!Корпоративное право 2023-2024 / Суворов Об юридических лицах по римскому праву

Суворов – об юридических лицах по римскому праву. Опорный конспект.

В средние века юриспруденция образовала светскую и каноническую ветви. Древнейшие легисты-глоссаторы стояли буквально на почве источников римского права, подводя вообще все юридические субъекты, не совпадающие с юридическим лицом, под корпоративную схему – universitas – collegium.

Уже в христианской церкви древней римской империи институтная идея восторжествовала над корпоративной, хотя юриспруденция и законодательство не сошли с почвы корпоративных воззрений.

Большое значение для средневековой юриспруденции имел Иннокентий IV, влияние которого Гирке связывает с влиянием Савиньи. Он был творцом теории фикции юридического лица. Эта теория была связана с тем, может ли университас подлежать отлучению от церкви, допускаться к присяге и проч. корпорация как бы есть мыслимое, бестелесное существо – она может действовать только через своих членов. По мере того как persona становилось техническим термином для обозначения universitatis, тем более это лицо стали противополагать истинному лицу как представляемое лишь воображаемое лицо.

Получается, что это лицо не имеет ни души, ни воли, следовательно, не может совершать и деликтов. Но если фикция может придать понятию личность, то та же самая фикция может придать этой личности и душу, так, что эта личность может совершать и деликты, и подлежать наказанию.

Господствующим также было влияние Савиньи, который указывал на то, что первоначальное понятие лица или юридического субъекта совпадает с понятием человека; каждый отдельный человек и только отдельный человек правоспособен. Юридическое лицо есть искусственный, фиктивный субъект, который допускается только для юридических целей, и искусственная способность этого субъекта распространяется только на отношения частного права. Лицо не может иметь сознания и воли, следовательно, оно недееспособно, но этот недостаток восполняется представительством.

Также Савиньи различает корпорации и институты.

Отдельно ото всех юридических лиц, отдельно ото всех противоположностей Савиньи ставит государство – фиск, которое мыслится как субъект частноправовых отношений, но не в смысле как корпорации всех его граждан.

Германисты же имели несколько другую точку зрения. Они считали, что римская universitatis не обнимает всех корпораций гражданского права, поэтому различали несколько видов:

• Genosssenschaften – соединение людей в одно целое;

• Universitates в собственном римском смысле, в котором из соединения многих людей порождается новый, единый и простой юридический субъект, который отличен от отдельных людей, служащих ему субстратом.

Другие противники теории олицетворения – если в юридических лицах нет реального субъекта, его не нужно и придумывать, потому что фикция не может создать лицо там, где его нет в самом деле. Здесь уже полезли в суть фикции. Значение фикции, по мн. Демелиуса, состоит в том, что она есть только орудие юридической терминологии и представляет собою лишь особую форму выражения для юридического приравнивания различных отношений.

Бринц же и вовсе обозвал юр. лиц чучелами, считая догмат «нет имущества без лица» слабо разработанным новейшими учеными, а посему бесполезным. Для него ничего не мешает существовать праву (в пример он приводит лежачее наследство), а также иски могут подавать петухи Тирасы и английские кобылы Беллоны.

Белау же также выступает за отмену понятия юридического лица, поскольку слишком уж оно «неестественно», нельзя создавать имущественные субъекты с распространением на них правоспособности.

Солидарность в германистами заявили и некоторые романисты – Кунце и Барон. Первый считает, что корпорации не должны быть причислены к фингированным лицам: община, народ – это исторические реальности, которые из своей сущности порождают органы прямого действия.

Барон же присоединился сначала к точке зрения, что корпорации возникли не просто так, а по причине исторической.

Оригинальную точку зрения на существо юридических лиц взял Иеринг, и этот взгляд похож на его взгляды на право в целом. Он отвергает фиктивные лица, а также бессубъектное имущество – нет права без субъекта. В результате, так как юридическое лицо не имеет целей, не способно к пользованию, не имеет интересов, следовательно это лицо не может иметь прав, но истинные юридические субъекты суть отдельные члены юридического лица.

В одном из позднейших своих он присоединил к юридической точке зрения на союзы людей и институты точку зрения социального политика. Союз людей есть организационная форма общества; нет такой цели, к которой она не была бы применима.

Данная теория схватила множество возражений:

• Не соглашались с его определением объективного права – вынудимость или принуждение не есть существенный момент в нем.

• Иеринг считает субъектами права тех, кому принадлежит пользование;

• Юридическое лицо не есть только лишь удобная форма для внешних отношений собирательного единства дестинатаров и интерессентов, она имеет значение для внутренних отношений. Лицо как во внешних, так и во внутренних отношениях проявляет свою волю, которая распознается из мнений большинства членов.

Сальковский же в некоторой степени тоже солидарен в отношении этой теории с Иерингом, разделяет юридическое лицо на несколько лиц, над чем неплохо так рофлит Лабанд.

Еще энергичнее чем Цительман, который считал, что главное качество, необходимое для возможности быть юридическим субъектом, есть волеспособность, против фикции юридического лица выступает Больце. Он считал, что существо юридического лица не предполагает самостоятельную право- и волеспособность.

Нерасположение к фикции им переносится также и самим понятием «юридическое лицо», и он сравнивает этот термин с трупом в целом. Также он добавляет, что индивиды даже и как члены корпорации только в их соединении в корпорацию являются субъектом корпоративных правоотношений. Также он отрицает лежачему наследству в юридической сущности.

Леонгард приходит к очень интересному выводу относительно того, чтобы для того, чтобы стать юридическим субъектом, не нужна ни воля, ни духовная способность, необходима только лишь способность иметь потребности, об удовлетворении которых можно позаботиться посредством осуществления права, далее субъективное право есть простое состояние, поэтому можно спокойно сказать «быть вправе», а также без всякой фикции мы можем объявлять юридические лица за субъекты прав, ибо хоть они не могут ничем пользоваться, но для их блага могут быть употребляемы имущественные массы.

Как бы тут ни словоблудили, всегда получается один вывод: субъективные права, связанные с конкретной личностью человека, аналогично переносятся на такие субъекты, которые не суть отдельные люди.

ГИРКЕ

Он сформулировал и систематизировал юридические конструкции для институтов, также ответил на вопрос о том, что же такое союзная личность (признанная юридическим порядком способность человеческого союза как единого целого быть субъектом прав и обязанностей).

Союзное лицо правоспособно: правоспособность его простирается как на публичные, так и на частные правоотношения.

Союзное лицо дееспособно: оно не есть мертвое понятие, оно есть живое существо, которое как таковое хочет и действует, то есть проявляет свою жизнь в живых актах своих органов.

Союзное лицо есть лицо составное. Единство его осуществляется в единой индивидуальном человеческом теле, составные его части сами суть лица.

Союзное лицо может быть членом высшего союзного лица, и во всяком случае всякое несуверенное союзное лицо есть часть государства. Дело в том, что государство может преследовать собственный интерес – даже полицейское государство не смотрело на корпорацию как на неспособного к воле опекаемого, а на существо, способное к самостоятельному хотению.

Германская корпорация как реальное собирательное лицо есть общение, носители которого суть связанные между собой индивиды и которое принадлежит им. Этим германская корпорация может сильно сблизиться с товариществом.

Также стоит отметить, что Гирке делит право на индивидуальное, социальное и публичное.

Индивидуальное право – право, которое ставит людей как отдельные единицы во взаимные отношения, вне зависимости от того, будут этими единицами индивиды или человеческие союзы… Основа индивидуального права – несвязанность субъектов.

Социальное право – право, которое регулирует отношения людей – носителей воли как общественных существ. Тут люди трактуются как целое, союзное целое. Основа социального права – властвование и подчинение.

Публичное право есть все государственное право, то есть касающиеся государства как целого и членов его – без разницы, индивиды или союзы, сверх того, это социальное право, которое по причине качества регулируемого им общение признано за публичное (МП, церковное право, право общин).

Анализ прав и обязанностей корпорации и корпоративных отношений:

1. Внутренне-корпоративные – корпоративная власть над членами, предписывающая, принуждающая, наказывающая и надзирающая.

2. Членные права и обязанности. Отчасти имеют одинаковое качество с правами и обязанностями, вытекающими для индивидов из подобного вчленения. Возможны как права, которые принадлежат всем членам, так и права, которые могут принадлежать только особо квалифицированному союзному лицу.

3. Индивидуальные права и обязанности – принадлежат корпорации как самостоятельному лицу, поставленному в ряд с другими лицами, каковы в особенности имущественные права.

Также между корпорацией и вчлененными в нее лицами Гирке различает внекорпоративные – с чисто индивидуальным правом, и чисто корпоративные отношения – тут действует чистое социальное право, которое в публичных союзах возвышается на степень публичного права – это чистые отношения сочленства. Помимо этого, выделяют отношения корпоративно-особого права – в германском праве развилось множество смешанных отношений, лежащих частью внутри, частью вне корпоративной сферы. Тут корпорация и ее члены в одно и то же время состоят и в отношениях собирательного лица к членным лицам, и в самостоятельных отношениях обособленных лиц, так что переплетаются социальное право с индивидуальным.

Дальше тов. Гирке несет какую-то неудобопонятную чепуху, поэтому Суворов отказался его конспектировать.

Карлова же не одобряет идеи бессубъектных или безличных прав, бессубъектного или безличного имущества и решительно одобряет мысль Иеринга, который выдвинул момент интереса, пользы, а, с другой стороны, столь же решительно не сходится и с Иерингом в том, будто юридическое лицо не имеет интересов и будто пользование должно быть включено в понятие личности. Общие интересы, по ее мнению, суть юридического лица.

Говоря о нетелесных центрах интересов, нужно различать корпоративное и институтное имущество, не смешивать их, подобно Бринцу.

Также Карлова не считает возможным рассматривать как частноправовые сделки то решение участвующих, которое призывает корпорацию к жизни, а равно и тот учредительный акт, которым призывается к жизни институт. Простая частноправовая сделка не может основать объективного права и не может создать юридического субъекта; автономический акт может это сделать под контролем государства.

Орган же не только лишь действует во имя лица: в пределах отведенной ему компетенции он заменяет юридическое лицо, существует вместо него.

Подводя итог всему вышесказанному естественно спросить себя: если между корпорациями и институтами существуют различные точки соприкосновения и если даже те и другие могут быть подводимы под общее понятие общественных организаций, то не на правильной ли точке зрения стояло римское право, подводившее все вообще юридические лица под корпоративную схему, особенно если вычеркнуть из ряда юридических лиц лежачее насоедство, которое вносило некоторый диссонанс в римское построение и в олицетворении которого в настоящее время нет никакой надобности? Правильной точку зрения римского права нельзя назвать потому, что понятие общественной организации шире понятия корпорации, поскольку:

• С корпорацией связывается идея организованного союза людей, общественная же организация возможна и при единоличном носителе;

• Даже и коллегиально организованные институты, проявляющие свою юридическую жизнь в корпоративных формах, должны быть отличаемы от корпораций в собственном смысле этого слова. это различие состоит в том, что корпоративная организация обнимает не столько администраторов, но и всех или многих членов, которые различными способами выражают свое участие в корпоративной жизни.

• Существует различие и между целями корпораций и институтов. С корпоративными целями обычно идет рука об руку интересы отдельных членов корпорации, в том числе администраторов, между тем как институтные цели суть цели альтруистического характера, которым администраторы могут посвящать все свои силы, не преследуя при этом эгоистических интересов.

Канонисты	Впервые стали называть юр. лицо лицом (persona). Иннокентий IV вводит теорию фикции юридического лица. Суть – корпорация есть мыслимое образование, не имеющее собственной воли и не способная действовать сама, а только через своих членов. Также ввел деление юр лиц, отличая их от товариществ (societas)
Легисты-глоссаторы, Бартола	Рассуждали о понятии деликтоспособности юр.лица и уголовной ответственности в рамках теории фикции. Дообсуждались, что раз фикция может придать понятию юр. лица личность, то значит может придать и душу. Что в их логике означало возможность совершать деликты и нести ответственность.
Гейзе	Придумал своё определение юр. лица. Юр. лицо – всё, что в государстве признаётся за отдельный субъект права, но всякое такое лицо должно иметь субстрат, представляющий или образующий юр. лицо. В субстрат могут входить люди, человек как должностное лицо, союз многих, вещи (земельные участки как субъекты сервитута, целое имущества лица – наследство), а также какое-нибудь имущество для общественных целей.
Савиньи Теория олицетворения (персонификации)	Признавал правоспособность только за отдельными людьми. Положительное (всм. объективное) право позволяет отказать/ограничить правоспособность некоторых лиц, а также переносить правоспособность на нечто искусственно созданное. Юридическое лицо – искусственный, фиктивный субъект, допускаемый для юридических целей, способность которого распространяется только на частное право. Юр. лицо не имеет сознания и воли, что восполняется представительством. Различал юр.лица естественные (общины) и искусственные (вольные союзы и институты). Также, рассуждал о государстве как о корпорации. Лежачее наследство, в отличие от предыдущих мыслителей, юридическим лицом не считал.
Германисты Безелер и Блунчли	Корпорация – не фиктивное образование, а реальное живое лицо. Корпорации не могут ограничиваться только частным правом, а могут принимать участие в публичной жизни. Рассуждали, в общем-то, о германских общинах, которые по природе своей автономны (в римском праве общины, как выразился автор, малолетни). Стали более чётко делить корпорации на сложные (права индивидов сливаются с правом корпорации, части остаются видимыми – «соединённые субъекты не удаляются в область мышления, а подчинены общению и составляют из себя целое») и простые (единый и простой юр. субъект, отличные от людей его составляющих)
Демелиус	Фикция не может образовать отдельного субъекта, т.к. является орудием юридической терминологии, которое допускает происхождение последствий из неслучившегося события или отсутствие последствий из случившегося.
Виндшейд и Кеппен	Виндшейд рассуждал о лежачем наследстве в контексте бессубъективных прав. Обосновывает философскими рассуждениями о том, что для права в общем-то не так важно, кто субъект, а главное в нём само право.
Бринц	Рассуждал об имуществе, которое принадлежит не кому-то, а чему-то как какой-либо цели. Главное – ввёл понятие цели юридического лица.
Беккер	Также рассуждал о безсубъектном имуществе в контексте ценной бумаги на предъявителя. Заявлял, что бумага – и есть юридический субъект, ибо хозяина нет, а обязательство то всё равно есть. Автор желает Беккеру удачи в признании государственных кредитных билетов с указанием получаемой суммы отдельными юридическими субъектами. Рассуждал также о римском пекулии, как о целевом имуществе. Лежачее наследство также признал целевым имуществом (т.е. служащим определенной цели). Такое логическое построение, по мнению Суворова, приведет к возникновение исков от петухов и кобыл как юридических объектов.
Ранда и Белау	Посредственное положение между теорией олицетворения и бессубъектным имуществом. Интересен тут Белау – критикует фикцию юридического лица, ибо объективное право не может создавать самое по себе нового имущественного субъекта. Попытался обосновать целевое имущество как некого актёра, играющего роль, которую ему назначают физические лица. Бред собаки.
Романисты Кунце и Барон	Кунце - противник фикции в теории юридического лица, рассуждал о народах и государствах как естественных образованиях (корпорациях). С институтами он хз, сначала говорил о фикции, потом сказал, что в статуте выражен акт воли, а значит на основании него они и действуют. Барон – поддерживал Блунчли, мол корпорации не с пустого места возникли, а явлются исторически обусловленными. Однако в пандектах поменял позицию, присоединившись к теории фикции. Обосновал имущественную правоспособность юридических лиц, которая подчинена определенной цели.
Лассон	Рассуждал о корпорациях (больше о государствах) в контексте философии права и международного права. Люди формируют разум, волю, физическое тело корпорации, а потому они, как и люди, являются лицами.
Иеринг	Отрицал фикцию и бессубъектное имущество. Право, по его мнению, должно всегда иметь субъекта. Пользование правом (как защищаемый исками интерес) принадлежит только естественным лицам. В корпорациях истинными пользователями права являются его члены, хотя в отношениях могут выступать как искусственно возведенное в личное единство совокупность, преследующая общие интересы. Само юридическое лицо не имеет прав, интересов и целей. Истинными юридическими субъектами являются его члены. Юр. лицо – лишь оболочка, направленная во вне. Для внутренних отношений это значение не имеет, ибо тут сталкиваются индивидуальные права. С институтами также – истинными пользователями являются конкретные люди, для которых они создаются (больные, увечные, студенты и проч.)