новая папка 1 / 315581

Таким образом, исследование нонсенса с позиции знаковых характеристик семантики (отношения знака к миру), синтактики (отношения знака к знаковой системе) и парадигматики (отношения знака к интерпретатору) дает возможность описать явление культуры в составе единой концептуальной схе- мы.

Литература

1.Демурова Н.М. Льюис Кэрролл: очерк жизни и творчества. – М., 1979.

2.Моррис Ч.У. Основания теории знаков // Семиотика: Антология / Сост. Ю.С. Степанов. – М.: Академический проект, 2001. С. 45-97.

3.Чуковский К.И. От двух до пяти: собрание сочинений в 6 томах. Т. 1. Лепые нелепицы. – М.: Худож. лит.,1962.

4.Cammaerts E. The Poetry of Nonsense. – London: Geage Routledge &Sons Ltd, 1925.

5.Mother Goose Rhymes. The Oxford Dictionary of Nursery Rhymes [ODNR]. – M.: Raduga, 1988.

6.Topsy Turvy World. English Humour in Verse. – Moscow: Progress Publishers, 1978.

***

Н.А. Акименко,

Калмыцкий государственный университет, г. Элиста, Россия

ЛЕКСИКО-СТИЛИСТИЧЕСКИЕ И КОМПОЗИЦИОННЫЕ ОСОБЕННОСТИ ЖАНРА АНГЛИЙСКИХ НАРОДНЫХ ЛЕГЕНД

Целью данного исследования является выявление наиболее существенных языковых особенностей текстов жанра английских легенд. Основные жанрово-стилистические, лексические, композиционные характеристики легенд были рассмотрены в ста двадцати легендах из сборника Дж. Риордана [2] и К. Бриггз [3].

Жанр легенд разнообразен по тематике и словарному составу. В наиболее древних легендах акту- альны ситуации столкновения с феями и эльфами и религиозно-нравственные сюжеты. Основной при- знак, по которому повествование может быть отнесено к жанру легенд, – это наличие в рассказе чуда, в которое в отличие от сказки верят [1, с. 63].

Чудо в легендах ассоциируется с микрополем «a living thing», расширенным за счет синонимии

(духи: ghost, книж. apparition, книж. revenant; колдуны: conjuror, sorcerer, wizard, magician, necromancer; блуждающие огоньки: will-o’-the – wisp, ignis fatui) и эквонимии (альтернативные назва-

ния дьявола: Old Nick, the Old Man, the Old Nicky, the Old Boy, The Evil One, his «Satanic Majesty», a Bad ‘un) (курсив всюду наш. – Н.А.).

Основной отличительной особенностью слов микрополя в легендах служит их пейоративный ха- рактер. Фикциональные создания антогонистичны по отношению к персонажам-героям. Например, типично легендарный женский персонаж the merrymaid (русалка), puck (злой дух-проказник, леший), the pixie (эльф) и другие. Для легенд характерны фольклорные термины, обозначающие детей, подки- нутых эльфами взамен похищенных, подкидышей: the changeling, the foundling. В отличие от волшеб- ных сказок феи, эльфы и т.п. создания в функции помощников практически не выступают, и легенды далеко не всегда имеют счастливый конец.

Среди прилагательных частотна пейоративная оценка: mischievious (вредный), cruel (жестокий), impish (злой, озорной, обычно смех, an ~ laugh). Группа прилагательных своей семантикой передает сверхъестественные свойства персонажей и отдельных предметов: supernatural (сверхъестественный), invisible (fairies), magical (ointment).

В формировании особого колорита легенд далеко не последнюю роль играют моно- и полилексем- ные имена собственные и нарицательные. Это связано с информативной функцией легенд, где по воз- можности адресант точно указывает время, место и конкретных участников событий, в которые адре- сат должен верить. На этом основании пространственно-временные характеристики в жанре легенд являются наиболее существенными и конкретными. Прозвища духов, обитающих в определенных ме-

стностях: the Boggart of Hellen Pot (призрак из Хеллен Пот), the bargest (=goblin) of Grassington (гном из Грессингтона), the Lancashire witches (ланкаширские ведьмы). Название фей по «сказочному» цвету, ассоциирующемуся у британцев с потусторонним миром: the Green ladies. Прозвище, заменившее за-

бытое потомками имя прославленного героя: « … And, sure enough, the grave is there, and covered with a great coned slab of Horsham stone. But it is without inscription, and though many are proud to show it, this hedger was the only one I ever met who gave the hero ‘a local habitation and name.’ To all the rest he was

150

simply ‘the Man who killed the dragon’». Имена персонажей легенд: Sea Morgan, the name for a mermaid round the Severn Sea; old giant Skillywidden, женщина-призрак, преследующая одиноких путников Peggy wi’ t’ lantern, живущий в заводи добрый Tiddy Mun, то есть little man, которого местные жители од- новременно и любят и боятся. Встречаются в легендах имена людей, причисленных к лику святых: St. Adelme. Персонажи, прямо или косвенно связанные с потусторонним миром: Faust, Merlin. Прослав-

ленные герои: адмирал, известный мореплаватель Mr. Drake, who was believed to be a magician by the Spaniards, among his fellow Westcountry men. Онимоцентричные словосочетания с данным именем рас- крывают чудесные ситуации, связанные с ним: пушечные ядра адмирала Френсиса Дрейка, Drake’s canon ball (rolls up and dowm in times of national danger), барабан Дрейка, Drake’s drum (sounded during the Second World War).

Группа переходных, полусвободных продуктивных словосочетаний, не обладающих цельностью номинации и отмеченных регулярной воспроизводимостью в жанре легенд, представлена субстантив- но-адъективными словосочетаниями типа A + N. По лексико-фразеологической обусловленности со- четаемости слов они подразделяются на несколько групп.

1)ономастические номинации сказочных существ: the pixie folk, hyter sprites = good spirits;

2)топонимические обозначения сказочных существ: a pixie field, fairy rings, green rings in the grass;

3)хрононимы: Christmas midnight (when beasts talk), witch’s sabbath;

4)сказочно-легендарные фитонимы: a bunch of primroses – первоцвет, примула, цветы фей в англий-

ской фольклорной традиции, aspin tree – the strongest charm against the Evil One, the enchanted flowers;

5)словосочетания, описывающие определенные внешние особенности персонажей: the fishy tail, scaly body, the headless woman, a stranded merrymaid;

6)словосочетания, описывающие чудесные свойства персонажей и предметов: the chаrmed man, the magical ointment, supernatural being.

Глагольные словосочетания, описывающие действия, наклонности фольклорных персонажей: to play strange pranks (witches), to catch colts (the elves in fairy rings), to draw a spell on smb, to take the form of a hare/rabbit, to turn to coal and leaves (about fairy gold), to raise the wind (about the witch), to came true (about the prophesy).

Свободные синтаксические словосочетания, раскрывающие функцию и специфику легенд наибо- лее полным образом, являются самыми частотными. К ним относятся:

1)Словосочетания, описывающие типичных персонажей легенд: the strange companion; a girt dragon (a big), ole dragon (old), the silent dame, th’ yedless boggart, disguised witches (cats, rats), some fule of a ghost, the old ghost a-hallering and shrieking like mad, witch in form of a hare/cat, fairy in form of cow (bull), the fiend in woman’s shape (a beautiful young lady), Devil in the form of a woman, the society of witches, the king of Bad Fairies, the maid of the waves, people of the ocean, the devil of a fish, sisterhood of witches, the comely creature, singing the sweet-sad song, a lovely young woman clambering into the boat, a young woman, quite naked, straddling the bow with her feet dangling in the water, mermaid with no clothes on, the head, thrown by the boggart, a headless Elizabethan gentleman, with his head tucked tightly under his right arm, a couple of liddle cheps about eighteen incheshigh, tedious liddle fellers, a thing like a rabbit, which ran about two or three times and then changed into a hound, and afterwards into a man.

2)Словосочетания, описывающие внешние признаки и свойства мифических существ: sea-green eyes (sparkle), the plaintive cry, the strange voice, twittering voices, de cuss of de fairisees upon smb, the spell of the merrymaid’s song, the calling of the piskies by the river, de liddle voicea odd sort of a soun’ comin’ toe-ards de barn, hundreds of green eyes, the fan of a fish’s tail quivering and shaking amongst the floating sea-weed.

3)Словосочетания, описывающие чудесные предметы: a tree rising out of the ground which moved towards smb. and multiplied into a very thick wood round smb., the spell-dispersing horn, the tulip bed (for fairy-baby), “the sword of the stone”, a beautiful country underground, inhabited by giants, the bright steel (has the power against enchantment), fairy gold turning to coal or leaves.

4)Словосочетания, описывающие действия, склонности, способности и свойства персонажей: to be invisible, to be knee-high, to come into de barn without uppening de doors, to be woolly like, to grin at smb. fearfully, to be respected for one’s skill in magic, to pick up a ship, to put down the ship in the harbor, to sit down on the ‘ill with one’s legs on either side o’ the castle and wash the mud off the legs in the river, to throw stones over the four miles, to throw the stone six miles away, to appear man-size to play the tricks (good spirits), to have ox-hooves, to fly through the air (about Faust).

В отличие от близкого фольклорного жанра сказок повторы в легендах носят по преимуществу не- регулярный характер. Они рассредоточены и случайны из-за выдвижения адресантом более важных для этих жанровых разновидностей блоков оценочной информации. Повторы приобретают по пре- имуществу семантический характер, параллельные конструкции из разряда полных все чаще перехо- дят в разряд частичных, вследствие этого нарушается ритмизация текста.

151

Речь персонажей характеризуется спонтанностью, изобилием эллиптических и прерванных пред- ложений, подхватов, тавтологических и вынужденных повторов, не связанных с намерениями говоря- щего (персонажа или адресата легенд). Очень часты растяжки слогов. Например, в легенде «St. Wulfric and the Greedy Boy» курсив и растягивание необходимы адресанту для убеждения слушателей в чудо- действенной силе святого и его эмоциональной оценке: But Dicky's hair was standing on end. «T-three? ” he gasped.

Система графических средств также представлена написанием слова, словосочетания или предло- жения – заглавными буквами, выделением всего слова или его части курсивом, полужирным и жир- ным шрифтом, скандированием, эмоциональными паузами, восклицательным знаком. Немаловажную роль играет абзацный отступ и более всего вся система графико-фонетических средств, в комплексе используемых адресантом для реализации основных целей рассказчика.

В жанре легенд встречается анадиплоза, подхват адресантом последнего слова или словосочетания предыдущей фразы (части фразы) в начале последующей. And the giant called out to him. «I say», he said, «how far is it to Shrewsbury?» «Shrewsbury?» said the cobbler; what do you want at Shrewsbury?» [The Origin of the Wrekin]. В некоторых легендах повторение ключевых слов и словосочетаний создает раз- личную степень ритмизации текста. В древних легендах, сходных по композиционным характеристи- кам с кумулятивными сказками, широко используются приёмы нарастания и спада, сочетаемого с гра- фико-фонетическими приёмами в устной речи и на письме для устрашения слушателей. Повторы че- рез нерегулярный интервал используются для усиления категоричности высказывания, в которое ад- ресат должен поверить либо принять за занятную комическую ситуацию [Room for one More].

Повторы, иногда тавтологические, свойственные территориальным диалектам и просторечным вы- ражениям, сопровождаются паузами делиберации, нерешительности, паузами самокоррекции, запинки или прерывания вследствие вмешательства собеседника. Well, they did so, and the vather ‘e stood by…[Marshall’s Elm]. They had to cross the river by a ford. Guarding this ford was two of Cromwell’s soldiers [The Grey Goose Feathers]. Well, well then, well, well, on the boghee veg (poor little thing) [The Fairy Child and The Tailor].

Помимо лексических, синтаксических, стилистических повторов для жанра легенд свойственно

употребление

–простейших форм образной речи – сравнительных оборотов с союзами like, as if, as though: «Well, when she do find she’s a-lost she cries, and the tears do run down her dear little face, and dap on her pinafore like summer rain, and she do throw her little self a-down in her grief and the primroses they knocks against a rock» [Goblin Comb]. «Thee shan’t steal none of my vairings», she said out loud. They came all around her like a cloud of angry wasps and when they’d gone her eyesight was gone too! [The Fairy Midwife]. «Well, at that, they do tell, Bogey give a screech as zunk two ships off Lindy, and took off away vor Tanton. And from what I zee o’volks down there, I reckon ‘e bided» [The Man Who wouldn’t go out at Night].

–метонимических перифраз, косвенно описывающих свойства и признаки главных персонажей ле- генд, например, умершей ведьмы, преследуемой дьяволом и гончими до тех пор, пока ведьма не ока-

жется позади них: the hunted soul («When I were young, I were a witch, and when I died, I were condemned to be hunted forever by the Devil and ‘is pack of Yeth-hounds, until I could get be’ind ‘em. And now you’ve saved my soul»): the hunted soul (ведьма) или a Bad ‘un, a old Goody, Old Smart (дьявол).

–антитезы, противопоставления сопоставляемых субъектов, различающихся по определенным признакам между собой: «St. Wulfric and the Greedy Boy» и «The Devil and St. Dunstan».

–эвфемизмов в тех случаях, когда прямые наименования предмета «a headless Elizabethan gentleman, with his head tucked tightly under his right arm» замещаются смягченным эвфемизмом. Например,

использование адресантом эвфемизма «Company on the Road» объяснимо опасением появления в оче- редной раз безобразного призрака.

–игры слов: великие праздники Candlemas Eve, Hallowe’en противопоставляются выдуманному празднику St. Tibb’s Eve для того, чтобы запугать чересчур любопытную и любящую бродить по но- чам кошку.

При рассмотрении легенд на уровне текста в начальных позициях выявляется резкий переход к со- бытийной стороне рассказа, вводе главного действующего лица: there was once a varmer, an elderly brother and sister lived together, and one day the sister wanted to go to town to do some shopping. Нередко адрес вводит в повествование пространственно-временные характеристики: there were a old Goody as lived down to Colford Water. Hundreds of years ago King John, who had heard of the fine goings on at Wisbech Fair, thought he might have a bit of fun there himself. Thousands and thousands of years ago, the Fenmen, living in their desolate wastes, bonded themselves into a secret society.

Около тридцати процентов легенд в начале текста содержат:

–риторический вопрос: ‘ave ‘ee yeard ‘bout th’ old man that come whoame from Markut?; So thou’st heerd tell o’ th’ boggarts an’ all the horrid things o’ th’ au’d toimews?

152

–констатацию факта, в реальность которого слушателю необходимо поверить: We ‘aven’t got many giants about at Zummerzet, I ‘ear, but we ‘ave one down to Dunster. Ah!

–«мнимый» подхват реплики собеседника и введение новой информации о сверхъестественном явлении, нередко с указанием на топонимические отнесенность объекта: I know what you say about ghosts is quite true. We ‘ad one to our cottage. Oh, yes!

Концовка в легендах заключает нравоучительный оттенок и убеждение в правдоподобности исто-

рии, осуществляемое имплицитно или эксплицитно: an’ that’s a true story; an' for certain-sure, it’s ill to cross Tiddy Mun wi’out a name; one still keeps the merrymaid’s comb (which some people are unbelieving enough to say is only part of a shark’s jaw; but unbelieving people have no imagination); an’ ma gran’ther said as ‘twor ahl ‘s treue’s death; the Devil had took her and the money together. В некоторых легендах дос-

тижение дидактического комического эффекта осуществляется иносказательно.

Обобщая языковой анализ текстов легенд, приходим к выводу о подчинении языковых средств фо- нетического, лексического, синтаксического, стилистического уровней и формальной организации текста прагматической интенции адресата – заставить получателей информации поверить в достовер- ность сверхъестественных фактов, придать повествованию морально-нравственный оттенок, ввести параметр чуда для формирования особого колорита в дискурсе легенд.

Литература

1.Кравцов Н.И., Лазутин С.Г. Русское устное народное поэтическое творчество. – М.: Высшая школа, 1983.

2.Народные сказки Британских островов. Сборник / Сост. Джеймс Рирдан. – М.: Радуга, 1987.

3.Folktales of England / Ed. by Katharine M. Briggs and Ruth L. Tongue. London: Routledge and Paul,

1965.

***

Г.М. Ярмаркина,

Калмыцкий государственный университет, г. Элиста, Россия

ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА В АСПЕКТЕ РУССКОГО ЯЗЫКА КАК ИНОСТРАННОГО

Лингвистический анализ художественного текста позволяет читателю-исследователю (ученому, учителю, студенту, школьнику) проникнуть в замысел автора, в мир чувств лирического героя, в мир той культуры, носителем которой является автор и которую сознательно или неосознанно транслиру- ет, передаёт читателю в своём произведении. И если читатель, являясь носителем той же националь- ной культуры, может почувствовать, понять и объяснить то национальное, что есть в тексте, то носи- телю другой культуры требуются дополнительные разъяснения и комментарии, касающиеся реалий, фактов, скрытых смыслов, заключённых в словесных образах художественного текста.

Русская культура, русскость, бесспорно, пропитывает стихотворения С. Есенина. Эта национально- культурная составляющая во всей полноте должна быть передана и читателю, для которого русский язык является иностранным. Аутентичный текст труден для полного понимания, поэтому на этапе

подготовки к чтению текста в иностранной аудитории преподавателю следует обратить внимание на лингвистический анализ художественного текста, который помогает выявить языковые особенности выражения идей автора и те лексемы и сочетания, которые несут страноведческую, культурно значи- мую информацию и помогают через язык воспринять факты русской культуры.

В качестве примера предварительной работы с текстом приведем фрагмент лингвистического ана- лиза стихотворения С. Есенина «Вот оно, глупое счастье…» [1, с. 126].

Стихотворение отражает основные особенности художественного стиля, в том числе и статистиче- ские. Известно, что слово в художественном тексте выступает в качестве модели действительности. В

анализируемом стихотворении картину реальной действительности помогают создать преобладающие в тексте конкретные существительные (сад, закат, девушка, берёза, крыша, и др., всего 25 имён суще- ствительных при 13 именах прилагательных, 4 глаголах и 4 местоимениях) (курсив всюду наш. – Г.Я.).

На фоне нейтральной лексики (пруд, звезда, девушка и др.) выделяются стилистически маркирован- ные лексемы. Эпитет златое (затишье) воспринимается не только как устаревшее (в словаре прилага- тельное златой сопровождается пометой устар. [2, с. 235]), оно обладает окрашенностью высокого стиля, создает ощущение торжественности. Этот эффект усиливается как в контексте одного предложения

(Здравствуй, златое затишье / С тенью берёзы в воде!), так и в рамках всего стихотворения, где больше

153