!!Экзамен зачет 2023 год / Статья Правовые последствия виндикации акций (комментарий П

--------------------------------

<57> Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. Т. III: Вексельное право. Морское право. М.: Статут, 2003. С. 131 - 132.

Правда, М.М. Агарков условие, при котором должник, исполнивший обязательство по ценной бумаге незаконному владельцу, не освобождается от ответственности перед ее действительным владельцем, понимал более узко, чем просто недобросовестность такого должника, знавшего, что он производит исполнение незаконному владельцу. По мнению М.М. Агаркова, "в том случае, когда должник вступил с держателем бумаги в злоумышленное соглашение, направленное против собственника бумаги (материального кредитора), исполнение держателя не может освободить его от ответственности. Такое решение вопроса является и наиболее целесообразным. Нет оснований возлагать на должника риск проиграть процесс, предлагая ему воздержаться от исполнения держателю бумаги, который заведомо для него не является ее собственником. Обязывать его воздерживаться от исполнения в том случае, если у него есть достаточные доказательства материальной неуправомоченности держателя, тоже едва ли целесообразно, так как трудно заранее предусмотреть, какие доказательства будут судом достаточными" <58>.

--------------------------------

<58> Агарков М.М. Указ. соч. С. 242 - 243.

Иначе говоря, М.М. Агарков в качестве основания ответственности должника по ценной бумаге перед ее действительным собственником за исполнение обязательства по этой бумаге незаконному владельцу указывает на сочетание двух условий: недобросовестность должника и недобросовестность незаконного владельца. Причем их недобросовестность усугубляется знанием о недобросовестности друг друга.

Но в данном деле как раз и имело место это сочетание условий. Акционерное общество знало и о том, что соответствующие лица (акционер Х. и само общество) являются недобросовестными владельцами указанных акций. Как очевидно следует из обстоятельств дела, те лица, у которых были виндицированы акции, принадлежащие акционеру О., не могут рассматриваться как добросовестные владельцы. Ведь списанные со счета акционера О. принадлежащие ему акции были зачислены на счет акционера К. и на счет самого акционерного общества без каких-либо на то законных правовых оснований, буквально свалились на них с неба, о чем последние не могли не знать.

Нужно отметить, что и в современной литературе высказывается мнение о необходимости проводить различие между ситуациями, когда права, удостоверенные акциями, осуществляет недобросовестный владелец, и ситуациями, когда речь идет о владельце добросовестном.

В частности, В.И. Добровольский пишет: "В случае если похищенными акциями голосовал непосредственно похититель, сомнений в нелегитимности его голосования не возникает. Однако как быть в случае, если акциями голосовал добросовестный приобретатель?

Если, несмотря на все трудности, акции все же будут виндицированы от добросовестного приобретателя и акционер восстановится в правах, означает ли это, что он вправе оспорить решения, принятые добросовестным приобретателем?

К сожалению, однозначного разъяснения со стороны ВАС РФ по данному вопросу не имеется. При оценке законности голосования добросовестного приобретателя можно исходить из того, что на момент голосования он был указан в реестре акционеров и при приобретении акций действовал разумно и осмотрительно (добросовестно), и, таким образом, его голосование является законным. В то же время, отказывая в признании недействительными решений собраний, на которых похищенными акциями голосовал добросовестный приобретатель, суд тем самым не сможет восстановить фактически нарушенные права акционера, которому удалось виндицировать акции, так как в результате принятия оспариваемых решений общество может распродать свои активы, преобразоваться (например, в форме слияния) или вообще ликвидироваться.

Тем не менее представляется правильным, что в целях поддержания стабильности экономического оборота голосование добросовестного приобретателя на собрании должно признаваться законным. Основная задача акционера, чьи права нарушены, заключается в том, чтобы доказать недобросовестность приобретения акций" <59>.

--------------------------------

<59> Добровольский В.И. Защита корпоративной собственности в арбитражном суде. М.: Волтерс Клувер, 2006. С. 37 - 38.

Наверное, следует согласиться с мнением о том, что должник по ценной бумаге, исполнивший обязательство лицу, являющемуся незаконным, но добросовестным владельцем ценной бумаги, о чем ему было известно на момент исполнения, также освобождается от ответственности перед законным собственником бумаги. При этом нельзя забывать, что должник не может и не должен проверять не только то, является ли владелец добросовестным или недобросовестным, но даже и то, является ли лицо, которое требует исполнения обязательства, удостоверенного ценной бумагой, законным владельцем бумаги. Еще раз напомним, что должник по ценной бумаге (акционерное общество по выпущенным им акциям) должен исполнить обязательство, удостоверенное этой бумагой, лицу, которое в установленном законом порядке доказало, что именно ему принадлежит ценная бумага (права, удостоверенные ценной бумагой).

Если акционерное общество не могло и не должно было знать, что лицо, чьи права как акционера подтверждаются записью по счету в реестре акционеров или записью по счету депо у депозитария, является незаконным владельцем акций, то невозможно отрицать, что, относясь к этому лицу как к акционеру, акционерное общество действовало абсолютно правомерно и добросовестно.

Таким образом, если собственник акций (акционер) истребовал свои акции из чужого незаконного владения, какие-либо требования к самому акционерному обществу этот собственник может предъявить, только если незаконный владелец акций был владельцем недобросовестным и только если собственник докажет, что общество знало или должно было об этом знать, т.е., исполняя свои обязательства по отношению к недобросовестному владельцу акций, общество действовало в ущерб действительному собственнику акций умышленно или с грубой неосторожностью.

Исполнение должником по обязательству, удостоверенному ценной бумагой, лицу, о котором должник знает или не может не знать, что оно является незаконным недобросовестным владельцем этой бумаги, не может считаться надлежащим исполнением надлежащему кредитору.

Как совершенно справедливо указывает С.В. Сарбаш, "последствиями исполнения обязательства ненадлежащему лицу единодушно признаются права кредитора требовать производства исполнения или возмещения убытков" <60>.

--------------------------------

<60> Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства. М.: Статут, 2005. С. 229.

В рассматриваемой нами ситуации теоретически собственник акций мог бы воспользоваться по отношению к акционерному обществу любым из этих прав. Однако очевидно, что предъявление собственником акций к акционерному обществу требования о возмещении убытков, как правило, малоэффективно уже только потому, что крайне трудно доказать сам факт этих убытков и их размер.

Что же касается предъявления собственником акций к акционерному обществу требования об исполнении обязательств или отдельных обязанностей, которые общество исполнило по отношению к другому лицу - ненадлежащему кредитору (незаконному владельцу акций), то очевидно, что в подавляющем большинстве случаев заявление такого требования бессмысленно. Не случайно в корпоративном праве акционеру, по отношению к которому общество не исполнило или ненадлежащим образом исполнило свои обязанности, допустив тем самым нарушение тех или иных прав этого акционера, предоставляются другие способы защиты этих прав. При нарушении прав и законных интересов акционера при проведении общего собрания акционеров <61> акционер вправе заявить требование о признании решения недействительным (п. 7 ст. 49 Федерального закона "Об акционерных обществах"), при нарушении преимущественного права на приобретение размещаемых обществом дополнительных акций и эмиссионных ценных бумаг, конвертируемых в акции, акционер может воспользоваться одним из способов защиты, предусмотренным ст. 26 Федерального закона "О рынке ценных бумаг" (п. 12 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18 ноября 2003 г. N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах").

--------------------------------

<61> Согласно п. 24 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18 ноября 2003 г. N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах" "при рассмотрении исков о признании недействительным решения общего собрания акционеров следует учитывать, что к нарушениям Закона, которые могут служить основаниями для удовлетворения таких исков, относятся: несвоевременное извещение (неизвещение) акционера о дате проведения общего собрания (пункт 1 статьи 52 Закона); непредоставление акционеру возможности ознакомиться с необходимой информацией (материалами) по вопросам, включенным в повестку дня собрания (пункт 3 статьи 52 Закона); несвоевременное предоставление бюллетеней для голосования (пункт 2 статьи 60 Закона) и др.".

Поэтому заявление в данном деле собственником акций, требующим их виндикации от недобросовестного владельца, соответствующих исковых требований и к самому обществу, которое знало о том, что лица, указанные в реестре акционеров, являются недобросовестными владельцами акций, не противоречит действующему российскому гражданскому законодательству, ни общим его нормам, ни специальным (о ценных бумагах и акционерных обществах).

Однако при заявлении собственником акций подобных требований к акционерному обществу ни факт удовлетворения требования собственника акций об их виндикации, ни то обстоятельство, что владелец акций являлся недобросовестным, ни даже то, что само акционерное общество действовало умышленно или с грубой неосторожностью, сами по себе ни в совокупности, ни по отдельности не могут являться безусловным и достаточным основанием для удовлетворения требований, заявленных собственником акций к обществу.

Как следует из судебных актов, принятых по данному делу судами первой, апелляционной и кассационной инстанций, многочисленные требования, которые были заявлены собственником акций к акционерному обществу, были рассмотрены судами в соответствии с теми общими правилами, которые установлены действующим законодательством для этих требований, и были удовлетворены, поскольку суды пришли к выводу о наличии для этого оснований, предусмотренных законом.

В частности, суд первой инстанции рассмотрел заявления ответчика акционерного общества об истечении сроков давности по требованиям о признании недействительными решений общих собраний акционеров <62> и по требованиям о признании недействительными дополнительных выпусков акций <63>. Указанные сроки были восстановлены судом истцу по этим требованиям гражданину О. на основании ст. 205 ГК РФ. Но из этого следует, что, если бы суд не нашел оснований для удовлетворения заявления истца о восстановлении пропущенных им сроков исковой давности, в удовлетворении исковых требований к обществу ему было бы отказано.

--------------------------------

<62> Пунктом 7 ст. 49 Федерального закона "Об акционерных обществах" установлен шестимесячный срок, в течение которого акционер может обратиться в суд с заявлением об обжаловании решения общего собрания акционеров, исчисляемый со дня, когда акционер узнал или должен был узнать о принятом решении.

<63> Согласно ст. 26 Федерального закона "О рынке ценных бумаг" "срок исковой давности для признания недействительными принятых эмитентом и регистрирующим органом решений, связанных с эмиссией ценных бумаг, признания недействительными выпуска (дополнительного выпуска) эмиссионных ценных бумаг, сделок, совершенных в процессе размещения эмиссионных ценных бумаг, или отчета об итогах их выпуска составляет три месяца с момента регистрации отчета об итогах выпуска (дополнительного выпуска) эмиссионных ценных бумаг или с момента представления в регистрирующий орган уведомления об итогах выпуска (дополнительного выпуска) эмиссионных ценных бумаг".

Также, рассматривая требование о признании недействительными решений общих собраний акционеров, суд пришел к выводу, что поскольку гражданин О. не принимал участие в этих собраниях, то с учетом голосов по принадлежавшим ему акциям, находившимся в чужом незаконном владении, в собраниях не приняли участия акционеры, обладающие в совокупности более чем половиной голосов размещенных голосующих акций общества. Следовательно, общие собрания акционеров были неправомочны принимать решения, поскольку отсутствовал кворум. Согласно же п. 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18 ноября 2003 г. N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах", суд указал: решение общего собрания акционеров, принятое в отсутствие кворума для проведения общего собрания или принятия решения (п. 2, 4 ст. 49 и п. 1 - 3 ст. 58 Закона), не имеет юридической силы.

Можно предположить, что если бы на общих собраниях акционеров, чьи решения акционер О. оспаривал, кворум наличествовал, то при рассмотрении требований о признании этих решений недействительными суд руководствовался бы правилами п. 7 ст. 49 Федерального закона "Об акционерных обществах". Согласно этим правилам акционер вправе обжаловать в суд решение, принятое общим собранием акционеров с нарушением требований Федерального закона "Об акционерных обществах", иных правовых актов Российской Федерации, устава общества, в случае, если он не принимал участия в общем собрании акционеров или голосовал против принятия такого решения и указанным решением нарушены его права и законные интересы. Но суд вправе с учетом всех обстоятельств дела оставить в силе обжалуемое решение, если голосование данного акционера не могло повлиять на результаты голосования, допущенные нарушения не являются существенными и решение не повлекло причинения убытков данному акционеру.

Как нам представляется, при таком целостном подходе к решению вопроса о допустимости заявления акционером, истребовавшим принадлежащие ему акции из чужого незаконного владения, требований к акционерному обществу будет обеспечен надлежащий баланс в использовании средств защиты прав собственника акций, с одной стороны, и защиты прав других акционеров, прав самого акционерного общества и прав третьих лиц (контрагентов общества и его акционеров) - с другой.