ПЗ_1_Киевская Русь

После этого Святослав без труда овладел восточной частью Болгарии, захватив многочисленные города по Дунаю. Сам он обосновался в городе Переяславец (в устье Дуная).

Болгары были побеждены, и Византии это было на руку. Но Святослав остался в Болгарии и был опасным соседом, не менее опасным, чем сами болгары.

Византийцы нашли выход. Их послы отправились к печенегам — соседям Руси с заманчивым предложением и, наверняка, с богатыми дарами.

Печенеги под Киевом. Перерыв в войне на Дунае.

В конце весны 969 года печенеги неожиданно подошли к Киеву и осадили город. В городе находилась семья Святослава: Ольга и сыновья — Ярополк, Олег и Владимир.

Велика ли была угроза Киеву? В IX — Х вв. Киев был небольшим «градком» на высоком холме. Он был защищён валом и рвом (вряд ли на вершине вала была стена). Тем не менее, печенеги не владели навыками штурма даже таких укреплёний. Они надеялись взять город измором, встав вокруг Киева, так, что киевляне даже к ближайшей реке не могли выйти, чтобы напиться. Эта тактика была эффективной, ведь никто не ожидал осады и не готовился к ней. Не было запасов ни пищи, ни воды. Киевляне начали думать о сдаче города; с тем, что семья Святослава попадёт в руки печенегам приходилось смириться.

Тем временем, к противоположному берегу Днепра подошёл воевода Святослава по имени Претич (из Чернигова?). Но его дружина была очень мала, чтобы прогнать печенегов. И главное, киевляне не могли сообщить ему, что вот-вот сдадутся.

Киевлян спас некий «отрок» (мальчик, юноша), который сумел добраться до Претича и рассказал ему о бедственном положении киевлян.

В ПВЛ говориться: «И сказал один отрок: «Я проберусь», и ответили ему: «Иди». Он же вышел из города, держа уздечку, и побежал через стоянку печенегов, спрашивая их: „Не видел ли кто-нибудь коня?“. Ибо знал он по-печенежски, и его принимали за своего. И когда приблизился он к реке, то, скинув одежду, бросился в Днепр и поплыл. Увидев это, печенеги кинулись за ним, стреляли в него, но не смогли ему ничего сделать, На том берегу заметили это, подъехали к нему в ладье, взяли его в ладью и привезли его к дружине. И сказал им отрок: «Если не подойдете завтра к городу, то люди сдадутся печенегам».

Выслушав мальчика, Претич сказал своим войнам: «Пойдем завтра в ладьях и, захватив княгиню и княжичей, умчим на этот берег. Если же не сделаем этого, то погубит нас Святослав». На следующий день, перед рассветом, войны Претича неожиданно подошли на ладьях к Киеву, подняв большой шум. Жители Киева также закричали. Печенеги, подумав, что вернулся сам Святослав, бросились в рассыпную. Вскоре вернулся и Святослав, прогнав печенегов в степи.

Многое выслушал Святослав от Матери своей и Киевлян: «Ты, князь, ищешь чужой земли и о ней заботишься, а свою покинул, а нас чуть было не взяли печенеги, и мать твою, и детей твоих.

Впрочем, Святослав не желал оставаться дома. Через какое-то время он заявил матери и боярам: «Не любо мне сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае — ибо там середина земли моей, туда стекаются все блага: из Греческой земли — золото, паволоки, вина, различные плоды, из Чехии и из Венгрии серебро и кони, из Руси же меха и воск, мед и рабы».

Вскоре умерла Ольга, завещав похоронить себя по христианскому обряду, без тризны. Святослав рассадил трёх своих сыновей по городам, дав старшему Ярополку Киев, и вновь пошёл на Балканы.

Дунайский поход (продолжение).

Осенью 969 года Святослав был уже в Болгарии. За время его отсутствия болгары заключили мир с императором и выбили русов из нескольких крепостей, в том числе и из Переяславца.

Святослав вновь овладел городами и жестоко расправился с их жителями. Болгары, как писал Лев Диакон, «умоляли императора защитить их», но помощи не получили.

Между тем в результате заговора был убит император Никифор. Его сменил Иоанн Цимисхий. Он был по происхождению армянином, а его прозвище «Цимисхий» в переводе с армянского означало «туфелька», т. к. он был очень маленького роста. Вместе с тем он обладал необычайной физической силой и ловкостью, отвагой и талантами полководца и политика. Иоанн предложил Святославу взять дань и уйти из Болгарии. Однако Святослав гордо отказался и пообещл «разбить свои шатры» у Константинополя.

После этого Святослав, объединившись с печенегами и венграми, начал войну с Империей.

Сначала всё шло удачно. Святослав продвигался к Константинополю. Но в битве под Аркадиополем (140 км от византийской столицы) его войско было разбито и отступило в Болгарию. Святослав с большей частью войска сел в гроде Доростоле.

Весной 971 года войска Цимисхия скрытно прошли через горные ущелья (Святослав оставил их незащищёнными, что было ошибкой) и неожиданно вторглись в Болгарию и блокировали Святослава в Доростоле.

У стен крепости происходили кровопролитные сражения. Решающая битва началась 21 июля 971 года на заходе солнца. Уже ночью воины Святослава, понеся значительные потери, отступили в город. Сам Святослав был изранен стрелами и потерял много крови. Последняя отчаянная попытка изменить ход войны Святославу не удалась, а его войско было измотано и понесло огромные потери.

Утром послы Святослава предложили Цимисхию мир. Это обрадовало императора, ведь и его войска понесли ощутимые потери.

После трёх месяцев противостояния стороны пошли на заключение мира. Войску Святослава было позволено уйти из Доростола с добычей на Русь. На дорогу русам византийцы дали провиант — 20 кг хлеба на каждого воина. Согласно Льву Диакону, Святослав потребовал хлеба на 22 тыс. воинов (возможно, он завысил их численность). В Болгарию Святослав привёл 60 тыс. воинов. Значит потери Святослава (по самым приблизительным расчётам) составили 38 тысяч!

Мирный договор с Византией.

Гибель Святослава

Между империей и Русью был заключён письменный мирный договор, сохранившийся в ПВЛ. Русь клялась своими богами (Перуном и Волосом), что не будет нападать на византийские владения, но, напротив, будет оказывать империи военную помощь.

После заключения договора Святослав пожелал встретиться с императором лично. Встреча произошла на Дунае. Лев Диакон так описал её⁷: император «не уклонился и, покрытый вызолоченными доспехами, — подъехал верхом к берегу Истра⁸, ведя за собою многочисленный отряд сверкавших золотом вооруженных всадников. Показался и Сфендослав⁹, приплывший по реке на скифской ладье; он сидел на веслах и греб вместе с его приближенными, ничем не отличаясь от них. Вот какова была его наружность: умеренного роста, не слишком высокого и не очень низкого, с мохнатыми бровями и светло-синими глазами, курносый, безбородый, с густыми, чрезмерно длинными волосами над верхней губой. Голова у него была совершенно голая, но с одной стороны ее свисал клок волос — признак знатности рода; крепкий затылок, широкая грудь и все другие части тела вполне соразмерные, но выглядел он угрюмым и диким. В одно ухо у него была вдета золотая серьга; она была украшена карбункулом, обрамленным двумя жемчужинами. Одеяние его было белым и отличалось от одежды, его приближенных только чистотой. Сидя в ладье на скамье для гребцов, он поговорил немного с государем об условиях мира и уехал. Так закончилась война ромеев¹⁰ со скифами¹¹».

Устраивал ли подобный исход войны Святослава? Видимо, нет. Согласно ПВЛ, Святослав не собирался соблюдать договор и рассуждал так: «Пойду на Русь, приведу ещё больше дружины». Святослав был таким человеком, что мог остановиться, либо достигнув цели, завоевав Болгарию, либо погибнув. Гибель Святослава предотвратила новые бедствия для Византии. Святославу было не суждено вернуться в Киев.

В 972 году Святослав с дружиной возвращался на Русь по Днепру. В районе днепровских их поджидали печенеги, предупреждённые болгарами. Руссам не удалось прорваться в Киев. Большая часть дружины погибла. Погиб и Святослав. Ему было 30 лет.

Владимир — креститель Руси

(годы правления: 978—1015)

Отправляясь в последний раз на Дунай в 969 году, Святослав рассадил своих сыновей по городам: на киевский стол посадил старшего сына Ярополка, в землю древлян — Олега, в Новгород — Владимира. После гибели Святослава (972 год) между сыновьями началась война. Ярополк и Олег погибли, а Владимир стал киевским князем (978—1015).

Происхождение Владимира.

Владимир родился где-то в самом начале 960-х годов. Он был сыном Святослава и Малуши.

Малуша была дочерью некоего Малко Любечанина (т. е. жителя города Любеч на Днепре). Малуша не приходилась женой Святославу, она была рабыней Ольги, её «ключницей», т. е. заведовала домашним хозяйством княгини. В доме своей матери Святослав и встретил Малушу.

Недоброжелатели Владимира презрительно называли его «робичич» (т. е. сын рабыни). Но, несмотря на это, Владимир считался на Руси законным наследником Святослава (наравне с братьями Ярополком и Олегом). Об этом говорит и его имя. Святослав нарёк своего сына особым именем — княжеским, ведь Владимир по-славянски означает «славный могуществом».

Воспитателем Владимира стал родной брат Малуши (т. е. его дядя) — Добрыня. Когда Святослав посадил Владимира на новгородский стол, ему было около 8 лет, и с ним в Новгород отправился Добрыня.

В 17 лет (11 июня 978 года) Владимир стал киевским князем.

«Город Владимира»

Первым делом надо было укрепить Киев. Старые укрепления защищали лишь небольшую площадь, а жилища уже давно строились за городским валом. По приказу Владимира были построена новая линия городских укреплений, она окружила территорию в 11 га. и состояла из рва и земляного вала высотой в 6 м. По вершине вала шла стена из дубовых брёвен. Главные ворота города были кирпичными.

Владимир построил эти укрепления (их принято называть «городом Владимира»), поскольку у Руси в то время был опасный враг — кочевники печенеги. Племена печенегов стали врагами киевских князей ещё при Святославе (они осаждали Киев в 968 году, они подстерегли и убили самого Святослава на днепровских порогах), а при Владимире стали постоянной угрозой. Их конные отряды внезапно вторгались в русские земли, грабили города и сёла.

Чтобы защитить Русь от набегов, Владимир в течении многих лет создавал грандиозную оборонительную линию. По притокам Днепра (рекам Стугне, Десне, Суле, Трубежу, Остру и др.) были возведены «грады» (небольшие крепости) с валами и деревянными стенами, в которых были поселены люди со всех концов Руси — из словен, кривичей, чуди, вятичей. Крепости соединялись сплошными земляными валами, по вершине которых проходи деревянный тын. После этого печенеги уже не могли нападать столь внезапно и беспрепятственно.

Укрепление единства Руси

Единству государства способствовало и то, что Владимир посадил в самые крупные города Руси своих сыновей в качестве наместников (Святополка, Изяслава, Ярослава, Мстислава и др.). Они управляли территориями от имени киевского князя, собирали дань (2/3 дани направляли отцу в Киев, 1/3 – оставляли себе и своей дружине).

Походы

ПВЛ и другие источники сообщают о многочисленных военных походах Владимира. Почти каждый год из Киева в далёкие земли отправлялась дружина, которую часто вёл сам Владимир. Что же не давало покоя князю?

Как сообщает ПВЛ, в начале своего правления Владимир два раза ходил на вятичей (981—982 годы), которые отказывались платить дань Киеву. Затем на радимичей (984 год) по той же причине.

Впереди своего войска Владимир отправил отряд воеводы по прозвищу Волчий Хвост. На реке Пищане Волчий Хвост встретил радимичских воинов и обратил их в бегство. После этого радимичи покорились и вновь начали давать дань киевскому князю. Летописец сообщает, что после победы у Пищаны воины Владимира сложили поговорку-насмешку: «Пищанцы от волчьего хвоста бегают».

Другие походы имели целью обрести новых данников. Владимир покорил дулебов и хорватов — восточнославянские племена (981, 992 годы). Тем самым он поставил в зависимость от Киева самые западные племена восточных славян (в Западной Европе долго называли эти земли «Лодомерия» —искажённое «Володимерия», т. е. «Земля Владимира»). Владимир совершает дальний поход на литовское племя ятвягов (983 год), а затем на волжских болгар (985).

Но не походами вошёл Владимир в историю!

Крещение Руси

В 988 году Владимир и его дружина приняли крещение по византийскому обряду, после чего началось обращение в новую веру остального населения Киевской Руси.

Обстоятельства крещения князя и дружины. В 987 византийский император Василий II оказался в сложном положении: с севера угрожали болгары, с которыми он воевал; а на востоке Империи (в Малой Азии) поднял мятеж полководец Варда Фока, который объявил себя императором и двинулся на Константинополь.

Василий воспользовался русско-византийским договором, заключенным при Святославе, и попросил помощь у Владимира. Владимир согласился помочь, но с условием, что женится на сестре императора Анне. При этом он был согласен принять крещение (христианка не могла выйти замуж за язычника), о чём уже подумывал несколько лет.

С помощью шеститысячного русского корпуса Варда Фока был разбит, но Василий не торопился отдать свою сестру за «варвара». Тогда Владимир решил напомнить императору о его обещании. После долгой осады он захватил византийский город Херсонес (на Руси его называли Корсунь) в Крыму.

Херсонес (Корсунь) стоял на берегу Чёрного моря и был защищён каменными стенами высотой до 15 м, а толщиной от 3 до 10 м, имел запасы продовольствия, по тайным подземным глиняным трубам в город поступала вода и накапливалась в специальной цистерне. У Владимира не было осадной техники, способной разбить такие стены, поэтому князю пришлось брать город измором. Его воины также начали сооружать огромную земляную насыпь, которая должна была примыкать к стене города. По этой насыпи они надеялись ворваться на стену и в город. Но херсониты сделали подкоп под стеной и оттаскивали по нему землю в город. Насыпь постоянно проседала.

Согласно ПВЛ, Владимиру помог херсонит по имени Анастас (возможно, священник), который пустил стрелу в стан руссов с запиской о том, в каком месте в город проходит подземный водопровод. После этого Владимир приказал раскопать трубы и уничтожить их. После этого воды в городской цистерне осталось лишь на несколько дней. Вскоре Херсонес сдался (весна 989). Император Василий понял, что ему придётся выполнить обещание. Он прислал в Херсонес Анну, где и произошло её бракосочетание с Владимиром.

После такого «напоминания» Анна была прислана, а вместе с ней и священники, крестившие Владимира и дружину. После этого Владимир вернулся в Киев и крестил киевлян, а затем приказал крестить новгородцев.

Крещение киевлян. Вернувшись в Киев, Владимир приказал повалить идолов. Одних после этого иссекли, других сожгли. Идол Перуна, по приказу Владимира, привязали к хвосту коня и поволокли с горы в Ручей, причём 12 воинов непрестанно били его палками. После этого Перуна сплавили по Ручью до Днепра. Летописец сообщает: «Когда влекли Перуна по Ручью к Днепру, оплакивали его неверные, так как не приняли еще они святого крещения».

Владимир приказал своим людям сопровождать Перуна, плывущего по течению Днепра, не допускать того, чтобы он прибивался к берегу и проследить, чтобы он уплыл за пороги.

Уничтожение статуй богов было острой психологической травмой для киевлян-язычников. Для людей того времени не было разницы между статуей бога и самим божеством. (Ведь статуя была не изображением божества, как могли бы подумать мы, современные люди, а им самим. Для людей того времени не было ничего невозможного в том, чтобы идол может двигаться и разговаривать, как живой.) Столетия люди поклонялись языческим богам, которые внушали им и их предкам чувство защищённости и от природных бедствий, и от врагов. Теперь этих богов уничтожали. Мы вряд ли способны представить тот страх, ту тревогу и отчаянье, которые испытывали киевляне, видя уничтожение своих древних покровителей. Уничтожение идолов намеренно носило характер публичного унижения: крестители хотели показать киевлянам, что боги, которым они поклонялись — жалки и беззащитны, не идут ни в какое сравнение с могущественным Богом, которого им предлагают принять. Сами крестители, конечно, не верили, что уничтожают и унижают богов. С точки зрения христианства, языческие идолы были деревянными или каменными столбами, в которых поселились бесы, обманывая людей и не позволяя им принять истинную веру. Именно этих бесов публично унижали и выгоняли палками.

Затем Владимир послал своих людей по городу с требованием прийти завтра на крещение к Днепру: «Если не придет кто завтра на реку — будь то богатый, или бедный, или нищий, или раб, — будет мне врагом».

Летописец пишет: «Услышав это, с радостью пошли люди, ликуя и говоря: «Если бы не было это хорошим, не приняли бы этого князь наш и бояре». Возможно, что некоторые киевляне подбадривали себя подобным образом, но не следует доверять словам летописца, что язычники пошли креститься «с радостью» и «ликуя». Вооружённого сопротивления в Киеве, конечно, не было (хотя не исключено, что часть язычников могла бежать из города). Но большая часть киевлян крестилась, не желая стать «врагом» князю. Это подтверждает и митрополит Илларион в своём «Слове о Законе и Благодати»: «И не было ни одного противящегося благочестивому его [Владимира] повелению, а если кто и не с любовью, но со страхом принужден креститься, потому что благоверие его [Владимира] с властью сопряжено».

На следующий день состоялось массовое крещение киевлян. Владимир со священниками, вышел на берег Днепра, где уже столпились киевляне. После этого жители Киева — от младенцев, которых держали на руках родители, до стариков — входили в воду и священники над ними совершали обряд крещения.

После этого Владимир повелел ставить деревянные церкви на тех местах, где прежде стояли языческие идолы, и крестить местных жителей.

Крещение новгородцев. Вероятно, Владимир предполагал, что новгородцы не согласятся креститься без сопротивления, как киевляне. Поэтому в Новгород он послал священников и Добрыню с большим отрядом воинов. Новгородцы, узнав о приближении миссионеров, собрались на вече и поклялись оборонять город и защитить идолы.

Новгород стоял по обеим сторонам реки Волхов и делился на две части, которые были соединены деревянным «великим мостом». Видимо, отряд Добрыни со священниками беспрепятственно вошёл на сторону города, где находился торг. Однако, как свидетельствует летопись, жители другой стороны приготовились к сопротивлению: вооружившись и выйдя на берег, они «разметали» мост и «поставили на мосту» камнемётные машины («два самострела большие со множеством камней»). На первый взгляд, это сообщение выглядит несуразным: мост разрушили, а затем поставили на уже несуществующий мост камнемёты. Но, скорее всего, эта несуразность кажущаяся.

Целью жителей противоположного берега было не пустить пришельцев на свою сторону. Для этого не надо было разрушать весь мост, что было к тому же трудоёмкой задачей. Достаточно было разобрать пролёты моста, прилегающие к торговой стороне, а на оставшиеся пролёты моста — поближе к противнику — выдвинуть камнемёты. Гораздо труднее объяснить, откуда в Новгороде взялись камнемёты, ведь это были орудия, предназначенные для разрушения крепостей и делались они прямо у стен осаждаемой крепости, а не дома.

Добрыня попытался уговорить жителей противоположной стороны подчиниться, но ни ласковые слова, ни угрозы не помогли.

Тем временем на торговой стороне, контролируемой Добрыней, священники ходили «по торжищам и улицам» и уговаривали людей креститься. Дело, видимо, продвигалось с трудом, уговоры не помогали. За два дня удалось крестить несколько сот человек.

На противоположной стороне города новгородский тысяцкий (т. е. предводитель городского ополчения) по имени Угоняй, «ездя повсюду, кричал: «Лучше нам умереть, чем богов наших отдать на поругание». Ненависть жителей обратилась на семью и родню Добрыни, которые проживали на их стороне. Они напали на дом Добрыни, имущество разграбили, а жену и некоторых родственников «избиша» (убили?).

Вскоре Добрыня и бывший с ним киевский тысяцкий Путята решились на дерзкую военную акцию. Ночью Путята с тремя сотнями ростовчан скрытно переправился в ладьях на противоположный берег и, пользуясь тем, что воинов его новгородцы принимали за своих, прошёл ко двору Угоняя и окружил его. Угоняй, его семья и приближённые оказались в роли заложников. После этого Путята направил весть Добрыне, который должен был выступить со своими воинами.

Тем временем отряд Путяты был окружён новгородцами и завязался бой.

А на рассвете на мятежную сторону города высадился Добрыня со своими воинами. Он приказал поджечь ряд домов у берега. Пожар для города, состоявшего из близко расположенных деревянных домов, был страшным бедствием. Мятежные новгородцы прекратили сопротивление и поспешили тушить пылающие дома.

Вскоре к Добрыне явились переговорщики просить мира.

Добрыня немедленно собрал своих воинов и запретил им грабить новгородцев. После этого он приказал сломать статуи языческих богов: деревянные — сжечь, каменные — разбить и бросить в Волхов.

По свидетельству летописи новгородцы с криками и плачем умоляли пощадить идолов, но Добрыня был неумолим, говоря им: «Что, безумные, сожалеете о тех, которые себя защитить не могут, какую помощь вы от них ждать можете».

Добрыня повелел ходить по городу и созывать людей на крещение. Как написано в летописи: «Пришли многие, а не хотевших креститься приволакивали воины, и крестили — мужчин выше моста, женщин — ниже моста». Автор летописи сообщает любопытную деталь: многие некрещёные стали выдавать себя за уже крестившихся. Тогда миссионеры объявили, чтобы все, кто крестился, одели кресты. Если человек не богат, и не может себе позволить крест серебряный, то может одеть «каперов» (оловянный?) или деревянный. Те, кто из новгородцев объявляли себя крещёными, но не носили на шее креста, считались обманщиками, тайными язычниками. Их уверениям, что они христиане, не верили и крестили.

После этого Добрыня, видимо, остался в Новгороде как наместник киевского князя, а Путята пошёл в Киев, крестив, видимо, по пути ещё какое-то население.

Автор летописи сообщает, что до сего дня новгородцев попрекают такими словами: «Путята крестил мечём, а Добрыня огнём».

Сообщение Иоакимовской летописи о «крещении огнём» подтверждается археологическими данными: при раскопках в Новгороде экспедиция под руководством В. Л. Янина обнаружила следы большого пожара в прибрежных кварталах в слое, датируемом временем крещения. Также под полами сгоревших домов были обнаружены крупные клады. Хозяева не вернулись на пепелища, чтобы забрать сокровища. Вероятно, это говорит о том, что они погибли в вооружённом конфликте.

Причины крещения Руси.

Для чего же Владимир затеял такое грандиозное мероприятие, которое обещало быть очень трудным? Конечно, причина крещения — не любовь к Анне.

1. Европа в конце X века была почти вся христианской (государства приняли христианство либо из Рима, где сидел Папа, либо из Константинополя, где сидел Патриарх). Христианами были правители соседних с Русью государств — Болгарии, Венгрии, Чехии, Польши. В этих условиях Русь оказалась изолированной. Русские князья не могли заключать междинастические браки, которые были в те времена средством скрепить дружбу и союзнические отношения между государствами.

2. Язычество мешало Руси наладить отношения с Византией. Русские купцы в Константинополе были презренными язычниками. С принятием христианства положение русских купцов улучшилось, они получили право постоянно находиться на территории империи (а не 6 месяцев в году, как было раньше).

4. Наконец, принятие христианства укрепляло власть киевского князя на Руси. Христианская церковь имела большое влияние в народе. Священники учили людей повиновению власти князя, ибо он поставлен на княжение самим Богом, он — наместник божий на земле.

После смерти Владимира (1015) между сыновьями возникла новая смута и началась война за Киев. В 1019 году киевским князем стал Ярослав (Мудрый). Правда ему подчинялась не вся Русь, а 2/3 Руси. Другая часть Руси – по левую сторону Днепра – оказалась в руках его брата Мстислава, сидевшего в Чернигове. Повоевав, братья решили жить мирно. После смерти Мстислава в 1036 году вся Русь оказалась под властью Ярослава.

Ярослав. Расцвет руси

(годы правления: 1036—1054)

При Ярославе Русь достигает своего расцвета.

Укрепление единства Руси.

Став единственным хозяином Руси, Ярослав, по примеру своего отца Владимира, рассадил по крупнейшим городам своих сыновей. Они были его наместниками и беспрекословно подчинялись.

Обеспечение внешней безопасности Руси: победа над печенегами

Был побежден старый враг Руси — печенеги. После поражения под Киевом в 1036 году они прекратили свои набеги.

В 1036 году печенеги подошли к Киеву и взяли город в осаду. Время нападения было выбрано ими не случайно, они наверняка имели данные о том, что Ярослава в это время не было в Киеве, он уехал на север — в Новгород.

Туда к Ярославу пришли киевские гонцы и рассказали о случившемся. Вскоре Ярослав вместе с большой дружиной (наёмные варяги и новгородцы) был в Киеве. Было решено дать бой печенегам на «поле вне града».

Войско Ярослава вышло из-за стен и построилось в боевой порядок: посредине стояли варяги, на правом фланге — киевляне, на левом фланге — новгородцы. Битва шла весь день, но воины Ярослава всё же одолели печенегов.

Походы, расширение границ Руси, основание городов.

Ярослав, как и его предки, ходил в завоевательные походы: на ятвягов (1038), на финское племя ямь (1042) и др. Границы Руси максимально расширились.

Ярослав основал ряд городов: Юрьев (при крещении Ярослав принял второе имя — Юрий), Ярославль.

Киев — второй Константинополь.

Став единственным правителем на Руси, Ярослав начал грандиозные строительные работы в Киеве. Он не только укрепил город, расширил его площадь, но и придал ему вид столицы могущественного христианского государства. Он построил огромный собор — главный храм Киева и Руси, названный Софийским собором (так же назывался и главный храм Константинополя!). Он построил грандиозный главный въезд в город, назвав его Золотые ворота (так же назывались главные ворота Константинополя).