новая папка 1 / 232018

О.Е. Коханая, зав. кафедрой связей с общественностью, доктор культурологии, профессор Московского государственного университета культуры и искусств

ТВОРЧЕСКАЯ И КОММУНИКАТИВНО-ИГРОВАЯ ФУНКЦИИ ДЕТСКОЙ ЖУРНАЛИСТИКИ

Коханая О.Е. Творческая и коммуникативно-игровая функции детской журналистики

В статье автор анализирует творческую и коммуникативноигровую функции детской журналистики как самобытного российского явления, рассматривает журналистику для детей как инструмент развития творческой личности.

Ключевые слова: журналистика, дети, творчество, игра.

Kokhanaya O.E. Сreative and communicative–playing functions of journalistic for children

The author analyzes creative and communicative–playing function of journalistic for children as independent Russian phenomenon, gives a view on journalistic for children as a tool of development creative person.

Keywords: journalistic, children, creation, playing.

В России дети и молодежь составляют почти 40% населения. Примерно 20 миллионов наших сограждан не достигли 15 лет, около 35 миллионов – моложе 30 лет.

Детские средства массовой информации сегодня, предназначенные для детей и создаваемые самими детьми, – это самостоятельный компонент общей системы средств массовой информации. Специфика детской журналистики заключается в четко выраженной ориентации на детскую аудиторию и в использовании присущих ей особых приёмов отображения действительности, собственных выразительных средств, форм, способов контакта с

аудиторией. Задачи и функции детской журналистики предопределили

1

её тесное взаимодействие с различными государственными и общественными социальными институтами – образованием, наукой, культурой, семьей, детским и молодежным движением. [3]

То, что детская журналистика – процесс творческий, казалось бы ни у кого не вызывает сомнения. Чтобы найти общий язык с детьми и подростками, нужно самим взрослым перевоплотиться, встать на место своих подопечных, чтобы общаться с ними на одном языке. Размышляя о творческой составляющей детской журналистики в первую очередь видимо, необходимо выделить:

а) собственно содержание и художественное оформление детской периодики как результат творческого процесса создателей детских СМИ: как взрослых, так и детей;

б) функционирование детских самодеятельных объединений – студий, «школ» журналистики (в редакциях СМИ, во внешкольных учреждениях, в школах) как творческий процесс приобщения к журналистской профессии

и, может быть, самое главное, в) создание условий для творческого процесса ребенка – такого,

как игра в журналистику.

Как известно, детство — это особое психологическое состояние человека, в основе которого заложена игра. Ребенок, наблюдая окружающую действительность, поведение людей, именно в играх воссоздает образно интерпретированную модель жизни. Это своеобразный театр детства, где в форме игры, стихийного подсознательного действия привносятся элементы сознательного отношения. На основе этого формируются и развиваются творческие, созидательные качества ребенка.

Не случайно известный философ, культуролог М.С. Каган в 1996г., используя деятельностный подход к изучению культуры, одной из социальных функций культуры, наряду с преобразованием,

2

общением и художественным освоением мира впервые официально выделяет игровую функцию. [4]

Игра занимает важное место в жизни ребенка, доставляя ему при этом большое удовольствие. Его представления «с ранних лет полны образности. Ребенок «воображает» нечто другое, представляет что-то более красивое, или возвышенное, или более опасное, чем его обычная жизнь. Ребенок видит себя принцем, или отцом, или злой ведьмой, или тигром... хотя «обыденная» реальность при этом и не вытесняется полностью из сознания. Его представление есть «как будто» воплощение, мнимое осуществление, есть плод

«воображения», то есть выражение или представление в образе». [7] В чем же отличие художественной, в частности, журналистско-

литературной деятельности от игры? Прежде всего - в целесообразности. В процессе творческой деятельности человек изменяет самого себя, свои способности, свой внутренний духовный мир, всякий раз человек преобразует предмет в своем воображении в соответствии с представлением о желаемом как возможном.

Известно, что термин «игра» ввел в научный оборот И. Кант, поскольку этот феномен культуры привлекал его внимание как воплощение свободной деятельности человека. Согласно Канту, в

отличие от деловых занятий, игра не преследует никаких целей, в процессе ее человек получает удовольствие и наслаждение. То есть, предложив ребенку играть в «журналистику», мы не только расширяем его кругозор, знания, социализируем его, но и даем ему возможность испытывать в процессе игры удовольствие и наслаждение.

Как игру, так и творчество сопровождают такие способности сознания, как воображение и иллюзия. Воображение – это способность сознания создавать образы и модели бытия на основе преобразования полученных от действительности впечатлений. В процессе игры

3

воображение непроизвольно, в художественной же деятельности воображение характеризуется организованной направленностью, включенностью в реальный процесс целесообразной духовнопрактической деятельности, продуктом которой является произведение искусства, литературы.

В выступлении на диспуте в 1777 году Кант подчеркивал игровую природу иллюзии: «Видимость, которая обманывает, исчезает, когда становятся известными ее бессодержательность и обманчивость. Но играющая видимость… удерживает душу в приятном колебании между границами заблуждения и истины и удивительно услаждает ее, душу».[5] Кант раскрывает механизм воздействия произведения искусства через игру, через наслаждение в процессе игры, также он связывает «играющую видимость» с познавательными способностями человека.

Культурные характеристики феномена игры были раскрыты и Фридрихом Шиллером. Шиллер проводит различие между двумя видами видимости – эстетической и логической. И если вторая есть обман, то первая – игра. Сущность искусства и состоит в эстетической видимости. Как «играющая видимость» Канта, «эстетическая видимость» Шиллера трактуется как подвижное многозначное явление. Эта видимость «не стремится ни замещать реальность, ни быть замещенной реальностью». Человек, создавая своим творчеством «искусство видимости», не только расширяет «царство красоты», но также охраняет «границы истины».

Американский культуроантрополог М.Херсковиц утверждал, что параллельно социализации происходит инкультурация, т.е. освоение ребёнком миропонимания и поведения, свойственного носителям данной этнокультурной группы, - освоение языка, норм и ценностей родной культуры, т.е. по сути, литературно-художественное освоение мира. Глубоко, ярко и образно коммуникативно-игровая функция как

4

одна из основных в литературе для детей и в журналистике, в частности, охарактеризована Корнеем Чуковским. Он отразил, какую громадную роль в детском искусстве играют те «лепые небылицы», те «забавные бессмыслицы», которые достигаются в детском стишке перестановкой самых обычных жизненных явлений. «Чаще всего,

желанный абсурд достигается в детской песне тем, что неотъемлемые функции предмета А навязываются предмету Б, а функции предмета Б навязываются предмету А… Пустынник спросил у меня, сколько земляники растет на дне моря? Я ответил ему: столько же, сколько красных селедок вырастает в лесу.

Для восприятия этих игровых стихов ребенку необходимо твердое знание истинного положения вещей: селедки живут только в море, земляника – только в лесу. Небывальщина необходима ему лишь тогда, когда он хорошо утвердится в бывальщине». Думается, что глубоко верна та догадка, что поэзия для детей как вид искусства очень близко стоит к игре и очень хорошо поясняет нам роль и значение искусства в детской жизни.

В этой связи исследовательского внимания заслуживает вопрос о том, какая огромная связь существует между детскими стишками и детскими играми. «Оценивая, например, книгу для малолетних детей,

критики нередко забывают применять к этим книгам критерий игры, а между тем большинство сохранившихся в народе детских песен не только возникли из игр, но и сами по себе есть игра: игра словами, игра ритмами, звуками… Во всех этих путаницах соблюдается в сущности идеальный порядок. У этого безумия есть система… вовлекая ребенка в… перевернутый мир, чтобы тем вернее утвердиться в законах, управляющих миром реальным. Эти нелепицы… усиливают (а не ослабляют) в ребенке ощущение реальности», [2] они помогают убедиться в прочности знания, поскольку само игровое действие предполагает большую степень

5

свободы по отношению к предмету игры. Не нужно никого убеждать в суперрациональности современных детей. Может быть, именно поэтому самыми любимыми они называют мульфильмы-нелепицы: «Пластилиновая ворона», «Ёжик в тумане». От этого до абсурдности парадоксального мира они получают истинное наслаждение.

И это чувствует также четко не только детский писатель, журналист, пишущий для детских изданий, но и художник-дизайнер, ища подход к детскому сердцу. Так, заслуженный деятель искусств РСФСР, доктор искусствоведения В.М. Конашевич, на опыт которого как детского художника опираются сейчас молодые, относился к детской иллюстрации как к предмету искусства — нарядному, тесно связанному с содержанием и словом. Ребёнок может вглядеться в рисунок, всё понять и увлечься игрой, которую ему предлагает художник. Кто не помнит, как Конашевич рисовал цирковых артистов, толстяка-буржуя, объевшегося мороженым, даму, что сдавала в багаж

«диван, чемодан, саквояж»… Так, например, пишет о В.М. Конашевиче искусствовед Э.3.

Ганкина: «Его искусство искрится, сверкает и радует, как само детство. Он понимает, что четырех-шести-семилетний возраст - это время величайшей жадности формирующегося сознания, время увлекательных игр... Конашевич — умный воспитатель ребенка. Он учит его, но может и пускаться с ним в пляс, отвечать на вопросы и играть с ним». [6]

Заслуживают внимания слова К.И. Чуковского, сказанные им В.М. Конашевичу после издания сборника «Чудо-дерево». Писатель отметил, что рисунки так поэтичны, нарядны, сделаны такой уверенной, сильной рукой большого (к тому же очень простосердечного) мастера, что ему стало неловко перед художником за несовершенство своего текста. Рисунки, по мнению К. Чуковского,

6

придали сказкам такие качества, которых «сказки сами по себе не имеют».

К.И. Чуковского и В.М. Конашевича сближала совместная работа над книгами: «Путаница», «Мойдодыр», «Муха-Цокотуха», «Телефон», «Айболит», «Тараканище» и др. Как только открываешь первую страницу книги, иллюстрированной Конашевичем, возникает ощущение, что ты присутствуешь при начале представления кукольного театра. Возникает тот же, что и в театре, «эффект присутствия».

Поэтому для дизайнера детского журнала немаловажно разбираться в особенностях художественного восприятия юных читателей, читателей эпохи постмодерна. Не будет нарушением требований реализма соединение в одном рисунке последовательных моментов одного события, а также событий, происходящих в разных местах, т. к. сами категории времени и пространства ребёнком ещё не осознаны.

Мир образов современного ребёнка весьма разнообразен. Это и естественные образы его восприятия: люди, их внешность, одежда, природа, животные, предметы обихода: дом, мебель, посуда, игрушки. Это и новые, неизвестные прежде детям предметы, такие как компьютер, мобильный телефон, кинокамера и т. д. В предметноэстетической среде современный ребёнок ещё задолго до того, как научится читать, видит образы мультфильмов, самодеятельные видеоролики, в которых узнаёт своих родителей, домашних животных. Как правило, с самого раннего детства сопровождает его и детская книжка с традиционными образами Курочки Рябы, Колобка, Котикакота и т. д.

Художественная деятельность вообще культивирует высшие, наиболее совершенные формы восприятия. Такие формы восприятия необходимы развивающемуся человеку, так как способность мыслить

7

и способность видеть мир как единый образ (а не просто глядеть на него) - это две взаимодополняющие друг друга способности: одна без помощи другой не в состоянии выполнить свою собственную задачу.

Когда ребенок перестает играть, он не может отказаться от наслаждения, которое ему ранее доставляла игра. Он пытается найти в действительности источник для этого удовольствия. Возраст 10-12 лет - это возраст, когда начинается активное осознание и формирование нравственно-эстетических ценностей. Известный русский педагог, философ, создатель теории «свободного творческого развития личности» Константин Николаевич Вентцель еще в начале ХХ века много размышлял над этим: «Для ребенка надо создать такую среду, которая постоянно пробуждала бы в нем активные чувства, вызывала бы его самодеятельность, заставляла бы его сознательно и обдуманно действовать. Только при таком условии воля в ребенке достигнет той широты развития, без которой невозможно совершенствование

человека в нравственном отношении». [1] Детство нуждается в чувстве защищенности, стабильности и доброжелательности окружающего мира, ему необходимы жизненные ориентиры, признанные и поддерживаемые окружающими. Поэтому в СМИ для детей положительные факторы воздействия на ребенка следует отбирать, не пуская процесс воспитания на самотек, усадив его у компьютера или телевизора. Детство в современной ситуации далеко не безмятежно и обрело некие контуры угрозы будущему. При свободном владении информацией и Интернетом снижается интерес к художественному наследию, уровень знания классики подменяется суррогатом массовой культуры, популяризирующей эротику, наркоманию, насилие. В средствах массовой информации почти исчезли передачи, поддерживающие тонус и энергетику высокой духовности. Для пробуждения и развития в ребёнке активности, самодеятельности и воли нужно отбирать и целенаправленно

8

использовать положительные факторы воздействия на его психику. Защитный «пояс» культуры в СМИ для детей должен выступать гарантом безопасности детства, предупреждать деструктивные формы поведения, содействовать распространению гуманности и согласия. Детские книги, газеты и журналы для детей должны быть не только яркими, красочными, нести в себе элемент игры, но и должны представлять некие «островки стабильности», которых не касается гонка за успехом и бесконечные реформы и новшества, это должны быть некие амортизаторы, где ребёнок может восстановить свои душевные силы, сохранить целостность индивидуальности. Нужно выбирать для ребенка те позитивные элементы культурной среды, которые оказывают благоприятное влияние на волю, на свободное проявление эмоций и чувств, на развитие нравственности, на формирование и утверждение в сознании ребенка высших антропологических ценностей: Истины, Добра, Красоты, Веры,

Свободы, Любви.

В условиях мощного развития средств массовой коммуникации, которые транслируют как бесконечный поток информации, так и произведения искусства, являющиеся подлинными культурными ценностями, несмотря на стремительность общественных перемен, в

связи с этим некоторое обесценивание значимости образцов поведения родителей и современников для взрослеющего юношества, молодёжь всё-таки испытывает потребность в восстановлении связи с культурноисторическим прошлым, в устойчивом миропонимании и проверенных поколениями стабильных ценностях родной культуры, образцах поведения в человеческом социуме. При этом игра как деятельность неутилитарная обладает высшей эстетической ценностью, она способствует появлению целостных социальных образований, отличающихся собственным ценностным строем, обычаями, нормами, стилем поведения (субкультуры).

9

Во второй половине ХХ века молодёжная культура, точнее, субкультура, обособилась в специфическую сферу социокультурных практик, что сопровождается выработкой специфического молодёжного самосознания, собственного ценностного строя, обычаев, норм, стиля поведения. Молодёжные субкультуры чутко улавливают общественные перемены, быстро осваивают технические новинки и новые формы коммуникации, отличаются быстро меняющимся слэнгом. В связи с возрастанием социальной роли и активности молодёжи в общественной жизни в культурах отчётливо проявились молодёжные субкультурные образования: хиппи, панки,

рокеры, металлисты, эмо, готы и т.д. Ярко выраженная игровая составляющая молодёжных субкультурных объединений очевидна. Кроме изучения маргинальных молодёжных социальных групп требуют пристального внимания, изучения и поддержки различные журналистские студии, кружки, детские редакции, способные дать подростку возможность «проигрывать» себя в тех ситуациях, которые, на наш взгляд, наиболее нужны ему для самоопределения в мире, для выработки своих ценностных ориентиров в освоении высших нравственных, духовных и эстетических ценностей.

К примеру, студия журналистики «Папарацци» в ДК «Зодчие» г.Москвы, объединяющая подростков и юношество от 10 лет и до окончания вузов, где, конечно же, студийцы получают профессии в сфере масс-медиа, которые они выбрали, играя, творя, обучаясь в студии, организуя уже 9-ый год ежегодный Открытый фестиваль молодежной журналистики «Пингвины пера», выпуская собственную газету «Молодо-зелено», работая в окружном центре «Журдом», учась в Школе отраслевой журналистики ШОЖ. Свой логотип, своя униформа, свой символ-талисман – огромный «живой» Пингвин, свой «Журсловник» - словарь журналистских терминов, созданный и опубликованный ими же в веселой, непринужденно-игровой форме…

10