!!Экзамен зачет 2023 год / Дождев - Владение в системе гражданского права

Дождев Д.В.

«Владение в системе гражданского права»

Часть 1.

Спор о том, является владение правом или фактом, практически вечен. Как владение выходит за рамки посессорной защиты и не ограничивается контролем над вещью, так и поссесорная защита даётся не только при владении как таковом.

Савиньи (АГУ):

1. Ius possidendi – Право на владение (фактич господство над вещью), вытекающее из права собственности, то есть являющееся следствием юридического факта.

Это держание, фактическое осуществление права собственности, могущее принадлежать только собственнику или лицу, которому вещь передана собственником.

2. Ius possessionis – право владения само по себе, являющееся источником юридических следствий: приобретательной давности и интердиктной защиты.

Поскольку эти явления не требуют наличия права, владение остаётся голым фактом. Однако юридические последствия владения создают правовой элемент в нем, поэтому владение в смысле Ius possessionis является фактом и правом одновременно.

Его нужно отнести к области деликтного права, поскольку владение защищается интердиктом только при его нарушении, то есть при деликте. Взятое вне нарушения, владение не является правом, а просто создаёт возможность пользования.

Таким образом, владение у Савиньи представляется сначала «неправом» в нейтральном смысле – Nichtrecht (есть ещё Unrecht, это уже неправо в отр смысле). Но при этом защищается оно как право, основанием защиты является выдача. Хотя защита владения есть защита факта, а не права, нарушение владения является именно правонарушением! Противоправность в том, что нарушитель произвольно (1) вмешивается в сферу непосредственного контроля (2) лица.

Насилие в гп вызывает разные последствия, в зависимости от:

1. Насилие воздействует на само лицо -> иск об обиде

2. Насилие нарушает право лица -> защита даётся вне зависимости от насилия, но в соединении с насилием даёт другие вещно-правовые последствия (иск о грабеже)

Нарушение владения – между 1. и 2., поскольку хоть право лица и не нарушается, положение владельца изменяется к невыгоде. Защита здесь состоит в восстановлении фактического положения вещей, что со стороны выглядит как защита права, хотя в действительности владелец может оказаться и несобственником. Раз правонарушение состоит в самом насилии, то мыслима и защита голого факта.

Все это исходит от Метафизики Канта. Кант различал внешнее в понятии и пространстве. Согласно его философии, внешнее «мое» в правовом смысле – это то, пользование чем без моего согласия нанесло бы мне ущерб, даже если я бы не находился в пользовании этим предметом. Эмпирическое владение противопоставлялось правовому обладанию.

У Савиньи кругом «лицо», «свобода», «воля», точно Канта перечитал. Сам Савиньи понимал владение как конкретно-историческую концепцию. Все попытки построить стройную теорию владения разбивались показаниями источников.

Ганс:

Владение носит вещно-правовой характер. Это исторически (да и понятийно) первая форма воплощения индивидуальной воли в материальном мире. Владение – «становящаяся собственность», потому что собственность – обладание по всеобщей воле, а владение – по индивидуальной. Савиньи справедливо возражает: защищается не только владение для давности, но и владение для интердикта, которое собственностью никогда не станет.

Короче, Ганс не выявляет основание защиты.

Ф. фон Таден:

Владение есть право. Если признавать владение фактом, то основание его защиты нужно искать вне владения, так как восстановление владения по интердикту имеет смысл, только когда оно не совпадает с фактом. Кража возможна только в нарушение права, а раз кража у залогодержателя – чистого владельца – недопустима, то владение следует признать правом. Савиньи возражает: залогодержатель подвергнётся краже и в том случае, если фактически владение ему не передавалось.

Пухта:

Воспроизводит деление Савиньи на право владения и право на владение, и в целом очень близок к нему в учении о владении как праве и факте одновременно. Существенное отступление состоит лишь в одном – Пухта относит право владения к правам на собственную личность. Иными словами, «сам факт – это право», то есть владение защищается безотносительно собственности, а само по себе. Признание факта владения правом основано на правовом содержании, которое личность придаёт естественному господству над вещью. Владение должно быть защищено, пока не будет выяснено право на вещь. То есть во владении защищается субъективная возможность права.

Покровский:

Правопорядок состоит в подчинении частных воль общей воле, а не личной – нарушение воли другой личной волей составляет произвол, против которого владение защищается несмотря на то, что оно не право. То есть основание защиты владения надо искать не в правовом моменте владения (это подмена проблемы), а в защите либо личности владельца, либо общего правопорядка.

Рудорф:

Владение вообще не право, это чистейший факт, и защита владения – это просто защита от самоуправства. Даётся она в целях охраны правопорядка. Савиньи отметил односторонность такого взгляда: нарушение владения затрагивает не только правопорядок, но и личность владельца. Рудорф акцентирует внимание на публично-правовой стороне вопроса, Савиньи – на частно-правовой. На основе идей Рудорфа развились теории гражданского мира и человеческого общежития (Эндеман).

Вариант теории (Тибо, Дернбург): охрана частного интереса в наличном распределении имуществ. Все правовые средства нацелены на охрану правопорядка, но при этом носят г-п характер (Пухта: почему так?! Нелогично, братцы). Средства защиты предоставляются при этом только юр владельцам (Иеринг: это не совпадает с наличием имущ интереса!). Но ведь нельзя усматривать неправомерностью в нарушении факта, если у владельца нет юр защищённого интереса в сохранении владения! Нужно дать определение этому интересу.

Противоречивость теории Савиньи -> если правовой аспект владения заключается лишь в нарушении, а в самом факте владения права нет, то что же тогда нарушается??? Просто факт защищаться не может, нужен юр интерес, то есть возвращаемся к идее права. На это указал Тигершем. Он же отверг обязательственную трактовку владения Савиньи, решив, что владение защищается как цель и объект права собственности. В итоге это вылилось в учение Иеринга.

Иеринг:

Теории владения:

1. Относительные: основание защиты владения состоит во внешних по отношению к владению причинах (Савиньи и Рудорф: запрет применения силы, Тибо: предположение права у предшественника, Савиньи: возможность собственности или Ганс: возникающая собственность)

2. Абсолютные: основание – в самом владении (Ганс, Пухта: владение – воля в Ее фактическом проявлении/Шталь: положение вещей, кот следует сохранять)

Если бы во владении защищался факт, то ему предоставлялась бы защита в любом случае, а это не так, значит, защищается право – собственности. Защита владения – первый рубеж защиты собственности; противоправным владельцем она даётся в надежде на то, что есть право. Это издержки оперативной защиты собственности. Поссесорная зашита носит провизорный характер.

Брунс:

Защита владения преследует цель восстановить владение. Если бы посессорная защита носила провизорный характер, то последующий процесс повторял бы предыдущий – петиторный процесс исключал бы посессорный. Савиньи впоследствие показал, что представление об интердикте как провизорной виндикация вызвано интерпелляцией – короче, враки все это.

Захария:

Трактовка Иеринга: Защита владения основана на предположении лучшего права – права собственности. Эта теория возвращает к представлениям, существовавшим до Савиньи: владение признаётся предполагаемой или становящейся собственностью. Теория Иеринга относительная, тк видит основание защиты в собственности, а не в самом владении. Владение – нормальное положение вещей, призвание кот – следить людям (определение лишено смысла, потому что владение не теряется, как только перестают пользоваться вещью). Савиньи изначально: владение – осуществление собственности.

Впервые отнёс владение к вещным правам средневековый комментатор Бальд, а дальше началась полная путаница: владение определялось то как право, то как фактическое держание при поддержке права. Последнее является отождествлением владения с институтом сезины.

Сезина – признанное господство над земельным участком, получаемое торжественным введением во владение. Эта процедура вводила новоиспеченного владельца в ранг вассала: внешним выражением его связи с сеньором и была сезина. Она позволяла передачу 3л, защиту, наследственное правопреемство. В Англии именно наличие сезины определяло полноту прав на зем участок: без сезины нет собственности. Причём сезины вассала или крестьянина не прекращала сезину сеньора – возникали многоступенчатые конструкции (небоскребы средневековья), когда было несколько обладателей сезины на один и тот же участок, но каждый в своей области пользования. В понимании института столкнулось 2 позиции:

1. Историческая (Альбрехт): сезина есть относительное вещное право. Она не являлась простым держанием, при споре о ней разбирался вопрос о праве обладать вещью; фактическое обладание лишь создавало опровержимую презумпцию правомерности держания. Продолжительность сезины также имела значение. Сезина как формальная позиция ассоциируется с вещным правом.

2. Догматическая (Хойслер): сезина не мб признана правом, так как слишком сильно отличается от категории права. Ее сближает с владением именно то, что она отражает физическую сторону обладания.

До Савиньи только Донелл трактовал владение как факт, да ещё и исходил из деликтной природы владения, за что Савиньи Донелла любил несказанно. Донелл прямо называет владение держанием – фактом, опровергая Бартола (владение есть право) и Куяция (и право, и факт). По Донеллу, фактическое во владении заключается не только в приобретении, но и после него: оно утрачивается со смертью владельца или гибелью вещи, это вопрос факта. Собственность же – право и сохраняется, даже если мы об этом не знаем. Если бы владение было правом, то только владельцы и имели бы право обладания вещью, а те, кто не владеет, не имели такого права – абсурд! Супруга владеет подаренным несмотря на запрет дарения между супругами и тд. Таким образом, у Донелла владение - это осознанное держание (detentio), которое признается и защищается независимо от права и в противопоставлении субъективному праву.

Брунс:

Во владении защищается не факт, и о защите личности говорить недостаточно. Если мы защищаем личность как таковую, это предполагает втч и защиту личности, действующей неправомерно. Такая личность не допускает идею всеобщей воли – правопорядка, но знает только личную волю – произвол. Защита же владения выступает прежде всего как подавление произвола. Неизгладимое противоречие!

Лже-Исидоровы декреталии и декрет Грациана указывают на защиту владения как такового. В результате интерпретации этих источников появилось новое процессуальное средство – Redintegranda. Суть ее состояла в эксцепции об изъятии вещи из владения: для использования необходимо было доказать лишь факт такого изъятия. То есть это средство обеспечивало бессрочную защиту любого владения против 3 л!

Вообще, каноническое право не знало идеи владения. Даже Redintegranda – не иск, а чисто процессуальное средство, ссылка на изъятие имущества. Там использовалась категория сезины как основания на пребывание во владении. Одним из признаков наличия сезины является иск о прекращении беспокойства, который даётся владельцу против нарушителя владения – любого 3 л. Это придаёт квалифицированному владению характер права, ибо юр связь держателя с вещью сохраняется несмотря на утрату держания. Актуальный держатель (особенно добросовестный) стремится превратиться в такого же квалифицированного владельца, чтобы приобрести безусловную защиту в случае утраты владения. Чтобы Ее приобрести, нужно провладеть год и один день. Отличие от права все равно очевидно: квалифицированный владелец не может передать свою позицию как таковую – новому держателю придётся провладеть столько же, чтоб стать владельцем. Право же передаётся как таковое.

Redintegranda толковалась расширительно – как exceptio spolii – против всех 3л, затрагивающих имущество истца. В итоге это вышло за пределы канонического права и привело к возникновению нового рекуператорного способа защиты. Принцип подавления насилия и допущения самозащиты выводился ещё из римских источников. Последовательно развиваясь, принцип обусловил появление actio spolii – иска о преследовании насилия, доступного практически всем держателям. В итоге сформировалась презумпция неправомерности утраты владения, так что насильственный характер нарушения потерял значение. Со временем появился новый иск – actio conscious, дававшийся только добросовестным владельцам. Несмотря на абсолютную силу старого иска, новый иск стал авторитетом при определении круга ответчиков. Соображения Охраны владения наталкивались на уважение к добросовестности приобретателя, но общим правилом это ещё не стало.

Во Франции и Англии этот иск дополнялся иском о защите сезины, что в итоге привело к возникновению единого иска complainte – средство защиты титулированного владения от любого беспокойства. Таким образом, накануне принятия ФГК во Франции было 2 иска: направленый на удержание complainte и рекуператорный (восстановительный) Redintegranda. Кодификация же свела защиту владения к защите только квалифицированных владельцев (больше года). Затем выбор иска стал обуславливаться видом беспокойства – с насилием (Reintegranda) или без него (Complainte), и простое владение защищалось теперь только от насилия.

Утрата complainte значения средства защиты сопутствовала развитию виндикации – окончательному средству защиты. Для ее использования достаточно было доказать наличие лучшего, чем у ответчика, права на вещь. То есть вместо презумпции собственности доказывание права собственности стало относительным, и в самом владении начали видеть право. Короче, в итоге во Франции посессорная защита в ее обычном понимании не сложилась – посессорный иск безусловно предоставляется только провладевшему более года, а не любому владельцу.

В Германии тоже не пришли к единству средств защиты владения из-за разграничения целей восстановления и удержания владения:

1. Besitzentziehungklage – подаётся против актуального владельца; реальный характер

2. Storungklage – против причинителя беспокойства; личный (деликтный) характер

Движимые вещи в случае кражи или потери можно истребовать из рук любого добросовестного владельца, кроме собственника или более раннего добросовестного владельца (§ 1007 BGB). Такая защита основана на предположении у владельца права собственности, которое не действует, если владение утрачено вопреки воле предшественника. Защита владения уподоблена защите собственности, но собственник уступает добросовестному владельцу, если вещь выбыла из владения собственника добровольно. Конкуренция собственника с добросовестным владельцем подчиняется правилам защиты владения, но отягощена чертами деликтной ответственности. Истец-несобственник уступает собственнику, что нарушает правила посессорной защиты. Таким образом, ГГУ отказался от последовательного проведения поссесорной защиты. Мечта Покровского о защите права как факта не воплотилась.

Защита недвижимости по ГГУ подчинена деликтному подходу, она даётся на основании предположения собственности. В случае утраты владения прежний владелец может потребовать его восстановления от нарушителя или от любого осведомленного (недобросовестного) приобретателя. Тем не менее, защищаются только квалифицированные владельцы (провладевшие более года), поэтому предпочтительнее защита факта, а не права.

Посессорная защита в чистом виде остаётся теорией, ее реализация в правопорядке невозможна. Рекуператорный иск в Германии отличается от виндикация только окончательностью решения. Владение причисляется к «прочим правам», которые наряду с пс могут быть объектом причинения вреда. Да и судебная защита владения говорит о том, что оно выводится на уровень правовой позиции. Рекуператорный иск строится как защита собственности, петиторная защита: он опирается на титул собственника и даёт право на возмещение. Норма нашего ГК, наделяющая владельца исками собственника (ст.305), втч возмещением за возможные расходы (ст.303), защищает всех правомерных – даже не добросовестных – владельцев, кот не могут стать собственниками. Причём она носит абсолютный характер – против всех 3л. Выстроенная как петиторная защита, она наделена свойством защиты посессорной – недопустимость возражения о праве собственности.

Часть 2.

Значение ст.305 ГК в том, что в отличие от рп и европейских юрисдикций, где посессорная защита беститульного владения ставилась в оппозицию владению титульному, в российской модели владение формально не определено и фиксируется на уровне факта. Такое понята нипочём облегчает защиту, поскольку владение становится первичным ее объектом, но препятствует развитию владения как г-п института, потому что не формализовано вообще и в формализации будто бы не нуждается! В Концепции воплощён тот же подход: рекуператорные и негаторные иски предлагается дополнить исками против произвола и насилия, обеспечив почти идеальную посессорную защиту. На практике будут сложности. Пренебрежение формальной стороной владения ведёт к невозможности определения фактической ситуации как таковой и выстроенная иерархии фактов (преимущества одного над другим). Поэтому необходимо закрепить и формальное определение владения, чтобы отличать его и от права, и от факта.

Временное владение по договору = владение для другого (держание) противопоставляется владению для себя. Держание владением не признается! Следовательно, владением признаётся либо владение для себя, либо владение через другого. Владельцы для другого не приобретают по давности.

Прекарное держание – временное держание по договору (вкл узуфрукт), соотв нашему законному владению по ст.305. Наследники также владеют несамостоятельно, поскольку из владение основано на том же титула, что и предшественника. По давности не приобретают. Действует презумпция владения для себя. Прекарный владелец, отчуждая имво в пользу 3л, создаёт на его стороне самостоятельное владение (с возможностью приобретения пс по давности). Отчуждать у приобретателя придётся уже по правилам виндикации, и собственник противопоставляется новому владельцу. Противопоставить своё владение собственнику может и сам прекарный владелец без всяких отчуждений – для этого просто нужно бросить вызов собственику, кот оказывается в просрочке (преобразование основания).

Ну, вспомним римку, далее – содержание ГГУ. Владение характеризуется фактическим господством над вещью и волей владеть (пресловутые корпус и анимус). При разработке ГГУ от субъективной Концепции владения перешли к трактовке владения как факта ( Гирке в русле этой идеи отождествлял владение с держанием). Однако это не привело к структурному различению владения и держания, ибо редукция владения до держания восполнилась концепцией двойного владения: держатель рассм как непосредственный владелец, а лицо, отдавшее вещь в держание (владельцы: арендатор, залогодержатель, наниматель, узуфруктуарий) – как опосредованный. Юридическое владение не сводится к фактическому держанию, что отражается в след конструкциях:

А) передача короткой рукой: владелец передаёт вещь держателю, изменив основание держания по договору. Владевший для другого начинает владеть для себя.

Б) конститутивное признание владения: приобретатель становится владельцем, тогда как отчуждатель получает положение держателя на его имя, оставляя вещь у себя на основании поклажи, ссуды, аренды или в узуфрукт.

Обе конструкции несовместимы с двойным владением, однако впоследствии были скорректированы, «подогнаны» под двойное владение. Конститутивное признание владения теперь трактовалось как такое изменение отношений между ещё владеющим собственником и приобретателем , при котором приобретатель получает опосредованное владение.

Интересно, что опосредованный владелец защищается от самоуправства, совсем как фактический держатель. То есть имеет место юридическая фикция. Различие же опосредованного и непосредственного владельцев видно в пассивной легитимации на виндикацию: непосредственный владелец может передать вещь опосредованному владельцу (кроме случаев, когда последний отказывается ее принять), тем самым избежав ответственности. Владение дифференцируется для целей виндикации: надлежащим ответчиком по ней признаётся только незаконный владелец, то есть владелец самостоятельный, не состоящий с собственником в отношениях, разрешающих владеть. Следовательно, непосредственный владелец при наличии опосредованного не является надлежащим ответчиком по виндикации. А что же будет с выгодами и убытками, которые должен возместить ответчик по виндикации? Недобросовестный владелец отвечает за выгоды, кот он получил или должен был получить, и убытки, связ с ухудшением вещи с момента завладения; безвозмездный владелец отвечает с того же момента, но только за выгоды по правилам о н.о. Положение непоср владельца здесь определяется категорией опосредованного! Короче, двойное владение оборачивается в итоге двойным ответчиком за виндикацию.

Сведение владения к держанию не упрощает, а усложняет отношения. В Нидерландах различают не только непосредств и опосредов владение, но и соответсвующие виды держания. В результате этого теряется сама идея держания. Определением владения является правоотношение между владельцем и держателем, опирающееся на недопустимость произвольного изменения основания и воззрения оборота (это чаще в Германии, где определения владения вообще нет). Когда акцент делается на Corpus, это вызывает традиционную критику «натуралистической» юриспруденции; акцент же на animus способствует нормативному определению владения.

Различение самостоятельного владения и держания характерно для всех правопорядка. В Германии они разведены очень чётко: только самостоятельный владелец имеет право на получение выгод, приобретает пс по давности и на бесхозяйную ведь. Владение для другого, держание признаётся за непоср владельцем и слугой владения (это лицо, владеющее вещью для другого в его домохозяйстве или на предприятии). Короче говоря, владение традиционно отличают от держания – это почти всеобщий проход.