новая папка 2 / 48731

ОПРАВДАНИЕ

Толпа любовь мою винит,

И между тем она согласна,

Что мной избранная прекрасна.

О чем же буйная шумит?

Ужели чувство - преступленье?

Ужели должен я просить,

Как подаянья, позволенья И ненавидеть, и любить? "Она твоею быть не может!"

Я знаю сам и не хочу Покой души ее тревожить,

И чувство в сердце заключу.

Сдержу желаний пылких волю,

Мятежный жар сомну в крови,

Но и в забвенье не позволю Прорваться слову о любви.

И не узнает, не услышит Она о тайне от меня -

Что ею только сердце дышит,

Что ею только мил свет дня.

Но для чего же мне неволить Влеченье чистое мое

И молчаливо не позволить Мне любоваться на нее?

Но для чего же мне украдкой

Волшебных взглядов не ловить,

Не услаждаться речью сладкой,

Дыханья уст ее не пить?..

О, сколько раз в толпе бесстрастной,

Томимый жаждой красоты,

Я. не сводил очей с прекрасной,

Лелея светлые мечты!

Сдержав тревожное дыханье,

Забыв себя, забыв людей,

Я погружался в созерцанье Любви возвышенной моей.

Минуты чудные! Казалось,

Перед возвышенной душой Мне небо света открывалось

Ссвоею вечной красотой.

О, только лишь художник-гений,

Ловя чудесный идеал,

Вчасы божественных видений Подобный образ создавал!

Ипомню я: как тополь стройный,

Во цвете лет, облечена

Красой и гордой, и спокойной,

Стояла царственно она.

Волнисто-чудной диадимой,

В гирлянде жемчуга и роз,

Вился изгиб неуловимый Благоухающих волос.

Сияло мыслию высокой Ее лилейное чело,

И все лицо, как день Востока,

И ясно было, и светло.

Во влаге блещущей эмали,

Под дымкой шелковых ресниц,

Глаза пленительно сияли Красою северных зарниц.

И переменно отражались На них мечты живой игрой:

То блеском полдня разгорались,

То в сумрак ночи погружались,

Блистая звездною слезой.

Аэти розы щек живые!

Аэти - прелесть, красота,

Любви созданье - огневые,

Нектарно-влажные уста!

Могучей силы чарованья

На них положена печать,

Иможет их одно лобзанье

Ивдунуть жизнь, и жизнь отнять.

Аплеч роскошные разбеги

Всиянье млечной белизны!

Агруди пышной, полной неги,

Две чародейские волны!

Вних жизнь всю полноту излила,

Апрелесть формы обвела...

А страсти пламенная сила

Их горделиво подняла...

Все, все в ней было обольщенье,

И мне казалось, что она Олимпа древнего явленье,

Героподобная жена!

1846