новая папка 1 / 232009

НОВЫЙ СТАРЫЙ ВУЗ

В этом году Московскому государственному университету культуры и искусств исполняется 80 лет. Образован он был по личной инициативе Н.К. Крупской как первое в мире учебное заведение, готовящее специалистов высшей квалификации в области библиотечного дела. Первое название вуза – Московский библиотечный институт. Затем, следуя политике молодого советского государства по культурному строительству, в вузе были открыты новые специализации в сфере культурно-просветительной работы, а Библиотечный институт превратился в Московский государственный институт культуры (МГИК).

В конце 90-х, отвечая на вызовы времени, институт был переименован в Московский государственный университет культуры и искусств. Сегодня это один из крупнейших вузов Москвы, в котором по 35 специальностям в сфере культуры и искусств обучается более 11 тыс. студентов из 32 стран мира.

Не смотря на свой солидный возраст, вуз активно включился в новые инновационные процессы в сфере образования. С 2007 года по инициативе МГУКИ в различных странах мира (Россия, Вьетнам, Южная Корея, Франция)

проходят ежегодные Международные Форумы «Вузы культуры и искусств в едином мировом образовательном пространстве», в которых участвуют видные политики, выдающиеся деятели в сфере культуры и искусств, известные ученые, ректоры университетов из более 50 государств мира.

В этом году в стенах университета по инициативе ректора МГУКИ,

видного политического и общественного деятеля, доктора философских наук, профессора Р.Г. Абдулатипова прошёл первый Международный форум культуры. Последняя инициатива университета - проведение Дней сенаторов, на которых известные политики, члены Совета Федерации РФ обсуждают самые животрепещущие вопросы образования и культуры со студентами,

аспирантами и профессорами вуза.

Университет активно включился в формирование нового образовательного пространства, инициированного Болонскими соглашениями.

1

Что такое Болонский процесс?

Чисто технически Болонский процесс – это, прежде всего, переход на двухступенчатую систему высшего образования: бакалавриат (4 года) плюс магистратура (2 года) вместо привычного для нас специалиста (5 лет обучения). Предполагается, что бакалавр уже может, как ныне специалист, успешно работать в своей профессиональной среде, а магистр - это практически учёный, занимающийся уже научной и исследовательской работой, готовящейся стать доктором.

Если рассматривать шире, Болонский процесс – это адаптация российского образования, в целом, к мировому образовательному процессу, прежде всего, европейскому, то есть, перейдя на новые образовательные стандарты, мы тем самым, конвертируем российские дипломы и признаём западно-европейские.

Вроде здравая мысль, но здесь, особенно для вузов культуры и искусств, возникает целый ряд проблем. Во-первых, в европейской системе образования таких универсальных структур, как наш университет, нет, а значит, и нет ни соответствующих образовательных программ, ни аналогичных специальностей. Попросту говоря, в Европе нет образования в сфере культуры. И если слепо идти по пути интеграции в европейское образовательное пространство, то нашему университету в нём просто не найдётся места. Хотя очевидно, и это никто в Европе не отрицает, наше образование в сфере культуры уникально. На Международных симпозиумах неоднократно возникал вопрос о том, что как раз подобного образования явно не хватает парижам и лондонам.

Сегодня, столкнувшись с серьезными проблемами «образованщины», как любил говорить А.И. Солженицын, то есть с недостаточным культурным образованием масс, особенно среди молодежи, и особенно в эмигрантской среде, в которой по сути происходит отторжение культуры страны проживания, - какие серьёзные конфликты на этой почве происходят во Франции, Германии, Греции,

Дании, Швейцарии – западные специалисты судорожно ищут пути разрешения этих конфликтов. И многие с интересом и надеждой оглядываются на наш опыт, в частности, в сфере культмассовой работы. Они очень внимательно изучают и нашу клубную работу, и работу студенческих отрядов, агитбригад; по нашему

2

образцу в ряде европейских стран, в США создается сеть профессиональных театров для детей и юношества при государственной поддержке. В СССР это действительно была система, охватывающая практически всю многонациональную молодежь страны.

Культура не математика, одними формулами и законами её не осознаешь и не поймёшь. И здесь опыт России бесценен. Что же всё это уничтожить только потому, что цивилизованная Европа ещё до этого не доросла?

Отсюда, задача нашего университета и движение университетов культуры в целом – не только отстоять место и определить роль подобных образовательных структур в европейском образовательном пространстве, но и создать целую систему взаимодействия, своего рода модель взаимопроникновения культур. По сути, это глобализация, но несколько иного качества, когда культуры объединяются, оставаясь при этом самобытными, единственными, неповторимыми.

Что они об этом думают?

Недавно у нас в гостях был генеральный директор Европейской Ассамблеи бизнеса, вице-президент Оксфордского университета лорд Джон Неттинг, так он прямо сказал на встрече с нашими студентами и педагогами: «Было бы большой ошибкой полностью отказаться от российской (то есть во многом советской. – Автор) системы образования, которое было вполне кокурентноспособным. Болонский процесс – это не подравнивание всех под одну гребёнку, а творческое объединение структур, рынков труда, развитие мобильности студентов, но с сохранением лучших национальных образцов в системе образования на основе общих европейских стандартов». Лорд Неттинг, также, высказал мысль, что советское образование, основанное на идее учительства, непосредственного общения учителя и ученика, преемственности не только знаний, но и нравственных законов, культуры взаимоотношений, было одним из лучших в мире. Другой разговор, что по известным причинам советское образование было излишне идеологизировано. Учитель часто должен был «вбивать» в сознание учеников определенные мифы и идеологемы, в частности, известное

3

представление о коммунизме как высшей фазе развития человечества, а о материалистическом мировоззрении как высшей форме проявления человеческого разума. От таких представлений однозначно надо было избавляться. Но освобождаясь от идеологизации, заодно заклеймили российское образование как систему, в которую входило и упомянутое выше учительство, то есть духовное общение между учителем и учеником, и общая гуманитарная направленность образования, стремление к базовым, фундаментальным знаниям,

то есть настоящие завоевания российского образования, благодаря которым наша страна, достаточно быстро по историческим меркам восстанавливаясь после известных событий 1917 года, стала самой читающей, быстрыми темпами развивающей науку, воспитание, образование. А наши выпускники, особенно по естественно-математическим наукам, стали одними из самых востребованных в мире. По сути, ни один политехнический институт, ни одна исследовательская лаборатория в Европе или в Америке не обходились без российских выпускников МГУ, МФТИ, Бауманки. Лорд в шутку, в которой, как известно, большая доля правды, выразил опасение, что если Россия такими быстрыми темпами будет входить в Болонский процесс, то есть в западную систему образования, то вскоре крупнейшие западные научно-исследовательские лаборатории останутся без специалистов.

Что немцу хорошо…

Есть и ещё один аспект проблемы, который необходимо прояснить. А

именно, взаимоотношение работодателя и выпускника в условиях новой системы образования. Россия всё же не Европа.

На наш вопрос: «Не возникнут ли после перехода на бакалавриат проблемы с трудоустройством выпускника?» профессор МГУ им.

Ломоносова, доктор филологических наук, разработчик Госстандарта третьего поколения по «Журналистике» Л.Г. Свитич ответила: «Когда мы только разрабатывали стандарт, провели опрос работодателей. Спросили, кого они охотнее возьмут на работу: специалиста или бакалавра? 78% работодателей выбрали специалиста». В сознании многих сложилось, что бакалавр – это не

4

законченное высшее образование. И некоторое время на рынке труда бакалавры неизбежно будут проигрывать специалистам, а потом, возможно, - магистрам. То есть каждый студент будет стремиться получить магистра (стать полноценным профессионалом), не зря уже в этом году при поступлении абитуриенты, думая наперёд, интересовались: «А у вас магистратура по этой специальности есть?»

Более оптимистично на проблему трудоустройства смотрит начальник Учебно-методического управления МГУКИ, кандидат педагогических наук Т.А.

Надаховская: «Для работодателей главное – человек, конкретная личность. Что, они часто рассматривают диплом? Бакалавр – это высшее образование, просто он идет непосредственно в профессию, а не в научную деятельность, т.е. в магистратуру». Такая точка зрения также возможна, ведь ещё в 80-е годы высшее образование специалист получал за 4 года, а конкретные профессиональные навыки, как и сейчас, усваивал уже в практической деятельности. Как и сейчас доучивали и переучивали их уже на рабочем месте. Как говорится, лишь бы человек был хороший… и с дипломом вуза.

Тогда зачем магистратура? Это что, обязательные подготовительные двухлетние курсы в аспирантуру? Опять обратимся к специалисту.

Л.Г. Свитич, МГУ: «Магистратура отличается от аспирантуры. Если аспирантура – это научный институт, то в магистратуре продолжается более глубокое изучение предмета в двух основных направлениях: профессиональном и научном. Но она ниже уровнем, чем аспирантура». Тогда остаётся открытым вопрос, можно ли будет поступить в аспирантуру после специалитета (как сейчас) или обязательно магистратура? И кого теперь предпочтёт работодатель?

Ни Л.Г. Свитич, ни Т.А. Надаховская, ни официальные представители Министерства образования РФ ответить на этот вопрос пока не могут.

И наконец, о карьере…

А теперь, собственно, о выпускниках вузов культуры и искусства, то есть о тех, ради кого, собственно, это всё и делается. Как мы уже отмечали, в европейской системе образования нет структур, готовящих кадры для Домов культуры, библиотек, для учреждений культуры провинциальной глубинки. В

5

Европе нет системы «культпросвета», когда клуб или Дом культуры является часто единственным очагом культуры в населенном пункте: и театром, и

кинотеатром, и филармонией, и библиотекой, и местом культурного проведения досуга. Впрочем, в Европе нет и таких пространств и такой глубинки.

Раньше «на крайний север» или в какое-нибудь там Зауралье ехали «по распределению» юные энтузиасты – с дипломом культпросветучилища или вуза культуры. Молодым специалистам было 18-20 лет. По некоторым специальностям – 24 года (музыканты, хореографы). То есть у них было время и для практической работы, и для осмысления своей дальнейшей карьеры. Можно было продолжить впоследствии образование в аспирантуре, заняться наукой, преподаванием, можно было попробовать стать профессиональным деятелем искусств или чиновником от искусства. Как будет теперь, что предлагает

Болонская система? И так, средняя школа – 11 лет, училище – 3 года, вуз – 4-6 лет. То есть только в 25-27 лет выпускник МГУКИ встанет перед выбором: ехать ли ему в российскую глубинку «подымать» культуру масс, а по сути, начинать свой трудовой путь, или «забив» на эту глубинку, искать другой выход. Но какой? Для профессионального музыканта, вокалиста, хореографа, актера -

поздновато. Искусство любит молодых. Остаётся - преподавание… Итак, в 27 лет магистр, принявший решение преподавать в высшей школе,

поступает тут же в очную аспирантуру. Будучи прилежным, в обязательном порядке, в соответствие с учебным планом защищает кандидатскую диссертацию в 30 лет. Получив диплом кандидата наук, в 31 год поступает в очную докторантуру, опять же в соответствие с учебным планом в 33 –доктор наук. Высшая преподавательская квалификация! Но, без единой записи в трудовой книжке по профессии! Без трудового стажа до 33 лет. По сути, человек потратил свои лучшие годы лишь для получения «корочек». Именно «корочек». Он же доктор «НИИЧАВО». Преподаватель высшей квалификации «по балету», не сделав ни одного «батмана», или по детским СМИ, не опубликовав ни одной журналистской статьи. Чем же будем удивлять студентов?

Конечно, остаётся еще чиновничья карьера. Но, как известно в России, чтобы стать большим начальником, совсем не обязательно образовываться,

6

важно уметь служить своему руководителю, а ещё лучше быть его соратником, братом, сватом и т.д., и т.п. Но это уже другая история, не имеющая отношения ни к какому Болонскому процессу…

В общем, пока вопросов больше, чем ответов. Очевидно, люди, затеявшие впопыхах образовательную реформу в России, так и не уяснили для себя, чего же они хотят получить на выходе. А главное, что мы при этом приобретём и что потеряем…

Ю.А. Головин, профессор, кандидат филологических наук О.Е. Коханая, профессор, доктор культурологии

7