Учебный год 2023-2024 / глава16
.doc
Раздел третий
Полный глобус юрисдикций
Несколько слов о них, любимых
Абсолютно белое, как и абсолютно черное,
кажется каким-то дефектом зрения.
Дж. Оруэлл
Большинство людей, называя те или иные территории налоговыми гаванями или оффшорными зонами, подразумевают под этим такие нехорошие места, куда утекает капитал из стран с умеренным и высоким налогообложением. Если переводить с популярного языка на экономический и юридический, речь идет о налоговых и прочих льготах для нерезидентов. Все правильно: именно наличие особого, льготного, режима для иностранных компаний делает оффшорные зоны магнитом, притягивающим капиталы из других государств.
Все правильно, но не все так просто. Как мы уже писали во вступлении к этой книге, одно и то же слово «оффшор» зачастую используется для обозначения самых разных вещей. Бывает, оффшорами, что называется, автоматом, считают любые юрисдикции, находящиеся или побывавшие в «черных списках», не очень-то разбирая дополнительные «тонкости». Другие сходу заносят в категорию оффшорных зон любое государство, репутация которого когда-нибудь пострадала в связи с международными налоговыми скандалами. Четвертые готовы считать оффшором все, что угодно, если это связано с отмыванием денег. В общем, спроси в России любого, как отличить оффшорную зону от неоффшорной, и куда денется уверенность, с какой употребляется это понятие в обычной речи.
Вот если бы еще совсем недавно, скажем в 2003 году, задать, что называется, любому прохожему вопрос «на засыпку»: Россия – это оффшор? Реакция, скорее всего, была бы такой: «Да что вы, спятили?! Россия – не оффшор, и никогда им не будет!» Но если бы мы спросили у того же «среднестатистического» гражданина России, является ли оффшором Кипр, то почти со стопроцентной вероятностью получили бы утвердительный ответ.
На первый взгляд, возразить против того и другого сложно. И все-таки, если определять строго по юридическим, «формальным», признакам, то все как раз наоборот.
Не все знают, что до 2005 года в России существовало специальное оффшорное законодательство, позволявшее регистрировать компании международного бизнеса в Ингушетии. Они функционировали без уплаты налогов и имели ряд сопутствующих льгот. Получается, что в период действия данного закона Россия представляла собой ни что иное, как «налоговый оазис» в чистом виде.
Что касается Кипра, то с 1 января 2003 года никакого оффшорного законодательства там нет. Его отменили. С 2003 года резиденты и нерезиденты Кипрской республики находятся в одинаковых условиях, платят одни и те же налоги. И не сказать, чтобы самые маленькие. Ставка налога на прибыль составляет 10 процентов. Выходит, Кипр к оффшорам не имеет никакого отношения. «Вот такие пироги».
Тем не менее, даже в период действия льготного режима нерезидентные структуры в России регистрировались крайне нечасто (о представительствах и филиалах здесь речи нет, это из «другой оперы»). Российская оффшорная компания была таким же нонсенсом и диковинкой, как попугай какаду среди суровой московской зимы. В то же время на Кипре компаний, выполняющих чисто оффшорные функции, и по сей день – целая туча. Хотя по своему юридическому статусу они являются, конечно, резидентами.
Приведенный пример отлично иллюстрирует, как запросто можно перевернуть привычные представления об оффшорах «с ног на голову» или с «головы на ноги» – это уж, как хотите.
Очень хочется провести аналогию с грибами. Ассоциация дальняя, но подходящая. Грибы делятся, как известно, на съедобные и несъедобные. Причем, у многих любимых нами съедобных грибов есть несъедобные (ядовитые или вредные) «версии». Иногда внешне они мало чем отличаются друг от друга. Только опытный грибник знает нужные приметы и может сразу распознать: перед ним опята настоящие или «ложные», истинный ли это белый гриб или его вредный двойник – сатанинский гриб.
С оффшорами – та же история. Чуть присмотришься поближе к тому же российскому, теперь уже отмененному, оффшорному законодательству и понимаешь: никакими настоящими оффшорами здесь даже и не пахнет (подробнее об этом расскажем в нашем разделе о России), это все-таки «лжеоффшоры», хотя на поверхностный, незнающий взгляд, различий вроде никаких нет.
В общем, чтобы вы окончательно не запутались в многообразном и непростом оффшорном мире, не заблудились в дремучем «оффшорном лесу», где «водятся» оффшоры всяких видов и мастей, мы решили разложить все юрисдикции по полочкам, распределить их на группы и подгруппы.
В основу классификации мы взяли два критерия. Первый – чисто формальный. Он подразумевает наличие специального законодательства для нерезидентных компаний. Второй критерий – практический, относящийся к реальной возможности использовать корпоративные структуры данной страны в схемах ведения бизнеса с применением оффшорных механизмов.
Если бы мы руководствовались только первым критерием, наш обзор юрисдикций пострадал бы от непростительной узости подхода. За бортом остались бы такие страны, как, например Англия, США, Кипр, компании которых очень популярны на оффшорном рынке. В широком смысле слова, существуют оффшоры, не оффшоры, полуоффшоры… Что поделаешь: мир многообразен, в нем есть разные оттенки, тональные переходы, градации. Прямолинейный подход (наличие оффшорного законодательства или его отсутствие) хорош в теории, но не в жизни.
В итоге выделилось две группы юрисдикций. Первая – действительные или истинные оффшоры (1-я часть «Оффшоры как они есть»). Вторая – замаскированные «оффшоры» (2-я часть, она так и называется), то есть юрисдикции, не имеющие оффшорного законодательства, но позволяющие в тех или иных масштабах использовать местные компании при ведении международного бизнеса с применением оффшорных механизмов.
К слову. Тут надо бы заметить: между нами говоря, все существующие классификации оффшорных стран и территорий в каком-то смысле были и остаются «фигней на постном масле». Куда какие оффшоры не относи, какие классы и категории для них не придумывай, все это очень условные вещи. Пытаясь выделить «формальный» критерий, мы взяли за основу наличие законодательства, в котором подразумевается возможность регистрации такого типа компаний, как нерезидентная, оффшорная или компания международного бизнеса (отсюда и «формальность» критерия – мы ориентировались на форму корпоративных структур). И хотя такой подход представляется нам наиболее логичным, у него тоже есть изъяны. Постольку, поскольку в мире существуют исключения из правил. Вот два примера.
Первый – Панама. Все знают, что это оффшорная зона, обычная, типичная, классическая – в общем, самая что ни на есть, «оффшорнее» некуда. Но если заглянуть в местное законодательство, то обнаружится, что там нет деления компаний на резидентные и оффшорные; резиденты и нерезиденты учреждают свои структуры на основании одного и того же закона, различен только режим налогообложения – в зависимости от источника дохода. Значит, критерий наличия оффшорного законодательства в данном случае просто не срабатывает. Причем, в Панаме есть еще одна особенность, выделяющая ее из ряда «общепринятых» оффшорных режимов. Компания, принадлежащая нерезидентам, вправе размещать на Панаме реально функционирующий офис. Его наличие никак не влияет на режим налогообложения: оффшорные операции в любом случае освобождаются от панамских налогов.
Второй пример – острова Джерси и Гернси. На том и другом острове можно учредить знакомую по классическим налоговым гаваням форму компаний, а именно компании международного бизнеса (International Business Companies). Самое интересное в том, что эти структуры являются резидентными. Казалось бы, IBC везде, что называется, априори считается нерезидентной, и вдруг – на тебе! Причем, несмотря на свою резидентность, IBC на Джерси и Гернси функционируют как обычные «оффшорки», то есть в рамках специального режима и особого налогообложения.
В общем, чего только в мире не бывает. По этой причине безупречную, идеально непогрешимую классификацию оффшоров составить практически невозможно. Да это и не принципиально. Все классификации в данном случае имеют значение только для большей легкости ориентации. Суть совсем в другом – в реальных возможностях оптимизации налогообложения в той или иной схеме налогового планирования.
Итак, первую группу, состоящую из «самых настоящих» оффшоров, мы разделили на три разновидности: классические, неклассические и маргинальные. Под классикой подразумевается такой льготный режим, при котором нерезидентные компании полностью освобождаются от налогов (выплачивая вместо них ежегодную пошлину), и вдобавок требования к финансовой отчетности данных компаний предельно упрощены.
Разумеется, более строгой классификацией было бы наличие только двух подгрупп: классика и все остальное. Обособив часть юрисдикций в отдельное «семейство» маргиналов, мы позволили себе большую вольность. Но вольность простительную и обоснованную. Практический аспект в определении «оффшорности» ставит под вопрос отнесение таких стран и территорий, как Ливан, остров Мэн и других, им подобных, в разряд классических оффшорных зон. Хотя чисто теоретически это было бы правильным. Во всяком случае, реальное положение дел в этих якобы «налоговых оазисах» не позволило оставить их в той же подгруппе, что и Британские Виргинские острова, Сейшелы и Багамы. Тем более что на точность терминологии у нас и не было мысли претендовать. Оставим эту привилегию ученым мужам, читающим соответствующие лекции на соответствующих кафедрах.
Вообще, те несколько юрисдикций, которые мы определили, как маргинальные, можно окрестить как угодно: ложные оффшоры, притворные, суррогатные… Как ни назови, «один черт» - для российского гражданина они малопригодны (мы смотрим на это, в данном случае, именно с точки зрения применения компаний российскими гражданами). Это зоны узкой сферы «потребления». Так, ливанская оффшорная программа готовилась, в первую очередь, «с оглядкой» на сирийский бизнес. Ливан – это такой «свой» «оффшорный райчик» в арабском мире. И, скажем, для Сирии Ливан – отнюдь не «провинциальная» «оффшорная дыра», но скорее, наоборот – подходящее место для регистрации нерезидентных структур.
В отличие от Ливана, у островов Мэн, Джерси, Гернси – очень богатые оффшорные традиции, и некоторый стабильный приток клиентов из разных стран, как будто, есть, но… Усилия местных властей по борьбе с отмыванием «грязных» денег до того исказили некогда чистый и недвусмысленный оффшорный «лик» этих юрисдикций (превратив его в убийственную гримасу подозрительности), что о реальной пригодности корпоративных структур этих трех островов говорить просто не приходится (опять же, для российских граждан).
Вторая группа стран (замаскированные «оффшоры») – очень «разномастная». Мир велик. А в большинстве неоффшорных стран (даже с самым высоким уровнем налогов) есть возможности для осуществления тех или иных схем оптимизации налогообложения. Спектр инструментов, которыми это достигается, тоже велик и разнообразен: от использования преимуществ договоров об избежании двойного налогообложения и системы агентских схем до регистрации компаний в свободных экономических зонах. Поэтому в одной группе оказались такие разные страны, как Германия и Монголия, Объединенные Арабские Эмираты и Швейцария.
В этот обширный подраздел мы включили и юрисдикции, не так давно отменившие оффшорные законодательства под давлением международного сообщества (Кипр, Венгрия). Теперь это не совсем оффшоры или совсем не оффшоры, а, в общем, не поймешь что, «смесь бульдога с носорогом». Главное, что они все-таки сохранили многие преимущества, благодаря чему международный бизнес имеет обширное «поле для оффшорного маневра» на их территориях.
Совсем на обочине оффшорного мира оказались те, кто не только отменили законодательство для нерезидентных структур, но и не оставили никаких «лазеек» для бизнеса с применением оффшорных механизмов. Их можно отнести к классу юрисдикций, «по определению» нас не интересующих. Но о каждой из этих «жертв насилия» ФАТФ и ОЭСР мы сочли нужным сказать несколько слов – ввиду их популярности в 90-е годы и тех жалких оффшорных «осколков», которые остались от прежней «роскоши» (в Черногории, например, сохранились компании, зарегистрированные в период оффшорного расцвета, их очень мало – но все-таки). Иногда эти страны еще по привычке причисляют к оффшорным, Черногорию и Науру еще «держат» в некоторых «черных списках», но их оффшорная судьба закончена. Для этих стран мы отвели маленький «загончик» в нашем обзоре; поместив их после основного текста, на правах приложения к разделу («Были, да сплыли»).
Надо еще заметить, что, помимо популярных и хорошо знакомых, в обзор попали юрисдикции, которые предоставляют уникальные или малоизвестные возможности для некоторых схем. Ну и, наконец, последнее: выбирая те или иные страны и территории для краткого описания в этом разделе, мы, в первую очередь, ориентировались на собственный опыт работы с ними.