Теория недействительности сделок: опыт российского права в контексте европейской правовой традиции» (Тузов Д.О.)
Первый спорный вопрос о природе недействительности сделок, который сводится к другому вопросу: являются ли они сделками в собственном смысле или же их следует отнести к какой-либо иной категории юридических действий, например к правонарушениям.
Прежде чем на него ответить, нужно дать понятие сделки из ГК и вывести главный признак сделки: ст. 153 ГК: сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. Соответственно 2 её признака:
Действие
Юридическая направленность воли действующего лица.
В связи с этим признаком возник другой спор о том, что сделка характеризуется только правовой направленностью или правомерность тоже является необходимым признаком) От этого ответа на этот вопрос зависит и природа недействительности сделок.
Взгляды учёных по поводу такого признака сделок как правомерность:
Господствующий взгляд (Д.И. Мейер, Красавчиков, Гамбаров, Агарков), сделка - это прежде всего правомерное действие.
Но и здесь есть два взгляда:
Если сделка противоречит закону, то она уже является правонарушением. (Иоффе, Красавчиков)
Несоответствие сделки нормам права еще не свидетельствует о ее противоправности
Правомерность или неправомерность не являются необходимым элементом сделки как юридического факта, а определяют лишь те или другие последствия сделки (Генкин, Рабинович, Шахматов)
Следствием такого подхода стало, достаточно такого признака сделки как направленность воли на достижение правового результата. (Недействительная сделка, хотя и не влечет желаемых правовых последствий, является все же сделкой, но без принадлежащего ей правового эффекта).
А вот теперь взгляды на природу недействительности сделок:
противоправные действия (господствующее мнение: Агарков, Иоффе)
сделки в собственном смысле (Д.М. Генкин),
действия, одновременно сочетающие в себе признаки и юридических сделок, и правонарушений (Н.В. Рабинович).
Разделение всех недействительных сделок на две группы, одну их часть относят к правонарушениям, а другую - к сделкам (И.Б. Новицкий)
Правовой смысл как содержание сделки
Некие теории на этот счёт:
Теория "срабатывания" – по ней совершающее сделку лицо не делает и не желает ничего другого, как исполнить фактический состав, предусмотренный законом; благодаря этому затем автоматически срабатывают установленные законом правовые последствия
Критика (Альфред Манигк): Теория срабатывания не выдержала проверку временем, так как она в основном недооценивала особую историческую задачу института сделки в системе права и смысл частной автономии
Объективная теория( Эмилио Бетти) – суть её в том, что лицо, совершая сделку, не ограничивается заявлением, что желает чего-то, но заявляет или делает именно то, что желает; и это, последнее, состоит в некоторой упорядоченности, регламентации его интересов в отношениях с другими, которую частное лицо должно не столько желать, сколько установить, т.е. воплотить объективно.
Синтетические теории, совмещающие подходы обеих противостоящих теорий.
Мнение Пьетро Решиньо: между двумя определениями сделки, более старым (в котором сделка представлялась как изъявление воли) и более современным (которое видит в сделке акт частной автономии), нет несовместимости, ибо "первое относится к структуре, в то время как второе концентрирует внимание на функции сделок"
Есть мнение, в частности Алексеев за это, понимать сделку как нормативный факт.
Но эта теория не получила признания в отечественной теории права, которая рассматривает в качестве "нормативных" лишь акты, устанавливающие общие правила (нормы) поведения, противопоставляя им акты индивидуальные.
Почему не получила, какие разногласия были:
Первая проблема, что следует понимать под правовой нормой - любое ли предписание некоторого обязательного поведения (и тогда сделка должна рассматриваться как нормативный факт) или же лишь такое предписание, которое имеет более или менее общий, абстрактный характер (и тогда сделка, будучи актом индивидуальным и конкретным, не может устанавливать правовых норм).
Вторая проблема: вопрос о соотношении сделки с иными юридическими фактами (юридическими поступками, правонарушениями, событиями), ибо те, кто отрицает за сделкой характер нормативности, неизбежно уподобляют ее, с точки зрения ее функции в механизме правового регулирования, "чистым" юридическим фактам, не несущим в себе правового смысла (изложенная выше теория "срабатывания")
Недействительность и противоправность
Как известно, в категориях правомерности и неправомерности (противоправности) выражается правовая оценка действия на предмет его соответствия юридическим нормам. Соответственно когда мы нарушаем, мы причиняем какой-то вред, причём вред общественным отношениям может быть вызван как физической, так и идеальной стороной действия.
Применимо ли это к сделкам? Итак:
Идеальной стороной и содержанием сделки является правовой смысл, выраженный волевым решением и состоящий в том юридическом значении, которое действующее лицо или лица придают своим действиям и другим эмпирическим фактам.
Здесь нужно сказать, что правовой смысл как объективная система юридических значений может соответствовать либо не соответствовать правовым нормам. НО сам по себе он не в состоянии нарушить субъективное право и причинить вред общественным отношениям. Если он не соответствует правовой норме, это означает, что он просто не достигает своей цели, не имеет с точки зрения правопорядка никакой связующей силы.
Поэтому то или иное его отношение к нормам позитивного права выражается не в категориях правомерности или противоправности, а в категориях действительности или недействительности. Эта форма правовой оценки означает, что правопорядок либо принимает под свою защиту то, что установили стороны, снабжает своей санкцией (и тогда сделка действительна), либо отказывает в этом (сделка недействительна). Но правопорядок никогда не в состоянии ни запретить, ни разрешить проявление правового смысла в действиях человека, а значит, к нему неприменима и оценка в терминах правомерности/неправомерности.
Таким образом, две формы правовой оценки являются самостоятельными и непересекающимися, ибо имеют различные объекты, критерии и цели
Кстати об автономности правовой оценки в терминах действительности/недействительности свидетельствует и тот факт, что согласно устоявшейся терминологии действительными или недействительными принято называть только акты, в том числе сделки, но не иные действия или события
Вывод: недействительная сделка могла бы рассматриваться как противоправная лишь благодаря своей физической стороне
Говоря о физической стороне, нужно сказать, что, как правило, физические свойства сделки не имеют никакого значения для ее правового эффекта. То есть неважно, каким почерком выполнен и подписан документ, какими словами и на каком языке выражена воля сторон. Физическая сторона действия выполняет в данном случае только одну функцию - делает волю лица распознаваемой и доступной для восприятия, т.е. служит средством волеизъявления, носителем правового смысла.
Поэтому как противоправную можно было бы оценить лишь физическую сторону действия, однако она, относясь не к содержанию, а к форме акта и будучи своего рода побочным эффектом его правового смысла, не распространяет свое качество противоправности на саму сделку и, даже более того, не оказывает влияния на ее действительность. (Так, заключение сделки с использованием нецензурной брани в общественном месте противоправно, но из этого не следует, что правонарушением является и сама сделка, совершенная в форме таких действий. )
У нас Тузов считает, что нет такого признака у недействительных сделок как противоправность
Но вот доводы о обратной точки зрения: о противоправности недействительных сделок
общественная вредность недействительной сделки,
(2) ее несоответствие правовым нормам.
(3) наличие юридических санкций за ее совершение.
Кстати, насчёт 3 довода, здесь есть интересная теория, что санкцией за совершение недействительной сделки выступает сама ее недействительность. Этот взгляд представляет собой одно из проявлений концепции, так называемой санкции ничтожности или недействительности, получившей широкое распространение как в отечественной, так и в зарубежной доктрине. ( Жицинский)
И предлагают такой пример: у нас не соблюдается порядок достижения желаемого правового результата, соответственно у нас нарушение требований к форме сделки, влекущее ее недействительность (п. 2 и 3 ст. 162, п. 1 ст. 165 ГК). И вот в этой недействительности многие усматривают юридическую санкцию за нарушение обязанности оформить сделку в соответствии с требованиями закона. Но на самом деле положения о форме сделок, равно как и о других предъявляемых к ним требованиях, не устанавливают ни обязанностей, ни санкций за их нарушение. Их выполнение есть лишь необходимое условие действительности сделки и достижения соответствующего правового результата. Поскольку же само совершение сделок является правом, а не обязанностью, то невозможно говорить и о юридической обязанности соблюдать условия их действительности.
И вообще, недействительность всегда связана либо с невозможностью достижения правового результата, либо с нарушением установленного для этого порядка. Таким образом, недействительность, так же как реституция, не является санкцией за совершение порочной сделки.
Ещё одна точка зрения, что юридическая санкция в случае совершения недействительной (ничтожной) сделки состоит в том, что у заинтересованного лица возникает право на иск о признании такой сделки ничтожной( Крашенниников)
Критика Тузова: указанное автором притязание возникает не из недействительной сделки. Объектом судебной защиты в данном случае выступает охраняемый законом интерес истца в устранении неопределенности его правового положения, вызванной совершением ничтожного акта. Данная правовая неопределенность и служит основанием возникновения как упомянутого охраняемого законом интереса, так и средства его защиты - негационного правопритязания.
Кстати, на западе вопрос о противоправности недействительных сделок даже не поднимается!