Глава I. Понятие доброй совести

Случаи, когда гражданско-правовые нормы прямо или косвенно привлекают начало доброй совести, могут быть сведены к двум основным категориям.

• В одних случаях добрая совесть выступает в объективном значении, как известное внешнее мерило, которое принимается во внимание законом, судом, применяющим закон, и которое рекомендуется членам гражданского оборота в их взаимных сношениях друг с другом; здесь перед нами как бы открывается новый источник, выступает параллельная или подсобная норма, призываемая к действию законом.

• В других случаях принимается во внимание добрая совесть в субъективном смысле, как определенное сознание того или иного лица, как неведение некоторых обстоятельств, с наличностью которого закон считает возможным связать те или иные юридические последствия

§ 1. Добрая совесть как объективное (внешнее) мерило

В римском праве во многих случаях рекомендуется судье разбирать дело ex fide bona, а участникам гражданского оборота определять и строить свои взаимные отношения так, как принято среди честных, добропорядочных людей: ut inter bonos agier oportet. Рассмотрение дела ex fide bona в противоположность судебному процессу stricti iuris означало большую свободу и самостоятельность судьи в обращении с материалом, возможность обращать внимание не на одну только букву договора, но главным образом и на его смысл, возможность принимать во внимание встречные притязания, приспособляться к изменяющейся жизненной обстановке.

Современные кодексы не содержат определений доброй совести как известного объективного мерила. Однако некоторые писатели останавливаются на выяснении понятия доброй совести.

А) Л.И. Петражицкий. Автор не задается прямо вопросом о том, что понимать под доброй совестью, но некоторые из высказанных им (в другой связи) мыслей приобретают интерес и для нашей темы. Высказывая различные правнополитические соображения относительно распределения благ (по поводу II проекта Герм. улож.), Петражицкий проводит идею, что руководящее значение должна получить любовь к ближним, к согражданам. Любовь автор понимает как деятельную силу, отличающуюся все возрастающей интенсивностью, причем кристаллизовавшимися продуктами этого начала являются воззрения, инстинкты, учреждения и т.д. Весь фундамент и устои общественного знания - кристаллизации, образовавшиеся под долгим воздействием любви и разума.

Бросается иногда в глаза иное: видно, как выступает эгоизм в качестве властной силы, но если не ограничивать наблюдения одним мгновением и отдельными, еще неготовыми частями здания, а присмотреться к развитию целого в течение долгого времени, то можно будет заметить два особенных явления.

• любовь и эгоизм как деятельные силы идут в жизнь в известной очереди и конкуренции, но с течением времени спорная область постепенно сокращается за счет второй силы в пользу первой;

• каждый период борьбы оставляет после себя расширение и укрепление всего здания новыми продуктами кристаллизации любви, которые потом не может уничтожить новый натиск враждебной силы. Цель цивильной политики состоит в приближении к любви, в облагораживании мотивации в общественной жизни.

Б) Штаммлер. Признавая формулу Петражицкого "любовь к согражданам" недостаточной, так как любовь есть одностороннее влечение, а для направления общественной жизни нужна сознательно обоснованная, обоюдная симпатия, Штаммлер дает следующие соображения относительно понятия доброй совести. Treu und Glauben есть принцип, дающий известное направление судейскому приговору, это норма, указывающая для каждого особого положения правильное в смысле социального идеала. А так как понятие социального идеала предполагает идею взвешивания индивидуальных желаний с точки зрения общественной, приспособление частных целей к конечной цели общества, то в каждом случае конфликта интересов отдельных лиц судья, раз он решает с точки зрения доброй совести, должен задаться вопросом: как разрешился бы этот конфликт, если бы осуществились идеальные в общественном смысле отношения, если бы каждый руководствовался не только своими желаниями, но заботился и о ближних, относился к чужим целям как к своим? - и в соответствии с решением этого вопроса судья должен вынести суждение и по спорному казусу.

Таким образом, указание в законе на сообразование решения с правилами доброй совести не дает судье непосредственного материала для решения, но указывает метод объективно правильного выхода, дает направление, в котором нужно идти, разбирая казус; направление это сводится к внесению объективного критерия, согласованного с социальным идеалом, объективный критерий должен встать над субъективными желаниями и требованиями сторон и наметить границу, по которой должны быть размежеваны сталкивающиеся требования; противоречивые субъективные интересы и претензии взвешиваются с точки зрения социального идеала и получают объективное разрешение. В конкретном случае нужно восходить к высшей цели всего правопорядка, которая состоит в идее такой общественной жизни, чтобы каждый подчиненный праву относился к другому безлично правильным образом, цели другого делать своими.

В) Штейнбах. Считает добрую совесть такой нормой для решения юридического спора, которая дает в каждом особом положении направление в смысле социального идеала, позволяет решить, что (с этой точки зрения) правильно. Цели введения этого начала - объективность, взвешивание и обсуждение противоречивых интересов и желаний в смысле социального идеала. Однако Штейнбах подчеркивает, что социальный идеал не всегда один и тот же. Социальные цели многочисленных организаций, в которые объединяются люди, очень разнообразны, часто даже противоречивы, отсюда различия в степени общности интересов, интенсивности связи в разных организациях; эти различия сказываются, между прочим, в том, что не во всех правоотношениях требуется одинаковая мера доброй совести.

Г) Эндеман. Введение в закон принципа доброй совести обозначает связь закона с нравственными основами оборота. Начало доброй совести не покрывается субъективными воззрениями отдельного лица, это объективный масштаб, в основе которого лежит честный образ мыслей, какого, по господствующим в данном общежитии понятиям, можно требовать от каждого члена общежития.

Д) Шнейдер. Признает, что заложенная в учении Штаммлера о социальном идеале мысль вообще правильна, но он не соглашается с тем, что принцип доброй совести в долговых отношениях должен пониматься с точки зрения социального идеала. Такое содержание идеи доброй совести слишком расплывчато и приводит к смешению права и нравственности, между тем в области этих отношений требуется масштаб из более прочного материала.

Когда норма права становится в связь с принципом доброй совести, это не означает для судьи возможности приносить один частный интерес в жертву другому, благодетельствовать одну сторону за счет другой, ни даже подавлять частный интерес ради всего целого: этот частный интерес остается закономерным, хотя и сдерживается в разумных границах.

Добрая совесть есть принцип верности договору, уважения договорного соглашения, соблюдения данного слова. В целях большого приспособления спорного вопроса к нормам права и соглашению заинтересованных лиц законодатель уполномочивает иногда судью разбирать дело в соответствии с доброй совестью, но это должно происходить при непременном условии соблюдения норм, выставленных законодателем, и положений, принятых сторонами. Применение принципа доброй совести выражается в беспристрастном взвешивании противоположных экономических интересов спорящих сторон, каждая из которых может ждать от другой поведения, сообразного с законом и договором, словом, такого поведения, какое данная сторона могла и должна бы одобрить.

Критика: точка зрения Шнейдера, что добрая совесть состоит в верности данному слову, а за пределами договорного соглашения и за отсутствием специального указания закона выражается в беспристрастном взвешивании взаимных интересов сторон, слишком узка. Договорная верность, несомненно, одно из велений доброй совести, но ею одной это последнее понятие не исчерпывается, если бы закон имел в виду только верность договору и беспристрастное отношение суда к интересам сторон, не было бы нужды уделять сравнительно много места принципу доброй совести.

Мнение, что масштаб доброй совести дается законодателем в руки судьи лишь на тот случай, если стороны по договору не дали ему иного указания, необоснованно, ибо оно сводит на нет все значение доброй совести как средства согласования частных интересов между собой и с интересом общественным.

ВЫВОДЫ:

Нельзя свести понятие добросовестности к внутреннему чувству, подсказывающему, как нужно поступить при данной комбинации, как отнестись к другим людям; это значило бы лишить понятие доброй совести признаков объективного мерила, превратить его в субъективный взгляд каждого отдельного члена общежития.

Принцип доброй совести является известным сдерживанием эгоизма в юридических отношениях, но выражение этой мысли недостаточно определенно. Все идеалы далеки от осуществления.

Добрая совесть таит в себе такие элементы, как: знание о другом, о его интересах; знание, связанное с известным доброжелательством; элемент доверия, уверенность, что нравственные основы оборота принимаются во внимание, что от них исходит каждый в своем поведении. Вместе с тем принципом доброй совести выражаются связанность отдельных частных интересов, а также частного интереса с интересом целого; подчинение каждого равномерно идее общего блага, поскольку она проявляется или отражается на отношении между данными лицами.

Только сообразование собственного интереса с чужими, установление известных границ для проявления эгоизма, признание интересов общества; именно такое признание интересы общества и должны получить в доброй совести.

Соприкосновение доброй совести с обычаями гражданского оборота. Обычаи гражданского оборота воплощают в себе установившуюся деловую практику вне связи с вопросом, соответствует ли она господствующим нравственным воззрениям; назначение принципа доброй совести - предотвратить безудержный эгоизм, полное обособление индивида от окружающей среды; добрая совесть должна установить равновесие интересов, взаимную их связь, осуществить известное внимание к чужим интересам, насколько оно требуется нравственными воззрениями среды.

В принципе доброй совести заключается как бы общая граница проявления индивидуалистических стремлений, в пределах этой черты проявляется регулирующее значение обычаев гражданского оборота; с другой стороны, эти последние помогают в сомнительных случаях установить требования доброй совести, а также дополняют собой это начало, когда дело идет о вопросах, безразличных с точки зрения доброй совести.

Для того чтобы принцип доброй совести в качестве руководящего мерила мог сыграть свою роль, необходимо, чтобы в тех случаях, где на него ссылается закон, частные лица своими соглашениями не могли отменить его действия, другими словами, чтобы соответствующие нормы имели принудительный характер.

Добрая совесть и добрые нравы. Добрая совесть - критерий, указывающий, чего требует от лица связанность, согласованность отдельных частных интересов между собой и с интересом общественным, как нужно поступить, чтобы эту согласованность не нарушить; в доброй совести заложен предел индивидуалистического начала.

Добрые нравы - это вылившиеся вовне, объективировавшиеся в практике данного общества представления этого общества о благе, честности, порядочности, а также условные правила общественного благоприличия.

Не совпадает понятие добрых нравов и с обычаями гражданского оборота: первое - так сказать, практика добрая, второе - вся, как она сложилась; с другой стороны, обычаи гражданского оборота регулируют только деловые отношения, добрые нравы касаются также и других сторон жизни лица в обществе.