!!Экзамен зачет 2023 год / Konspekt_Sklovsky_-_O_Novom_Poryadke
.docО НОВОМ ПОРЯДКЕ ПРИМЕНЕНИЯ СТАТЬИ 169 ГК РФ
АРБИТРАЖНЫМИ СУДАМИ
К.И. СКЛОВСКИЙ
Норма ст. 169 ГК РФ долгое время оставалась мало применяемой, практики накоплено не было. В ряде исков, последовавших начиная с 2004 г., истцы (налоговые органы главным образом) предложили весьма широкое толкование ст. 169 ГК РФ. Некоторые из этих исков были удовлетворены судами разных инстанций, а конституционное толкование, данное этой новой тенденции (См.: Определение Конституционного Суда РФ от 8 июня 2004 г. N 226-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы открытого акционерного общества "Уфимский нефтеперерабатывающий завод" на нарушение конституционных прав и свобод статьей 169 Гражданского кодекса Российской Федерации и абзацем третьим пункта 11 статьи 7 Закона Российской Федерации "О налоговых органах РФ"), оказалось достаточно умеренным и не послужило преградой новым спорам, возбужденным налоговыми органами в арбитражных судах за последний год. Ясных критериев применения нормы ст. 169 ГК РФ не существовало, и суды оказались перед серьезной проблемой выработки таких критериев.
Практически наиболее важный вопрос — о пределах действия ст. 169 ГК РФ. В самой ст. 169 ГК РФ указывается, что она охватывает сделки, совершенные с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности => нужно точно определить, что является целью сделки. В теории этот вопрос решается путем противопоставления цели и мотива сделки. При этом общим правилом является то, что мотив не влияет на действительность сделки.
Между тем в ряде процессов налоговые органы указывали, что стороны сделки имели цель достичь незаконных налоговых последствий (продавали имущество ниже его стоимости, в результате чего платили заниженные налоги). Поскольку такая цель нарушает основы правопорядка, сделка по продаже имущества должна квалифицироваться по ст. 169 ГК РФ.
Налоговые выгоды могут быть отнесены во всяком случае к мотиву, а не к цели сделки, хотя бы потому, что сделка вообще не может создавать, изменять или прекращать налоговые права и обязанности. Сделка, как известно, охватывает сферу только гражданских прав и обязанностей, но никак не налоговых.
Для того чтобы разобраться с возникающей путаницей, Пленум ВАС РФ в п. 1 Постановления дал разъяснение, состоящее в том, что цель сделки заключена в тех правах и обязанностях, которые она создает или прекращает (ст. 153 ГК). Этот вывод при всей своей очевидности представляет большую практическую и теоретическую ценность, выходящую за рамки ст. 169 ГК. Насколько известно, до последнего времени цель сделки не описывалась в литературе столь ясно и практически понятно. А встречающиеся понятия, скажем практической и юридической цели либо описания цели путем указания на интерес стороны, на предмет (объект) договора (что в иных отношениях, например, для целей классификации, является вполне приемлемым), как только встал вопрос применения ст. 169 ГК, обнаружили свою неясность и недостаточную определенность. В п. 1 приведены и примеры сделок, совершенных с целью, противной основам правопорядка и нравственности. Указаны сделки о производстве и сбыте оружия, боеприпасов, наркотиков, распространении литературы и иной продукции, пропагандирующей войну, национальную, расовую или религиозную вражду, об изготовлении или сбыте поддельных ценных бумаг и документов.
В п. 2 Постановления излагается тезис о связи притворной сделки и сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности.
Очевидно, что мнимая сделка не может охватываться ст. 169 ГК, поскольку последняя всегда заключается для того, чтобы быть исполненной (а если не исполнена, то это не дает права на иск о конфискации, но никак не превращает ее в мнимую).
Говоря о связи притворной и антисоциальной сделки, Пленум исходит из того, что сама по себе притворная сделка не является антисоциальной. Суть притворной сделки в том, что она только прикрывает другую сделку, которую стороны имели в виду. Исполняется только одна сделка - прикрытая, а притворная сделка никогда не исполняется, иначе она не притворная.
В п. 3 Постановления даются разъяснения о порядке применения ст. 169 ГК. Применение этой нормы, как и других норм о недействительности сделок, состоит в применении тех имущественных последствий, которые прямо указаны в законе. В практике существует тенденция предъявления исков о признании сделок недействительными без заявления требований, указанных в ст. 167 ГК, среди которых главное место занимают, конечно, имущественные требования. Речь идет прежде всего об исках о признании сделок не соответствующими закону (ст. 168 ГК). Такая практика нередко признается неверной, так как отсутствие у истца интереса в применении последствий свидетельствует об отсутствии у него права на иск.
Норма ст. 169 ГК отличается от общей нормы ст. 167 ГК о последствиях недействительной сделки в ряде пунктов (что и неудивительно, так как норма ст. 169 ГК целиком сформировалась в составе прежнего гражданского законодательства, являясь его реликтом, тогда как ст. 167 ГК - это результат развития института недействительности сделок, впервые в таком виде закрепленная в новейшем законодательстве). Первое отличие состоит в том, что к ст. 169 ГК неприменим предусмотренный ст. 167 ГК механизм замены реституции в натуре денежной компенсацией. Если исполнение состояло в передаче вещи, которая впоследствии была утрачена стороной, а также в виде оказания услуг, выполнения работ, пользования имуществом, то несмотря на антисоциальность сделки никакое взыскание по ней невозможно (в отличие от общего правила ст. 167 ГК). По ст. 169 ГК могут быть взысканы только сохранившиеся вещи, переданные по сделке, или выплаченные деньги. Подлежащие выплате деньги (подлежащие передаче вещи) могут быть взысканы, если сделка исполнена другой стороной.
Второе отличие в том, что спор по ст. 169 ГК не может состоять в аннулировании прав и обязанностей, возникших из антисоциальной сделки, в отличие от правила п. 1 ст. 167 ГК. Это вполне понятно. Антисоциальная сделка является таковой потому, что всем участникам гражданского оборота заведомо очевидно, что ее цели направлены против основ правопорядка и нравственности. Поэтому невозможно предположить, чтобы по суду заявлялось требование об освобождении от обязанности продать запрещенные в обороте материалы или оружие, изготовить поддельные документы и т.п. Иными словами, не нужно и бесполезно просить разрешения суда на отказ от совершения публичного правонарушения, с которым всегда сопряжена сделка, предусмотренная ст. 169 ГК. Пленум ВАС РФ разъясняет, что если суд обнаруживает умысел только у одной стороны, то в пользу другой стороны должна быть произведена односторонняя реституция. Впрочем, и в этом случае не могут применяться правила о замене натуральной реституции денежной компенсацией, как об этом говорилось выше.
В п. 4 Постановления подтверждается весьма важное правило, в силу которого специальная норма о последствиях недействительности сделки, установленная законодательством о банкротстве, исключает квалификацию этой же сделки по ст. 169 ГК.
В п. 5 Постановления вывод о том, что специальные нормы о недействительности сделок вытесняют применение правила ст. 169 ГК, распространен за пределы собственно сделок и сформулирован в виде положения, что установленная специальным законом ответственность за определенное публичное правонарушение также исключает дополнительную ответственность по ст. 169 ГК.
В п. 6 - 7 изложенные выводы о соотношении специальных норм, влекущих ответственность за нарушения, и нормы ст. 169 ГК рассматриваются применительно к налоговым спорам.
Пленум обсудил право налоговых органов на иск по ст. 169 ГК и сформулировал в этом отношении два вывода:
1) компетенция налоговых органов ограничена исключительно задачами налоговых органов, предусмотренными законом, что вполне логично. В частности, выходят за рамки специальной компетенции налоговых органов иски, заявленные ими по ст. 169 ГК, если такие иски мотивированы тем, что оспариваемые сделки совершены с целью уклонения от уплаты налогов. Этот вывод отсылает к п. 1 комментируемого Постановления, в котором проведено разграничение между целью и мотивом сделки. Поскольку, как указывается в п. 1 Постановления, цель сделки заключается в установленных ею правах и обязанностях, а эти права и обязанности, как вытекает из ст. 153 ГК, могут быть только гражданскими правами и обязанностями, то налоговые права и обязанности вовсе не могут быть целью сделки, а значит, налоговые последствия сделки не могут быть в любом случае ее целью, хотя в некоторых случаях могут быть ее мотивом. Но мотив по общему правилу на действительность сделки не влияет. Следовательно, недопустимо преследование стороны сделки по мотиву уклонения от уплаты налогов путем оспаривания самой сделки.
взыскание всего исполненного (подлежащего исполнению) по сделке не является налоговой санкцией и потому также не охватывается компетенцией налоговых органов.
=>налоговые органы не могут предъявлять какие-либо требования о недействительности сделок за рамками собственно налогового спора, но и в рамках этого спора речь идет не о требованиях о применении последствий недействительности сделок, а только о тех вмененных налогах, доначисленных пенях и штрафах, которые стали результатом переквалификации налоговыми органами сделок, совершенных налогоплательщиками. В рамках споров о результатах налоговых проверок суды будут оценивать, насколько обоснованно переквалифицированы сделки налогоплательщиков.
В п. 6 - 7 Постановления налоговым органам предлагается использовать такое юридическое средство, как переквалификация сделок налогоплательщика, исходя из их экономического содержания, с опорой на норму ст. 170 ГК.
Экономические различия в применении норм ст. 170 и 169 ГК:
В первом случае налогоплательщик, оценивая юридическое оформление осуществляемых им экономических операций, может предвидеть их налоговые последствия. Скажем, если продукция сначала продается компании-трейдеру, а затем потребителям, то производитель может предвидеть, что сделка по продаже трейдеру может быть впоследствии квалифицирована как притворная и его прибыль будет исчислена исходя из тех сумм, по которым продукция продана потребителям. Оценивая возникающие риски, налогоплательщик может выбрать тот или иной вариант поведения.
Но в случае применения ст. 169 ГК, предусматривающей конфискацию всего исполненного по сделке, всякое предвидение утрачивает смысл, так как отобрание всего произведенного ведет к краху производства в целом. Кроме того, и само предвидение здесь невозможно из-за того, что приходится иметь дело с таким неопределенным понятием, как "основы правопорядка и нравственности". В результате мы получаем фактор запугивания крайне высокой интенсивности. Парализующее действие такого рода факторов чрезвычайно тяжело сказывается на развитии экономики и способно отбросить ее далеко назад.