!!Экзамен зачет 2023 год / Лейст О.Е. Санкции и о-ть по советскому ГП
.docxО. Э. Лейст
О.Э. Лейст, опираясь на то, что между юридической обязанностью и ответственностью имеется тесная связь, подвергает сомнению утверждение, что ответственность всегда означает наступление неблагоприятных последствий для правонарушителя. Он исходит из того, что организующая и воспитательная роль санкции, заключенной в правовой норме (а юридическая ответственность, по его мнению, это реализация санкции, после того как правонарушение совершено), состоит прежде всего в том, чтобы обеспечить исполнение юридической обязанности без применения санкции. Поэтому утверждение, что суть ответственности – в неблагоприятных последствиях (обременениях, ограничениях) для правонарушителя и что за пределами ответственности находятся меры непосредственного государственного принуждения к исполнению обязанности, привело бы к неосновательному выводу об отсутствии единого общего понятия.
О.Э. Лейст отправляется от понимания санкции как указания нормативного акта на меры принуждения, которые будут применены органом государства в случае нарушения нормы права. Он подчеркивает, что поставил перед собой задачу исследовать понятие санкции в этом ее значении, а не в значении самой меры государственного принуждения, вытекающей из указания нормативного акта. Санкция является необходимым атрибутом правовой нормы, мерой государственного принуждения – реакцией на противоправное поведение Ответственность – применение и реализация санкции в случае правонарушения. Государственное принуждение – это более широкое явление, оно может осуществляться и без применения санкции О.Э. Лейст очень широко трактует понятие государственного принуждения, включая в него меры контроля и надзора за соблюдением правовых норм (ревизии, осмотры, выемки, описи, apecт имущества), меры пресечения и предупреждения, направленные на охрану правопорядка (задержание, привод, изъятие похищенной вещи, охрана складов и учреждений и т.д.), а также такие меры, как принудительное медицинское освидетельствование, принудительное лечение лиц, страдающих
определенными заболеваниями, и т.д. Отсюда вывод, что «любая санкция представляет собой указание на меры государственного принуждения, охраняющие нормы права от нарушения, но не всякая мера, осуществляемая органами государства, применяется на основе санкций... Поэтому при конструировании общего понятия санкции меры, принимаемые органами государства, нельзя смешивать с иными мерами государственного принуждения».
Возражая О.Э. Лейсту, защищающему концепцию «санкции-принуждения», С.В. Курылев указывает, что «обязательность и принудительность – не одно и то же. Отождествление этих понятий ведет к необоснованному расширению сферы принуждения». Отсюда вывод, что «санкция – не указание на меру государственного принуждения (это лишь разновидность санкций), а указание на юридические последствия правонарушения, которые могут возникнуть как на основе актов уполномоченных органов, так и автоматически, в силу закона, без вмешательства каких-либо органов». Следовательно, санкция – это указание на последствия правонарушения, но не на всякие, а лишь на юридически неблагоприятные последствия. Уточняя это положение, С. В. Курылев подчеркивает, что с санкцией связаны не любые юридически неблагоприятные последствия, а те, которые возникают при виновном несоблюдении нормы. В итоге вывод, что санкция – это разновидность юридически неблагоприятных последствий, возникающих вследствие правонарушения.
Различие во взглядах О.Э. Лейста и С.В. Курылева по существу сводится к следующему. Первый санкцию как реакцию на правонарушение связывает с государственным принуждением независимо от того, возникают или не возникают неблагоприятные юридические последствия в виде каких-либо умалений имущественных или личных благ, поскольку, по его мнению, и принуждение к осуществлению обязанности – это санкция. Второй же не связывает санкцию обязательным образом с государственным принуждением.
Так, О.Э. Лейст пришел к заключению, что «норма права тождественна диспозиции». Санкция, как и гипотеза, по его мнению — не элементы, не составные части, а атрибуты правовой нормы. Любая норма права имеет санкцию, но это «не означает, что санкция включается в состав данной, отдельно взятой нормы». Для того чтобы обнаружить санкцию, «надо исходить из понятия «системности» права, из взаимосвязи правовых норм». Иногда целый комплекс норм охраняется от нарушений общей нормой, устанавливающей санкцию для этого комплекса (например, нормы о дисциплинарной ответственности).
Прав М.М. Агарков, что санкцией является не обязанность возместить убытки, вызванные неисполнением договорного обязательства или внедоговорным причинением вреда, а только принудительное исполнение этой обязанности.
О.Э. Лейст критикует это положение, ибо он, как И.С. Самощенко и М.X. Фарукшин, считает, что обязанность возмещения вреда сама по себе является санкцией и «может осуществляться без вмешательства государственных органов», т.е. добровольно, в то время как «для применения и реализации других санкций необходимо решение государственного органа и в зависимости от характера санкции деятельность государственного аппарата по реализации решения».
О.Э. Лейст в обоснование своей позиции приводит следующие доводы. Если бы обязанность возместить имущественный ущерб не являлась санкцией, а такой санкцией явилось бы только принудительное исполнение этой обязанности, то следовало бы прийти к выводу, что существует только обязанность возмещать причиненный вред, но нет обязанности воздерживаться от причинения вреда. Но в этом случае противоправным деянием, продолжает он, считалось бы не причинение ущерба, а только уклонение от возмещения уже причиненного вреда.
С этим возражением согласиться нельзя. Общая обязанность всякого и каждого воздерживаться от причинения другому имущественного вреда по своей природе такая же, как и обязанность не совершать преступлений. Но после того как эта обязанность нарушена, возникает другая, уже не пассивная, не негативная, а активная обязанность – возместить вред конкретному лицу – потерпевшему, восстановить нарушенное равновесие, привести имущественное положение потерпевшего в то состояние, в каком оно находилось до правонарушения. Исполнение этой обязанности добровольно прекращает возникшее правоотношение. При неисполнении эта обязанность реализуется в принудительном порядке. Вот это и есть ответственность.
Когда О.Э. Лейст утверждает, что наложение штрафа и законодательное определение обязанности возместить вред имеют то общее, что они сами по себе носят принудительный по отношению к правонарушению характер, выражаются в обязанностях, властно возлагаемых государством на правонарушителя, то он, как и многие другие авторы, смешивает обязанность с государственным принуждением к исполнению обязанности. К этому надо добавить, что возмещение вреда не содержит элементов штрафа, и поэтому неверным является утверждение, что оно близко к мерам штрафного, карательного характера.