!!Экзамен зачет 2023 год / Есауленко Исполнение обязательств третьим лицом-1

КонсультантПлюс: примечание.

Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (3-е издание, стереотипное).

<1> Сарбаш С.В. Указ. соч. С. 125. Аналогичной точки зрения придерживаются также М.И. Брагинский и В.В. Витрянский (см.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 374).

Возвращаясь к отечественному дореволюционному правовому регулированию, следует в первую очередь отметить в нем отсутствие возложения исполнения обязательства по инициативе должника. Так, согласно ст. 1614 проекта Гражданского уложения Российской империи 1905 г. "[о]бязательство, не требующее непременно исполнения его лично самим должником... может быть исполнено вместо должника, даже без его ведома посторонним лицом. Веритель вправе отказаться от принятия предлагаемого ему посторонним лицом исполнения обязательства, если против сего должник спорит или если постороннее лицо требует уступки ему верителем требования" <1>. Таким образом, в аспекте воли третьего лица на исполнение обязательства должника указано, что им не должна преследоваться цель впоследствии безоговорочно (без ведома и (или) без согласия должника) заменить кредитора в обязательстве с должником, т.е. имеет значение субъективное основание исполнения обязательства - уже на этапе оценки кредитором возможности принятия исполнения обязательства должника от третьего лица.

--------------------------------

<1> Гражданское уложение. Проект Высочайше учрежденной Редакционной комиссии по составлению Гражданского уложения (с объяснениями, извлеченными из трудов Редакционной комиссии и с приложением законопроекта об авторском праве, одобренным Государственною Думою) / Под ред. И.М. Тютрюмова; Сост. А.Л. Саатчиан. Т. 2. СПб.: Тип. т-ва печ. и изд. дела "Труд", 1910. С. 212 - 213.

Согласно одному из комментариев к норме ст. 1614 проекта Гражданского уложения Российской империи, "[и]нтерес верителя состоит лишь в том, чтобы доставляемое ему удовлетворение вполне соответствовало возникшему в его пользу обязательству, но если такое соответствие не обусловливается личными качествами должника, то для верителя безразлично, производится ли исполнение самим должником или кем-либо посторонним. С этой точки зрения безразлично также, производит ли третье лицо исполнение по поручению должника или с его согласия, или же, напротив того, без его ведома, или даже против его воли" <1>.

--------------------------------

<1> Там же. Т. 2. С. 213.

Необходимо подчеркнуть два ключевых момента в данном - так и не реализованном - проекте: во-первых, обязательство исполняется не по воле должника, а по воле третьего лица, инициирующего исполнение обязательства кредитора, во-вторых, кроме возражения должника (общее правило прокредиторского подхода, закрепляющее за кредитором право выбора) основанием для отказа в принятии исполнения обязательства служит также требование третьего лица совершить в отношении его уступку права требования к должнику (сбалансированный подход). Первый из указанных моментов аналогичен действовавшему на тот момент (а также действующему сейчас) положению ГГУ (§ 267) и указывает на смещение акцента с волеизъявления должника на волеизъявление третьего лица. Второй момент касается воли третьего лица на исполнение обязательства должника и отчасти соотносится с комментариями германской доктрины к § 267 ГГУ, что будет рассмотрено далее - при анализе исполнения обязательства должника третьим лицом согласно правовому регулированию Германии.

Что касается правового значения интереса третьего лица в исполнении обязательства должника, необходимо привести следующий комментарий к ст. 1614 проекта Гражданского уложения Российской империи: "Между исполнением, не сопровождавшимся вступлением третьего лица в права удовлетворенного им верителя - с одной, и исполнением, которое сопровождается таковым вступлением, с другой стороны, существует принципиальное различие, состоящее в том, что в первом случае третье лицо действует с намерением освободить должника от обязательства и прекратить оное, во втором же - с намерением приобрести себе право верителя по обязательству. Различие это выражается на практике, во-первых, в том, что в первом случае вместе с прекращением обязательства отменяются и все обеспечения и преимущества, ему принадлежащие (залог, поручительство, старшинство), так что третье лицо, произведшее исполнение, должно довольствоваться общей личной ответственностью должника по возникшему в его пользу обязательству последнего - возместить расход по исполнению, и, во-вторых, в том, что предмет сего нового обязательства определяется размером действительно понесенных третьим лицом издержек или действительного обогащения должника и, следовательно, может быть по объему меньше предмета того обязательства, по которому произведено было исполнение. Ни то ни другое изменение не происходит при вступлении третьего лица в права удовлетворенного им верителя, как тогда, когда оно совершается посредством договорной передачи сих прав, т.н. уступки, так и в том случае, когда оно происходит в силу закона" <1>.

--------------------------------

<1> Гражданское уложение. Проект Высочайше учрежденной Редакционной комиссии по составлению Гражданского уложения (с объяснениями, извлеченными из трудов Редакционной комиссии и с приложением законопроекта об авторском праве, одобренным Государственною Думою) / Под ред. И.М. Тютрюмова; Сост. А.Л. Саатчиан. Т. 2. С. 214.

Намерение третьего лица освободить должника от обязательства и прекратить его выделяется как характерная черта исполнения обязательства третьим лицом согласно комментариям к § 267 ГГУ.

Согласно § 267 ГГУ если исполнение обязательства не связано с личным исполнением его должником, то оно может быть исполнено третьим лицом. Согласие должника не требуется. Кредитор может отказаться от принятия исполнения обязательства, если должник возражает. Таким образом, законодательно закреплены право третьего лица исполнить неличное обязательство и, соответственно, обязанность кредитора принять данное исполнение, а также право кредитора отказаться от принятия указанного неличного обязательства только в том случае, если возражает должник.

В соответствии с абз. 1 указанной нормы по общему правилу исполнение обязательства может быть осуществлено третьим лицом при определенных условиях. Предпосылкой данной нормы считают прежде всего необходимость обеспечения стабильности гражданского оборота, предполагающего заинтересованность кредитора - по сути - лишь в содержании обязательства, в его исполнении в принципе, а не в исполнении обязательства конкретным лицом <1>. Данное нормативное положение содержит две оговорки: о том, что, исходя из природы обязательства, "долг не должен быть исполнен конкретным лицом", а также о том, что исполнение обязательства не является персонифицированным в соответствии с условиями договора <2>.

--------------------------------

<1> Kruger W. in: Munchener Kommentar zum Burgerlichen Gesetzbuch: In 11 Bde. Bd. 2a: Schuldrecht - Allgemeiner Teil (§ 241 - 432). 4. Aufl. C.H. Beck, 2003. Vor § 267; Bittner C. in: J. von Staudingers Kommentar zum Burgerlichen Gesetzbuch. Buch 2: Recht der Schuldverhaltnisse (§ 255 - 304) (Leistungsstorungsrecht 1). Sellier; De Gruyter, 2004. Vor § 267; Caemmerer E. von. Irrtumliche Zahlung fremder Schulden // Vom deutschen zum europaischen Recht: Festschrift fur Hans Dolle. Bd. I. Mohr Siebeck, 1963.

<2> Bittner C. Op. cit.; Kruger W. Op. cit.

В германской доктрине с точки зрения объективных оснований вступления третьего лица в обязательство детально проработан вопрос, какое именно обязательство является личным и, следовательно, какое обязательство не может быть исполнено третьим лицом. Так, согласно комментариям к ГГУ, исполнение обязательства конкретным лицом является важным и должно приниматься в расчет в следующих случаях: в рамках трудовых отношений <1>; в случае исполнения обязательства душеприказчиком или же участником, управляющим делами простого товарищества (управляющим участником) <2>; при оказании услуг <3>, в том числе услуг в области науки или искусства <4>, медицинских услуг, услуг хранения (в отношении хранителя), агентских услуг (в отношении доверенного лица); при выполнении работ по проектированию кораблей или строительству жилых домов <5>, а также в случае неисполнения обязательства должником <6>.

--------------------------------

<1> Gruneberg Chr. in: Palandts Kommentar zum Burgerlichen Gesetzbuch. 70. Aufl. C.H. Beck, 2011. § 267. Rn. 1.

<2> Groschler P. in: Historisch-kritisher Kommentar zum BGB / M. Schmoeckel, J. Ruckert, R. Zimmermann (Hgs.). Bd. I: Allgemeiner Teil (§ 1 - 240). Mohr Siebeck, 2003. S. 787; Gruneberg Chr. Op. cit.

<3> Markesinis B.S., Unberath H., Johnston A. German Law of Contracts: A Comparative Treatise. 2nd ed. Hart Publishing, 2006. P. 361.

<4> Kruger W. Op. cit.; Groschler P. Op. cit. S. 785, 787.

<5> Groschler P. Op. cit. S. 793.

<6> Bittner C. Op. cit.; Kruger W. Op. cit.

Сфера обязательств, которые могут быть исполнены вместо должника третьим лицом, ничем не ограничена <1>, однако к ним неприменима норма, касающаяся денежных штрафов из публично-правовых отношений, так как целью взыскания штрафа является взыскание денежного штрафа именно из собственных средств должника - виновника правонарушения <2>. Иначе решается аналогичный вопрос <3>, если имело место пренебрежение указанной публичной обязанностью, представляющей собой заслуживающее наказания противоправное деяние (абз. 2 § 258 Уголовного кодекса Германии). Личный характер обязательства оплатить штраф не исключает, однако, что правонарушитель (должник по внедоговорному обязательству) может потребовать в рамках гражданско-правовых отношений компенсации в размере оплачиваемой суммы в связи с нарушением обязанности публичных органов давать (необходимые) разъяснения <4>.

--------------------------------

<1> В частности, возможно исполнение обязательства должника третьим лицом при платеже в погашение долга по вещному праву (например, в рамках ипотеки), а также в рамках правоотношений по публичному праву (см., например, решения Верховного суда Германии: BGH, 19.09.1969 - VZR 59/66, NJW 1969, 2237, 2238; WM 1970, 1516; BGH, 20.03.1986 - III ZR 236/84, NJW 1986, 2104, 2106; см. также: Kruger W. Op. cit.). Также третьим лицом могут быть уплачены налог и взносы в фонд строительной организации (см., например, решение Федерального финансового суда Германии: BFH, 05.03.1976 - VIR 157/73, BFHE 118, 402, BStBI. 1976 II, 405).

<2> См., например, решение Верховного суда Германии: BGH, 31.01.1957 - II ZR 41/56, BGHZ 23, 222, 224, NJW 1957, 586.

<3> См., например, решение Верховного суда Германии: BGH, 07.11.1990 - 2 StR 439/90, NJW 1991, 990.

<4> См., например, решение Верховного суда Германии: BGH, 31.01.1957 - II ZR 41/56, BGHZ 23, 222, 224 ff., NJW 1957, 586.

При исполнении неличного обязательства такой субъективный момент, как возражение должника, для кредитора необязателен - и принятие им исполнения от третьего лица гасит требование кредитора к должнику так же, как если бы должник сам исполнил обязательство <1>. Как отмечают Петер Хубер (Peter Huber) и Дитер Медикус (Dieter Medicus), данное регулирование на первый взгляд невыгодно для должника, ведь он не может помешать исполнению обязательства третьим лицом и именно к нему после принятия исполнения кредитором обращено обратное (регрессное) требование нового кредитора (третьего лица): в этом случае должник подчиняется данному правовому регулированию, и непринятие в расчет его воли в связи с исполнением его обязательства третьим лицом аналогично правовому регулированию цессии <2>. Однако в рамках цессии (§ 404 ГГУ) должник может предъявить новому кредитору те возражения, которые имелись у него на момент уступки требования против первоначального кредитора, что исключено в случае предъявления должнику требования от третьего лица (нового кредитора) после того, как к нему перешли права первоначального кредитора. Таким образом, должник действительно может оказаться в менее выгодном правовом положении, чем он был в рамках договорных правоотношений с кредитором.

--------------------------------

<1> Bittner C. Op. cit.

<2> См.: Kruger W. Op. cit; ср.: Medicus D. Burgerliches Recht. 21. Aufl. Carl Heymanns Verlag, 2007. Rn. 952.

Продолжая анализировать § 267 ГГУ, Петер Хубер говорит о том, что установленное в ней регулирование угрожает кредитору, так как он не может без участия (в форме неодобрения) должника воспрепятствовать исполнению обязательства должника третьим лицом, иначе при таком отказе в принятии исполнения он впадет в просрочку <1>. При этом если третье лицо исполнило обязательство должника ненадлежащим образом (прежде всего этот вопрос актуален в случае обнаружения скрытых недостатков предоставленных третьим лицом товаров, работ или услуг), то ответственность должника не наступает в связи с недостаточностью вины, ведь должник сам не действовал и действия третьего лица по исполнению обязательства ему не засчитываются, так как третье лицо не действовало как исполнитель чужой воли согласно § 278 ГГУ <2>.

--------------------------------

<1> Bittner C. Op. cit.

<2> Medicus D. Schuldrecht I: Allgemeiner Teil. 17. Aufl. C.H. Beck, 2006. Возможность предъявления требования о возмещении убытков к, возможно, неизвестному ему третьему лицу и иные последствия, к сожалению, не могут быть рассмотрены в рамках данной работы.

Таким образом, применение норм ГГУ об исполнении обязательства должника третьим лицом, в основе которого на первый взгляд лежит прокредиторский подход, на практике выявляет недостаточность защиты интересов не только должника, но и самого кредитора. Комментарии германских цивилистов направлены на установление гармоничного регулирования правоотношений кредитора, должника и третьего лица как на этапе вступления третьего лица в обязательство, так и после него. Одним из ключевых моментов, согласно комментариям германской доктрины, является субъективное основание вступления третьего лица в обязательство кредитора и должника.

Воля третьего лица на исполнение именно чужого обязательства - обязательства должника - является необходимой предпосылкой применения правил § 267 ГГУ <1>; третье лицо должно захотеть погасить именно чужой долг <2>. При этом следует отметить два следующих момента: во-первых, не исключено, что между третьим лицом и должником существуют правоотношения, в том числе требование должника к третьему лицу, которое будет погашено посредством исполнения третьим лицом обязательства должника кредитору <3>; во-вторых, то, что исполнение обязательства должника третьим лицом происходит по внутренней воле третьего лица, не исключает влияние объективных данных <4>.

--------------------------------

<1> Groschler P. Op. cit. S. 787; см. также решение Верховного суда Германии: BGH 46, 325, 75, 303, 137, 89.95, NJW 95, 129, 03, 582/84 (приводится по: Gruneberg Chr. Op. cit. S. 339).

<2> Ibidem.

<3> Kruger W. Op. cit.

<4> Ibidem; см. также решение Верховного суда Германии: BGH, 26.10.1978 - VII ZR 71/76, NJW 1979, 157.

В рамках анализа субъективных оснований исполнения обязательства должника третьим лицом необходимо привести комментарий Паландта, в котором подчеркивается, что вместе с тем исполнение третьим лицом обязательства должника не должно всецело соответствовать его внутренней воле (очевидно, имеется в виду, что при исполнении чужого долга по правилам § 267 ГГУ третье лицо впоследствии получает право обратного требования к должнику, а это не должно являться самоцелью исполнения им чужого долга), однако это должно быть проявлено вовне третьим лицом таким образом, чтобы кредитор понял именно так его поведение <1> - и даже тогда, когда есть сомнения в том, оплатил ли исполнитель долг как третье лицо или как поручитель <2>.

--------------------------------

<1> BGHZ 40, 276, 72, 248; OLG Koln, 22.06.1999 - 15 U 170/98, NJW 2000, 1044.

<2> См., например, решение Верховного суда Германии: BGH, 26.09.1985 - IX ZR 180/84, NJW 1986, 251.

Также необходимо отметить, что третье лицо может определять условия вступления в действия по оплате долга <1>. Указанное исполнение обязательства по договору займа, который является недействительным, в свою очередь, также недействительно <2>. В случае несоответствия действительности воли третьего лица исполнить чужое обязательство (обязательство должника), а именно в случае мнимого (ошибочного) обязательства должника, не последует никакого действительного результата - и требование кредитора к должнику останется; при этом возмещение неосновательно полученного кредитором обогащения происходит между третьим лицом и кредитором <3>. В этом случае третье лицо имеет, согласно принципу добросовестности (§ 242 ГГУ), возможность получить назначение (возложение должником) исполнения обязательства позже <4>; это возможно, в частности, в случае составления дубликата документа о назначении исполнения обязательства, после чего обязательство должника и собственное обязательство третьего лица сразу считаются исполненными <5>. Данный случай санации иллюстрирует приоритет стабильности гражданского оборота в правовом регулировании Германии по вопросу исполнения обязательства должника третьим лицом, когда по воле сторон правоотношения допустимо впоследствии восполнить юридический состав действий, а не нивелировать все действия кредитора, должника и третьего лица в угоду чистоте воплощения правовой конструкции.

--------------------------------

<1> Gruneberg Chr. Op. cit.; см. также решение Верховного суда Германии: BGH 92, 284, NJW 97, 2597 (приводится по: Ibid. S. 339).

<2> См., например, решение Верховного суда: BGH, 27.06.2008 - VZR 83/07, WM 2008, 1703, Tz. 32.

<3> См., например, решение Верховного суда: BGH 137, 89/9, Rn. 8 (приводится по: Ibidem).

<4> См., например: BGH, NJW 64, 1898, 83, 814, 86, 2700 (приводится по: Ibidem); LG Karlsruhe, 24.01.2002 - 5 S 133/01, MDR 2002, 570.

<5> См., например, решение Верховного суда Германии: BGH, 23.02.1978 - VII ZR 11/76, BGHZ 70, 389, 396.

Если третье лицо при исполнении обязательства должника преследовало личную цель, § 267 ГГУ неприменим <1>. Таким образом, в рамках правового регулирования ГГУ цель, аналогичная цели составителей проекта Гражданского уложения Российской империи - не допустить вмешательства третьего лица в обязательство кредитора и должника исключительно с целью получить выгоду, в том числе путем получения права требования к должнику, - достигается не путем прямого указания на право кредитора отказаться от такого рода исполнения третьим лицом (ст. 1614 проекта Гражданского уложения Российской империи), а посредством догматического толкования нормы права, обязательного в рамках правоприменения.

--------------------------------

<1> Bittner C. Op. cit.

В случае исполнения третьим лицом обязательства на основании несуществующего долга или погашения им своего собственного долга встает вопрос о взыскании полученного неосновательного обогащения <1>, но этот вопрос уже не касается непосредственно области правоприменения при исполнении обязательства должника третьим лицом.

--------------------------------

<1> Kruger W. Op. cit. Последствия исполнения обязательства третьим лицом, в том числе в форме иска третьего лица к должнику из неосновательного обогащения последнего, к сожалению, не могут быть рассмотрены в рамках данной работы.

Что касается объективных оснований и предпосылок исполнения обязательства третьим лицом, то в первую очередь необходимо отметить следующее: изначально - в римском праве - исполнение могло быть осуществлено третьим лицом независимо от того, каким отношением оно связано с должником <1>. Исключение составляли строго личные обязательства in faciendo (когда ценность предоставления зависит от личности исполнителя) и обязательства in non faciendo (обязанность воздержаться от определенных действий).

--------------------------------

<1> Дождев Д.В. Римское частное право: Учебник / Под общ. ред. В.С. Нерсесянца. М.: Норма, 2008. С. 471.

Согласно действующим нормам германского гражданского права, объективные основания исполнения обязательства должника третьим лицом также не установлены законодательно, однако они анализируются в спорных ситуациях в рамках судебного правоприменения, а также подробно проанализированы в германской доктрине.

Так, в комментарии Паландта выделяется несколько определенных случаев исполнения третьим лицом обязательства должника, которые не являются исполнением чужого долга в смысле § 267 ГГУ, когда третье лицо является:

1) представителем (агентом) должника (Hbg MDR 08, 554), законным представителем (§ 278) или же преемником (получателем) долга (BGH 1972, 246/50);

2) лицом, исполняющим собственное обязательство (долг) как солидарным должником (§ 421 ГГУ);

3) поручителем (гарантом) (BGH 1942, 556);

4) третьим обязанным лицом, у которого в порядке принудительного взыскания описывается хранимое им имущество ответчика (§ 829 ГПК Германии) (LG Bremen, 18.12.1970 - 1 S 406/70, NJW 1971, 1366);

5) банком, уплачивающим по векселю (BGH 1967, 79);

6) покупателем (BGH Rpfleger 1982, 412, Mue WM 88, 1847);

7) банком, уплачивающим сумму выкупа (отступное) в отношении обособленного требования по цессии (BGH, 03.12.1996 - XI ZR 255/95, NJW 1997, 730);

8) одним из страховщиков, уплачивающим по соглашению о разделе ответственности страховщиков (BGH, 08.10.1969 - IV ZR 633/68, NJW 1970, 134) <1>.

--------------------------------

<1> Gruneberg Chr. Op. cit. S. 339.

Однако указанные выше случаи не могут исчерпывающим образом определить круг лиц, имеющих собственный интерес при исполнении обязательства должника <1>. Как отмечает Петер Хубер, в том случае, когда третье лицо само является должником кредитора, трудно судить по обстоятельствам, следует ли исполнение обязательства третьим лицом из независимого обязательства или же из передачи обеспечения (первоначального) обязательства. В связи с этим необходимо, чтобы третье лицо производило свое исполнение (по требованию, относящемуся к первоначальному должнику) с целью погашения долга, которое, конечно, может также вытекать конкретно из определенных обстоятельств <2>.

--------------------------------

<1> В данном случае необходимо отметить тесную взаимосвязь объективного основания вступления третьего лица в обязательство должника и кредитора и возможную субъективную сторону данного действия, ведь правоотношения третьего лица и должника, в свою очередь, могут послужить предпосылкой или же мотивом для исполнения им обязательства должника.

<2> Gruneberg Chr. Op. cit.

Так, согласно судебному акту Коллегии по гражданским делам Высшего земельного суда Бранденбурга (Brandenburgisches Oberlandesgericht) от 12 марта 2008 г. было вынесено решение по спору в связи с вознаграждением посредника по договору, в ходе которого ответчица отрицала заключение договора с истцом от ее имени якобы ее представителем. В рамках данного судебного акта отмечалось, в частности, следующее:

1) свидетель C подписал маклерский договор от 26 мая 2005 г., действуя от лица ответчицы;

2) ответчица отрицала заключение договора, ссылаясь на отсутствие своего согласия по § 267 ГГУ;

3) договор между сторонами (истицей и ответчицей в лице свидетеля C) состоялся по принципам "мнимого полномочия", так как свидетель C выступал от имени ответчицы по отношению к истице не только при заключении договора, но и во многих иных случаях, имея при себе соответствующие визитную карточку и конверт ответчицы; таким образом, он принимал на себя правовые обязательства ответчицы, и с точки зрения "мнимого полномочия" его действия от лица другого человека были достаточно длительными и частыми, чтобы ответчица при должном тщательном ведении дел могла распознать его действия как действия по доверенности от ее лица, - и она, по мнению суда, безусловно, должна была это сделать. Таким образом, должником по договору является именно ответчица, так как она не действовала должным образом, дабы пресечь действия своего представителя в рамках "мнимого полномочия" <1>.

--------------------------------

<1> OLG Brandenburg, 12.03.2008 - 13 U 157/06 (http://www.brandenburg.de/sixcms/media.php/4250/13%20U%20157-06.pdf).

В рамках данного судебного решения нужно отметить два следующих момента: первое - третьим лицом является тот, кто производит исполнение чужого долга, а не тот, кто как получатель долга исполняет свою собственную обязанность; второе - детальный анализ субъективного аспекта воли должника: возражение ответчицы не может быть оценено как надлежащее в соответствии с абз. 2 § 267 ГГУ, так как имело место перечисление денежных средств ответчице по договору, который она не признавала, поэтому, несмотря на наличие письма, в котором ответчица говорит о недопустимости совершаемых свидетелем C действий, ей надлежало продолжать вести себя в рамках данной позиции в полном объеме, в том числе в форме непринятия указанных денежных средств по договору. При этом несогласие ответчицы с учетом конкретных обстоятельств дела не оценивалось судом в принципе.

Данный пример судебной практики германского суда показывает, что такие аспекты вступления третьего лица в обязательство кредитора и должника, как объективное основание и (или) мотив (субъективное основание), а также характеристика с точки зрения субъективных оснований должника и кредитора имеют важное значение в рамках правоприменения и могут лежать в основе анализа спорных ситуаций.

Право возражения кредитора согласно ст. 267 ГГУ, как уже упоминалось ранее, возможно только в том случае, когда возражает должник. Данное возражение может быть выражено в отношении кредитора или же третьего лица. Оно не связывает кредитора: он остается свободным в своем решении принять или же - согласно возражению должника - отказать в принятии исполнения обязательства должника от третьего лица <1>.

--------------------------------

<1> В этом аспекте вопрос поставки вещи при условии сохранения правового титула и изменения правового положения всех трех субъектов: кредитора, должника и третьего лица, - безусловно, требует детального анализа, поэтому не может быть рассмотрен в рамках данной работы.

Как уже упоминалось ранее, положения ГК РФ (п. 2 ст. 313) закрепляют как исключительный случай исполнение обязательства должника третьим лицом по собственному побуждению независимо от согласия и (или) ведома должника при наличии опасности для третьего лица утратить право на имущество должника. Параграф 268 ГГУ также предусматривает исключительное правовое регулирование - вступление третьего лица в обязательство независимо от согласия и (или) ведома должника - для ряда случаев: когда имеет место законный интерес третьего лица, подлежащий правовой защите <1>, или же когда существует повышенная необходимость в защите его прав в связи с наличием блага, охраняемого законом <2>. Лишь при наличии одного из указанных выше обстоятельств в порядке исключения третье лицо согласно ГГУ также уполномочено на исполнение обязательства за должника независимо от согласия и (или) ведома должника и (или) кредитора.

--------------------------------

<1> Groschler P. Op. cit. S. 785. Например, защита собственника обремененного земельного участка (абз. 1 ст. 1142 ГГУ), а также защита залогодателя обремененной движимой вещи (абз. 1 ст. 1223 ГГУ).

<2> Bittner C. Op. cit.