книги / Русские карты Московии XV - начала XVI века

Карта Делиля 1706 г .— целый музей русской картографии, где можно устано­ вить несколько хронологических наслоений, восходящих к разным русским источ­ никам разного времени, и нам придется обращаться к ней неоднократно 4.

Относительно получения Г. Сансоном каких-либо русских материалов у нас нет прямых данных, но нельзя пройти мимо одного совпадения: признаки знакомства с рассматриваемым нами комплексом княжеств впервые появляются сразу же после приезда русского посольства. Семья Сансонов известна своими картографическими работами с середины XV II в. Отец Гийома, Николай Сансон из Аббевиля (как обозна­ чалось даже на картах), автор оригинальной синусоидальной географической проек­ ции, издал ряд карт. На его картах вплоть до 1665 г. нет следов знакомства с «картой княжеств». Только на карте Турции 1669 г. мы обнаружим следы интересующей нас карты: незначительный русский городок Боротынск написан на этой карте таким же крупным шрифтом, как Москва и Константинополь (!). За год до этого, в 1668 г. через Аббевиль, где жил Н. Сансон, проезжало русское посольство стольника Петра Ивановича Потемкина 5. Как мы зиаем, другое, более раннее русское посольство во Флоренцию Василия Лихачева было снабжено картой Московии и Сибири ®. Вполне возможно, что и П. И. Потемкин вез с собой карту России, где древние княжества как бы иллюстрировали титул царя Алексея Михайловича. Без допущения знакомст­ ва Сансонов с русской картой княжеств в 1668 г. нам не удастся объяснить появление огромного Воротынска на карте 1669 г. На карте Гийома Сансона 1674 г. Воротынское княжество показано непомерно большим: от Калуги почти до Полтавы (I).

Относительно Меркатора у нас нет даже косвенных указаний на источник его сведений о комплексе княжеств. На первый взгляд источником карты Г. Меркатора может показаться текст «Xорографии» С. Герберштейна, но это предположение не­ состоятельно: первые издания карт Меркатора выходили тогда, когда и текст «Запи­ сок» Герберштейна, него карта (не содержащая перечня княжеств) были уже опубли­ кованы н переведены на разные языки. Солидный ученый Меркатор, однако, только в конце своей жизни, спустя 40 лет после выпуска им первой карты Московии, полу­ чил какие-то подробные материалы о старых русских княжествах. Этими материа-

4 В. А. Ры баке*. Дрео

пейшая русская карта ка­ чала XVI е. и ее влиять на европейскую картографию X VI—XVIII ее. «Тезисы (до­ кладо* по секции историче­ ской географии Второго Всесоюзного географического стазда». М.—Л., 1947, стр, 14—17у Делало распо­ лагал четырьмя безымвниылеи картами Татарии, полу­ ченными от Постникова (Pteiniüoif) и от русского посла Д#атвеееа в 1699—1703

См+; М, Lesure. Lea sources de PÀfefoire de Russie

aux archive» nafionaies. Pa­

ris, 1970, P. 424—425, Пользуюсь случаев выра­

зить благодарность И, С. Шарковойsa ценную справку,

5 Ç, А, А н и и н с к и й. Пре­

бывание с Ливорно uaj>- ского посольства в 1656 г. ^Сборник статей к сорока­ летию ученой деятельности

акад. А. С. Орлова*. Л., 1934.

Û

Д, Я з ык о в. Русское по­ сольство ео Флоренцию е 1654 и 1659 гг. мБиблио­ тека для чтения», т. III.

СПб., IS34, cmp. 170—172* Великий герчог расспраши­

вал посла Василия Лиха­ чева и * мотрел по чертежу про Сибирское государство и по скольку который зверь годом плодится —тому рос­

пись взял».

КАРТА

КНЯЖЕСТВ 1526 ГОДА

7

Ut Б. К о p 0 m. Материа­ лы по истории русской картодмДОш, eun. II. Кш, 1910, таСл. XI*

Позднее знакомство Меркатора с картой старых русских княжеств может свиде­ тельствовать о том, что такая карта проникла на Запад не ранее 1562 г. и предполо­ жительно может быть связана с одним из потоков русских эмигрантов, бежавших, подобно А. М. Курбскому, от гнева Ивана Грозного.

Драгоценным свидетельством для нас является другая карта Меркатора 1595 г., обрисовывающая южнорусские степи 7. Здесь, как и на карте 1594 г., есть уже кня­ жества Воротынское, Мценское, Рязанское, Северское и Смоленское, показана и государственная граница этой части Московии. Юго-восточная граница идет от вер­ ховий Сейма (минуя истоки Северного Донца) на верховья Шаги, Донков, истоки Дона к далее по левому берегу Суры, воскрешая границы времен Герберштейна, хотя сами герберштейновские записи не дают данных для проведения границы. Западная граница проведена ие очень точно: на участке устье Сожа — устье Десны она идет по берегу Днепра, тогда как она должна была идти далеко отступя от берега на восток. Город Любеч смещен со своего места, очевидно, для того чтобы более явно показать его принадлежность Литве, что отвечало бы ситуации после 1508 г. Другой хронологический признак: Гомель показан на самой границе России и Литвы, но эта граница идет по западному правому берегу Сожа, что соответствовало ситуа­ ции 1503—1537 гг., когда Гомель и часть правобережья Сожа принадлежали Моско­ вии. Ко времени публикации карты Меркатором государственная граница сильно изменилась; его карта отражала архаичную границу первоосновы.

Таким образом, часть «карты княжеств», приведенная Меркатором в своей карте Таврики (или точнее — ее первооснова), может быть датирована 1508—1537 гг., что согласуется и с восточной границей по Суре.

Получив эту ориентировочную датировку протооригинала «карты княжеств», рассмотрим подробнее вошедшнй в нее комплекс. За основу удобнее взять карту Делиля как более детальную и более точную. Достаточно сказать, что в одной только русской части карты Делиля дано 454 реки! Населенные пункты тоже исчисляются сотнями. Это тем более интересно, что сам Г. Делнль никогда в России не был, а его брат Жозеф еще не поступил тогда на русскую службу.

Рассмотрим карту русских княжеств на картах Делиля и Сансона.

1.В центре комплекса княжеств расположено небольшое Московское княжество

вархаичных, очень урезанных границах: Вязьма, Дмитров, Дубна (близ Загорска), верховья Клязьмы и Гуся, Коломна и Угра — вот в каких пределах размещено Московское княжество. Верховья Угры, Волоколамск, Серпухов и Калуга оказа­ лись уже за пределами Московского княжества. На карте Г. Сансона даже Можайск и Боровск оказались вне Московского княжества; там пограничным городом на запа­ де оказался Звенигород.

15. Белозерское княжество нанесено на карту верно, но никаких городов внутри него не показано. Есть только надпись «Megrina» на северо-запад от озера. На совре­ менной карте мм находим в этом месте речку Мегру, впадающую в Белоозеро с за­ пада. На Мегре есть с. Городище, а у самого устья — с. Мегра 8. Река Мегра и село Мегра расположены недалеко от Курбы, владения князей Курбских. На противо­ положном восточном берегу озера есть с. Ухтома, у устья р. Ухтомки. На карте Делили Ухтомское княжество ошибочно показано (без границ) на западном берегу озера. Белозерские княжества отошли к Москве в 1389 г.

16. Ростовское княжество на карте Делил я включает Углич и Переяславль, но у Меркатора Переяславское (княжество) выделено особо. Переяславский удел пере­ шел к Москве в 1302 г., а Углицкий — в 1364 г. Ростовское княжество окончательно перешло к Москве в 1462 г.

17. Ярославское княжество дано несколько сокращенным: здесь нет Мологи. Ярославское княжество присоединено к Москве в 1462 г.

18—19. Суздальское квяжество и Галнцкое показаны без всякой границы между ними. Костромского княжества нет, но Кострома есть. Кроме того, нанесен Лух. Галицкие земли сильно сокращены. Суздаль перешел к Москве около 1451 г., а Галич — после феодальной войны.

Произведенный выше краткий обзор карты княжеств в том виде, в каком ее сохранили публикации Г. Сансона и Г. Делили, показал нам необычайное своеобра­

личиая хронологическая глубина в диапазоне от 1300 до 1523 г. (ликвидация незави­ симости Северского княжества). На этом основании ее нельзя считать исторической картой в полном смысле слова, хотя не подлежит сомнению ее ретроспективный характер, своего рода исторический уклон, оглядка на прошлое русских княжеств, поглощенных впоследствии Москвой.

Второе противоречие заключается в отборе княжеств для показа их на карте: наряду со старинными великими княжениями вроде Черниговского, Северского, Смоленского, Тверского, Рязанского, Нижегородского, Ростовского, Владимир­ ского, существовавшими в качестве суверенных государств уже в X II—X III вв., на карте Сансона-Делиля присутствуют на равных правах с перечисленными выше два малоизвестных и незначительных но своей исторической роли удельных кня­ жества: Воротынское и Вельское.

Воротынск был одним из мельчайших уделов Черниговского княжества в Вяти­ чах; в свое время он попал в сферу влияния Литвы, но в конце XV в. князь И. М. Во­ ротынский перешел с несколько возросшим уделом к Ивану III. По демаркации 1494 г. Воротынск прочно отходил к Москве.

Князья Бельские происходили из провинциальных малозаметных Гедимиеовнчей и владели одним из северных уделов Смоленского княжества; возвысились они благодаря родству с рязанскими князьями и самим Василием III: князь Васи­ лий Иванович Рязанский (1448—1483 г.) женился на сестре Ивана III Анне; их дочь (двоюродная сестра Василия III) вышла замуж за князя Федора Ивановича Бель­ ского и таким образом сблизила эту княжескую семью с московским великокня­ жеским домом. Василий III, умирая, заботился о Бельских (сыновьях Федора — Семене, Иване н Дмитрии) как о своих «сестричичах».

я

Ms К Л *> б a t с к и Ü. ОбразоШ}ше основной государ­ ственной территории ве­ ликорусской народности. Л** ]9$9, корта.

КАРТА

КНЯЖЕСТВ 1526 ГОДА

9

1ÏCPJI, m♦ 24* ctnp, —

19

J/СРЛ. m, Jtm . cmp. 79.

11 См*: И* И* Смирнов,

Очерки политической исто­ рии Русского государства 30—50-х годов XVI в, М.— Л., 1958, стр* 421 44*

КАРТА

КНЯЖЕСТВ 152G ГОДА

могло быть продиктовано лишь какими-то специфическими интересами автора карты, а такая тенденциозность ведет нас к определенным лицам и определенному историче­ скому моменту.

Впервые судьбы Воротынских и Бельских сблизились при дворе Василия III, где эти княжеские фамилии были представлены князем Иваном Михайловичем Во­ ротынским с сыновьями (один из них — известный впоследствии Михаил) и тремя братьями Бельскими: Семеном, Иваном и Дмитрием Федоровичами. На протяжении полутора десятков лет эти князья участвуют в одних и тех же битвах, одинаково подвергаются опале со стороны «московского тирана» н как бы связаны какой-то круговой порукой: если представитель одной семьи бежит за рубеж, то другая семья расплачивается за это и терпит великокняжеский гнев и опалу.

Сопряженность судеб Воротынских и Бельских возникла уже в 1521 г., когда

чину. Опала была снята только через три года в 1525 г.: «Пожаловал князь велики

которого обе фамилии подверглись репрессии. «Того же лета августа с службы нс Серпухова побежали князь Семен Федоровичь Беле кой да околничей Иван Васильев сын Лятцкого (известный нам картограф) и с сыном. А съветников их — брата княж Семенова князя Ивана Федоровича Беле кого же, да князя Иваиа Михайловича Воротынского н з детми велел понмати князь великы н матн его великая княгини:

конфискацию: «И кони у него отняты и статок переписан»11.

После этого разгрома Воротынских и Бельских мы уже более не внднм такого единомыслия «съветников»; в последующих политических акциях второй трети XV в. эти княжеские семьи идут разными путями.

Тенденциозное выпячивание двух княжеств на карте Сансона-Делиля позво­ ляет несколько сузить первоначальную датировку (1508—1537 гг.) карты княжеств

о составных частях единой Московии. Как только мы начинаем подробнее знакомить­ ся с обрисовкой территории княжеств на карте, так сразу же видим, что нарочитость и здесь переходит в очень определенную тенденциозность.

Рассмотрим проявления тенденциозности как в сторону преуменьшения той или иной земли, так и в сторону гиперболизации отдельных княжеств.

Самым обиженным, самым несправедливо преуменьшенным на картах Сансона — Делиля оказалось Московское княжество. Московское княжество здесь стисну­ то со всех сторон другими великими княжествами. Москва даже не первая среди равных — три русские земли превосходят ее по площади: Новгород, Нижегород­ ское и Рязанское княжества. Достигается это очень простым приемом — смещением хронологии более чем на два столетия ()) назад. Московское княжество на карте —