!!Экзамен зачет 2023 год / Esse_ustupka_Po_Vindikatsii

Гладышева Виктория

313 группа

Эссе

Уступка права требования по виндикационному иску: мои аргументы за и против.

В рамках данной работы необходимо, прежде всего, сказать несколько слов о самом понятии уступки права требования (цессии). Рассматриваемый институт был известен еще римскому частному праву и прочно укоренился во многих развитых правопорядках.

Включение прав на чужое действие (прав требования) в оборот привело к тому, что законодательство стало допускать изменения в субъектом составе обязательства, в том числе и на стороне кредитора.

С течением времени описываемый институт получал все большее развитие и детальную регламентацию, был включен во многие национальные кодифицированные акты и стал широко применяться на практике.

В настоящее время существуют различные подходы к определению названного понятия.

Так, М.И.Брагинский считает, что цессия выражается в передаче цедентом цессионарию определенного права в силу сделки или на основании закона.

А.В.Вошатко определяет этот институт как соглашение между кредитором (цедентом) и другим лицом (цессионарием), результатом которого является сингулярное преемство в праве требования, т.е. переход требования от кредитора к другому лицу.

Л.А.Новоселова придерживается мнения о том, что сделка цессии является действием первоначального кредитора (цедента) по отчуждению принадлежащего ему имущественного права в пользу другого лица - нового кредитора (цессионария); ее результатом является замена кредитора в обязательстве. Кроме того, упомянутый автор дает и некоторые дефиниции непосредственно самому праву требования. Она рассматривает данную правовую категорию как (1) связь кредитора и должника, в силу которой первый вправе требовать от второго совершения каких-либо действий или воздержания от них, а также как (2) принадлежащую кредитору имущественную ценность, которой он по общему правилу вправе свободно распоряжаться, в том числе и посредством отчуждения на основании различных сделок.¹

Возможность уступки права (требования) предусмотрена и российским гражданским законодательством.

Так, п. 1 ст. 382 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает: "право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона".

Не менее длительную историю имеет и институт виндикации, нашедший свое современное отражение в ст. 301 ГК РФ. В названной статье закреплено традиционное понятие виндикационного иска, рассматриваемое как требование невладеющего собственника к владеющему несобственнику о возврате ему вещи. Лицо, являющееся невладеющим собственником, выступает в гражданском процессе истом, оно доказывает, что ему принадлежит конкретное имущество на праве собственности путем предъявления соответствующих доказательств и что ответчик незаконно владеет чужим имуществом. Предметом виндикационного иска в рассматриваемой ситуации является имущество, которое по незаконным основаниям выбыло из владения собственника.

П. В. Крашенинников выделяет следующие "традиционные условия применения виндикационного иска":

1) субъектом права на виндикация является собственник или иной титульный владелец;

2) названный субъект должен доказать свое право собственности или титул него владения вещью;

3) ответчиком по виндикационному иску признается лицо, у которого имущество фактически находится в незаконном владении;

4) объектом виндикации является индивидуально-определенная вещь, сохранившаяся в натуре.²

Итак, определив некоторые основные понятия и условия, без которых невозможно было бы начать рассуждать на заданную тему, мы пойдем дальше и попробуем определить, насколько возможна и обоснована уступка права требования по виндикационному иску в условиях современного российского гражданского законодательства.

Институт цессии виндикационного притязания имеет почти двухтысячелетнюю историю. Первые упоминания об уступке виндикационного иска встречаются уже в сочинениях древнеримских юристов (Павла, Гая и др.), фрагменты из которых были затем включены в Corpus juris civilis. В Риме существовали вынужденная и добровольная цессии виндика­ционного притязания (или, по терминологии того времени, виндикационного иска, иска о собственности). Вынужденная цессия предусматривалась, например, в ситуации, когда проданная, но не переданная вещь была у собственника отнята силой или украдена, а также в некоторых других случаях. Добровольной уступкой виндикационного притязания собственник мог воспользоваться, если он желал распорядиться вещью после того, как утратил владение ею. Таким образом, по римскому праву цессия виндикационного притязания происхо­дила в тех случаях, когда для отчуждения вещи нельзя было воспользоваться традицией.³

Впоследствии возможность уступки виндикационного требования была закреплена в законодательстве ряда стран, где она сохраняется до сих пор. Однако, об этом несколько позже.

В условиях современного гражданского оборота на практике нередко могут встретиться случаи, когда те или иные лица, руководствуясь разнообразными целями, могут пожелать вступить в договорные отношения с собственником, владение которого нарушено. Здесь-то и возникает один из главных вопросов, на которые предстоит ответить в настоящей работе, - способен ли невладеющий собственник к традиции (передачи вещи), на которую, в частности, указывает ст. 456 ГК РФ?

Г.Дернбург пишет, что "отчуждение возможно только или если отчуждатель сам владеет, или если он может обязать третье лицо к совершению передачи. При отсутствии этих условий отчуждателю только остается уступить приобретателю свои иски, в частности, виндикацию. Если вследствие такой уступки исков цессионарий делается владельцем вещи, то это равносильно традиции".⁴

Схожей позиции придерживается и Д.В.Лоренц: "Произвести традицию индивидуально-определенной вещи в такой ситуации собственник не способен до момента виндикации своего имущества".⁵

Необходимо сразу же подчеркнуть тот факт, что в настоящей работе речь будет идти о вещах индивидуально-определенных. Родовые вещи до передачи вообще не могут оказаться в собственности третьего лица, так как сама передача - это и есть способ выделения и тем самым превращения вещей, определенных родовыми признаками, в вещи индивидуально-определенные. Другой способ выделения вещей, такой, например, как размещение на особое хранение, использование особой тары или упаковки, маркировка и т.п., предполагает наличие связи с владельцем, а именно эта связь в нашей гипотезе и исключается. Исследуемая задача, стало быть, ограничивается продажей недвижимости и некоторых иных столь же определенных вещей. Ценные бумаги, в том числе именные акции, далеко не всегда оказываются среди таких вещей, поскольку достаточно легко смешиваются в обороте с акциями, имеющими те же реквизиты, и обезличиваются.⁶

В соответствии с вышеизложенным, а также опираясь на нормы действующего гражданского законодательства, требующие непосредственной передачи товара для возникновения у покупателя права собственности, можно с абсолютной уверенностью заключить, что, не владея вещью, нельзя передать право собственности на нее другому лицу. Безусловно, можно возложить обязанность по передаче владения на третье лицо, но, в нашем случае такой вариант был бы слишком прост и исключал бы дальнейшие споры.

Российскому правопорядку известен также и институт владельческой защиты. Однако, здесь следует оговориться, что, если появляется владельческая сделка (аренда и т.п.), то для виндикации недостаточно иметь только один лишь титул на вещь, который в силу консенсуальности большинства договоров возникает в момент совершения соглашения. Необходимо, чтобы арендаторы (наниматели и др.) были владельцами на момент противоправных действий нарушителя (ст. 305 ГК РФ). Сказанное подтверждается и судебной практикой. Так, по одному из дел, установив, что передача арендодателем помещения арендатору не состоялась и последний не вступил во владение им, суд пришел к выводу: арендатор не стал законным владельцем спорного имущества и, следовательно, не имел права на использование вещно-правовых способов защиты от действий третьих лиц (п. 9 информационного письма ВАС РФ от 11.01.2002 № 66 «Обзор практики по делам, связанным с арендой»). Следовательно, можно заключить, что обладатели права на вещь, не являющиеся собственниками, в таком случае не смогут даже реализовать виндикацию.

Придя к выводу о том, что передача титула, необходимого для осуществления виндикации, без наличия владения невозможна, необходимо теперь задаться вопросом, возможна ли сама непосредственная цессия виндикационного требования (иначе, права заявления виндикационного иска)?

И здесь мы можем встретить две диаметрально противоположенных точки зрения. Так, К. Скловский утверждает, что цессия права на виндикацию по ГК РФ невозможна, поскольку по смыслу ст. 382 цессия ограничена сферой обязательств и, следовательно, неприменима к вещным правам. Автор также отдельно отмечает, что, даже когда ответчик по виндикации известен, право требования вещи из чужого владения не становится обязательственным; тем менее оснований считать его обязательством, когда неизвестно, у кого находится вещь в данный момент и у кого она будет в момент заявления иска.

Таким образом, К.Скловский стоит на позиции невозможности цессии виндикационного требования и не допускает возможности ее выведения путем толкования соответствующих норм ГК РФ.

Иного мнения придерживается Е.А. Крашенниников: "правоотношение, в рамках которого осуществляется виндикация, обладает всеми признаками обязательства: оно относительно, поскольку в каждый конкретный момент истребуемая вещь может находиться только у одного обязанного лица, а "не у всех и каждого"; в его содержании на первый план выступает обязанность незаконного владельца совершить положительное действие — выдать вещь, а интерес управомоченного лица не может быть удовлетворен его собственными действиями, ему предоставлено лишь право требовать выдачи вещи".⁷

Таким образом, с позиции признания обязательственно-правовой природы виндикации отпадают теоретические препятствия применения правил цессии к виндикационному требованию. Теперь нам остается последовательно рассмотреть причины, обуславливающие необходимость существования рассматриваемого института, некоторые его характерные черты, которые представляются особенно важными, и проблемы практической реализации.

Пожалуй, главным преимуществом исследуемой конструкции является ее удобство, которое, в свою очередь, опосредует возможность получения лицом имущественной выгоды.

Так, очевидно, что в большинстве случаев прямой предпосылкой для уступки виндикационного требования выступает невозможность лица по каким-либо причинам самостоятельно виндицировать свою вещь (так, к примеру, в литературе указывается на утрату интереса к вещи, отсутствие финансовых ресурсов, необходимых для предъявления иска и т.д.). В таком случае названное лицо зачастую лишено не только владения вещью, но и каких-либо благ и выгод, с ней связанных. С некоторой долей условности можно сказать, что у него остается лишь голый титул, который не способен удовлетворить каких-либо потребностей такого лица. Так не более выгодно ли будет уступить виндикационное требование такой вещи на возмездных условиях?

Кажется абсолютно логичным, что имущественная выгода, полученная от такой уступки, будет в разы полезнее, чем наличие искового правомочия, которое, возможно, уже никогда не получится реализовать.

С другой стороны, на рынке зачастую находится участник оборота, для которого такая вещь может представлять определенный интерес, и который желает также на возмездных условиях получить соответствующий титул.

Таким образом, мы видим, что с помощью рассматриваемой конструкции зачастую могут быть удовлетворены различные интересы участников оборота. В конечном счете это придает последнему большую динамику, способствует снижению количества омертвевших прав, которые принадлежат лицу лишь де-юре, а де-факто уже давно им не реализуются и теряют собственную значимость.

Естественно, что невозможно согласиться и с тем фактом, что кому-то всегда придется нести риск того, что виндикационное требование может быть нереализовано. Логично, что этим кем-то должен выступать цессионарий. Ввиду последнего утверждения среди исследователей получила распространение точка зрения, согласно которой сделку, совершаемую посредством цессии виндикационного притязания, следует отнести к числу алеаторных.

Учитывая сложность завладения вещью посредством такой суррогатной передачи, справедливым кажется и возможность постановки вопроса о снижении цены договора, что послужит дополнительным стимулом к заключению подобных сделок.

Кроме того, существует еще ряд предположений относительно того, как именно может выразиться на практике возмездный характер подобных сделок. Так, отмечается, что в качестве гарантий прав цессионария, в частности, справедливо будет установить, что виндикант-арендатор обязан внести арендную плату с момента завладения предметом аренды.

Помимо всего прочего, когда потерпевший является юридически неграмотным, то можно оформить отношения представительства, но тогда после виндикации имущества представитель обязан будет передать вещь доверителю. Но можно и составить соглашение, исполняемое посредством цессии виндикационного притязания, по которому доверитель (цессионарий) согласится на временное использование вещи, истребованной в будущем, в счет оплаты оказанных им юридических услуг. Либо путем уступки виндикационного требования допустимо заключение договора аренды. По этому договору арендная плата будет установлена в виде предоставления арендатором (цессионарием) юридических услуг по виндикации вещи (ст. 614 ГК РФ).⁸

Анализируя все вышесказанное, необходимо остановиться на авторской позиции, согласно которой виндикационное притязание фигурирует в качестве само­стоятельного субъективного гражданского права и не является ни составным элементом, ни особым состоянием права собственности.⁹

В процессе обоснования такой позиции В.А. Вошатко останавливается на одном чрезвычайно важном аспекте, который должен быть освещен в настоящей работе. Так, автор указывает на то, что право собственности возникает у цессионария не с момента цессии, а, как правило, с момента, когда можно будет считать передачу вещи осуще­ствившейся, т. е. когда вещь поступит во владение цессионария.

Итак, возможно весьма самонадеянно, но попробуем разобраться в том, что же в итоге происходит в рамках практической реализации цессии виндикационного требования.

1. Как мы уже убедились, согласно ст. 456 ГК РФ и некоторым следующим за ней нормам, передать право собственности без фактической передачи вещи представляется невозможным.

2. Тем не менее, у нас есть возможность передать (уступить) непосредственно требование о виндикации вещи, что мы и делаем.

3. При этом, представляется, что, если бы мы попробовали изобразить это схематично, то получилось бы следующее. На данный момент у цедента сохраняется право собственности на вещь (на основании вышеуказанного п. 1). Цессионарию уступается прав меньше, чем имеет собственник, но, тем не менее, его позиция становится более сильной, чем позиция собственника. Непосредственно после вступления в силу цессионной сделки цессионарий становится единственным лицом, управомоченным по виндикационному притязанию. Так как после уступки собственник больше данным притязанием не обладает, он уже не может помешать осуществлению притязания цессионарием через заявление виндикационного притязания в суд для принудительной реализации или через уступку того же самого притязания другому лицу. Независимость права цессионария и самостотельное его существование относительно права собственности, остающегося у цедента, проявляются также в том, что цедированное виндикационное притязание не прекращается вместе с переходом собственности от цедента к другим лицам в порядке сингулярного или универсального правопреемства до того, как цессионарий завладел вещью. Цессионарий получает право требовать виндикации вещи, которая хотя и не принадлежит ему на титуле, выводимом из ст. 301, но уже может быть им истребована на законных основаниях по причине произошедшей цессии.

В момент такой цессии владение остается за третьим лицом. И только в тот момент, когда владение переходит к цессионарию путем реализации виндикационного требования, к нему переходит и право собственности на переданную вещь. Именно тогда, получается, владение и собственность соединяются в руках одного лица и образуют цельный титул.

4. Необходимо также упомянуть и о том, что цедент будет нести ответственность перед цессионарием за действи­тельность уступленного виндикационного притязания (ст. 390 ГК РФ). Такая ответственность может возникнуть при цессии притязания с истекшим давностным сроком, несуществующего притязания к лицу, добросовестно приобретшему право собственности, и в некоторых других случаях. Если цедент каким-то образом помешает осуществлению уступленного виндика­ционного притязания или произведет отчуждение вещи до получения ее цессионарием, в зависимости от конкретных обстоятельств последний также будет вправе требовать возмещения убытков (абз. 2 ст. 398 ГК РФ) или расторжения договора, лежащего в основании цессии, и возмещения убытков (п. 2 ст. 450, п. 5 ст. 453 ГК РФ).¹⁰

В связи с вышесказанным, в качестве сравнения необходимо отметить: по смыслу, например, § 931, 934 Германского гражданского уложения 1896 года, право собственности переходит вместе с правом требования посредством уступки виндикации. Так, § 931 устанавливает следующее: "Если вещью владеет третье лицо, то ее передача может быть заменена соглашением, по которому собственник уступает приобретателю свое требование о выдаче вещи".

Российскому правопорядку такая конструкция, как уже отмечалось ранее, не знакома. Тем не менее, нельзя сказать, что в настоящее время идея уступки виндикационного требования полностью отвергается. Так, Д.В.Лопенц в своей работе упоминает о том, что, не смотря на отсутствие в ГК РФ конкретной нормы о возможности уступки виндикации судебная практика восприняла юридическую конструкцию перехода виндикационного требования на основании закона: «Если к страховой компании перешло право собственности на автомобиль, в связи с хищением которого его собственнику выплачено страховое возмещение, страховщик вправе на основании ст. 302 ГК РФ истребовать автомобиль от добросовестного приобретателя. В соответствии со ст. 965 ГК РФ, такой переход права собственности на застрахованное имущество и права истребования его от приобретателя происходит в виде суброгации».¹¹

Некоторые авторы, в целом полностью разделяя и поддерживая рассматриваемую конструкцию, тем не менее указывают, что для беспрепятственной реализации цессии права на виндикацию необходимо внести соответствующие дополнения в ГК РФ: признать саму возможность цессии виндикационного притязания и зафиксировать, что уступка действительна при одновременной передаче титула на вещь. Право требования, уступленное другому лицу, подлежит осуществлению с момента возникновения у этого лица права владения имуществом. При этом реальные договоры (например, доверительное управление, рента) нельзя исполнять посредством уступки виндикации, поскольку в данном случае возникнет «замкнутый круг», когда цессионарий не вправе будет истребовать вещь в силу отсутствия титула, а титул может возникнуть только после поступления вещи в фактическое господство.

Таким образом, анализирует все вышесказанное, представляется возможным заключить, что уступка права виндикационного требования является весьма удобным и практически полезным институтом, способным решить многие проблемы, возникающие в связи с невозможностью или нежеланием субъектов гражданского оборота в некоторых случаях самостоятельно реализовать соответствующие притязания. Однако, для того, чтобы рассмотренная конструкция имела больше шансов на успех, необходимо внесение некоторых изменений в российское гражданское законодательство, которые бы сделали такую уступку более регламентированной и понятной, а как следствие, и более применимой. Тем не менее, как именно такой институт будет воплощаться в жизнь, и какие проблемы при этом будут возникать, покажет только практика.

1 Новоселова Л.А. Сделки уступки права (требования) в коммерческой практике. Факторинг // СПС «Консультант Плюс».

2 Постатейный комментарий к части 1 Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. П.В.Крашенинникова // СПС «Консультант Плюс».

3 А.В.Вошатко. К вопросу об уступке виндикационного притязания // СПС «Консультант Плюс».

4 Г.Дернбург. Пандекты. Вещное право. СПб., 1902. С. 115.

5 Д.В.Лоренц. Цессия виндикационного притязания // СПС «Консультант Плюс».

6 К.Скловский. О праве на отчуждение имущества без передачи владения // СПС «Консультант Плюс».

7 Д.В.Лоренц. Указ. соч. // СПС «Консультант Плюс».

8 Д.В.Лоренц. Указ. соч. // СПС «Консультант Плюс».

9 В.А.Вошатко. Указ. соч. // СПС «Консультант Плюс».

10 В.А.Вошатко. Указ. соч. // СПС «Консультант Плюс».

11 Д.В.Лоренц. Указ. соч. // СПС «Консультант Плюс».