О. В. Колотилов «Государственная регистрация прав на недвижимость как легитимирующий факт».

Легитимирующие факты - внешние обстоятельства, на которые третьи лица могут полагаться как на основания возникновения своих субъективных прав (записи в земельные и торговые реестры, владение движимой вещью и ценной бумагой).

Два интереса, противостоящих в гражданском обороте:

1. Интерес материально управомоченного лица против управомоченности которого тем не менее свидетельствуют внешние, доступные наблюдению всех третьих лиц факты (лицо, внесенное в Единый реестр в качестве собственника земельного участка, в действительности таковым не является);

2. Интерес третьего лица, которое вступает в отношения с контрагентом, материально неуправомоченным, но в пользу якобы имеющей место материальной управомоченности которого свидетельствуют внешние факты (третье лицо – тот, кто покупает земельный участок у материально неуправомоченного контрагента).

Это третье лицо полагается на внешние факты, не имея другого выхода, так как оно не участвовало в порочных отношениях, которые, создав внешний факт, не привели к изменению материально-правового положения вещей.

Но существуют ситуации, в которых неопределенный круг потенциальных третьих лиц особенно сильно ориентируется на внешние факты, при этом их доверие к этим внешним фактам заслуживает более сильной защиты правопорядка. Это обусловлено:

• особенностью правоотношений (на материально управомоченном лице лежит большая доля ответственности за то, что оно не ликвидировало внешние факты, свидетельствующие против этого лица);

• содержанием правопорядком специальных норм, обеспечивающих максимальную вероятность того, что внешние факты будут соответствовать материальному положению вещей (правила ведения государственных реестров); третьи лица, знающие о таких особых нормах, имеют особые основания полагаться на такие внешние факты (принцип публичной достоверности).

При таких обстоятельствах противостояние этих интересов разрешается в пользу добросовестного третьего лица, полагающегося на внешние факты, а не в пользу материально управомоченного лица. В таком случае эти внешние факты являются легитимирующими фактами.

Легитимирующий факт отличается от всех других юридических фактов тем, что он меняет обычный порядок дальнейшего развития правоотношений в том случае, если третье лицо приобрело соответствующее право у неуправомоченного отчуждателя, а материально управомоченное лицо желает свое право вернуть. В большинстве случаев действует принцип "Никто не может передать больше прав, чем имеет сам". Схема обычного развития правоотношений следующая: управомоченное лицо предъявляет иск к добросовестному третьему лицу за восстановлением своего первоначального положения, существовавшего до нарушения его права, а третье лицо, которое лишилось в результате данного иска того, что оно получило, обращается с иском к своему контрагенту - неуправомоченному отчуждателю.

Иначе развиваются правоотношения, если тот юридический факт, на основании которого третье лицо получило право от неуправомоченного отчуждателя, отнесен к легитимирующим фактам. В таком случае в иске управомоченного лица к добросовестному третьему лицу будет отказано, а управомоченному лицу будет необходимо обратиться с иском к неуправомоченному отчуждателю. То есть нет пары исков, есть только один иск, а разбирательства между управомоченным лицом и "виновником ситуации" - неуправомоченным отчуждателем - происходят напрямую, без вовлечения добросовестного третьего лица, которое полагалось на легитимирующий факт.

Легитимирующий факт отличается от других правоустанавливающих юридических фактов тем, что он носит определенным образом аномальный характер, т.е. добросовестное третье лицо "приобретает" право не от управомоченного лица, а от неуправомоченного отчуждателя.

Применительно к российскому праву, в отличие от немецкого, существование большого количества легитимирующих фактов (прежде всего связанных с государственными реестрами) часто вообще подвергается сомнению.

Связано это в том числе с тем, что в России система государственной регистрации прав на недвижимость существенно отличается от немецкой системы:

• в немецком праве единственной недвижимой вещью признается земельный участок, а иные связанные с землей объекты являются составными частями земельного участка, в частности строения; в России же состав недвижимых вещей не ограничивается земельным участком;

• земельному реестру придается разное юридическое значение в России и Германии; в России сохранена возможность существования вещных прав на недвижимость, не занесенных в реестр, и применительно к ранее выданным документам даже признается их "равная юридическая сила с записями в Едином государственном реестре...";

• в России отсутствует нормальным образом сформулированный принцип публичной достоверности, а защита прав на недвижимость по-прежнему осуществляется с помощью виндикационного иска, в связи с чем заменой принципу публичной достоверности является применение рассчитанных на оборот движимых вещей ограничений виндикации.

В связи с особенностями немецкого правопорядка нельзя признать всеобщий характер за используемой в нем концепцией легитимирующих фактов. Тем не менее, так как придание определенным юридическим фактам характера легитимирующих необходимо для обеспечения нормального оборота, а систематизация вышеуказанных элементов может помочь понять суть соответствующих механизмов защиты третьих лиц, которые в России пока отсутствуют, особый интерес представляет выделение общих черт, которые характеризуют легитимирующие факты.