Мифы и легенды народов мира. т.3. Древний Египет и Месопотамия

Месопотамия

322

Таблички Эблы, использующие шумерскую клинопись, содержат тексты на архаическом семитском языке, родственном аккадскому, арамейскому, арабскому и ивриту. Они освещали все стороны жизни этого центра,

процветавшего еще до объединения Аккада и Шумера под властью царя Саргона. Среди них были и официаль-

ные документы, характеризующие административную и хозяйственную деятельность царей, словари, школьные упражнения, гимны.

Эбла управлялась царями, прибавлявшими к своим именам (Игриш-Халаи, Иркаб-Дама, Иби-Сипика) шумер-

ский титул «эн», который в семитском языке соответствовал термину «маликум» — царь. Одним из открывателей Эблы, Дж. Петтинато, было высказано предположение

о том, что цари Эблы выбирались. Другой итальянский археолог, сооткрыватель Эблы, П. Маттиэ, напротив, полага-

ет, что правители Эблы были самодержцами и обладали не только судебной властью, но сосредоточивали в своих руках все нити хозяйственной и финансовой деятельности.

Главным источником богатства царей и государства

в целом была торговля. Через Эблу проходили караваны, доставлявшие из Анатолии и Египта в Двуречье и много-

Дворец Саргона в Хорсабаде (реконструкция)

Мир богов Эблы

323

численные города самого «плодородного полумесяца» то, что наиболее ценилось, — золото, серебро, драгоценные

камни. Часть этих богатство оседала в хранилищах царей

Эблы. Один из текстов сообщает о поступлении 1740 мин золота, что составляет 870 кг этого металла. Бесспор-

но, царям Эблы платили дань подвластные им цари,

но сведения об этом отсутствуют. Цари Эблы поддержи-

вали отношения как с городами Двуречья, так и с цент-

рами «плодородного полумесяца» — с Кархемышем, Харраном, Эмером, Мари, Алалахом.

Архив Эблы опубликован далеко не полностью, и мед-

ленней всего идет публикация его литературных и мифо-

логических текстов, понимание которых неизмеримо

сложнее, чем текстов хозяйственного назначения, и вызывает споры среди семитологов. Но и по тем материа-

лам, которые уже находятся в распоряжении науки, мож-

но составить некоторое представление о религиозных

взглядах жителей Эблы, круге почитаемых ими богов

èкульте. Основной источник наших знаний о пантеоне

Эблы — таблички с перечислением ежемесячных жерт-

воприношений, осуществлявшихся как правителем и членами его семьи, так и многочисленными чиновниками

èжрецами.

Имена богов зафиксированы и в словарях, в том числе двуязычных, шумеро-эблаитских, что дает возможность сопоставления с миром шумерской религии, лучше знакомым исследователям. В ряде случаев словари дают и транскрипцию, и это помогает установить правильное

чтение большинства теонимов. Извлекаются имена эбла-

итских богов также из ономастики.

Что касается литературных текстов, фрагментарных

и сложных для интерпретации даже в тех случаях, когда они написаны на шумерском языке, а не на эблаите, в них не сохранилось (или, во всяком случае, пока не про-

читано) ни одного чисто мифологического сюжета. Это

главным образом заклинания, порой составлявшие целые

серии собранных вместе табличек, большинство которых

на шумерском языке и часто обращено к тем же богам, которые привлекались для заговоров в городах Шумера

Месопотамия

324

Ассирийская конница (VIII в. до н. э.)

(например, шумерская богиня Нингирима, обычно встре-

чающаяся в шумерских ритуальных формулах, применявшихся при заклинаниях и в обрядах очищения); многие

из них близки к аналогичным текстам Шуруппака. Несколько текстов из Эблы представляют собой гимны.

В отличие от заклинаний они написаны на эблаите, однако,

как и заклинания, тесно связаны с шумерско-аккадской религиозной традицией. Сравнительно хорошо сохранившийся гимн Шамашу (более сотни строк), наряду с самим Шамашем, солнечным богом Аккада, содержит упоминания ряда других как шумерских, так и аккадских богов.

Дошла часть и еще одного посвященного Шамашу гимна. Единственная сохранившаяся табличка не дает возможности восстановить его содержание, но, исходя из

упоминания шумерского бога Энлиля и протекающего по

шумерским землям Евфрата, можно думать, что в нем Шамаш прославляется как покровитель дальних странствий.

Не поддается восстановлению и пространный гимн, прославляющий шумерскую богиню Нисабу. Это богиня,

которую шумеры связывали с «домом знания» и изображали с принадлежностями для письма и счетными таб-

личками145. Появление гимна во славу этой богини понят-

но, если вспомнить, что в школах писцов штудировали

шумерский язык и шумерскую мудрость. При фрагмен-

тарности текста содержание гимна восстановить до сих

становить сюжеты по этим намекам

невозможно. Зато о круге их мифологических пристрас-

тий косвенно можно судить по тем фрагментам шумерских мифов, которые изучались в писцовых школах Эблы. Среди них две обнаруженные в архиве Эблы копии шумерского варианта мифа о потопе, отрывки эпическо-

го текста с упоминанием Гильгамеша, три экземпляра

гимна Господину неба и земли. Исследователями отмеча- лось, что сохранившиеся фрагменты шумерских литературных сочинений свидетельствуют об особом интересе к произведениям, связанным с Уруком.

Таким образом, несмотря на ограниченность дошед-

ших до нас сведений, религиозная жизнь Эблы вырисо-

вывается с не меньшей ясностью, чем современная ей Шумера и Аккада, хотя и остается немало спорного в от-

ношении субординации и функций отдельных богов пан-

Месопотамия

326

теона. Прежде всего нет единого мнения в отношении главы пантеона. Дж. Петтинато полагает, что это Даган,

божество, почитание которого было широко распростра-

нено в западносемитском мире, по крайней мере, начи- ная с середины III тысячелетия до н. э. О значимости Да-

гана свидетельствует и ономастический материал. Отсутствие же его имени в списках богов Эблы,

по мнению исследователя, «связано с религиозной кон-

цепцией табуации имени верховного божества». Дж. Пет-

тинато и вслед за ним многие другие семитологи именно

Дагана видят в часто встречающихся определениях типа

«Господин», «Господин богов», «Господин страны».

П. Маттиэ, напротив, склонен считать верховными богами для периода, предшествовавшего аккадскому

вторжению, супружескую пару, в которой мужское бо-

жество плодородия типа Дагана или Адада условно фи-

гурирует под именем Куры (соответствие клинописных

знаков точному имени бога не установлено) и Барамы, чье имя полностью исчезло в последующей сирийской

религиозной традиции. Один из их храмов располагался

на скале рядом с дворцом, другой — за городскими сте-

нами. Именно эта пара получала наибольшее количество официально установленных жертв от царя, членов царской семьи, сановников и жрецов. Верховным богом Эблы Куру считал и И. М. Дьяконов. Однако мнение это возобладало сравнительно недавно: еще в конце 80-х гг.

тот же П. Маттиэ с ним не был согласен и относил

к Куре встречающиеся в ритуальных текстах упоминания «великой богини Эблы» и изображения на печатях женской фигуры, укрощающей львов, считая, что Кура — это великое женское божество плодородия, влады- чица домашних и диких животных, близкое по функци-

ям к Иштар.

В настоящее время считается, что Иштар вобрала

в себя функции другой, исчезнувшей к началу II тысяче- летия богини хтонического характера — Ишкхары, име-

нуемой в текстах «Госпожой скорпиона». В ее ведении

были заботы о плодородии земли и плодовитости людей

и животных.

Мир богов Эблы

327

Из мужских божеств, относимых в Эбле к числу ве-

ликих, известен впоследствии

исчезнувший из сирийского пантеона Идакул (или Ида-

бал), чтение имени которого

и функции разными исследо-

вателями определяются по-

Ассирийская боевая колесница

разному: одни (в том числе П. Маттиэ) считают его супругом Ишкхары, лунным бо-

жеством, аналогом аккадского Сина, другие — богом

дождя и града, ипостасью Ваала — Хадада. До тех пор

пока не была обнаружена в текстах супруга этого боже-

ства, его даже считали женским.

Четырех богов Эблы Дж. Петтинато относит к числу

хурритских. Это Адаммау, Аштаби, чьи имена входят в на-

звания месяцев, Хебат и упоминавшаяся выше Ишкхара. Однако хурритская их атрибуция встретила возражения

других исследователей. Так, И. М. Дьяконов отмечает, что

хурриты появились в Эбле лишь во II тысячелетии, соста-

вив в возрожденной после аккадского разрушения Эбле

значительную часть нового населения. Они не могли передать ее доаккадскому пантеону своих богов и сами за-

имствовали из дохурритского субстрата имена Адаммау,

Аштаби и Ишкхары (известной в регионах, где хуррит-

ское присутствие не засвидетельствовано); в отношении же Хебат, по мнению ученого, следует говорить о неправильном прочтении имени.

Месопотамия

328

âсферу политического и культурного влияния Алеппо, где находился главный центр его почитания, Адад появля-

ется на печатях Эблы в типичной для него иконографии:

с жезлом в одной, поднятой руке, топором и уздой —

âдругой. Сохранилось и его монументальное изображе-

ние на стеле, самое древнее из найденных до настоящего

времени. С начала II тысячелетия это величайший бог во

всех городах Внутренней Сирии, не только ведавший пло-

дородием земель, но и взявший в свои руки правосудие среди богов и людей.

Судя по обилию в текстах Эблы имен, содержащих

концовку -il, значительную роль в религии Эблы играл

Ил, известный всем семитским религиям (в том числе

и как обозначение бога вообще). О глубокой его древности свидетельствуют угаритские мифы, где он выступает

как почитаемый, но уже одряхлевший и постепенно от-

тесняемый более молодыми богами.

Ñсакрализацией царской власти, возможно, связан

Малик, после падения Эблы утративший ту значитель-

ную роль, какую играл в Эбле. Широко почитался Ша-

маш, названный по аккадскому шаблону сыном Сина, хотя в пантеоне Эблы присутствует собственное лунное

божество.

Из наиболее распространенных богов, общих западносемитскому миру, в текстах архива представлены также важнейшее семитское божество Ваал (Баал угаритских текстов середины II тысячелетия), Рашап (или Расап), архаическая форма знакомого по Библии имени

Решефа, бога Грозы, загробного мира, смерти и неотде-

лимых от нее войн и эпидемий, бог-ремесленник Кашалу (более поздняя, угаритская форма — Котар), связанный с первозданными водами и мудростью Эа (шумерский Энки), Аштар (Иштар более поздних текстов), почитав-

шаяся даже после окончательного уничтожения Эблы хеттами в расположенном на той же территории ассирийском святилище как небесная и одновременно хтони-

ческая великая богиня, владычица любви, плодовитости

и плодородия, вместе с тем войны и правосудия, а также

царственности и первозданного подземного океана.

Мир богов Эблы

329

Храм Ану-Адада (реконструкция)

Аштар-Иштар, судя по шумерским параллелям и более

поздним ритуалам сирийской богини, была главным действующим лицом торжественного ритуала бракосочетания царя и не менее торжественно отмечавшегося праздника нового года. Богиню олицетворяла правящая царица, соединение с которой царя мыслилось актом, стимулирующим плодородие.

Вошли, хотя и в меньшем числе, в пантеон Эблы также шумерские боги. Среди них достаточно широко представ-

лены Энлиль (в форме Иллилу), главный бог Шумера, самый значительный центр почитания которого находился в Ниппуре, Нергал, бог подземного мира, богиня-покрови- тельница знания Нисаба, Аду, чьи два древнейших святилища известны в Уруке, а также, несмотря на наличие их аккадских аналогов, — Инанна (аккадская Иштар) и Угу (аккадский Шамаш), особенно часто Энки (аккадский Эа), главный центр почитания которого был в Эриду, и реже его супруга Нинки. В заклинаниях жители Эблы обычно

призывали, как и их шумерские соседи, богиню Нингириму. Определенную, правда, пока неясную роль играло бо-

жество Даму из круга Думузи.

Все эти боги-чужеземцы порой имели на территории Эблы собственные храмы. Некоторые из них были тесно

Мир богов Эблы

331

жился в древнейший период истории Эблы, до аккадско-

го завоевания, поскольку это самое древнее свидетельство о религиозном мире Сирии.

Гимн Шамашу146

Неба привратник, Шамаш прославленный!

Жизни хранитель, царской власти оплот,

Бог сияния и ликования, гонитель страха, Рожденного Апсу,

Страж уставов, назначенных Эа147,

Зоркое око над всеми странами, Торговцам безопасность дарующий,

Наполняющий землю богатствами.

Породы деревьев все драгоценные —

Кипарис и кедр с можжевельником, Ароматное масло и мед сладчайший,

Сохраняющий для люда торгового,

На суда грузить помогающий

И эти товары и богам благовония, Блеск свой по всей земле расточающий,

Лучами своими весь мир покрывающий, Одаряющий двор Энна-Ура Свинцом, золотом, ляпис-лазурью. Земля травою зеленой покроется, Засверкают на небе молнии, Вздрогнет Шаршар, гора могучая,

При появлении лучей Шамаша,

Богатства его великого. Быки разбегутся в ужасе.

Шамаш сиятельный, торговец доблестный Море пересечь торопится, Чтобы там насладиться отдыхом.

Там в чертоге, Шамашу назначенном,

Трон поставлен его сиятельству,

Сыну Сина святилище148.

Месопотамия

332

Боги к порогу дома приблизились,

Также и звезды, с неба сошедшие.

Светом его наслаждаются издали, Чтоб не мешать досугу властителя. Рассекает Апсу Эа ударами, В Апсу двое богов спускаются149,

Остальные — над Апсу устроились. Шамашу слава!

Кура и Барама150

Приносит царица, покидая дом отца своего, золотой

браслет в качестве дара, и передает она для бога Солнца

овцу как священное приношение. Но не входит царица,

покидая дом отца своего, в храм бога Кура. И не подни-

мается она на стены города, но простирается на земле за

их пределами. Помедлив у ворот храма Куры, вступает она на вспаханное поле151. И получает она на вспаханном

поле красное одеяние с пестрой полосой, облачается

âнего, украшает себя золотой цепью и ожерельем. Как

дар богам, как священное приношение передает царица, покинувшая дом отца своего, золотой брус весом в 40 сиклей152, ткань тончайшую и другое красное одеяние. И лишь затем вступает царица в храм Куры и передает туда четырех баранов, четыре серебряных ожерелья, подобных лунному серпу153, для бога Куры, для богини Барамы, для бога Ишру и для бога Анира154. И еще четыре малых и два больших сосуда из самшита передает она для трапез Куры и Барамы, а два остроконечных сосуда для притираний, чтобы еще прекрасней стали Кура и Барама. А ткачихе, искусной в изготовлении одеяний, передает царица шерсть двух овец, чтобы соткала она одея-

ния по образцу тех, что носят в городе Мари155.

Èвступление это царицы в храм Куры происходит

âтретий день месяца кхалит. На четвертый день того же месяца царь и царица направляются к Ненашу. На про-

тяжении пятого дня царь и царица занимают два трона

Мир богов Эблы

333

отцов своих, поставленных близ вод Нирара156. Две сбруи для колесницы — их дар, дар дома отца для поездки в дом поминовения ушедших царственных предков. И отправятся вместе с ними к Ненашу Кура и Барама. Подготовлена колесница, на которой поедут великие бо-

ги, четыре каната и две кипарисовых оси, два дышла из тополя, большое ведро для воды, ткань для колесницы,

тростниковая циновка, перекладина дышла, уздечки; тук будет поставлен на колесницу.

Четыре великолепных быка, черных и гладких, будут

переданы в качестве дара Куре и его колеснице157. Адуллу и сын Ишаила понесут к колеснице Бараму. Башалу и сын Ирдамаика158 понесут Анира к колеснице. Двух быков человекоголовых159, бронзовый сосуд и сосуд се-

ребряный понесут сыновья богов к колеснице, покрытой шкурою мула.

И направляются они по дороге Луба к Ненашу. Первым движется Анир, за ним Кура с Барамой. И выходят Кура, Барама, царь и царица на перекрестке дороги Лу-

ба, выходят в сторону Ирада. Когда бог Солнце восходит в Ираде, барана, овцу, серебряное ожерелье, подобное

лунному серпу, передает Эннаил160 îò äîìà öàðÿ áîãó Àáóð-ëèìó161 в Ираде.

Выходят они из Ирада и движутся в сторону Удутхуду; когда восходит бог Солнце в Ниапе, направляются по

длинной дороге в сторону Ненаша. На перекрестке Не-

наша входят они в усыпальницу и совершается очищение усыпальницы.

Месопотамия

334

Когда царь и царица входят в усыпальницу, баран, овца, серебряное ожерелье, подобное лунному серпу, пере-

даются богу Агу Ненаша162.

Вступив в усыпальницу, отправляются Кура и Барама

в свой предел и там пребывают. Входит и царь в свой

предел, царица же — в свой. И пока находятся царь

и царица в своих пределах, передает Эннаил быка серого цвета, двух овец, серебряное ожерелье, подобное лунному серпу, для бога Иббини-лима; двух овец, серебряное ожерелье, подобное лунному серпу, для бога Шагиша;

двух овец, серебряное ожерелье, подобное лунному сер-

пу, для бога Ишркут-Даму.

Поднявшись с льняных полотнищ, выходят царь и ца-

рица, и усаживаются они на троны отцов своих и ждут, когда наступит миг появления бога Солнца. Как только

восходит бог Солнце, взывает «Тот, кто назначен взы-

вать», плакальщики же затягивают плач, плач богини

Нинту163, разгневанной богини. И «Тот, кто отвечает за

сияние» молит о возвращении сияния, и Нинту делает вновь сияющими и Куру, и Бараму, и царя, и царицу.

«Тот, кому поручено окропление» трижды окропляет из

кувшина усыпальницу Ненаша. Сын Нацаму164 кладет на стол цепь для сокровищницы богини Аштар165, помещая ее сбоку от богини, и затем трижды приподнимает ее,

третий раз — перед восходящим богом Солнцем.

Овцу для Куры, овцу для Барамы, овцу для Ишру передал Ибриум166 на глазах у Куры, пока царь и царица оста-

вались в пределе. Передает Ибриум также телку и овцу для восходящего бога Солнца. В течение десяти дней по овце для Аштар, за десять дней десять овец для богов передает Ибриум. «Тот, кому поручено окропление», окропляет усыпальницу. Очищенное масло предусмотрено для

богов, предусмотрено оно и для людей. Плакальщики исполняют плач, а человек города Харуту произносит слова

благословения. Затем трижды проигрывают плач царя, трижды — плач царицы и семь раз произносит благосло-

вение женщина, на которую возложена забота об одея-

ния, о покрывале для царицы. После этого покрывает она голову и руки царицы, пока царь и царица сидят на тро-

Мир богов Эблы

335

нах отцов своих. Когда бог Солнце приближается к дверям предела Куры, царица сидит слева от царя. Царь

èцарица несут сосуды с маслом в то время, когда боги

èсуверены167 входят в свои два предела. Царь и царица

не должны вручать приготовленного, пока боги и сувере-

ны находятся в своих пределах. Приготовленное было

вручено предыдущим вечером. А пока они находились

в усыпальнице, для семикратного повторения ритуалов было соткано четыре одеяния по образцу тех, что носят

в Мари: для Куры и Барамы и для царя и царицы.

Когда они направляются к Саце, руки их не украше-

ны, руки их не соединены. Первин стада царя и царицы

никто не ест. Потом ест их царица, и тогда начинают

есть и все остальные. Пока царь совершает священно-

действие в храме для бога Шагиша, устанавливается статуя для духа-покровителя царя, а затем и для духа-покро-

вителя царицы. Царь передает серебряное изображение богини Ишкхары168 из самшитового дерева с серебряной

головой и серебряный пояс на чаше. Передает он также изображение львицы из самшитового дерева с серебря-

ной головой, серебряный пояс и чашу на цепи.

Èостаемся мы для двух семикратных ритуалов на

протяжении семи дней и еще семи дней. Когда мы отпраздновали в этот день семикратный ритуал, голова Куры покрывается, и выходят царь и царица. И затем возвращаются они в храм богов чтобы вкусить жертвенной

козлятины.

ТЫСЯЧА БОГОВ ХЕТТСКОГО ЦАРСТВА

Переднеазиатский массив при взгляде, брошенном на

него из космоса, видится огромным туловищем с седой

головой — Кавказом, предплечьем — Месопотамией

èмогучей рукой, протянутой к Балканам. Эта «рука»,

омываемая морями, именуется Малой Азией. Условия для

жизни были здесь менее благоприятными, чем в Месопо-

тамии, которую недаром считали земным раем. Реки по-

луострова с трудом пробивали себе путь через каменные громады Понтийских гор на северном побережье и Тавр-

ских — на южном. Из-за вымываемой ими соли они были

часто непригодны для орошения. Климат полуострова,

кроме прилегающих к морю частей, отличался суровостью. Летом иссушающая жара, зимой — холода. Однако местная культура имела древнейшие корни. Она питалась жизненными соками Месопотамии и Сирии, передавая их Европе, и одновременно пользовалась ее природными

èчеловеческими богатствами: через узкий пролив (греки

называли его «бычьей переправой» — Босфором) с Востока на Запад и с Запада на Восток передвигались народы. Древнейшими известными нам переселениями были армянское, фракийское, пеласгийское, киммерийское. Из более поздних можно назвать кельтское.

Эта суровая страна с давних пор была местом челове-

ческого обитания. В районах современных городов Анка-

ры и Антальи, как это видно по находкам примитивных каменных орудий, обитали первые охотники и рыболовы.

ли богиню-мать, бывшую, как это видно по ее глиняной

фигуре, владычицей зверей, и ее «супруга» — быка, рель-

ефные изображения которого находились на стенах. Носители этой высокой культуры еще не знали пись-

менности, поэтому их этническое происхождение являет-

ся загадкой. Позднее, в эпоху бронзы, в западной части

Малой Азии появились хорошо укрепленные города. Имя одного из них — Трои обессмертил греческий поэт Гомер

в поэме «Илиада». Исторические знания Гомера были

очень ограниченны, он ничего не слышал о великой хетт-

ской державе, поддерживавшей отношения с Троей, которая была известна хеттам под именем Вилуса (Илион).

О хеттах много говорится в Библии, которая знает их как древнейших обитателей страны Ханаан. Сообщается

о том, что Бог, заключивший договор с Авраамом, передал

под его власть наряду с другими землями и земли «хеттеев». Знаменитый царь Соломон был сыном Давида и хеттеянки — жены некоего Урии. Да и в гареме самого Соломона было много жен-хеттеянок. Из египетских текстов известно о соперничестве хеттов с египтянами за обладание страной Ханаан, южную часть которой впоследствии

стали называть Палестиной. Хеттский царь в египетских

документах выступает как равновеликий противник еги-

петского фараона. Особое значение имела находка текста

Месопотамия

338

договора между хеттами и фараоном, выбитого на стене

Карнакского храма.

Но где находилось хеттское царство? Что это за боги

и богини, которых призывали в свидетели верности договору? Существовали ли о них рассказы, подобные египетским мифам? Ответы на эти вопросы были получены

âрезультате раскопок 1906 г. на крутом берегу реки Кы- зыл-Ермак (Красная река), в древности Галис («соленая»), где была обнаружена столица хеттской державы Хаттуса с царскими архивами.

Клинописные таблички из Хаттусы — наш главный источник для понимания верований и культов хеттов. Это описание праздников, магических ритуалов, клятв, молитв, оракулов, а также рассказы о богах. К этому можно добавить и перечни богов в хеттских государственных документах, откуда происходит выражение «тысяча богов хеттского царства». Зрительный ряд этого изобилия составляет известная еще до раскопок Хаттусы отвесная скала Язылыкая («расписанная скала») с высе- ченными на ней изображениями богов и богинь, крылатых демонов в соответствующих им одеяниях.

Во главе хеттского пантеона стоял бог Бури, что мо-

жет быть объяснено ролью этого природного явления

âэтой засушливой стране. В хеттский пантеон вступили боги многих народов Малой Азии, Сирии и Верхней Месопотамии. Наиболее мощным было влияние хурритов,

Хеттский цилиндр-печать

Тысяча богов хеттского царства

339

народа, обитавшего как в Малой Азии, так и за ее пределами. О них известно как из хеттских текстов, так и из

их собственных документов, представленных архивами

в Мари, Нузи и других городах Северной Сирии и Месопотамии.

Не менее мощным в сфере хеттской религии было

хаттское (или протохаттское) влияние. Ему обязана сво-

им возникновением хеттская богиня солнца из города

Аринны, ставшая покровительницей хеттского государства (царицей страны хеттов). Нам известно ее первона-

чальное хаттское имя Вурушему, засвидетельствованное

также в государственных договорах. Известно и как эта

богиня вступила в хурритский пантеон — ее туда ввел ее

супруг — бог Бури, владыка небес и страны хеттов. И у него было хаттское имя Тару, но более он известен

под хурритским именем Тешуб.

Как и в других теогониях, в хеттском мире богов одни

поколения сменяются другими. Сначала на небесах ца-

рил Алалу, отец Кумарби, его сменил Ану, затем, свергнув Ану, воцарился Кумарби, проглотивший семя Ану,

из которого родился бог Грозы, оттеснивший Кумарби

и прочно занявший место на небес-

ном престоле.

Наряду с богами, олицетворяющими небесные явления и стихии,

имелись многочисленные боги, уп-

равляющие чувствами (Желание, Страх и Ужас), боги — священные предметы (Престол, Щит), боги-зла- ки (Зерно), боги-профессии (Пастух,

Кузнец).

Хетто-хурритская мифология ока-

зала значительное влияние на грече- скую, и нетрудно понять, каковы пу-

ти проникновения этого влияния. Греки еще во II тысячелетии до н. э.

заселили берега Малой Азии и при-

легающие к ней острова и общались

там и с хеттами, и с народами, нахо-

Месопотамия

340

дившимися в сфере хеттской государственности и культуры, — лидийцами, ликийцами, фригийцами, карийцами

и киликийцами.

Царствование на небесах169

В давние времена был на небесах царем Алалу170. Âîñ-

седал он на троне, и даже могучий Ану171, первый из бо-

гов, стоял перед ним, склонялся к его ногам и протягивал ему чашу с питьем. Девять веков172 царил Алалу на небесах. Но на девятом веке Ану вступил с ним в битву и победил его. И Алалу пришлось спасаться бегством, и бежал он подальше от Ану, вниз, в земные глубины173. Скрылся

он в подземном мире, а на трон воссел Ану.

Сидел Ану на троне, и могучий Кумарби стоял перед

ним, склонялся к его ногам и протягивал ему чашу с пи-

тьем. Девять веков царил Ану на небесах. Но на девятом

веке чашник его Кумарби начал с ним битву. И не вы-

держал Ану, и бежал от могущества его рук174. Пытался

скрыться он на небе, но устремился Кумарби вслед за

Ану, догнал его и сбросил вниз на землю. Оскопил он

Àíó175, укусив его острыми своими зубами, и проглотил его семя, силой его мужской овладев. Соединилось семя Ану с внутренностями Кумарби, как медь соединяется

ñоловом, чтобы образовать бронзу.

Èбезумная радость охватила Кумарби, и смеялся он, радуясь, что открылся ему небесный престол176.

Повернул к нему голову Ану и проговорил:

— Вот веселишься ты, радуясь, что проглотил силу

мою мужскую. Ликуют и потроха твои. Рано веселишься ты, Кумарби. Отяжелеет твое чрево, в которое вошло семя мое. Забеременеешь ты могучим богом Грозы Тархунтом177, и неотразимым Аранцахом178 забеременеешь ты, и могучий Ташмишу179 рожден будет тобой из моего семени, проникшего тебе в чрево, и еще двух страшных богов, словно гири, поставил я в твоем чреве. И не выне-

сешь ты этой тяжести. И разобьешь ты голову себе о скалы горы Ташша180.

Тысяча богов хеттского царства

341

Èдо того устрашили Кумарби слова Ану, что захотел он избавиться от семени Ану. Попытался выплюнуть он

его. Но глубоко в чрево проникло семя Ану, и не удалось

Кумарби избавиться от него181.

Вскоре почувствовал Кумарби, что зарождается жизнь

âчреве его, и направился в Ниппур182, чтобы провести там месяцы своей необычной беременности.

Èвот наступило время схваток. И возлег он как ро-

женица, завопив что было мочи. Не хотели сыновья по-

кидать чрево его. И пришли ему на помощь четыре ве-

ликих бога, среди них Ану, презревший свою обиду, Мардук и владыка мудрости Эа183. Владели искусством магии боги, и стали они взывать к чреву, прося выпус-

тить находящихся внутри сыновей, торопить и самих

их выйти наружу.

— Выйди наружу из его тела через череп его, или же

выйди наружу через рот184, или же через положенное место! — обратился один из них185 к тому, кого хотели уви-

деть первым.

Не внял словам этим ни один из богов, находивших-

ся в чреве Кумарби, не поторопился выйти наружу.

Èтогда начал вещать Мардук. Говорил он, обращаясь

к Кумарби, но на самом деле речь была к чреву его, и пользовался он словами бога Грозы, что был внутри, словно сам бог Грозы пророчествовал о своем будущем:

— Привет тебе, владыка источника

мудрости! Земля мне даст свою силу,

небо мне даст свою доблесть, Ану мне даст свое мужество, Кумарби мне даст свою мудрость, Энлиль мне даст свою мощь186.

Но и магические слова Мардука не ускорили рождения ни одного из

богов.

Èстали повторять их поочередно