basin_eia_semanticheskaia_filosofiia_iskusstva

аналитизм – это просто «деятельность» и т.д., тем не менее, отмечается эклектизм этого направления семантической философии искусства. Более трезво (чем сами аналитики) смотрит Джессоп и на претензии аналитиков совершить «революцию» в философии и эстетике, заключающуюся якобы в полном отказе от теоретических обобщений. Он показывает, что на практике аналитики также неизбежно прибегают к обобщениям, как и те, кого они за это критикуют. Поэтому «революция» оказывается не столь уж новой, как они хотят это показать. Джессоп считает, что аналитизм лучше назвать «хорошим ремеслом, да и то неэффективным в позитивной роли» (17, 224, 230 – 234).

Аналитическая эстетика, хотя непосредственно и не исследует проблем самого искусства, но своими принципиальными установками на то, что эстетик и критик не должны заниматься одобрением или неодобрением эстетических теорий и самих произведений искусства, фактически оправдывает любую теорию и практику модернистского искусства6.

6 Аналитик М. Макдональд заявляет, что из теории аналитиков якобы не следует, что все оценки одинаковы. Но где же критерий различий? Только не в самом произведении искусства, говорят они. а в качествах самого критика (более «опытного» и т.п.). Это все, откровенно признается Макдональд, что может быть достигнуто в этой области (3-h).

120

ГЛАВА IV

НЕОГЕГЕЛЬЯНСКАЯ ЭСТЕТИКА КАК НАУКА О ВЫРАЖЕНИИ И КАК ОБЩАЯ ЛИНГВИСТИКА: Б. КРОЧЕ

Философию крупнейшего итальянского философанеогегельянца Бенедетто Кроче (1866 – 1952) обычно не рассматривают в русле семантической ориентации. Дело

втом, что, хотя проблемы языка и символизма занимают важное место в системе его взглядов, все же они не были главной темой его «философии духа». Тем не менее

взародыше в этой философии содержится главная идея семантической гносеологии: «выражение» (язык, символизм) творит объект познания. Что касается эстетики Кроче, то ее центральная идея – тезис о неразрывном единстве интуиции и выражения, что означает у него тождество искусства и языка, философии искусства и философии языка.

Что привело итальянского философа к мысли о тождестве искусства и языка? Сам Кроче позже отмечал, что сначала он открыл творческий характер языка, а потом отождествил искусство и язык (54, 5)1.

Независимо от того, каким образом Кроче пришел к отождествлению искусства и языка, можно констатировать, что этот тезис логически следует из философского учения Кроче об интуиции-выражении.

1 Иного мнения придерживается большинство комментаторов, полагая, что Кроче двигался в направлении от эстетики к языку (54, 6; 41, 292; 28, 7; 55, 292), что лингвистика понадобилась ему для нового обоснования эстетики. Несомненно, что идея тождества искусства и языка выдвинута под влиянием Дж. Вико, на что указывает и сам Кроче (4; 6, 50) и подавляющее большинство комментаторов и критиков. Известное влияние на Кроче оказали И. Гаман, И. Гердер. В. Гумбольдт (46, 169) и де Санктис (33; 18, 86).

121

1. Учение об интуиции-выражении в философии Кро-

че и отождествление искусства с языком

Эстетика Кроче – составная часть его философии духа, это – наука об интуитивной форме духа, или об интуиции. Интуиция тождественна с деятельностью выражения. Под «выражением» Кроче понимает язык, который наряду со словами обычной речи включает в себя и слова поэта, ноты музыканта, фигуры художника, линии, цвета, звуки и т.п. (1, 11). Таким образом, интуициявыражение распространяется как на язык в собственном смысле слова, так и на искусство, которые в философии духа Кроче оказываются тождественными. Всякое выражение имеет эстетический характер (12, 42).

Кроче отличает эстетические выражения от натуралистических (естественных) знаков, где имеет место отношение между причиной и действием (1, 109). Натуралистические выражения исключаются из языка, так как им недостает истинного характера «активности» и «духовности», свойственных «спиритуалистическим» выражениям. Понимая под семиотикой учение именно о такого рода естественных знаках, Кроче утверждает, что между эстетикой, или наукой о духовном выражении, и семиотикой нет ничего общего (1, 109).

В каком отношении находятся язык и искусство, понимаемые как выражения, к понятию «символ»? Кроче не возражает против этого понятия, если оно будет совпадать с «выражением» (а это означает, что символ будет неотделим от того, что выражается, символизируется, – от интуиции), если символ будет тождественным интуиции. «Если же символ – нечто отделимое от интуиции, если возможно, с одной стороны, дать выражение символу, а с другой – символизируемой вещи, то… такой мнимый символ представляет собою изложение отвлеченного понятия…» (1, 39 – 40). И в этом случае Кроче не рассматривает его как выражение, а значит, и как язык в «подлинном» смысле. Итак, Кроче отрицает символическую природу языка и искусства, опираясь на принцип тождества интуиции и выражения – принцип, который, по его мнению, определяет сущность языка и искусства.

122

В то же время можно сказать, что он признает символический характер языка и искусства, если последние тождественны интуиции. Принцип тождества интуиции и выражения – это в сущности принцип тождества содержания и формы. Идентификация формы и содержания, интуиции и выражения была подвергнута критике со стороны многих авторов (23, 28; 48, 173; 29, 189)2. Кроче различает, с одной стороны, «выражение» как нечто идеальное, духовное, внутреннее и, с другой стороны, материальное проявление его во внешнем, физическом, что можно обозначить терминами «объективация» или «экстернализация». Ошибка итальянского философа была в том, что он неверно интерпретировал роль и место экстернализации как в процессе интуитивного познания в целом, так и в сфере языка и искусства в частности.

Из тождества искусства и языка у Кроче следовало, что «наука об искусстве и наука об языке, эстетика и лингвистика, будучи взяты в их подлинном научном значении, суть уже не две отдельных науки, а одна и та же научная дисциплина… общая лингвистика, в том, что в ней сводимо на философию, и есть не что иное, как эстетика… Философия языка и философия искусства суть одно и то же... Проблемы, разрешением которых занимается лингвистика, и заблуждения, с которыми она боролась и борется, те же, какие занимают и проникают собою эстетику. Если не всегда легко, то во всяком случае всегда возможно свести философские вопросы лингвистики к их эстетической формулировке» (1, 160 – 161).

2. Язык и искусство как индивидуально-творческий процесс

Термины «интуиция» и «выражение» у Кроче употребляются не однозначно, что приводит к большой

2 Профессор философии Колумбийского университета А. Гофштадтер, ратующий за «объективизм» в духе Шеллинга, Гегеля, феноменологии Гуссерля и т.п., критикует крочеанскую идею неразрывного единства интуиции и выражения за «радикальную субъективизацию феномена искусства»: выражение объективного содержания Кроче подчинил самому субъективному акту выражения, в котором и видел сущность искусства (37, 15–16).

123

путанице (см. об этом 50, 20; 58, 209). С точки зрения концепции Кроче наиболее характерным является понимание интуиции-выражения как процесса, деятельности, «универсальной формы активности» (23, 128). Кантовская мысль о том, что мир конструируется трансцендентальным актом сознания, трансформируется Кроче в учение (в духе семантической ориентации) об интуитивно-выразительном акте, создающем человеческую реальность (где выражение – это язык, понимаемый как «духовное» образование).

Кроче искусство и язык рассматривает лишь в индивидуальном плане, понимая их как речь, а точнее, как процесс индивидуального субъективного «речевого» творчества. Язык и искусство – это непрерывный созидательный процессе, творчество, осуществляемое в каждый данный момент. Реальность языка и искусства заключена или в актах продуцирования предложений и произведений искусства, или в актах их восприятия. Вне этих актов они мертвы. Уникальность выражений делает также невозможным «перевод» как с одного языка на другой, так и в области искусств (1, 136 – 137, 162 – 165, 169).

Взгляды Кроче характеризуются радикальным отрицанием языка как системы социально-значимых знаков (категорий, норм, структур), не зависящей от индивида (54, 5; 38, 122). Кроче близок к позитивистскому отождествлению языка и искусства с «непосредственно данным». Эта сторона в воззрениях итальянского мыслителя характеризует его как «номиналиста» и в отношении языка, и в отношении к искусству. Кроче упрекали за то, что он полностью не учел социального характера языка3. В ответ на подобные упреки Кроче писал в письме к Фосслеру (1923 г.), что его индивид не абстрактен и не эмпиричен, он индивидуален, как историческая ситуация и поэтому социален, и что о не-

3 В.Ф. Асмус утверждает, что позиция Кроче «ведет к отрицанию социальной природы языка» (14, 146). Американский лингвист Р. Хэлл пишет о том, что идеализм Кроче абсолютно избегает учета социальных условий при исследовании языка (36, 35).

124

понимании его позиции он уже говорил в своей работе «Философия практики» (12, 291). Социальность объясняется им как универсальность духа, которая реализуется в каждом акте речи.

3. Духовность языка искусства

Идеальная, духовная природа интуиции-выражения в философии Кроче требовала от него, поскольку язык и искусство отождествляются с интуицией-выражением, признать исключительно духовный, идеальный, внутренний характер языка и искусства4. В предисловии к пятому изданию «Эстетики» (1921) Кроче писал, что, выношенная и написанная в атмосфере всеобщего засилья позитивизма, она ставила своей задачей отстоять духовность искусства. Идея «духовности», внутреннего, идеального характера языка и искусства четко сформулирована уже в «Тезисах», изданных еще до выхода в свет «Эстетики». «Когда мы, – пишет в них Кроче, – овладели даром внутренней речи, когда в уме возникла четко и живо фигура или статуя, найден музыкальный мотив, тогда уже родилось и полностью сложилось выражение» (цит. по 16, 221). Развивая эту идею в «Эстетике», автор пишет о том, что язык является духовным созданием и навсегда таким останется; что произведение искусства всегда внутренне, а то, что именуется внешним, уже не есть более произведение искусства; что взгляд на лингвистику и эстетику как на естественную науку связан

стем, что выражение в языке и искусстве смешивается

свыражением в физическом смысле (1, 57, 161 – 163). Какую же роль отводит Кроче процессу экстернали-

зации (объективации) интуиции-выражения в материальных физических средствах? Он считает, что осуществленная объективация нужна потому, что ее можно

4 «Абсолютный субъективизм итальянского неогегельянства, – пишет неотомист Дж. Коллинз, – требовал от Кроче поместить художественный процесс целиком в идеальной области вне какого-либо существенного отношения к независимому продукту или объекту интуиции» (27, 57). На связь учения Кроче о духовности языка и искусства с его идеализмом указывает также Б. Бозанкет (21, 271 – 272; 22, 214 – 215).

125

«сохранять» и «сообщать другим» в качестве «физических стимулов восприятия» (1, 110, 126). Экстернализация была отнесена к области практического духа. Практическая деятельность в языке и искусстве подчиняется не эстетическим, а физическим законам, будь ли это фонетические законы в языке или законы статики в архитектуре. Поиски перевода или связи между духовностью

ифизическим комплексом красок, звуков и голосов, по мнению Кроче, безнадежное начинание (5, 9). К. Гилберт

иГ. Кун в своей «Истории эстетики» отмечают: «Из всей упрощенной схемы Кроче наибольшее возражение вызвало отрицание им физической, объективной действительностипроизведенияискусства»(17,590).Стремление изолировать эстетическое выражение от экстернализации вытекало, в частности, из постулата об искусстве как абсолютно свободной, ничем не детерминированной сфере активности человека (18, 103). Кроче непоследователен, когда говорит о том, что интуиции-выражения, будучи экстернализованы, могут быть сообщены другим5. Кроче, считает неокантианец Урбан, не понял, что коммуникация – существенный момент эстетического выражения, а вовсе не приложение, которое не относится к сути дела (59, 347 – 348).

4. Алогизм языка и искусства

Человеческое познание, по Кроче, «является либо познанием интуитивным, либо познанием логическим; познанием с помощью фантазии или с помощью интеллекта; познанием индивидуального или познанием универсального; самих отдельных вещей или же их отношений – словом, является либо производителем образов, либо производителем понятий» (1, 3). «Из этого противопоставления двух видов знания, – пишет

5 Эту непоследовательность отмечают многие комментаторы. Так, по мнению Коллинса, это непоследовательное допущение скорее вызвано действительными условиями бытия искусства, чем требованиями его философии. Кроче, говорит Кэррит, должен или устранить идентификацию выражения с интуицией, или отказаться от точки зрения коммуникабельности эстетического опыта (см. 27, 50).

126

В.Ф. Асмус, – ясно, что теория Кроче выключает интуицию из интеллектуальных форм знания… Она существует рядом с интеллектуальным знанием как форма неинтеллектуального постижения. Более того. Интуиция не только ставится наряду с интеллектом в качестве равноценной и параллельной формы, но по отношению к понятию провозглашается формой основной, первичной и независимой от интеллекта, автономной» (14, 134). В соответствии с таким истолкованием интуициивыражения язык и искусство в их первичной, эстетической функции приобретают алогический, внеинтеллектуальный характер. Критический анализ крочеанского учения об «алогичности» языка содержится в работе В.Ф. Асмуса «Проблема интуиции в философии и математике» (14), а также в ряде исследований зарубежных авторов6.

Алогический характер имеет у Кроче и искусство. Поэзия, пишет Кроче, лежит вне логики (3, 148). Крочеанский принцип алогичности искусства детально рассматривается в монографии Е.И. Топуридзе «Эстетика Бенедетто Кроче» (1967)7.

Отрицая интеллектуальную интуицию, Кроче естественно приходит к выводу о том, что понятия не могут быть выраженными ни в языке, ни в искусстве. Слово и произведение искусства – индивидуальны, а понятия – универсальны. Слово и искусство как интуитивно-выра- зительная деятельность представляет собой лишь фор-

6 В этих исследованиях отмечается, что Кроче, правильно выделив в языке алогические аспекты (функции) – эстетическую, эмфатическую и др. . преувеличил их значимость (38, 121) и по существу игнорировал логическую, интеллектуальную сущность языка (54, 20; 36, 35)

7 К сходным выводам приходят и многие зарубежные комментаторы. Так, Дж. Тернер считает, что подчинение понятий (мышления) интуиции в эстетике Кроче носит догматический характер и не содержит серьезных эпистемологических доказательств. Искусство отрывается от мысли и низводится на уровень инстинкта (58, 24). О догматическом обособлении интуиции и разума у итальянского философа пишет Г. Хэлл (36, 35). А. Дженнаро утверждает, что интуиция в интерпретации Кроче – это репрезентация желания, что в зародыше представляет фрейдистскую точку зрения (31, 24).

127

му, понятия же – это интеллектуальное содержание, но качество выражения (как формы) не выводится из существа понятия (как содержания). Поэтому переход от понятия к его выражению оказывается в эстетике Кроче невозможным. Переход этот в сущности является чем-то совершенно иррациональным. Понятия в языке и искусстве могут быть лишь обозначены, а выражение по отношению к ним является уже не выражением, а простым значком или меткой. В искусстве такой знак или символ есть изложение отвлеченного понятия, есть аллегория – низкое искусство, подражающее науке (1, 39 – 40, 48). Понятие оказывается перед печальной альтернативой: или не быть выраженным в искусстве, или быть обозначенным, последнее низводит искусство до подражания науке. В «Эстетике» Кроче есть намек на решение проблемы в ином плане, а именно на пути исследования своеобразия понятий, интеллектуального момента в искусстве «как элементов интуиции» (1, 4), но этот намек так и остался «намеком» и получил некоторое развитие у Кроче лишь в более поздний период.

Мы рассмотрели крочеанскую интерпретацию тезиса о тождестве искусства и языка. Эта интерпретация имела идеалистический характер, что признавал и сам Кроче и его последователи8.

5. Искусство как поэтическое выражение

Взгляды Кроче на искусство, изложенные в «первой» эстетике, позже претерпели существенные изменения9.

8 Характерным является высказывание К. Фосслера, разделявшего идеи Кроче. Отметив, что философия Кроче в целом носит идеалистический характер, он пишет, что поэтому и идентификация языка и поэзии также имеет идеалистический характер (60, 508).

9 В литературе о Кроче существует различная периодизация эволюции его эстетических взглядов (31, 89; 50, 22; 23, 9; 46, 8). Изменение взглядов Кроче, а также тот факт, что многие произведения Кроче не были переведены с итальянского языка, послужило причиной их неправильного понимания, той, по выражению Ф. Симони, «комедией ошибок», которая приобрела международный характер (53, 9).

128

Одним из наиболее уязвимых для критики тезисов «Эстетики», как об этом говорилось, было абсолютное отождествление искусства и языковых выражений. Стремясь освободиться от оков этого тождества, Кроче дифференцирует понятие интуиции. В очерке «Чистая интуиция и лирический характер искусства» (1908) он вводит понятие «лирической интуиции» в искусстве, отличающее ее от прочих интуиции. На вопрос о том, в чем заключается это отличие, итальянский философ как

вэтой статье, так и в последующих работах дает самый общий ответ. Художественная интуиция, или интуиция

вискусстве, – это «чистая», лирическая интуиция, это не абстрактные понятия, а «состояние духа», аффектированное содержание, обладающее качеством чувства (5, 25). Интуиция в искусстве – это синтез чувства и образа, это «созерцаемое чувство»10. Когда Кроче, – пишет Симоне, пришел к пониманию того, что художественное выражение есть разъяснение чувства, ему стало ясно, что эта особенность художественного выражения не может быть общим признаком всякого языкового акта (54, 7). Абсолютное тождество искусства и языка было поколеблено.

Кроче вводит классификацию выражений. Зародыши этой классификации были уже в работе «Эстетика», где «подлинные» выражения отличаются от натуралистического выражения чувств и знаков «понятий». Наиболее полно эта классификация представлена в «Поэзии» (1936). Искусство отождествляется теперь не со всеми видами выражений или языком в целом, а лишь с «поэтическим» выражением. Кроме поэтических выражений, которые являются единственным подлинным выражением, т.е. связанным с интуицией как теоретическим моментом духа, в языке существуют еще три вида «непоэтических» выражений – чувственное, прозаическое и ораторское. Чувственное выражение – это «натуралистическое» выражение чувства в артикулированных зву-

10Концепция искусства как диалектического синтеза чувства и образа

винтуиции обязана своим появлением влиянию «актуалистской» эстетики другого видного неогегельянца – Джентиле (см. 23, гл. III; 51, гл. V).

129