новая папка 2 / 14120

ТРИ «НЕТ»

у Николы в Воробине после смертельной моей болезни послание начерно к А. М. Бакунину 1801 октября 1 -го

Слуга твой хвилой Львов Услышать звон колоколов,

Увидеть пузыри и плошки,

Москву-тетеху впопыхах По тюфильской дорожке Приплыл на костылях И у Николы поселился

В Воробине, на тех горах,

Где дом светлейшего затмился,

Живущего в благих делах!

В пустынных, но досель торж<ественных> местах Унылый некий дух возлег и водворился;

На падших я прилег листах,

На хладный камень облактился,

Глазами спрашивал, и общий был ответ: «Нет!»

Сожитель пустоты нечистой,

В развалинах бродящий прах Вещал мне едкостью речистой

Ничто прошедшего и в умственных глазах!

Зачем не он, а я остался?..

Без титла и заслуг

Опять на новый круг Вдругорядь в тот же свет забрался?

И как в знакомых мне местах Не вижу много лиц знакомых?

Что это все? Все прах да прах!

Все кучи камней... насекомых!

Иль стал могильник общий... Свет? «Нет, —

Надежда в сердце отвечала, —

Неведом и конец нам вечности начала;

Доколь сестра моя Любовь Блаженство смертных согревает,

Не разрушается ничто, не исчезает!

А старшая сестра дорогу освещает,

Где тлен одушевленный вновь,

Смиренным светом облеченной И в вечность блага обрученной,

Красы неизреченной,

Бессмертие объемлет он,

Но распростерты длани.

Берет с дел добрых вечны дани И повергает их Единому пред трон Неколебимый,

Неописуемый, непостижимый,

Начало вещества и всех веществ конец.

Источник вечных благ и вечности венец Сияет И тебе как непреложный свет,

Ступай...» Так как-то сам собой,

Не знаю, мой Или чужой

Сам выскочил ответ: «Душа моя туда желает,

А телом бьют челом и говорят, что “нет”,

Что дальняя, дескать, дорога,

Что здесь кое-какая дружба есть,

Любви и много, много.

Там как-то будущая честь Добро наличное теперь не заменяет.

Не можно ли повременить И кой-как ниточки ссучить?

Постой, дай здесь поосмотрюся,

Дай, кой-что сделаю, поправлю, разочтуся,

Иному заплачу, другому дам взаймы. (Сам только не возьму и ни из чьей сумы.)

А там, как делом надорвуся,

Устану... вдоволь налюблюся,

Поставлю жизни я чертой: «Как скучно будет мне и дома,

Тогда мне этот свет худой».

Постой,

Дорога и в другой Знакома.

Вечернею порой Я в путь расположуся,

Сберусь и с силой и с умом,

Да к командиру всех челом И в чистую отсель отставку попрошуся.

Потом Раненько пробудяся,

Оденусь налегке и, Богу помоляся,

С любимыми прощусь И только что с одной Женой Не разлучусь,

Но узел проглочу сердечной...

”Ребятушки, и здесь уж не гожусь!” —

Скажу, да сам и уплетусь,

Встряхнуся, встрепещусь,

К Любви превыспренний и вечной На крыльях радостных взовьюсь И, легок тем, что не боюсь,

Повыше, чем летал, пущусь,

Взыграю, закружусь

Исверху засмеюсь.

Ипред Христом не усмирюсь —

Приелись, чай, и там уж пресных душ витушки.

Он видит так же мой порок,

Как душ смиренных. Прок не прок,

Так, кажется, на что мне четок побрякушки?

Тетехам-студеням в досаду,

Вдосаду деревяшкам, аду

Втом мире поселюсь

И так в век века залюблюсь.

Аминь».

* * *

Вот тебе, мой д<руг>, de la galimathia double (1).

Прочитай Да замарай,

Чтобы тетехи не видали,

Чтоб шелаганы не читали И чтоб меня не проклинали В соборе свах и кощунов.

Дай мне пожить еще немного,

Ведь всякому своя дорога,

Чужой за тысячу рублёв Я перебить не соглашуся И для того-то не крушуся,

Что право, не боюся И строгих и ревизских стай.

Пожалуй, лай!

Слуга ваш Николай И Львов Никольской

Прошел уже, прошел путь скользкой,

И минуло ему давно пятнадцать лет,

Теперь он дряхл и сед,

Отец пяти детей и диво-т, коль не дед!

(1) Неточно: du galimatias double (франц.) — двойная чушь.