Злоупотребление правом Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации информационное письмо

Москва

№ 27

15 января 1998 г.

4. При наличии доказательств прекращения основного обязательства в связи с его надлежащим исполнением, о чем бенефициару было известно до предъявления письменного требования к гаранту, судом может быть отказано в удовлетворении требований бенефициара (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Бенефициар обратился с иском к организации-гаранту. В гарантии предусматривалась обязанность гаранта выплатить 20 млн. рублей при предъявлении бенефициаром требования с приложением письменного подтверждения факта отсутствия у принципала денежных средств для оплаты товаров в размере, определенном договором купли-продажи. В срок, установленный в гарантии, бенефициар предъявил гаранту требование о платеже с приложением заверенной принципалом справки, подтверждающей отсутствие средств на счете принципала на день, когда оплата товара должна была быть произведена. Гарант отказался от выплаты суммы по гарантии, указав, что, по имеющимся у него данным, оплата товаров бенефициару была произведена третьей организацией по просьбе принципала и, следовательно, обеспечиваемое обязательство исполнено. Бенефициар повторно потребовал оплаты от гаранта и после отказа последнего от платежа обратился с иском в арбитражный суд. Свои требования бенефициар основывал на положениях пункта 2 статьи 376 Кодекса, согласно которому если гаранту до удовлетворения требования бенефициара стало известно, что основное обязательство, обеспеченное банковской гарантией, полностью или в соответствующей части уже исполнено, гарант должен немедленно сообщить об этом бенефициару и принципалу. Полученное гарантом после такого уведомления повторное требование бенефициара подлежит удовлетворению гарантом. Рассматривая спор, арбитражный суд установил, что бенефициар, являясь кредитором в основном обязательстве, уже получил оплату за поставленный принципалу товар. Это обстоятельство подтверждалось представленными гарантом доказательствами. Факт оплаты товара за счет средств банковского кредита не отрицал и должник по основному договору (принципал). При таких условиях арбитражный суд расценил действия бенефициара как злоупотребление правом и на основании статьи 10 Кодекса в иске отказал.

Концепция

1.2. В ГК РФ отсутствует указание на добросовестность как общий принцип гражданского права. Ссылки на добросовестность как объективное основание регулирования гражданских отношений и субъективный критерий оценки поведения субъектов гражданского права, встречающиеся в ГК РФ, оказываются недостаточными для эффективного правового регулирования:

а) при рассмотрении вопроса о добросовестности участников гражданских правоотношений суды ссылаются на основные начала гражданского законодательства и ст. 1 ГК РФ, в которой, тем не менее, принцип добросовестности не упоминается;

б) при рассмотрении споров в международных судах принципы права приобретают особое значение, поскольку нередко только ссылка на них позволяет суду вынести справедливое решение; в документах международного частного права принцип добросовестности сформулирован как наиболее общий принцип. Отсутствие же закрепленного в нашем законе в качестве основного начала гражданского права принципа добросовестности затрудняет вынесение решений в спорах с участием российских лиц.

1.3. Необходимость придать принципу добросовестности более «весомое» значение в нашем гражданском законодательстве подтверждается как минимум несколькими положениями.

а) Судебная практика признает, что эффективное развитие рынка невозможно без укрепления начал автономии воли и свободы договора участников оборота. Однако неограниченная свобода в достижении эгоистических интересов таит в себе способность дестабилизации оборота, т.к. привносит в него элементы, на которые не рассчитывает добропорядочное большинство. Предсказуемость поведения основана на удовлетворении ожиданий, а они базируются на представлении о добросовестном поведении. Правила о добросовестности являются естественным противовесом правилам, утверждающим свободу договора и автономию воли сторон.

б) Автономия воли сторон и свобода договора в условиях рыночной экономики предполагают и готовность отвечать за извлекаемые при реализации прав выгоды, но эта готовность в обществе не сформирована. Для правоприменительной практики характерно обилие споров, разрешение которых связано с вопросом о недобросовестности участников оборота (см., например, информационное письмо ВАС РФ от 25.12.08 г. № 127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации»).

в) Нормативное закрепление названного принципа позволит не только установить важнейшие ориентиры поведения субъектов права, но и более широко применять меры гражданско-правовой защиты в случае недобросовестных (а также и неразумных) действий участников оборота.

2.1. Принцип добросовестности должен быть сформулирован в качестве общего начала гражданского права таким образом, чтобы его действие пронизывало все элементы правовой системы, чтобы он оказывал общее воздействие на развитие гражданского правоотношения. Соответствующее положение целесообразно включить в текст ст. 1 ГК РФ.

Необходимо подвергнуть ревизии нормы ГК РФ, содержащие ссылки на добросовестность и, при необходимости, исключить эти ссылки. В любом случае, упоминание о добросовестности должно быть включено в ст. 10 «Пределы осуществления гражданских прав», ст. 309 «Общие положения» (об исполнении обязательств), ст. 431 «Толкование договора». Раздел ГК РФ «Сделки» должен быть подвергнут специальной ревизии на предмет исключения возможности для недобросовестного участника сделки извлечь выгоду в результате признания сделки недействительной.

2.2. Принцип добросовестности должен одинаково распространяться на всех лиц. Поэтому нормы ГК РФ должны исключать возможность защиты недобросовестной стороны в зависимости от наличия у нее качеств, с которыми традиционно связывается повышенная защита (гражданин- потребитель и т.д.).

Принцип добросовестности должен распространяться на действия (поведение) участников оборота при:

а) установлении прав и обязанностей (ведение переговоров о заключении договоров и т.д.)

б) приобретении прав и обязанностей

в) осуществлении прав и исполнении обязанностей

г) защите прав

Принципу добросовестности должны подчиняться не только действия по осуществлению прав и исполнению обязанностей, но и оценка содержания прав и обязанностей сторон. Например, толкование условий договора должно основываться на презумпции добросовестности сторон.

2.3. Должна быть исключена возможность ограничить действие принципа добросовестности частным соглашением, например, условием о том, что, то или иное действие не рассматривается как недобросовестное. Это возможно либо путем введения общего запрета, либо оговорками в специальных нормах (о сделках, об обязательствах). В этом аспекте стоит проанализировать п. 2 ст. 10 ГК РФ. Указание на то, что «суд может отказать в защите» не должно рассматриваться как допущение защиты права недобросовестного лица.

2.4. Должна быть максимально проведена в жизнь презумпция добросовестности поведения участников оборота. Она может быть установлена в общей норме или в специальных (как в действующей редакции ст. 10 ГК РФ).

2.5. Возможны два варианта дополнений текста ст. 1 ГК РФ:

а) включить третий абзац в п. 2 ст. 1. Предлагаемая формулировка: «Граждане (физические лица) и юридические лица при установлении и приобретении гражданских прав и обязанностей, осуществлении и защите гражданских прав и исполнении обязанностей должны действовать добросовестно. Добросовестность субъектов гражданского права предполагается.» Либо краткий вариант: «Граждане (физические лица) и юридические лица должны действовать добросовестно.»

б) добавить в конце п. 1 ст. 1 ГК РФ: «…требовании добросовестности участников регулируемых Кодексом отношений».

Также возможно ведение в закон следующих оговорок: «никто не может извлекать выгоду из недобросовестного поведения», «никакие положения настоящего Кодекса не могут быть истолкованы таким образом, что они предоставляют защиту недобросовестным действиям».

2.6. Целесообразно закрепить в ГК РФ правило, известное в международном праве как принцип estopрel: если сторона каким-либо образом, в т.ч. молчаливо, приняла некоторые условия в отношениях с другой стороной, она утрачивает право ссылаться на дефектность этих условий в обоснование своих притязаний (ссылка на эти условия как на недействительные является недобросовестной). Анализ практики показывает, что суды и сейчас не предоставляют защиту такой стороне со ссылкой на ст. 10 ГК РФ, хотя с формальной точки зрения это не всегда верно.

2.7. Особого внимания заслуживает вопрос о санкции за нарушение принципа добросовестности. Вряд ли санкции могут быть перечислены в общей норме. Целесообразнее разместить их в специальных нормах. Отказ в защите права – оправдавшая себя мера. Ее необходимо дополнить правилом о возмещении вреда, причиненного в результате недобросовестности. Так как действие принципа добросовестности должно распространяться и на оценку содержания сделок (это означает, по сути, запрет недобросовестных условий), необходимо обсудить вопрос о соотношении отказа в защите права и признания сделки (части сделки) недействительной.