативное лицо) и желание получить одобрение окружающих (позитивное лицо) [30, с. 60].

Таким образом, К. Ф. Седов, Г. В. Елизарова и М. Г. Корочкина предлагают различные параметры описания языковой личности. Среди зарубежных исследователей, внесших наиболее значительный вклад в разработку этой проблематики, признаются постулаты Г. Грейса, максимы вежливости Дж. Линча и универсалии вежливости П. Браун и С. Левинсона.

К постулатам Г. Грейса относятся постулаты количества, качества, отношения и способа. Данные постулаты гласят:

— общение должно содержать не больше и не меньше информации, чем нужно;

— высказывание должно быть истинным;

— не следует говорить то, на что нет достаточных оснований;

— ответная реакция на общение должна быть адекватна тому, что побудило к общению; нельзя уклоняться от темы;

— следует выражаться ясно, избегать непонятных фраз, неоднозначности, многословия; слушателю должен быть понятен любой вклад в общение [22].

Дж. Линч предложил принцип вежливости, который базируется на шести максимах (правилах поведения):

— максима такта — соблюдение дистанции (нельзя без желания собеседника затрагивать темы, касающиеся его личной жизни, предпочтений, религиозных убеждений, зарплаты и т. п.);

— максима великодушия — стремление создать для собеседника комфортные условия (нельзя обременять его обязательствами, ставить в неудобное положение);

— максима одобрения — позитивная оценка других, стремление к совпадению позиций по отношению к миру, людям;

— максима симпатии — доброжелательность, отказ от безучастного контакта;

— максима согласия —отказ от конфликтной позиции, снятие конфликта путем взаимной коррекции поведения;

— максима скромности — неприятие похвал и лести в свой адрес, реалистическая самооценка [22].