I. Пожалуй, единственный случай, прямо закрепляющий возможность привлечения к ответственности за причинение вреда имущественным правам кредиторов, в настоящее время установлен Законом о банкротстве.

Закон исходит из того, что действиями третьих лиц, контролирующих должника, могут быть причинены убытки кредиторам должника в виде обесценивания их обязательственных прав (требований) к должнику, что, в свою очередь, приводит к банкротству должника. Однако, речь в этом Законе идет не о деликтной ответственности третьих лиц (лиц, контролирующих должника), а об их субсидиарной ответственности по обязательствам должника перед кредиторами.

Некоторые авторы не без оснований считают, что введение субсидиарной ответственности перед кредиторами в Законе о банкротстве - неудачная попытка создать дублера деликтной ответственности. В отличие от деликтной ответственности, субсидиарная ответственность не имеет наработанных научных и практических критериев применения и поэтому несет в себе существенную угрозу для стабильности оборота и самого института юридического лица (Егоров А.В., Усачева К.А.).

II. Другой случай, в котором можно говорить об аналоге деликтной ответственности за причинение вреда относительным правам, предусмотрен в ст. 406.1 ГК РФ "Возмещение потерь, возникших в случае наступления определенных в договоре обстоятельств". В п. 4 данной статьи установлено, что если имущественные потери стороны обязательства возникли в связи с неправомерными действиями третьего лица, то к стороне, возместившей такие потери, переходит требование кредитора к этому третьему лицу о возмещении убытков.

Нетрудно, однако, заметить, что п. 4 ст. 406.1 ГК РФ непосредственно не устанавливает возможности возмещения вреда, причиненного имущественным правам стороны договорного правоотношения. В нем говорится не о возникновении у этой стороны права деликтного требования к интервенту, а лишь о переходе к ней уже существующих прав кредитора к интервенту в другом обязательстве, каковым может быть как обязательство из причинения вреда, так и договорное обязательство. Кроме того, ст. 406.1 ГК РФ имеет ограниченную сферу действия: она применяется лишь к обязательствам, обе стороны которых осуществляют предпринимательскую деятельность, и при этом лишь к тем из них, в которых установлено условие о возмещении потерь.

Итог: Как видим, действующее законодательство Российской Федерации непосредственно не предусматривает возможности применения деликтной ответственности за причинение вреда относительным имущественным правам. В то же время представляется, что принципиальная возможность или невозможность нарушения деликтами относительных прав в современных условиях не должна играть никакой роли для решения вопроса о допустимости возмещения вреда, причиненного имущественным правам.

III. А.Г.Карапетов - п.2 ст.358.7 гк рф: Залогодержатель вправе принимать самостоятельно меры, необходимые для защиты заложенного права от нарушений со стороны третьих лиц.

Странность нормы заключается, на первый взгляд, в том, что обязательство (а предметом залога требований может быть, напомним, только обязательственное требование) представляет собой строго личное, относительное правоотношение, поэтому нарушить его может только его сторона - должник.

Однако теоретически мыслимы вторжения третьих лиц в обязательство. Например, некто своими действиями создает условия, в которых заложенное кредитору неденежное обязательство никогда не будет исполнено либо его исполнение станет крайне затруднительным. В этом случае залогодержатель может иметь право на деликтный иск к нарушителю, направленный на устранение либо недопущение такого поведения, которое поставит под угрозу ценность заложенного требования, а также возмещение возникших убытков.⁸

IV. А.А.Ягельницкий: В этом плане интересно рассуждение Е.А.Флейшиц в ее известном споре с М.М.Агарковым о понятии противоправности. Отталкиваясь от исходной точки, согласно которой противоправность есть нарушение субъективного права, она, до этого включив в список возможных к нарушению прав относительные права без участия нарушителя, рассматривает казус с удостоверением нотариусом подложной копии документа, что стало причиной взыскания с гражданина денежных средств.

Е.А.Флейщиц делает вывод, что нотариус нарушил субъективное право этого гражданина, а нарушенное субъективное право гражданина существует потому, что последний имеет возможность обратиться с жалобой на незаконное действие нотариуса, которая аналогична иску, подаваемому в защиту субъективного права.

Определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 11.05.2018 № 306-ЭС17-18368⁹: орган по сертификации выдал неверный сертификат об экологическом классе транспортного средства, а лицо, получившее транспортное средство от продавца, в последующем не смогло использовать его ввиду запрета со стороны ГИБДД. Лицо, неверно сертифицировавшее транспортное средство, было признано обязанным возместить убытки последнему приобретателю.

Определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 22.05.2017 по делу № А51-273/2015: Верховный Суд признал за лицом, заключившим недействительный договор купли-продажи будущей недвижимости, деликтный иск к застройщику, создавшему видимость наличия права на эту будущую недвижимость у лица, которое якобы передало это право истцу.

Obiter dictum, вопрос о соотношении (солидарная или субсидиарная ответственность) договорного и деликтного требований Верховный Суд РФ в обоих актах так и не разрешил (в обоих казусах истцы уже не смогли ничего добиться от контрагента, поэтому заявили деликтные иски).

Вывод Александра Александровича: Позиции, формируемые Верховным Судом РФ, всё больше тяготеют к французской модели генерального деликта, которая, как уже указал С.А.Синицын, допускает привлечение третьего лица к ответственности за вторжение в обязательство.

***О.В.Гутников попутно указывает, что норма Abs.1 §823 BGB защищает и относительные имущественные права. Это не так, для этих целей, как уже было указано Е.А.Флейшиц, в немецком праве были созданы «каучуковые нормы»: Abs.2 §823 BGB и §826 BGB.

«Эх, ладно, Котята, пожалуй, хватит, иначе говорить тут можно ещё на несколько десятков страниц».

Выводы: