новая папка 2 / 23068

Явижу то, что ты и стар, и слаб.

Шут

Уж от него невесты отказались.

Димитрий

Сегодня весели, потешный князь!

Не будешь ли просить меня о Шуйском?

Шут

Да что мне в нем? Он вечно морщил лоб И никогда не улыбался шуту.

Асмех теперь на площадь посмотреть: Там толкотня и визг, и писк, и слезы. Все женщины, мальчишки все орут: "Кормилец наш, и батюшка, и свет", Как будто вся Москва ему сродни.

Аот чего? Ты знаеш ли? Бывало,

Он на крыльце стоит перед дворцом: Поклон царю, поклон народу в пояс, Потом царю, потом народу вновь,

Ицелый день, как прутик в ветре, гнется.

Димитрий

Инаконец переломился он.

Князь Вишневецкий

Светлейший царь, позволь мне слово молвить! Мне чуждо всё на здешней стороне; Нет ни родства, ни кровного союза Меж нашей кровной Польшей и Москвой, Меж Шуйскими и князем Вишневецким.

Но Шуйских род так благороден, древен!

Шут

Всё не древней Адама

Князь Вишневецкий

Замолчи, Бесстыдный шут! - Потомок Корибута,

О государь, дерзает не краснея Тебя просить за Рюрикова внука.

Димитрий

Нет, не прощу.

Князь Вишневецкий

Едина кровь течет И в князе Шуйском, и в царе российском.

Такую кровь пролить - не то что казнь Произвести над нищим непослушным.

Димитрий

Бескровен бог, безроден царь. Пред ним Все равные: и нищий, и вельможа.

Один из поляков

Нет, в нашей Польше так не говорят: Там дворянин и пан великородный Не то, что...

Бучинский (унимая его)

Полно, полно, господа!

Поляк

Язык мой волен, пан.

Князь Вишневский

Любовь народа Сильней, чем страх, и милость, чем гроза.

Димитрий

Вопрос сей разрешит нам патер Квицкий. Что думаешь ты, патер?

Патер Квицкий

Государь То знают все: твое незлобно сердце;

Доступен ты прошеньям и слезам, И кровь и казнь душе противны кроткой.

Димитрий

Да, это правда, мой незлобен дух.

Патер Квицкий

Чудесными лучами окружила Десница вышнего главу земных царей,

И ярче звезд ночных блестят на ней Дух мудрости и строгий суд и сила;

Но выше всех лучей венца И краше всех сияет благость:

Она светит его златую тягость, Она царям есть лучший дар творца. Она светла, как чистый ангел рая,

Свежа, как внешняя роса, Как фимиам святой, благоухая,

На землю грешную низводит небеса.

Боярин

Как сладко говорит!

Другой

Ну, честь и слава!

Патер Квицкий

И мне ль, слуге страдавшего за нас, Смиренному отшельнику от мира, Тебе сказать: "Суди, казни людей!" Но ты монах, тебе судьбу народов Вручил господь; тебе он повелел Смирять вражду, обуздывать крамолу, Да в тишине цветет твоя земля.

Ты мудрый царь и знаешь, что от казни Безвременно избавленный злодей Невинных часто губити, чем выше Дотоле был, тем царству он страшней.

Но мне ли знать, когда потребна строгость? Я не судья.

Боярин

Каков наш краснобай!

Шут

Вот что зовут латинскою обедней? Ого!

Дмитрий

Что, князь! Ты слышал сей ответ?

Князь Вишневецкий

Не ксендзами воспитан Вишневецкий; Ему до них нет дела. Добрый меч Знакомый мне, чем хитрости ученых, И напрямик я стану говорить: Волнуется Москва.

Димитрий

Уйму безумцев!

Князь Вишневецкий

Не любят нас, сподвижников твоих; Народ давно поглядывает косо.

За что? Не ведаю.

Шут

А вот за что:

Мужья для вас обмануты, а жены За вас прибиты.

Поляк

Слушай, дерзкий шут!

Перебивай москалей сколько хочешь, А в польску речь мешаться не дерзай. Что мы, москали, что ль?

Валуев

Ты лях безмозглый!

Молчать, Валуев! С глаз моих долой!

(К полякам)

А вас прошу, товарищи, потише! Что говорил ты, князь Адам?

Князь Вишневецкий

Я говорю, что скрытые кинжалы Давно на нас острятся в тишине. Народ узнает, что его любимцу Мы выпросили жизнь, и, может быть,

Вражда замолкнет, и родится дружба Меж нашею дружиной и Москвой.

Димитрий

Я не могу твоей исполнить просьбы И вижу то, что этот хитрый князь

Твой мудрый ум пронырством отуманил. Но он падет! - Москва шумит? Пускай! Уйму ее! Все Шуйского клевреты Раздоры сеют. Раздавлю гнездо,

И стихнет все. Внимать безумной черни, Ее ласкать Димитрий не рожден.

Пусть плачут о преступнике! Клянуся, Его ничто от смерти не спасет.

Стольник (входя)

О государь, отшельница-царица Сюда идет.

Димитрий

Царица, мать моя?

То редкая и дорогая гостья.

Я к ней иду навстречу. Господа! Останьтесь здесь.

(Уходит)

Боярин (Шуту)

Что, брат!Язык к гортани Прильпе?

Шут Ну, что ж? Боюсь усов,

И вся Москва боится их.

Боярин

И вправду, От них теперь уж вовсе нет житья.

Другой

Перебивай москалей, а преж ними Молчи, как мертвый! Ждите, час придет: Зажмем вам рты, незванные пришельцы.

Другой А царь.

Другой Ну, что об нем и говорить!

Другой Подумаешь, да вспомнишь Годунова!

Явление третье

Входят Димитрий, царица Марфа.

Димитрий

О мать моя, благополучен день, Когда стопы твои благословляют Сей дом забот и царственных трудов.

Царица Марфа

Свидетелей здесь много. Я с тобою Беседовать хочу наедине.

Димитрий

Подите вон, бояре! Вишневецкий,

Товарищи, прошу, оставьте нас!

(уходят все)

Мы здесь одни. Я жду твоих велений.

Царица Марфа

Свой монастырь и кельи тихий кров Отшельница оставила недаром.

Яс просьбою великой.

Димитрий

Говори!

Царица Марфа

О, далеки от страждущего сердца Весь дольний мир и гром его сует. Земная жизнь уж кончилась для Марфы: Печальная вдовица погребла

Димитрий

Царица Он жив во мне.

Царица Марфа

Оставь, мне тяжело...

Там за стеной, в затворе молчаливом, Где света шум безвестен и забыт, Промчалась весть ужасная, что Шуйский Нас обличал в обмане, что его Приговорил ты к смерти. Правда ль?

Димитрий

Правда.

Царица Марфа

Прости его. Когда бесчеловечный Борис убил младенца моего (О боже мой, на душу Годунова

Излей весь гнев, всё мщение свое), - Князь Шуйский...

Димитрий

Скрыл убийцу от законов.

Царица Марфа

Преступника не мог он наказать. Доверием и даже властью царской Владел Борис. От горести моей Бежали все со страхом и презреньем;

Но Шуйский князь в растерзанную грудь Пролил елей духовных утешений; Со мной один горячею слезой, Отрадную для горестного сердца, Он обливал младенца ранний гроб. Прости его! О, будь великодушен!

Ты царствуешь, ты силен, ты счастлив.

Димитрий

Кто? Я счастлив? Да, я одет в порфиру, Передо мной толпится пышный двор. Ха-ха счастлив! А там кругом волненье,

Изаговор, и ропот, и ножи, Остримые уликою безумной,

Ивкруг себя я должен собирать Надменную дружину иноземцев, Ее мечом и цепью устрашать

Родную Русь!.. Моя завидна участь! Здесь, во дворце, перед лицом царя, Пришелец лях осмелился... О боже!

Ион живет еще! Передо мной

Нахальный лях москалями ругался!

Ячувствовал, что весь затрепетал, Душа огнем и ядом наливалась!

Ямог его убить, я мог во прах

А кто виной? - Князь Шуйский. Кто народу С его царем борьбу готовить смел?

Кто? - Шуйский твой. - Но он умрет.

Царица Марфа

Как страшен!

Димитрий

Пусть всем другим я страшен; не тебе, Царица-мать! Как сын, всегда покорный,

Явоскрешу умершего.

Царица Марфа

О нет!

Не отдает усопшего могила:

Ты вечно чужд для сердца моего.

Не воскресишь его. Нет! Он был кроток, Как день весны, как ангелы небес.

В его груди младенческой и нежной Был огнь любви прекрасной, безмятежной, Был тихий рай... и этот рай исчез.

И, грешница, кого в его порфиру

Яоблекла? О боже мой!

Димитрий

Кого?

Да, я не царский сын! Но благодатью силы Помазан я и духом славных дел; Но Иоанн из глубины могилы Мне завещал державный свой удел.

Он мой теперь! Покойники во гробе,

Икрепко спят. Он мой! Я не отдам Плода трудов, отчаянных сражений,

Идолгих дум, и тяжких ухищрений, Не уступлю презрительным врагам.

Царица Марфа

Оцарствуй долго, счастливо!

Димитрий

Послушай!

Открыть обман иль Шуйского простить - Почти одно.

Царица Марфа

Ах! Для меня, преступной, То лучше б было. Верь: и для тебя!

Обман тяжел, ужасен грех, и долго Не процветает неправда на земле. Когда б венец ты скинул добровольно...

Димитрий

О, перестань! Ты не поймешь меня: Ты женщина. Корона Мономаха Тебе лишь злато и алмаз; престол -

Ком золота и камней; а порфира...

Что говорить? Ты не поймешь меня.

Ведь подвиги, и слава, и бессмертье - Всё для тебя невнятные слова.

Но слушай: там, за нынешней Россией На, юг, далеко, есть волшебный край;

Там благодать степей широких

Ирай земной в ущелиях долин,

Ильются воды рек глубоких,

Исветел вид морских пучин. Там вьются лозы винограда

По скату гор, в тени густых садов; Там людям жизнь и свет отрада, Там неба свод без облаков.

И этот край, он был Россией прежде. Ты поняла ль?

Царица Марфа

Быть может, поняла.

Димитрий

Гляди к Литве, где стран московских грань. Там новый мир, там люди горды, смелы; В сердцах горит божественный огонь; Там руки их природу покоряют,

Инебеса измерил хитрый взгляд,

Игорода, и села процветают,

Икорабли чрез море пролетают,

И дышит медь, и краски говорят...

Я оживлю свой Север: грады, села

Явызову из мертвой сей земли;

Исвет наук, и блеск художеств дивный

Яразолью, - и памятен векам

Останется Дмитрий.

Царица Марфа

Он безумен!

Дмитрий

И это все отбросить? Никогда!

Нет, - он умрет, опасный властолюбец; Умрет твой Шуйский!

Царица Марфа

О, внемли, внемли!

Невинен он: мы грешны перед богом!

Дмитрий

Господь простит.

Царица Марфа

Нет, не простит меня. Безумная! В порыве мести жадной,

Падению Борисовых детей Я радоваться смела: пред народом,

Перед творцом от сына отреклась.

С тех самых пор как тяжко я страдаю,

Мне крик торжеств гремит насмешкой злою. Мне говорят: "Ты счастливая мать" - И я смеюсь, а кровью сердце плачет.

О, верь мне, верь, ужасна жизнь моя! От таинства святого покаянья Преступница навек удалена.

Хочу молиться - страшно! Между мною

Иалтарем, как тень, обман стоит; Упрек звучит в словах церковных песен,

Иколокол анафему гласит.

Идушно мне, и божий храм мне тесен,

Ия бегу. О ужас! От кого?

От бога!.. Ах, бывало, я вступала С веселием в его пресветлый храм: Там для меня отрадой все дышало, Так сладостно курился фимиам, Перед иконой Чистой Девы Так ярко теплился елей,

Истройно в хор сливалися напевы,

Инеба глас звучал в груди моей!

Ия тогда молилась сладко, сладко, Молилася о сыне... и потом Являлись мне чудесные виденья;

Являлся он, как ангел, предо мной, И лились токи исцеленья Для ран души моей больной.

Бывало... Но теперь! Подумать страшно!

Иночи мрак, и образ Пресвятой,

Извук молитв укором беспрерывным Мой грешный дух волнуют. Сны мои

Каких-то лиц, каких-то гласов полны,

Ислышу я: "От сына отреклась,

Иот тебя он в небе отречется".

Дмитрий

Мечты, одни мечты!

Царица Марфа (на коленях)

Прости, прости Ты Шуйского; иль в ссылку, в город дальний

Его сошли, но крови не пролей! Ужасна кровь невинного: я знаю - Горящею рекой она течет

Идух убийц уносит в ад! За гробом

Ясына не увижу; никогда

Ив небесах не встречуся с младенцем. Прости, прости!

Узнает ли обманутый народ Стон матери и тяжкой скорби голос. Прощай!

Дмитрий

Постой! Не начинай борьбы;

Она была б ужасна. Я исполню Твои желанья. Близок казни час, Но я пошлю преступнику пощаду. Согласна ль ты произнести обет, Что никогда ты тайне не изменишь, Что никогда страдающей души Перед другим не выскажешь?

Царица Марфа

Согласна.

Дмитрий

Что я твой сын отсель... Согласна ль ты? Клянешься?

Царица Марфа

Да.

Дмитрий

Пойдем перед икону!

Явление четвертое

(Площадь. Вдали Лобное место.)

Первый

Поближе к нам, любезный сват: ты стар,

Ив тесноте задавят. Здесь просторно; Увидишь всё: и выход из Кремля,

Иместо казни.

Второй

Ох, к чему глядеть?

От ужаса всё сердце замирает. (Взбирается к первому.)

Женщина

Что, батюшки, там видно? Из Кремля Не идут ли?

Первый

Нет, не видать. Постой-ка, Вдаль шумят, колышется народ. Вон пестрые варшавские сороки, Вон тянутся немецкие волы!

Женщина

Ах, окаянные мучители! Смотри-ка: Слетаются, как воронья на кровь!

Второй

Ох, детушки! Привел же бог под старость Ужасные вновь видеть времена, Как при царе-мучителе Иване.

Первый

Другой

Да, царь Иван совсем иное дело:

Мы знали все, что он законный царь, Святая ветвь от корня Мономаха, А это кто? Откуда он взялся?

Вишь, выдумал, что прежде был зарезан Да вдруг воскрес!

Другой

И вправду, чудеса!

Второй

Ох, грешники! Святому патриарху Не верили. Теперь господь казнит.

Прокофий Ляпунов

Смотри, Ефим, как князь Василий Шуйский Заговорит - ты тотчас подойди К Басманову. Урока не забудешь?

Ефим

Не позабуду, барин

Прокофий Ляпунов

Ну, смотри ж, Не прозевай!

Захарий Ляпунов

Послушай, брат Прокофий! Басманова ты хочешь удалить?

Прокофий Ляпунов

Хочу, чтоб князь успел поговорить Со всей толпой московских ротозеев.

Захарий Ляпунов

А для чего ж?

Прокофий Ляпунов

Иль ты не знаешь, брат, Как речь сильна, как многомощно слово,

Как движутся народные сердца, Когда звучит последний глас страдальца? Взгляни, Захар, на этих дураков:

Как широко раскрыли рты, как уши Развесили. Теперь им каждый звук Вопьется в грудь, как искра в пук соломы. К тому же знай: по милости моей За Шуйского вдовица Иоанна Пошла молить царя, и каждый миг

Дороже нам, чем год в иное время.

Захарий Ляпунов

Ну, признаюсь, затеял ты хитро!

Прокофий Ляпунов