новая папка 2 / 18020

ЕЩЕО ХРАБРОМ М. Г. БЕДРАГЕ

После десятимесячного отсутствия возвратившись в здешнюю столицу и прочитывая периодические издания, в продолжение того времени вышедшие, с великим удовольствием нашел я во второй книжке"Отечественных записок" следующую статью:

"Поправка сочинителем"Партизанского дневника" ошибки, найденной им в выписке, помещенной в первой книжке"Отечественных записок".

"...Я никогда не командовал первым эскадроном, а командовал первым батальоном Ахтырского гусарского полка: тогда гусарские полки состояли в десяти эскадронах и разделялись на два батальона; первым же эскадроном командовал ротмистр (что ныне л.-г. конно-егерского полка полковник) Михаил Григорьевич Бедрага, высокой храбрости и дарований офицер, изувеченный на священной Бородинской битве. Пользуясь вкравшейся опечаткой, я рад, что имею случай изъявить чувства мои товарищу, столько же достойному уважения на поле брани, как и в мирном уединении, и проч.

Денис Давыдов

Таким образом славный партизан наш, смею сказать, равно оригинальный и на войне и в стихотворениях своих, отдал перед публикою должную справедливость храброму и отличному товарищу, подававшему о себе великую надежду всем тем, которые знали его... Да позволено будет и мне сказать о нем несколько слов и тем принести ему должную благодарность от лица прежнего моего начальника, известного в артиллерии своею ревностию и усердием кслужбе, полковника П. А. Сухозанета, а равно и от любезных моих товарищей: капитана Н. А. Костомарова, командовавшего в корпусе графа Витгенштейна, в конце 1812 года, особенным летучим отрядом, поручика барона Унгерн-Штернберга, столь славно отличившегося при Гальберштате в отряде храброго Чернышева, и от прочих -- за те ласки и приятные беседы, коими пользовались мы в доме господ Бедраг в продолжение двухлетнего пребывания нашего с

конно-артиллерийскою ротою No 12 в селе Белогорье, что в Воронежской губернии. М. Г. Бедрага служил в Ахтырском гусарском полку почти с самого малолетства, вместе с младшими братьями своими Николаем и Сергеем Григорьевичами. И во время мира и во время войны все они почитались за отличнейших офицеров, что может засвидетельствовать Ахтырский полк и прежний начальник оного, командующий ныне гвардейским корпусом генерал-лейтенант Л. В. Васильчиков. М. Г. Бедрага в чине поручика до роковой раны своей командовал лейб-эскадроном и довел его до такой степени совершенства, что многие господа генералы и штаб-офицеры, привлекаемые молвою, из-за несколько сот верст приезжали смотреть оный. Будучи самых высоких понятий и чести и благороден чувствами и поступками, он умел вдохнуть и в нижних чинов духсвой и любовь кчести. Если кто-нибудь из них изобличен бывал в каком-либо постыдном, деле, то весь эскадрон, какбы стыдясь иметь такого товарища,

чуждался его. Всегда постоянно строгий ксебе, он строг был и к подчиненным; но как строгость его никогда не выходила за пределы благоразумия, и не обращалась в жестокость, то он не только не заставлял роптать их, но, напротив, вселял ксебе глубочайшее почтение и почти детскуюпривязанность; так что когда он был ранен, эскадрон, как бы приведенный в ужас, замешался, и в продолжение нескольких дней, по уверению некоторых офицеров Ахтырского полка, находился в приметном унынии. Эскадрон его, не только на кантонир-квартирах, но даже и в быстрых переходах во время Отечественнойвойны щеголял чистотою и исправностью. Во время ужасов сражения гусары его, какбудто на ученье, хранили глубокое молчание; строились в

примерном порядке, под картечами стояли неподвижно и, как бы прикованные, взоры свои не сводили с начальника, на лице коего блистало хладнокровие и грозная храбрость. ВБородинской битве, сраженный пулею близ самого виска, он упал...

Несколько гусаров подскочили кнему, дабы подать помощь. От чрезмерной боли быв не в состоянии ни слова сказать, но и в сие роковое мгновение думая единственно о пользе любезного отечества, он отверг услуги их, указывая на неприятеля.

Сия-то жестокая язва, лишив его возможности продолжать службу, для коей он, можно сказать, родился, лишила отечество одного из отличнейших сынов его, армию -- храброго и искусного воина, офицеров -- редкого умом и способностями товарища, подчиненных -- примерного начальника.

Теперь живет он Воронежской губернии в селе Белогорье, в совершенном уединении. Там-то имел я счастливый случай познакомиться с ним и приобресть лестное для меня дружество.

Вот вам, почтеннейший Павел Петрович, некоторые черты храброго воина. Если письма подобного содержания имеют место в "Отечественных записках", то вы одолжите помещением в них сего.

Кондратий Рылеев

С.-Петербург. Ноября 20 дня 1820