новая папка 2 / 18306

На рифмоплёта

Видал ли, рифмоплет, на рынке ты блины Из гречневой муки, холодные, сухие, Без соли, без дрождей, без масла спечены, И словом, черствые и жесткие такие,

Что в горло могут быть пестом лишь втолчены? He трудно ль — рассуди — блины такие кушать, He казнь ли смертная за тяжкие грехи?

Вот так-то, рифмоплет, легко читать и слушать Увы! твои стихи.

Вариант

Ст. 9:

В тринадцати частях, увы! твои стихи.

Комментарий Я. Грота

Из рукописей 1790-х годов и Части VII. He трудно угадать, на кого метят как эта эпиграмма, так и следующие три. Вариант a под первою из них мог бы, правда, указывать на Хераскова, так как никто другой не был так плодовит; но из надписи под № CVII (стр. 412) видно, да и по другим фактам известно, что Державин, хотя и сознавал в Хераскове недостатки (см. стр. 337), однакож разделял общее о нем мнение. Писатели, о которых он в разных случаях отзывался враждебно, были: Н. Эмин (Т. I, стр. 271, Т. II, 232, и Т. III, стр. 369), Николев (см. выше стр. 362), гр. Хвостов (стр. 439) и Струйский (стр. 497). Естественно, что эти эпиграммы относятся то к одному, то к другому из них же, тем более что тут встречаются и выражения, которые поэт прежде или после прилагал к них; так Николев был назван куликом, поэзия Струйского сравнена с болотом, а стихи гр. Хвостова с скрипящею телегой.