новая папка 2 / 18469

Утро

Утро

Огнистый Сириус сверкающие стрелы Метал еще с небес в подлунные пределы, Лежала на холмах вкруг нощь и тишина, Вселенная была безмолвия полна;

А только ветров свист, лесов листы шептали, Шум бьющих в камни волн, со скал потоков рев

И изредка вдали рычащий лев Молчанье прерывали.

Клеант, проснувшийся в пещере, встал И света дожидался.

Но говор птиц едва помалу слышен стал, Вкруг по брегам раздался И всклнкнул соловей;

Тумана, света сеть во небу распростерлась, Сокрылся Сириус за ней,

Инощь бегущая чуть зрелась. Мудрец восшел на вышний холм

Итам, седым склонясь челом,

Воссел на мшистый пень под дубом многолетным И вниз из-под ветвей пустил свой взор На море, на леса, на сини цепи гор

И зрел с восторгом благолепным От сна на восстающий мир.

Какое зрелище! какой прекрасный пир Открылся всей ему природы!

Он видел землю вдруг, и небеса, и воды, И блеск планет,

Тонущий тихо в юный, рдяный свет.

Он зрел: как солнцу путь заря уготовляла, Лиловые ковры с улыбкой расстилала,

Врата востока отперла, Крылатых коней запрягла

Извезд царя, сего венчанного возницу, Румяною рукой взвела на колесницу; Как, хором утренних часов окружена,

Подвигнулась в свой путь она,

Ивосшумела вслед с колес ее волна; Багряны вожжи напряглися

По конским блещущим хребтам; Летят, вверх пышут огнь, свет мещут по странам,

Имглы под ними улеглися; Туманов реки разлилися, Из коих зыблющих седин, Челом сверкая золотым, Восстали горы из долин,

Ивоскурился сверх их тонкий дым.

Он зрел: как света бог с морями лишь сравнялся, То алый луч по них восколебался, Посыпались со скал Рубины, яхонты, кристалл,

Ибисеры перловы Зажглися на ветвях; Багряны тени, бирюзовы

Слилися с златом в облаках;

Ивсё - сияние покрыло!

Он видел! как сие божественно светило На высоту небес взнесло свое чело,

И пропастей лице лучами расцвело! Открылося морей огнисто протяженье:

Там с холма вниз глядит, навесясь, темный кедр, Там с шумом вержет кит на воздух рек стремленье, Там челн на парусах бежит средь водных недр;

Там, выплыв из пучины, Играют, резвятся дельфины,

Ирыб стада сверкают чешуей,

Иблещут чуды чрева белизной.

Атам среди лесов гора переступает, Подъемлет хобот слон и с древ плоды снимает.

Здесь вместе два холма срослись

Ина верблюде поднялись;

Там конь, пустя по ветру гриву, Бежит и мнет волнисту ниву. Здесь кролик под кустом лежит, Глазами красными блестит;

Там серны, прядая с холма на холм стрелами, Стоят на крутизнах, висят под облаками; Тут, взоры пламенны вверх устремляя к ним, На лапах жилистых сидит зубастый скимн[1]; Здесь пестрый алчный тигр в лес крадется дебристый И ищет, где залег олень роговетвистый;

Там к плещущим ключам в зеленый мягкий лог Стремится в жажде пить единорог; А здесь по воздуху витает Пернатых, насекомых рой, Леса, поля, моря и холмы населяет Чудесной пестротой:

Те в злате, те в сребре, те в розах, те в багрянцах, Те в светлых заревах, те в желтых, сизых глянцах Гуляют по цветам вдоль рек и вкруг озер; Над ними в высоте ширяется орел!

Атам с пологих гор сёл кровы, башен спицы, Лучами отразясь, мелькают на водах.

Тут слышен рога зов, там эхо от цевницы, Блеянье, ржанье, рев и топот на лугах;

Аздесь сквозь птичий хор и шум от водопада Несутся громы в слух с великолепна града

Иизъявляют зодчих труд.

Там поселяне плуг влекут, Здесь сети рыболов кидает, На уде блещет серебро;

Там огнь с оружья войск сверкает. - И всё то благо, всё добро! Клеант, на всё сие взирая, Был вне себя природы от чудес, Верховный ум творца воображая, Излил потоки сладких слез.

"Всё дело рук твоих!" - вскричал во умиленьи И арфу в восхищеньи Прияв, благоговенья полн,

В фригический настроя тон[2], Умолк. - Но лишь с небес, сквозь дуба свод листвяный Проникнув, на него пал свет багряный,

Брада сребристая, чело Зардевшися, как солнце, расцвело, - Ударил по струнам, и от холма с вершин

Как искр струи в дол быстро покатились, Далеко звуки разгласились, Воспел он богу гимн.

1800

Комментарий Я. Грота

Это стихотворение составляет, собственно, введение в Гимн Богу. Поэт изображением великолепного утра хочет показать нам, как созерцание природы пробудило вдохновение Клеанта и внушило ему знаменитый его гимн Зевсу. Ученый Грек Клеант (Cleanthes), уроженец мизийского города Асса, живший лет за 260 до Р. Х., был долго слушателем Зенона и потом преемником его в афинской стое. Скудость природных дарований вознаграждал он упорным прилежанием, так что «лампада Клеанта» вошла в поговорку: он днем учился философии, а ночью работал для своего пропитания. Если верить преданию, он 80-и или 90-а лет от роду уморил себя голодом.

«Утро и Гимн Клеантов» изданы вместе отдельной брошюрой в Петербурге в 1802 году[3]. Первое вскоре появилось еще в Вестнике Европы за август того же года (ч. IV, № 16, стр. 514) с подписью Державин и с следующим примечанием к заглавию Утро: «Оно напечатано в Петербурге вместе с Гимном Клеанта. Для удовольствия читателей Вестника, живущих в Москве и в провинциях, помещаю здесь эту в самом деле живописную картину утра». В изд. 1808 г. см. ч. II, LIV.

Значение рисунков: 1) Крылатая жена, имеющая над главой звезду, а в руке зажженный факел, с которого сыплются румяные розы на мир, в мраке лежащий; вдали на горах курится фимиам. 2) Петух перед лирой (Об. Д.).

Примечания

1.Скимн — дикий лев; ср. Том I, стр. 240.

2.В фригический настроя тон. — «Фригический тон, которым Греки пели гимны богам» (Об. Д.). Фригийским назывался один из четырех главных и древнейших тонов греческой музыки, сильный и стремительный (см. Новый Словотолкователь, Спб. 1806, ч. III).

3.Над первым стихотворением выставлено приведенное нами двойное заглавие; над вторым же Гимн Богу, а в конце имя автора. В экземпляре имп. публ. библиотеки нет заглавного листа; но внизу последней, 8-й страницы означено: «С дозволения указного печатано в типографии Шнора 1802 года».