новая папка 2 / 15145
.pdfПРЕДАНИЕ
Посвящаю Андрею Белому И ей надел поверх чела
Из белых ландышей венок он.
Андрей Белый
I
Повеял ветер голубой Над бездной моря обагренной.
Жемчужный след чертя кормой,
Челнок помчался, окрыленный.
И весь челнок, и плащ пловца Сверкали ясным аметистом;
В кудрях пророка, вкруг лица,
Закат горел венцом лучистым.
И в грозно огненный Закат Уйдя безумными очами,
Пловец не мог взглянуть назад,
На скудный берег за волнами.
Меж ним и берегом росли Огни топазов и берилла,
Ион не видел, как с земли Стремила взор за ним Сибилла.
Ион не видел, как она
Упала вдруг на камень черный,
Побеждена, упоена
Своей печалью непокорной.
И тень, приблизившись, легла,
Верховный жрец отвел ей локон,
И тихо снял с ее чела Из белых ландышей венок он.
II
И годы шли. И целый день Она скользила в сводах храма,
Всегда задумчива, как тень,
В столбах лазурных фимиама.
Но лишь сгорел пожар дневной И сумрак ширился победно,
По узкой лестнице витой Она сходила тенью бледной,—
В покой, где жрец верховный ждал Ее с покорностью всегдашней,
При дымном факеле, и ал Был свет из окон старой башни.
Струи священного вина Пьянили мысль, дразня желанья,
И словно в диком вихре сна,
Свершались таинства лобзанья.
На ложе каменном они Безрадостно сплетали руки;
Плясали красные огни,
И глухо повторялись звуки.
Но вдруг, припомнив о былом,
Она венок из роз срывала,
На камни падала лицом
Идолго билась и стенала.
Икротко жрец, склонясь над ней,
Вершил заветные заклятья,
И вновь, под плясками огней,
Сплетались горькие объятья.
III
И годы шли, как смены сна,
Сходя во тьму сквозь своды храма,
И вот состарилась она В столбах лазурных фимиама.
Ией народ алтарь воздвиг Давно, как непорочной жрице,
Итолько жрец, седой старик,
Знал тайну замкнутой светлицы.
Был вечер. Запад гас в огне.
Ушли из храма богомольцы.
На малахитовой волне Сплетались огненные кольца.
Ивырос призрак корабля,
Иблизился безвестный парус,
Икто-то, бледный, у руля Ронял сверкающий стеклярус.
Уже, мерцая, месяц стыл
Серпом из тусклого оникса,
Когда ко храму подступил Пришлец с брегов холодных Стикса.
И властно в ясной тишине Раздалось тихое воззванье: «Вот я пришел. Сойди ко мне,—
Настало вечное свиданье».
И странно вспыхнул красный свет В высоких окнах башни старой,
Потом погас на зов в ответ,
Изамер храм под лунной чарой.
Ив красоте седых кудрей Предстала у дверей Сибилла,
Простер он властно руки к ней,
Она, без слов, главу склонила.
Спросил он: «Ты ждала меня?»
Сказала: «Верила и ждала».
Лучом сапфирного огня Луна их лик поцеловала.
Рука с рукой к прибою волн Они сошли, вдвоем отныне… Как сердолик — далекий челн На хризолитовой равнине!
А в башне, там, где свет погас,
Седой старик бродил у окон,
Ис моря не сводил он глаз,
Ицеловал в последний раз
Из мертвых ландышей венок он.
1804 — ноябрь, 1906 — март, 1906 — январь