!!Экзамен зачет 2023 год / Sagdeeva_Dissertatsiya

принципиальной применимости норм ст. 8.1 ГК РФ к отношениям по поводу интеллектуальной собственности.

Наиболее часто вопрос о «виндикации» прав на объекты, составляющие интеллектуальную собственность, встает в спорах о правах на товарные знаки.1 Доступная судебная практика по их «истребованию» немногочисленна и достаточно неоднородна: от прямой ссылки на положения ст.ст. 301–302 ГК РФ до полного отказа от их применения с учетом действующего запрета п. 3 ст. 1227 ГК РФ.

Обращаясь к практике рассмотрения дел о несостоятельности (банкротстве), Пленум ВАС РФ в пункте 16 Постановления от 23.12.2010 № 63 разъяснил, что если право на вещь, отчужденную должником по сделке, после совершения этой сделки было передано другой стороной сделки иному лицу по следующей сделке, то заявление об оспаривании первой сделки предъявляется по правилам ст. 61.8 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 № 127-ФЗ2 (далее – Закон о банкротстве) к другой ее стороне. Если первая сделка будет признана недействительной, должник вправе истребовать спорную вещь у ее второго приобретателя только посредством предъявления к нему виндикационного иска вне рамок дела о банкротстве с учетом ограничений ст. 302 ГК РФ, предусмотренных для добросовестного приобретателя.3

Несмотря на то что в приведенном фрагменте Постановления Пленума ВАС РФ используется термин «вещь», его следует понимать шире, так как ст. 61.8 Закона о банкротстве посвящена оспариванию любых сделок должника. В связи с этим необоснованным видится исключение сделок с исключительными правами только лишь по причине отсутствия

1 Сергеев А.П. Применение правил о виндикации к разрешению споров по поводу товарных знаков. С. 91–96.

2 О несостоятельности (банкротстве): федеральный закон от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2002. № 43. Ст. 4190.

3 О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»: постановление Пленума ВАС РФ от 23 декабря 2010 г. № 63 // Вестник ВАС РФ. 2011. № 3.

121

специальных норм об их «виндикации» (восстановлении контроля над ними), поскольку такое положение вещей ставит в неравное положение участников гражданского оборота и противоречит принципу справедливости. Именно такой подход используют некоторые арбитражные суды: признавая сделки по отчуждению исключительного права на товарный знак недействительными и применяя последствия ее недействительности, исследуют при этом вопрос о добросовестности конечного приобретателя товарного знака.1

Вслучае с товарными знаками, объектами патентных прав,

селекционными достижениями, т.е. с объектами, требующими государственной регистрации,2 ситуация схожа с ситуацией с объектами недвижимого имущества. Если произведена регистрация прав на них на имя другого лица, то первоначальный правообладатель уже не может использовать указанные объекты интеллектуальных прав на законном основании, т.е. в каком-то смысле лишен «юридического владения».

Следуя данной логике, можно прийти к выводу, что наиболее верной будет именно «модель виндикации» (восстановления контроля) с институтом добросовестного приобретателя в целях обеспечения стабильности гражданского оборота и баланса интересов сторон. Как справедливо отмечается в Справке НКС от марта 2018 г., «модель виндикации» имущества с институтом добросовестного приобретателя позволяла бы учесть эти нюансы, однако авторы Справки оговариваются, что применению виндикации в данной ситуации препятствует, в частности,

пункт 3 статьи 1227 ГК РФ.3

1 Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 04.04.2018 № 13АП-2633/2018 по делу № А56-69567/2015/сд3 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

2 Относительно вопроса создания системы учета в отношении объектов авторского права и смежных прав см.: Новоселова Л.А., Рузакова О.А. Значение и функции регистрации авторских прав в Российской Федерации и за рубежом // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2017. Вып. 37. С. 334–349.

3 Справка к заседанию Научно-консультативного совета при Суде по интеллектуальным правам по спорным вопросам соотношения положений части четвертой Гражданского

122

Верховный Суд РФ, отмечая, что объектом виндикации во всех случаях может быть только индивидуально-определенная вещь, существующая в натуре,1 одновременно для подтверждения указанной позиции ссылается на постановления Президиума ВАС РФ, касающиеся виндикации долей на имущество, которое находится в общей долевой собственности. В

указанных постановлениях ВАС РФ подчеркивал, что возможность применения правил ст. ст. 301–302 ГК РФ для защиты права собственности на имущество, не относящееся в строгом смысле к вещам,

является сформировавшейся общеобязательной позицией, которая подлежит применению судами при рассмотрении аналогичных дел и нарушение которой противоречит единообразию в толковании и применении арбитражными судами норм права2 (курсив мой. – С.Л.). Здесь же уместно вспомнить ценностную концепцию имущества, в рамках которой имущество включает в себя все, что имеет экономическую ценность, вне зависимости от материального выражения.3

Виндикация вещи в конечном счете имеет целью защиту нарушенного права. В отношении исключительного права в той степени, в которой возможна постановка вопроса о применении к нему «модели виндикации»,

думается, что речь должна идти о восстановлении контроля над исключительным правом с учетом действующего подхода относительно

кодекса Российской Федерации с некоторыми положениями частей первой, второй, третьей Гражданского кодекса Российской Федерации // Журнал Суда по

«КонсультантПлюс»; от 13.09.2011 № 3413/11 по делу № А56-7754/2009 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

3 Подробнее о концепции «имущества» в рамках ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод см.: Сагдеева Л.В. Право на защиту собственности в актах Европейского Суда по правам человека. М.: Статут, 2014. С. 38– 112. См. также Рожкова М. Новеллы Гражданского кодекса РФ: расширен ли круг объектов гражданских прав // Хозяйство и право. 2014. № 3. С. 3–12.

123

долей в уставном капитале обществ с ограниченной ответственностью

(п. 17 ст. 21 ФЗ «Об ООО»).

Дополнительным препятствием к использованию «виндикационного» подхода к «истребованию» интеллектуальной собственности выступает закрепленное в п. 3 ст. 1227 ГК РФ положение о невозможности применения к интеллектуальным правам положений раздела II ГК РФ.

Несомненно, целью законодателя при внесении изменений в ст. 1227 ГК РФ было в очередной раз подчеркнуть и усилить именно различие двух видов субъективных гражданских прав. Как представляется, учет данного мотива позволяет прийти к выводу о невозможности применения к ним аналогии в рамках ст. 6 ГК РФ и в настоящее время общая норма ст. 6 ГК РФ должна уступить место специальной норме п. 3 ст. 1227 ГК РФ, как того требуют общие положения теории права о силе закона. Одновременно

обращает на себя внимание изменение тональности, примененной

Е.А. Павловой при комментарии ст. 1227 ГК РФ. Во Вводном научном

комментарии к части четвертой Гражданского кодекса в 2015 г.

Е.А. Павлова утвердительно отвечала на вопрос о невозможности применения положений раздела II ГК РФ к интеллектуальным правам по аналогии,1 однако в Комментарии к Гражданскому кодексу Российской Федерации в 2016 г. позиция вводится ею уже с элементом модальности –

«представляется».2

Если при рассмотрении дихотомии интеллектуальные права – вещные права ответ о применимости норм по аналогии действительно

«представляется» отрицательным, то в дихотомии исключительное право

– вещные права ответ не кажется уже столь однозначным. Необходимо

1Павлова Е.А., Калятин В.О., Корнеев В.А. Вводный научный комментарий к части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации [Электронный ресурс]. 2015. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

2Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (части четвертой): в 2 т. (постатейный) [Электронный ресурс] / С.А. Горленко, В.О. Калятин, Л.Л. Кирий и др.; отв. ред. Л.А. Трахтенгерц. 2-е изд. М.: ИНФРА-М, 2016. Т. 1. 485 с. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

124

обратить внимание на некоторые основополагающие положения гражданского права. Во-первых, к основным началам гражданского законодательства (ст. 1 ГК РФ) относится равенство участников гражданских правоотношений. Во-вторых, согласно ст. 6 ГК РФ препятствием применению норм по аналогии является противоречие существу отношений.1 Кроме того, п. 2 ст. 6 ГК РФ содержит упоминание о добросовестности, разумности и справедливости как о фундаментальных началах гражданского права. Таким образом, можно заключить, что формулировка п. 3 ст. 1227 ГК РФ корректна не в полной мере, так как дает правовые основания для неприменения аналогии закона, что не согласуется с сущностью права собственности и исключительного права,

проявляющейся в их общности как абсолютных имущественных прав.

Суды рассматривают положения п. 3 ст. 1227 ГК РФ как прямой запрет на применение по аналогии норм ст. ст. 301–302 ГК РФ. Примером может служить дело по иску ООО «Фармактивы» к ООО «Экохолдинг

«Натуралия» (конечный приобретатель) о признании за истцом исключительного права на товарные знаки «Erythrostim» и «Эритростим».2

Дело по иску ООО «Фармактивы» представляет интерес также в следующих аспектах:

– ООО «Фармактивы», признав первоначально в отдельном процессе недействительным договор об отчуждении исключительного права на указанные товарные знаки, заключенный между

ООО «Фармактивы» и ООО «ПРОФИТ ФАРМ»,3 обратилось с иском к

1 О единстве существа и природы собственности и интеллектуальной собственности см.: Алексеев С.С. Право собственности: проблемы теории // Алексеев С.С. Собрание сочинений. В 10 т. Т. 4. М.: Статут, 2010. С. 374 – 382.

№ А23-2627/2016 [Электронный ресурс]. Банк решений судов: http://ras.arbitr.ru/ (дата обращения 07.09.2019). Решение не было оспорено в судах вышестоящих инстанций и вступило в силу.

3 Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 03.06.2016 № 09АП-20843/2016-ГК по делу № А40-181278/2015 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

125

ООО «Экохолдинг «Натуралия», ссылаясь на положения

ст. ст. 301–302 ГК РФ, а также на Постановление Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2003 г. № 6-П.1 Истец полагал, что нормы о виндикации подлежат применению по аналогии, приводя доводы о том, что законные интересы лица не подлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретателю с использованием механизма, установленного ст. 167 ГК РФ. Возможен лишь виндикационный иск, если для этого имеются предусмотренные ст. 302 ГК РФ основания.

–ООО «Экохолдинг «Натуралия» (ответчик), возражая против доводов истца, заняло противоречивую позицию: полагая, что является добросовестным приобретателем, одновременно утверждало, что положения ст. ст. 301–302 ГК РФ не могут быть применены, поскольку товарные знаки не отнесены ст. 128 ГК РФ к объектам вещных прав, а являются самостоятельными объектами гражданского права. Кроме того, в силу п. 3 ст. 1227 ГК РФ к интеллектуальным правам не применимы положения раздела II Гражданского кодекса РФ.

–Последнее, что обращает на себя внимание, – это предмет исковых требований ООО «Фармактивы». Требования истца первоначально были сформулированы как истребование у ООО «Экохолдинг «Натуралия» и

признании за ООО «Фармактивы» исключительных прав на товарные знаки «Erythrostim» и «Эритростим». Впоследствии истец уточнил исковые требования и просил признать (восстановить) за ООО «Фармактивы»

исключительные права на спорные товарные знаки, указав, что, по его мнению, понятия истребовать и признать право являются тождественными. Основанием для отказа в иске помимо запрета о

1 По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан О.М. Мариничевой, А.В. Немировской, З.А. Скляновой, Р.М. Скляновой и В.М. Ширяева: постановление Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2003 г. № 6-П // Собрание законодательства РФ. 2003. № 17. Ст. 1657. Постановление касалось соотношения институтов реституции и виндикации в гражданском праве, а также вопросов защиты интересов добросовестного приобретателя.

126

применении положений раздела II Гражданского кодекса РФ послужило то, что вторая (последующая) сделка между ООО «ПРОФИТ ФАРМ» и

ООО «Экохолдинг «Натуралия» (конечным приобретателем) не была оспорена и признана недействительной и истец не обращался с иском о признании ее недействительной. Оставляя в стороне спорный тезис о тождестве «истребования» и «признания права», тем более с учетом того,

что в качестве основания заявляемых требований истцом приводились ст. ст. 301–302 ГК РФ, отметим, что суд отказал в иске, указав, что

«заявленные требования не подлежат удовлетворению, поскольку истцом избран ненадлежащий способ защиты», хотя такой способ защиты нарушенного права, как признание исключительного права, прямо предусмотрен в пп. 1 п. 1 ст. 1252 ГК РФ.1

На практике неготовность судов обращаться к положениям ст. ст. 301–

302 ГК РФ создает дополнительные сложности для участников процесса. В

деле по иску Федерального агентства по управлению федеральным имуществом (ФАУФИ) к ООО «Сокра-Фиш» ФАС Московского округа пришел к выводу, что вещно-правовые способы защиты права в принципе не могут быть применены к исключительному праву, отменив при этом решение суда первой и апелляционной инстанций в части истребования товарного знака из чужого незаконного владения на основании положений ст. 301 ГК РФ.2 Исковые требования ФАУФИ в конечном счете были

1 Тем более с учетом правовой позиции, содержащейся в абз. 3 п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22 от 29.04.2010 и в абз. 3 п. 3 Постановления Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2003 г. № 6-П.

2 Постановление ФАС Московского округа от 08.05.2008 № КГ-А40/3567-08-П по делу № А40-9887/05-83-89 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». Интересно, что та часть решения апелляционной инстанции, которая была основана на ст. 302 ГК РФ и содержала выводы о правомерности истребования товарного знака от конечного приобретателя в силу безвозмездности сделок по уступке прав на товарный знак, не была никак прокомментирована со стороны вышестоящей инстанции. Данное может косвенно свидетельствовать либо о согласии кассационной инстанции с выводами нижестоящей инстанции в указанной части, либо, конечно, означать, что раз норма ст. 302 ГК РФ не может приняться в отрыве от положений ст. 301 ГК РФ, то отдельного комментария первая не заслуживает.

127

удовлетворены в части признания исключительного права на товарный знак «СНАТКА» за Российской Федерацией со ссылками на абз. 2 ст. 12

ГК РФ (признание права),1 однако, как представляется, были серьезно задеты права конечного приобретателя – ООО «Сокра-Фиш».

Товарный знак «СНАТКА» был зарегистрирован в 1984 г., а в 1988 г.

был передан Всесоюзному хозрасчетному внешнеторговому объединению

(ВХВО) «Советский рыболовный флот». В 1992 г. в реестр прав на товарные знаки была внесена запись о смене наименования правообладателя на Внешнеэкономическое акционерное общество (ВАО) «Советский рыболовный флот». Как было установлено судом при рассмотрении дела в 2005 г.,2 т.е. по прошествии 13 лет, смена

ВХВО «Советский рыболовный флот» в результате изначально планировавшейся реорганизации последнего, а было вновь созданным юридическим лицом при проведенной ликвидации ВХВО «Советский рыболовный флот». Установленные факты неправомерной регистрации товарного знака в 1992 г. за ВАО «Советский рыболовный флот» позволили суду прийти к выводам, с одной стороны, о правомерности постановки вопроса об исключительном праве государства на товарный знак, так как ВХВО «Советский рыболовный флот» было государственным объединением, с другой стороны, о неправомерности всех последующих договоров уступок и переходов исключительного права первоначально к

ООО «Совместный рыболовный флот», затем к ООО «ТОЛКС» и в конечном итоге к ООО «Сокра-Фиш».

1 Дело рассматривалось с учетом законодательства, действовавшего до вступления в силу части IV ГК РФ.

2 Вопрос об отсутствии оснований для применения срока исковой давности – отдельный самостоятельный вопрос, который мы не затрагиваем детально, хотя полагаем, что решение суда в данном отношении дает поводы для дискуссии.

128

Таким образом, действия с участием непосредственно

ВХВО «Советский рыболовный флот» (а значит, косвенно и государства

как его учредителя в лице Минрыбхоза СССР), которое создавало

ВАО «Советский рыболовный флот», через 13 лет привели к лишению

ООО «Сокра-Фиш» прав на товарный знак, которым оно добросовестно,

открыто и непрерывно «обладало».1

Обстоятельства дела против ООО «Сокра-Фиш» в определенном отношении схожи с обстоятельствами дела, послужившего поводом для

обращения в Конституционный Суд РФ с запросом о несоответствии

п. 1 ст. 302 ГК РФ Конституции РФ в той мере, в какой он позволяет изымать по искам публично-правовых образований в лице

уполномоченных органов недвижимое имущество, являвшееся

выморочным, у граждан – последних его приобретателей, право собственности которых и законность всех предшествовавших приобретению этого права сделок признавались государством в рамках государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним. Конституционный Суд РФ указал, что при регулировании гражданско-правовых отношений между собственником выморочного имущества и его добросовестным приобретателем справедливым было бы переложение неблагоприятных последствий в виде утраты такого имущества на публично-правовое образование, которое могло и должно было предпринимать меры по его установлению и надлежащему оформлению своего права.2 Как представляется, подход, предложенный

1 Аналогичный подход применен в деле о признании права собственности РФ и изъятии ряда объектов недвижимого имущества, включая здание и земельный участок. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 20.06.2018 № Ф05-6900/2018 по делу № А41-1269/2017 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.- правовой системы «КонсультантПлюс».

2 Пункт 4.1 Постановления Конституционного Суда РФ от 22 июня 2017 г. № 16-П. См. также Постановление Арбитражного суда Московского округа от 24.10.2017 № Ф05-17013/2016 по делу № А41-96911/15, в котором суды, отказывая в удовлетворении виндикационного требования, в том числе указали, что органы публичной власти не проявляли себя в качестве представителей собственника и на протяжении более чем 25 лет не проявляли какого-либо интереса к спорному

129

Конституционным Судом РФ, с учетом обстоятельств дела по иску ФАУФИ к ООО «Сокра-Фиш» мог бы быть учтен при рассмотрении последнего.

Кроме того, обращает на себя внимание продолжительность правовой ситуации нахождения товарного знака «СНАТКА» в добросовестном,

открытом и непрерывном обладании (условно «владении») субъектов гражданского права, которые все это время обеспечивали уплату необходимых государственных пошлин, т.е., можно сказать, несли «бремя содержания принадлежащего им имущества» (ст. 210 ГК РФ).

Обстоятельства дела по иску к ООО «Сокра-Фиш» дают повод задуматься о возможности обращения в определенном аспекте к учению о давности применительно к исключительному праву.1

Институт приобретательной давности предусмотрен ст. 234 ГК РФ, в

соответствии с которой лицо (гражданин или юридическое лицо), не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным2 недвижимым имуществом в течение 15 лет либо иным имуществом в течение 5 лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность). При этом лицо, ссылающееся на давность владения, может присоединить ко времени своего владения все время, в течение которого этим имуществом

имуществу [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

1Подробнее см.: Сагдеева Л.В. Приобретательная давность как основание приобретения исключительного права // ИС. Промышленная собственность. 2018. № 12. С. 19–26. См. также Постановление Суда по интеллектуальным правам от 16.12.2016 № С01-1000/2016 по делу № А40-142034/2015: «выводы судов о том, что ответчик с момента своего учреждения открыто и непрерывно использовал в своем наименовании обозначение «ЦСКА», о чем истцу было заведомо известно, являются правильными» [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

2Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 13.10.2016 № 09АП- 46547/2016-ГК по делу № А40-154016/2014 // СПС «Консультант Плюс».

130