291996

Трофимов В.М., Рассадин В.И., Калмыцкий госуниверситет, г. Элиста

ГЛАГОЛ В СОСТАВЕ ТЮРКО-МОНГОЛЬСКОЙ ЯЗЫКОВОЙ ОБЩНОСТИ*

*Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ-МИН ОКН Монголии в рамках проведения научных исследований «Тюрко-монгольская лексическая общность как результат

взаимодействия тюркских и монгольских этносов», проект № 14-24-03003а(м)

Вопрос о сходстве тюркских и монгольских языков далеко не нов. Он возник и рассматривался в рамках гипотезы о родстве алтайских языков, к которым традиционно относятся не только тюркские и монгольские языки, но и тунгусо-маньчжурские. Позднее к ним стали причислять корейский и японский языки. Алтайская гипотеза утверждается алтаистами вот уже почти 300 лет, начиная с труда Страленберга [1730]. Поскольку наибольшее количество общих элементов выявилось в тюркских и монгольских языках, у алтаистов возникло предположение о том, что эти языки разошлись довольно поздно и долго развивались в составе некогда единого тюрко-монгольского праязыка. Все схождения между этими языками стали относить к гипотетическому тюрко-монгольскому праязыку. Приверженцем этой точки зрения был Г.И. Рамстедт [1957], в то же время вслед за В.Л. Котвичем [1962] стала развиваться другая гипотеза о том, что сходство между тюркскими и монгольскими языками возникло в результате разнообразных контактов между тюркскими и монгольскими этносами, а элементы, относящиеся к алтайской общности, которых выявляется относительно немного, восходят к эпохе каменного века. Согласно исследованию В.Л. Котвича между тюркскими и монгольскими языками выявлено около 25% общих лексических элементов и около 50% грамматических [1962, с. 351]. Оперируя в своем труде различным материалом из алтайских языков он, к сожалению, не дает исчерпывающего списка сходных элементов. Нам приходится верить ему на слово. В то же время установление полного списка общих тюрко-монгольских лексических элементов представляет немалый научный интерес.

Многолетние изыскания В.И. Рассадина в этой области [2007, 2008, 2012] позволили ему установить наличие в тюркских и монгольских языках некоторой прослойки общих лексических элементов, большинство из которых являются явными тюркскими по происхождению, только относительно немногих невозможно окончательно сделать выводы об их генезисе. Относительно частеречной принадлежности этих слов следует отметить, что большинство из них являют собой имена существительные различных тематических групп, заметно количество глаголов, есть прилагательные, немного наречий, поскольку в словарях особенно древних языков не отмечены междометия, образные и звукоподражательные слова, то относительно их нельзя сказать ничего определенного.

В данной статье мы попытаемся рассмотреть пласты глагольных слов, являющихся общими в тюркских и монгольских языках. Во всяком случае те из монгольских глаголов, к

которым обнаружились параллели в древнетюркском языке. Фактический материал по современному монгольскому и старописьменному языкам нами взят из четырехтомного «Большого академического монгольско-русского словаря» [Том I, II, III, 2001], [Том IV, 2002], по языку древних тюрок - из «Древнетюркского словаря» [1969]. Ниже рассмотрим выявленный материалнесколькоподробнее.

Прежде всего следует отметить, что в монгольском языке представлена некоторая группа глаголов, имеющих соответствия в тюркских языках, которые никак не этимологизируются на монгольской почве и предстают для монгольского языка в виде неразложимых основ. В то же время в тюркских языках хорошо прослеживается их внутренняя форма, состоящая из корневых основ и соответствующих залоговых аффиксов. Это обстоятельство заставляет нас считать их тюркскими по происхождению.

Так, например, в современном халха-монгольском языке имеется глагол ай= «бояться, пугаться, страшиться, опасаться, трусить, робеть, побаиваться, трепетать; испытывать страх, чувство страха», зафиксированный в старописьменном монгольском языке как aji=. В монгольском языке он не одинок и можетупотребляться как сам по себе, таки в паре с глаголом эмээх, стпмя. emegequ, который имееттожезначение.

Для монгольских языков характерен обычай употреблять парные слова, в которых один компонентпредставляет собой заимствованную лексему, главным образом, изтюркскихязыков, с другой - компонент являет собой исконную монгольскую основу, поэтому уже исходя из этой закономерности мы можем предположить тюркское происхождение компонента айх тем более, что в древнетюркском языке существовала словоформа ajin=, которая представляет собой форму возвратного залога, имеющего общетюркский показатель -n (-н). В тюркских языках этот залог, помимо возвратного значения, указывающего, что действие направлено на исполнителя передает

также значение обычности действия, так, например, татарский глагол эшлэу означает «делать

какую-то конкретную работу», а форма эшлэну - «работать вообще», поэтому древнетюркская словоформа aji'n, оформленное как возвратный залог имеет значение «бояться» и может иметь кореньaj, либо aji, который совпадаетсо старописьменным монгольским aji.

Другой халха-монгольский глагол арил=, имеющий значение «чиститься, очищаться, расчищаться, облупляться; очищаться, соскабливаться, отскабливаться; проясняться, просветлеть, проясниться, распогодиться; пройти, отходить; развеиваться, искупаться, возмещаться; прекращаться, переставать, проходить, затихать, утихать, замирать; испаряться, улетучиваться, вымирать, выводиться; исчезать, переводиться; рассеиваться, исчезать, отмирать, утрачиваться, уничтожаться», зафиксированный в старописьменном монгольском языке как arila= с тем же значением, имеет архетип *arila. Он предстает в монгольских языках в виде неразложимой основы, не имеющей внутренней формы. В то же время для тюркских языков характерна основа ari'l= «очищаться, становиться чистым», представляющая собой форму общетюркского страдательного залога с показателем - 1(-л), образованного от общетюркского глагола ari= «очищаться, быть чистым», который зафиксирован в древнетюркском языке (о распространении корня ari= в тюркских языках и его тюркской этимологии см.: Севортян, 1974, с. 184-186). От

этого тюркского глагола ari= образовано, кстати, в древнетюркском языке прилагательное arih «чистый», которое заимствовано монгольским языком в форме ариг (стпмя. arig < архетип *ariy «чистый») и в формеariun «священный» (стпмя. ariyun < архетип *ariyun).

Халха-монгольский глаголарчи «натирать, обтирать, вытирать, утирать, стирать; оттирать; втирать; чистить, вычищать, отчищать; начищать, полировать», зафиксированный в старописьменном монгольском языке в форме arci= с тем же значением, имеет архетип *arti, восходящий к промежуточной форме *arti. Он предстает как неразложимая основа, не имеющая внутренней формы. В то же время в древнетюркском языке зафиксирована словоформа arit= «чистить, очищать», представляющая собой форму общетюркского побудительного залога с показателем —t (т) от глагола ari= «быть чистым». Монгольский язык при заимствовании этой формы добавилпосле -t гласный i, чтодало первоначальную форму *ariti. Посколькудвусложная основа слов характерна для монгольских языков и они к ней стремятся, то вполне объяснимо в словоформе *ariti выпадение второго слога и превращение трехсложной основы в обычную для монгольскихязыковв двусложную *arti.

По закону совпадения гласных *i и i в одном i, действовавшему на определенном этапе историческогоразвитиязвуковыхсистем монгольскихязыков, форма*arti превратиласьв arti, что закономернодало arci, посколькудлямонгольскихязыковхарактерен переход *ti в ci.

Халха-монгольский ачи «грузить», зафиксированный в старописьменном монгольском

навьюченным (с перебросом на обе стороны); быть положенным поперек спины», представляющей собой форму общетюркского страдательного залога на -1.и отмеченной в

возводитглаголart= ктюркской лексеме *ar «спина». О связи монгольскогоaci= с тюркским art= и о его развитии через промежуточную монгольскую форму * arti= писал уже Г.И. Рамстедт [1957, с. 124]. Здесьможно восстановитьопределенные фонетические процессы, происходившие в монгольских языках при адаптации этого тюркского глагола. Так, о переходе слога *ti в слог ci выше уже было сказано. Наблюдается также закономерность выпадения сонантаr перед шумным глухим t, характерная для истории развития звукового строя монгольских языков, о чем писал в своем исследовании В.И. Рассадин [1982, с. 153], поэтомуразвитие монгольской словоформы aci= из заимствованной тюркской формы *arti= (<art=) через стадию *arti= представляется вполне закономерным.

Среди общей тюрко-монгольской лексики имеется другая, более многочисленная группа глаголов, которые и в древнетюркском, и в монгольском языках предстают как неразложимые корневые основы, не имеющие внутренней формы, поэтому не возможно ничего сказать определенного о их происхождении, кроме того, что они зафиксированы в более ранних древнетюркских памятниках, нежели в старописьменном монгольском языке, восходящем к XIII веку, примерами подобныхглаголовмогутпослужитьследующие.

Халха-монгольский глагол хус= (хусэх) «желать, хотеть, иметь склонность, стремится; бытьзаинтересованным в чём-либо; просить; требовать», зафиксирован в старомонгольском языке в форме kuse= (kuseku) с тем же значением. В древнетюркском языке ему соответствует глагол kusa= «желать», халха-монгольский глагол хэс= (хэсэх) «бродить, бродяжничать, шляться; скитаться, странствовать» зафиксирован в старомонгольском письменном языке в виде kese= (keseku) с тем же значением. В древнетюркском языке ему соответствует глагол kez= «ходить, бродить, странствовать». При заимствовании тюркскихслов, имеющихв конце основы звонкий -z (-з) в монгольском языке он обычно оглушался и передавался свистящим же глухим -s (с), которому присоединялся гласный звук, поскольку для монгольских языков характерно двусложная основа и все односложные тюркские основы по возможности преобразовывается в двусложные кроме того в монгольском языке существует и ротацирующий вариант тюркского глаголаkez=, зафиксированный халха-монгольском какхэр=(хэрэх), в старописьменном языке как kere= (kereku) то значением «бродить, скитаться, слоняться, шляться, странствовать».

Халха-монгольский глагол бас= (басах) «не придавать значения, недооценивать, смотреть свысока, относитьсяс пренебрежением; издеваться, измываться, оскорблять», зафиксированный в старомонгольском письменном языке в виде basu= (basuqu), в древнетюркском языке имеет соответствие в видеглагола bas= «давить, ставить (печать), подавлять, преодолевать, нападать».

Халха-монгольский глагол сор= (сорох) «втягивать в себя, сосать, тянуть, высасывать; держа что-н. во рту делать втягивающие движения» зафиксирован в старописьменном монгольском языке как soru= (soruqu) с тем же значением. В древнетюркском языке ему соответствуетглаголsor «сосать, высасывать».

Халха-монгольский глагол чичир= (чичрэх) «трепетать, дрожать, содрогаться, трястись; бросать в дрожь, лихорадить; вибрировать» зафиксирован в старописьменном монгольском языке в форме cicire= (cicireku) с тем же значением, архетипом которого является *titire. в древнетюркском языкеемусоответствуетглагол titira=// titra= «дрожать, трепетать».

В некоторых случаях, которых гораздо меньше, в древнетюркском языке представлены лишь корневые элементы, соответствующие таковым в составе распространенных по форме монгольскихглаголов. Так, например, халха-монгольский глаголайлтгах «доводитьдо сведения, докладывать, представлять доклад (вышестоящему лицу); спрашивать, просить)», зафиксированный в старописьменном монгольском языке в виде ajiladqaqu id, имеет в своем составе корень aj=, не имеющий объяснения на монгольской почве. В то же время в древнетюркском языке ему соответствует глагол aj= «говорить, рассказывать; разъяснять, толковать; называть; указывать, распоряжаться, руководить».

Таким образом, как можно видеть из приведенного, хотя и краткого материала среди глаголов монгольского языка присутствует достаточно заметное количество соответствующих

тюркских параллелей, некоторые из которых имеют явно тюркское происхождение. Все это свидетельствует о древности тюрко-монгольских лексических взаимосвязей и о гибридном характере монгольской лексики.

Литература

Большой академический монгольско-русский словарь. В четырех томах. Том I. М.: Academia, 2001

Большой академический монгольско-русский словарь. В четырех томах. Том II. М.: Academia, 2001

Большой академический монгольско-русский словарь. В четырех томах. Том III. М.: Academia, 2001

Большой академический монгольско-русский словарь. В четырех томах. Том IV. М.: Academia, 2002.

Котвич В.Л. Исследования по алтайским языкам / пер. с польск. М., 1962. Рамстедт Г.И. Введение в алтайское языкознание. Морфология. М., 1957. Рассадин В.И. Очерки по исторической фонетике бурятского языка. М., 1982.

Рассадин В.И. Очерки по истории сложения тюрко-монгольской языковой общности. Часть I. Тюркское влияние на лексику монгольских языков. Элиста, 2007.

Рассадин В.И. Очерки по истории сложения тюрко-монгольской языковой общности. Часть II. Монгольское влияние на лексику тюркских языков. Элиста, 2008.

Рассадин В.И., Трофимова С.М. О соотношении монгольских и тюркских грамматических элементов в составе тюрко-монгольской языковой общности. Элиста, 2012.

Севортян Э.В. Этимологический словарь тюркских языков (Общетюркские и межтюркские основы на гласные). М.: Наука, 1974.

Stralenberg Gh.J. Das nord und ostlische Theil von Europa. Helsinki, 1730.

* * *