Учебный год 2023-2024 / Belov_V_A

Белов В.А. Занимательная цивилистика: Очерки по небольшим, но небезынтересным вопросам гражданского права. Вып. 3. - М.: Учебно-консультационный центр «ЮрИнфоР», 2004. 

(Извлечение)

1.6. «Корова – государственная! А все что она дает – молоко, или телят, - это уже наше!» (правовой режим плодов и доходов от арендованного имущества)

Кому же принадлежал теленок, родившийся у «государственной коровы», взятой напрокат котом Матроскиным?

По общему правилу, все «поступления, полученные в результате использования имущества (плоды, продукция, доходы), принадлежат лицу, использующему это имущество на законном основании». Иное может быть предусмотрено (1) законом, (2) иными правовыми актами или (3) договором об использовании этого имущества¹ (ст. 136 ГК). В том, что теленок – плод коровы, сомнений быть не может; на него, следовательно, в полной мере распространяются цитированные нормы. Исключений из этого правила, которые были бы установлены законами или иными правовыми актами для договора проката, нам неизвестно; но существует исключение, установленное для договора аренды – категории родовой, по отношению к договору проката. Именно: согласно ч. 2 ст. 606 «плоды, продукция и доходы, полученные арендатором в результате использования арендованного имущества в соответствии с договором, являются его собственностью». В отличии от общего правила ст. 136 данная норма, являющаяся специальной и потому имеющая приоритет над общей, сформулирована как императивная и, следовательно, не допускающая никаких исключений – ни нормативных, ни договорных. Таким образом, по первому впечатлению прав Матроскин: теленок взятой напрокат (арендованной) коровы принадлежит арендатору, а не арендодателю – собственнику коровы.

Но вот какой вопрос настораживает. Вспомним, как герои обосновывают свои точки зрения. Шарик: «Корова – государственная, значит и теленок – государственный!». Выше мы видели, что такой вот прямой категорической зависимости между принадлежностью плодоносящей вещи и приносимых ею плодов в законодательстве не устанавливается. Матроскин: «Корова – государственная, а все, что она дает – молоко или телят – это уже наше! (к Дяде Федору): Вот если мы холодильник напрокат берем – он чей? Государственный! А мороз, который он вырабатывает, он чей?». «Мороз наш, - отвечает Дядя Федор, - но мы его для мороза и берем!». Неужели же телят, приносимых коровой, можно приравнять к даваемому ею молоку? да еще и провести аналогию с морозом (холодом), который вырабатывается холодильником?² Если аналогия и уместна, то не с телятами, а с молоком: и то и другое суть такие плоды арендованных вещей, ради получения которых и заключаются договоры аренды, плоды их обычного использования; теленок же – плод экстраординарный, - такой результат, получение которого в процессе использования арендованного имущества договором аренды никак не предусматривалось. Если бы Матроскин брал бы корову напрокат не ради молока, а именно ради разведения от нее телят, почти наверняка условия договора аренды были бы иными.

Что же получается? А то, что норму ч. 2 ст. 606 ГК нужно читать внимательнее: «плоды, продукция и доходы, полученные арендатором в результате использования арендованного имущества в соответствии с договором, являются его собственностью». Иные доходы, следовательно, являются собственностью арендодателя. Так что ч. 2 ст. 606 отличается от ст. 136 не только своей императивностью, но и содержанием, ибо 136-я статья ограничения, подобного описанному, не знает: важно лишь, чтобы использование имущества было основано на законном титуле, а как оно осуществляется, это использование – об этом ничего не говорится. Этот недостаток с лихвой восполняется ч. 2 ст. 606: корова, взятая напрокат ради молока, должна использоваться именно для получения молока, а не для рождения телят; если последнее все-таки произошло, то теленок должен быть передан арендатором арендодателю, а в случае отказа от такой передачи – он может быть виндицирован последним.

Так что, как ни странно, но именно Шарик и Дядя Федор показали себя юридически грамотными персонажами, в то время, как понимание законодательства хозяйственным Матроскиным было скорее поверхностным, нежели правильным³.

1.7. «Это я – почтальон Печкин! Принес посылку. Только я Вам ее не отдам, потому что у Вас докýментов нету» (правовое положение малолетнего адресата почтового отправления)

А почему, собственно, «не отдам»? Зачем нужны пресловутые «документы», если почтальон Печкин прекрасно осведомлен о личности получателя посылки – Дяди Федора?

1 Ссылка на эту статью сделана и в абз. 2 п. 1 ст. 218 ГК, как на норму, якобы определяющую основания приобретения права собственности на плоды, продукцию и доходы, полученные в результате использования имущества. В действительности же, как это можно легко заметить, единственным основанием приобретения права собственности на плоды, продукцию и доходы от использования имущества является само его использование, осуществляемое на законном основании.

2 Корректность постановки вопроса «чей холод?» мы здесь не обсуждаем.

3 Разве только в самом договоре аренды было сказано, что корова сдается напрокат будучи беременной, а имеющий родиться теленок поступит в собственность арендатора. Но, все-таки, скорее всего такого пункта там не было, ибо иначе Матроскин не преминул бы на него сослаться.