!!Экзамен зачет 2023 год / OVP_Problemy_opredelenia-2
.docxОВП. Проблемы определения, А.О. Рыбалов
(в своей статье для краткости вместо «ограниченные вещные права» автор употребляет просто «вещные права»)
Рыбалов отмечает, что ст. 216 ГК РФ, вводящая понятие ограниченного вещного права, может служить примером классификации ради самой классификации.
Считается, что статья устанавливает признаки вещных прав: право следования и возможность защиты по ст. 305 ГК РФ.
Однако для чего это делается? Чтобы иметь возможность выделить вещные правоотношения среди иных и применить к ним соответствующие правовые нормы? Но ведь признаком классификации избираются как раз сами подлежащие применению нормы! Чтобы отнести правоотношение к вещным, нам придется установить, что оно (1) обладает "правом следования" и (2) защищается в порядке ст. 305 ГК РФ. Получается замкнутый круг.
Если использовать ст. 216 ГК РФ как список признаков вещного права, то практическая польза выделения самой категории ограниченных вещных прав улетучится. Если для классификации права как вещного нам необходимо установить, что оно следует за вещью и защищается вещными исками, то для чего такая классификация? Получается, что цель и средства классификации меняются местами. В чем ценность такой классификации на вещные и не вещные права, если и без такой классификации все существенные параметры анализируемого субъективного права заданы?
По мнению Рыбалова, свойство следования и абсолютная защита должны выступать "специальным правовым последствием классификации субъективного гражданского права как вещного". Другое дело, что признаки, на основании которых такая классификация должна производиться, в законе не указаны.
Поэтому Рыбалов задается вопросом: так какие права нужно признавать вещными, на основании каких признаков мы можем выделить эту группу прав?
Проще всего, разумеется, сказать, что список вещных прав в гражданском законодательстве дан исчерпывающий, и тем самым освободить себя от дальнейшего рассмотрения этого вопроса. Последовательно эту идею отстаивает Е.А. Суханов, который пишет, что наиболее существенным признаком вещных прав, позволяющим отграничить их от прав обязательственных, выступает то, что перечень вещных прав носит исчерпывающий характер. Иными словами, это утверждение можно высказать так: главным признаком вещных прав является то, что они названы таковыми в законе.
!!! Однако Рыбалов критикует данную позицию: развитие права показало, что сформировать исчерпывающий перечень вещных прав можно лишь на сравнительно краткосрочную перспективу. Потому необходимо выделить абстрактные признаки вещных прав, для выработки понятия вещного права «необходимо выделить признаки, присущие каждому вещному праву без исключения».
Содержание вещных прав якобы не определяется договором.
!!! Критика Рыбалова: Договором может быть определено не только происхождение, но и содержание прав, даже прямо названных в законе вещными. Например, сервитут возникает на основании договора, которым и определяется объем принадлежащих обладателю сервитута полномочий.
3) Бессрочность вещных прав.
!!! Критика Рыбалова: например, в соответствии с п. 4 ст. 23 Земельного кодекса РФ сервитут может быть срочным или постоянным. Так, сервитут может устанавливаться для временного пользования земельным участком в целях проведения изыскательских, исследовательских и других работ
4) Реализация вещного права не зависит от действий иных лиц (Суханов).
!!! Критика Рыбалова: сам Е.А. Суханов в рамках цитируемой работы относит к "традиционным" вещным институтам право на получение вещных выдач. Как же это соотносится с предыдущим утверждением? Кроме того, на наш взгляд, нельзя "с ходу" согласиться и с утверждением, что арендатор не в силах самостоятельно реализовывать свои права. Безусловно, объем его прав ограничен договором, но в его рамках арендатор самостоятельно осуществляет эксплуатацию вещи после ее передачи арендодателем.
Рыбалов задается вопросом, ну что же тогда считать признаками вещных прав?
Для ответа на этот вопрос автор предлагает проанализировать те права, которые прямо названы вещными в законе.
В ст. 216 ГК РФ указаны в качестве вещных:
- право пожизненного наследуемого владения земельным участком;
- право постоянного (бессрочного) пользования земельным участком;
- сервитут;
- право хозяйственного ведения имуществом;
- право оперативного управления имуществом.
При этом для анализа, конечно, понадобятся содержание норм п. 3 и 4 ст. 216 (право следование и абсолютный характер защиты), суть которых:
1) переход права собственности на имущество к другому лицу не является основанием для прекращения ограниченных вещных прав на это имущество (так называемое право следования);
2) вещные права лица, не являющегося собственником, защищаются от их нарушения любым лицом в порядке, предусмотренном ст. 305 ГК РФ, т.е. обладатели вещного права могут прибегнуть к вещно-правовым способам защиты - виндикации и негаторному иску.
Рыбалов, в итоге, при анализе данной нормы выдвигает следующий тезис: представляется, что право, закрепляющее владение и (или) пользование управомоченным субъектом чужой вещью в своем интересе (вот он признак), должно признаваться вещным, т.е. обладать свойством следования и абсолютной защитой, если иное прямо не указано в законе.
Попутно Рыбалов размышляет по поводу еще одного вопроса: что же представляет собой залог?
Сутью института залога является возможность получить часть меновой стоимости предмета залога, соответствующую денежной оценке обязательства, исполнение которого залогом и обеспечивается.
Необходимость придания этой возможности свойства следования за вещью (иным предметом залога) очевидна: иначе залог не будет играть обеспечительную роль. В то же время необходимость защиты при помощи вещных исков (виндикационного и негаторного) отнюдь не очевидна. Вещные иски могут быть востребованы залогодержателем не в любом случае, а лишь тогда, когда он владеет вещью, либо и владеет и пользуется ей.
В соответствии со ст. 347 ГК РФ залогодержатель, у которого находилось или должно было находиться заложенное имущество, вправе истребовать его из чужого незаконного владения, в том числе из владения залогодателя; в случаях, когда по условиям договора залогодержателю предоставлено право пользоваться переданным ему предметом залога, он может требовать от других лиц, в том числе и от залогодателя, устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.
Таким образом, право залогодержателя в принципе может обладать обоими свойствами, указанными в ст. 216 ГК РФ (право следования и вещная защита), лишь в том случае, если договор залога предусматривает владение или пользование вещью залогодержателем. Если закон в качестве следствия признания права вещным указывает на возможность использования виндикационного или негаторного иска, это должно означать, что право, которое в принципе такими исками защищаться не может, не может и признаваться вещным.
Иными словами, лишь обеспеченная правом возможность, которая может быть защищена с помощью вещных исков, может признаваться вещным правом. Не таково право залога.
Возможность реализации права на предмет залога с преимущественным перед другими кредиторами удовлетворением за счет полученных от продажи средств в принципе не может защищаться каким-либо вещным иском.
Таким образом, право залога, взятое "в чистом виде", вещным правом не является хотя бы потому, что свойства последнего ему не могут быть причислены.