Smirnov_I_S__red_Religiozny_mir_Kitaya_2005_Issledovania_Materialy_Perevody

230 Я. Я. М. де Гроот

лике бодхисаттвы скрывался старый лис. Взяв меч, он ворвался в дом и зарубил лиса»21.

Народные представления нередко приписывали могущество чар лис-оборотней таинственным жемчужинам, которыми по преданию они владели, и которые, вероятно, представляли собой не что иное, как их душу. Действительно, как уже отмечалось выше, жемчугу приписывали особую одушевленность, и, таким образом, идея о том, что души живых существ могут иметь форму жемчужины, может быть вполне естественной. Об этом существует следующая легенда:

«Лю Цюаньбо, живший во времена династии Тан, рассказывает, что сын его мачехи, Чжун Аи, в молодости развлекался тем, что ставил ночью посреди дороги сеть, чтобы поймать дикую свинью, лису или какое-нибудь другое животное. Родная деревушка Лю Цюаньбо находилась у подножья горы. Однажды вечером Чжун Аи расставил сеть к западу от деревни, а сам спрятался неподалеку, чтобы увидеть, кто попадется. Вдруг в темноте он услышал звук шагов и увидел некое существо, крадущееся к сети. Увидев сеть, оно проскользнуло под ней и превратилось в женщину в красной юбке. Обойдя сеть, женщина приблизилась к повозке, за которой спрятался Чжун Аи, поймала возле нее крысу и съела. Чжун Аю удалось криками вспугнуть ее, загнать в сеть и забить палкой насмерть, но женщина не изменила свой облик, и Чжун Аи испугался, что убил человека. Охваченный сомнениями и страхом, Чжун Аи бросил ее тело вместе с сетью в пруд, где вымачивали лен.

Домой он вернулся только ночью. Посоветовавшись с отцом и матерью, Чжун Аи решил наутро бежать вместе с семьей, однако, поразмыслив, он сказал себе: „Разве женщины едят крыс живьем? Должно быть, это была лиса". Он вернулся к пруду и, увидев, что женщина еще жива, рубанул ее большим топором по пояснице; она тут же превратилась в старую лису. Обрадовавшись, Чжун Аи отнес ее в деревню, где один буддийский монах посоветовал ему не убивать лису, раз уж она до сих пор не умерла. „В ее пасти, — сказал монах, — находится волшебная жемчужина. Если ты сможешь достать ее, то обретешь любовь во всей Поднебесной". Он связал лисе лапы и накрыл ее большой плетеной корзиной. Через несколько дней лиса [поправилась] настолько, что смогла принимать пищу. Тогда монах

взял кувшин с узким горлом и зарыл его в землю таким образом, что его края находились вровень с землей, а внутрь положил два кусочка жареной свинины. Лиса, будучи голодной, пыталась достать мясо, но не могла пролезть в узкий кувшин и прижалась пастью к его краям. Когда мясо остыло, его заменили новыми кусками, и наконец, у лисы начала капать слюна прямо в кувшин. Монах продолжал заменять приманку до тех пор, пока кувшин не наполнился слюной, и тогда лиса выплюнула жемчужину и умерла. Жемчужина эта оказалась идеально круглой формы; Чжун Аи с тех пор стал всегда носить ее в поясе и в конце концов обрел почет и уважение окружающих»22.

В свете того, что способность лис принимать человеческий облик часто приписывалась их связи с телами умерших в старых могилах, вполне понятно представление о том, что они нередко появляются в форме, принимаемой человеком после смерти, т. е. как духи умерших. Гань Бао приводит описание такого рода оборотня в следующем рассказе:

«В западном предместье Наньяна есть павильон, в котором нельзя было останавливаться людям; тех же, кто останавливался — постигало несчастье. Человек из этого города, Сун Дасянь, укрепивший себя с помощью истинного Пути, однажды заночевал в этом павильоне. Ночью он сидел и играл на цине, не позаботившись об оружии. Когда наступила полночь, появился демон; он поднялся по лестнице и обратился к Дасяню. Взгляд его был застывшим, зубы скрипели, а вид внушал отвращение. Дасянь по-прежнему играл на цине, и демон ушел. Взяв с рыночной площади голову казненного, он вернулся и сказал Дасяню: „Может, немножко поспишь?" — и бросил голову мертвеца к ногам Дасяня. „Прекрасно", — ответил Дасянь. — „Я собирался поспать, да не было подушки, все хотел найти что-нибудь подложить под голову". Демон снова ушел, но вскоре снова появился и сказал: „Может, поборемся на кулаках?" — „Хорошо", — ответил Дасянь. Только он это сказал, как демон оказался прямо перед ним. Тут Дасянь обхватил его поперек туловища, и демон в ужасе закричал: „Погибаю!" Дасянь убил его, а когда наступил рассвет, увидел, что убитый оказался старой лисицей. С тех пор в павильоне не водилось нечисти»23.

Двух зловещих способностей лис вызывать болезни и являться в человеческом облике уже достаточно для того, чтобы по-

232 Я. Я. М. де Гроот

местить их в один ряд с самыми опасными демонами китайской традиции, державшими людей в постоянном страхе; однако, тот ужас и ненависть, который традиционно внушали лисы, усиливался и благодаря другим их вредоносным свойствам. Так, например, за ними закрепилась дурная слава поджигателей. Сложно предположить, каковы причины такого представления, если только не вспомнить отрывок из «Ю ян цза цзу», приводившийся нами выше, в котором высказывается мысль о том, что лисы высекают огонь, ударяя хвостом по земле.

Образ лисы-поджигательницы появляется уже в рассказах об удивительных подвигах Гуань Лу24, непревзойденного волшебника и предсказателя третьего века, с которым читатель уже познакомился ранее:

«Гуань Лу жил в домике на поле. Как-то раз он заехал к соседу, жившему в отдалении и страдавшему от частых и опустошительных пожаров. Гуань Лу совершил гадание и велел соседу выйти на полевую тропинку, ведущую на юг, и дождаться человека в платке с одним углом, едущего в старой повозке, запряженной черным быком. Этого человека нужно было во что бы то ни стало задержать, пригласить в дом и оставить в гостях, поскольку только он может избавить от напасти. Сосед выполнил указания Лу и, хотя незнакомец торопился и просил отпустить его, тот не позволил ему уехать и оставил в гостях.

Очутившись в доме, гость почувствовал неладное. Когда хозяин наконец оставил его одного, тот взял меч и вышел из дома. Он встал между двумя вязанками дров, и облокотившись на них, задремал. Внезапно прямо перед ним выскочило небольшое существо, вроде бы четвероногое, которое раздувало огонь, горящий у него в лапах. Испуганный гость поднял меч и разрубил животное пополам. Оказалось, это была лиса. С тех пор у хозяина не случалось ни одного пожара»25.

Те из китайцев, которые хотят представить, каким невиданным злом могут обернуться козни лис-демонов, лучше всего сделают это, познакомившись со следующей печальной историей из сборника Гань Бао:

«Во времена Цзинь у некоего человека из Усина (пров. Чжэцзян) было два сына. Однажды они работали в поле, как вдруг увидели отца, который набросился на них с руганью и кулаками. Сыновья пожаловались матери, которая спросила отца, за-

чем он так поступил. Отец очень удивился и понял, что это был демон-оборотень. Он приказал сыновьям зарубить его, но демон затаился и больше не появлялся. Отец, опасаясь, как бы дети не пострадали из-за демона, решил сам пойти приглядеть за ними. Те, увидев его, закричали: „Демон!", убили его и закопали. Тут демон и появился, и, приняв облик отца, сказал домашним: „Сыновья уже убили оборотня!" Когда они вернулись домой, вся семья их поздравляла.

Много лет никто не догадывался о случившемся. Потом некий даос проходил мимо их дома, и сказал сыновьям: „От вашего отца исходит очень недобрая энергия". Сыновья рассказали об этом отцу, и тот так рассердился, что они вышли к даосу и посоветовали ему уйти как можно скорее. Но тот с шумом распахнул дверь и увидел, как отец обернулся большим старым лисом и забился под кровать. Вытащили его и убили. Тогда посмотрели на прежде убитого, и оказалось, что это и был их настоящий отец. Обрядили его и похоронили в другой могиле; один из сыновей потом покончил с собой, а другой тоже умер от стыда и раскаяния»26.

Проделки лис вовсе не всегда оборачиваются столь опасными для людей последствиями; иногда они носят довольно комический характер, тем не менее, вселяя ужас в сердца наивных людей. В этой связи стоит упомянуть случай, отмеченный в анналах династии Вэй:

«В первом году правления под девизом Тайхэ (477 г.), лисыоборотни отрезали у людей волосы. Начиная с весны второго года правления Сипин лисы-оборотни вновь стали отрезать у людей волосы. Среди людей началась паника и ужас. В шестом месяце вдовствующая императрица Лин издала указ, повелевающий чтобы отрезавшие волосы [подвергались] порке кнутом за воротами Тысячи Осеней под личным руководством начальника стражи дворца Чунсюнь Лю Дэна»27.

Некоторые подробности этой странной паники мы находим в интереснейшем «Описании буддийских монастырей в Лояне», тексте, который уже упоминался ранее:

«К северу от рынка находятся два внутренних двора, называющиеся Цысяо, Двор Благого Траура и Фэнчжун, Двор Обретения Упокоения, где продают гробы и погребальные принадлежности и нанимают повозки для церемонии похорон. Там

234 Я. Я. М. де Гроот

жил некий Сунь Янь, профессиональный плакальщик, который был женат уже три года, но еще ни разу не видел жену раздетой. Однажды, охваченный любопытством Сунь дождался, пока жена уснула, и снял с нее одежду. Под одеждой оказалось три волоса, каждый длиной в три чи, сильно смахивающие на хвост дикой лисы. Испугавшись, Сунь выгнал жену, но уходя, та схватила нож и отрезала ему волосы. Погнавшиеся вслед за ней соседи увидели, как она превратилась в лису и бросилась прочь. Ее так и не догнали.

После этого, более ста тридцати человек в столице лишились волос. Сперва лиса оборачивалась женщиной в дорогих одеждах

ибродила по дорогам и очаровывала всякого, кто ее видел. У приблизившихся к ней она отрезала волосы. Вскоре в каждой хорошо одетой женщине люди стали подозревать лису-оборотня. Это случилось в четвертом месяце второго года правления Сипин,

иподобные случаи не прекращались до осени того же года»28.

Таким образом, представления о способности демонов-лис лишать людей их волос запечатлены в официальных исторических документах, и авторы рассказов нередко основывали на них сюжеты о лисьих кознях. Однако здесь мы не имеем возможности останавливаться на таких рассказах более подробно, тем более, что многочисленные пост-танские повествования о лисах не проливают новый свет на эту тему. Все они, можно сказать, остаются в рамках идей, освещенных нами в этом очерке, и это дает нам основание назвать литературу о лисах достаточно пресной, однообразной, а зачастую и скучной. Но это не обозначает, что перевод многих из таких сюжетов не имеет смысла; напротив, такая работа безусловно углубит наше понимание азиатских зоологических мифов, расширит наше представление об изобретательности и таланте китайцев, и познакомит нас со всеми теми уловками и хитростями, которые их фантазия приписывает животным вообще, и лисам в частности. Мы также узнаем, каким образом можно противостоять козням злобных лис и разоблачать их самих. Их, конечно, можно убить, ранить или спустить на них собак, что, как мы знаем, считалось верным средством заставить их принять настоящий облик; но, кроме того, лисы также могут быть побеждены проницательными книжниками, священниками, монахами и духовидцами. Заставить их принять свой настоящий, звериный,

облик можно, произнеся специальные заклинания или же, если они выдают себя за ученых или святых, победив или перехитрив их в споре. Этого же результата, согласно некоторым рассказам, можно добиться, поднеся им отравленную пищу или применив против них заклинательные амулетные изображения. Желая разоблачить лису, стоит проверить, есть ли у нее хвост или обрубок хвоста, и отсечь его; в таком случае лиса будет вынуждена удирать на всех четырех.

В свете всего этого, литература о лисах естественным образом приводит нас к заключению о том, что рыжие плутовки во все времена подвергались преследованиям. Выслеживание лис и их потомства и предание их огню, судя по всему, было обычной практикой в Поднебесной; и тот факт, что в минском Кодексе, а также уложениях ныне правящей династии содержатся специальные предписания против повреждения могил путем выкуривания из них лис подтверждает частоту подобных прецедентов.

Кроме того, с помощью человеческого черепа и костей лисы, так же, как и тигры, нередко обретают способность принимать человеческий облик, используя при этом амулеты и заклинательные формулы. Не исключено, что существовали и иные средства для достижения лисами своих дьявольских целей, но нам не удалось найти упоминания о них в китайских текстах.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 «Ши цзин» (Книга Песен). «Гофэн» (Нравы царств), ода 16; раздел «Песни царстваБэй», песня«Северный ветер» (7,ЯГ, 16), пер. А.Штукина.

2«Нань хуа чжэнь цзин» (Истинная каноническая книга [философа из] Наньхуа), VIII, 23.

3«Цзинь ши» (История династии Цзинь), цз. 95, 1:10; также в «Coy шэнъ цзи»(Записки о поисках духов), из. III.57.

го безумца, что, по китайским представлениям, произошло во время отсутствия главного виновника болезни — лисицы, несомненно, является аллюзией на то обстоятельство, что лиса считается извечным врагом крыс, которые отваживаются выходить наружу, только когда ее нет поблизости. В то же время, мы имеем здесь отсылку к представлению о главенствовании лисы над крысами и мышами, о ее способности призывать этих тварей на помощь в случае необходимости — в данном случае, для борьбы с монахом.

6«Ю ян цза цзу» (Собрание разного с южного [склона горы] Ю[шань]). Дополн., цз. 2.

7«Цзинь ши» (История династии Цзинь), цз. 95, 1.12; также в «Coy шэнь цзи», цз. 3.59.

8Продажа себя в рабство буддийскому духовенству в знак величайшей приверженности учению было обычной практикой для Сыновей Неба в те безмятежные времена господства религии Шакьямуни. Поскольку в качестве выкупа за императора из казны выплачивались значительные суммы, такая акция фактически оборачивалась богатыми пожертвованиями в пользу сангхи, что удваивало ее моральные заслуги.

рание рисунков и книг древности и современности), раздел «Шэнь и» (О духах и удивительном), цз. 315.

1 7 Некоторые из них были переведены или пересказаны европейскими авторами, внесшими ценный вклад в наше понимание восточного фольклора о животных. См., например, статью Берча в «Chinese and Japanese Repository» за 1863 г., с. 91; статью Уотерса в «Journal of the North China Branch of the Royal Asiatic Society», VIII; и статью Майерса в Notes and Queries on China and Japan, I, c. 26. Ряд мифов о лисе может быть найден в «Странных историях из китайского кабинета», переводах избранных рассказов из «Ляо Чжай чжи и», выполненных Джайлсом.

1 8 Согласно буддийским представлениям, с момента ухода Будды Шакьямуни в нирвану до пришествия Будды Грядущего мир пройдет через три стадии: периоды «истинного», «подобного» и «конечного» Учения. В китайской традиции на первый период обычно отводится пятьсот, на второй — тысяча (реже пятьсот), а на третий — десять тысяч лет.

(Записок о поисках духов). О личности Гуань Лу переводчик «Coy шэнь цзи» Л. Н. Меньшиков дает следующий комментарий: «Гуань Лу (208-

И. А. Алимов

КИТАЙСКИЙ КУЛЬТ ЛИСЫ И «УДИВИТЕЛЬНАЯ ВСТРЕЧА В ЗАПАДНОМ ШУ» ЛИ СЯНЬ-МИНЯ*

Народная фантазия наделяет сверхъестественными, не открывающимися с первого взгляда особенностями весь окружающий мир. Причудливой формы камни, вековые необычайные деревья, удивительные цветы, звери и птицы, ведущие ка- кую-то свою, обособленную от людей и потому загадочную жизнь, — все это в народном сознании получает волшебные, многозначительные свойства.

Среди немифических животных, представления о которых занимают значительное место в культуре старого Китая, одной из первых обращает на себя внимание лиса. Это обыкновенное, казалось бы, животное становится вдруг носителем значительной волшебной силы, предметом особого внимания людей. «Волшебная фантастика, которою китайский народ неизвестно даже с какого времени окутывает простого плотоядного зверька, разрастается до размеров, которые, по-видимому, совершенно чужды воображению других народов», — справедливо писал В. М. Алексеев [Алексеев, 1983, с. 15]. Лиса выступает одним из главных героев в многочисленных сказках и легендах, древних рассказах, новеллах, городских повестях и даже в романе [Ло Гуань-чжун, Фэн Мэн-лун, 1983]1. Письменные памятники и, более всего, те произведения, которые мы сегодня относим к литературе, дают важный, незаменимый материал для изучения традиционных китайских представлений о лисе и ее свойствах.

Китайская вера в сверхъестественные возможности животных уходит своими корнями в глубокую древность. Уже в «Чжу

* Текст данной статьи впервые был опубликован в 1993 году. См.: Алимов И. А. Китайский культ лисы и «Удивительная встреча в Западном Шу» Ли Сянь-миня.— Петербургское востоковедение. Вып. 3. СПб., 1993, С. 228-254.