Воля к истине по ту сторону знания власти и сексуальности
..pdfМинистерство иностранных Зел Франции Французский культурный Центр в Москве
ЕСТЬ ВСЕГДА НЕЧТО СМЕХОТВОРНОЕ В ФИЛОСОФСКОМ ДИСКУРСЕ, КОТОРЫЙ ХОЧЕТ ИЗВНЕ ДИКТОВАТЬ ЗАКОН ДРУГИМ, УКАЗЫВАТЬ ИМ, ГДЕ ЛЕЖИТ ИХ ИСТИНА И КАК ЕЕ НАЙТИ, ИЛИ ЖЕ КОГДА ОН БЕРЕТСЯ ВЕСТИ РАССЛЕДОВАНИЕ ПО ИХ ДЕЛУ В НАИВНО-ПОЗИТИВНОМ ДУХЕ; ЕГО ПРАВО, НАПРОТИВ, В ТОМ, ЧТОБЫ РАЗЫСКИВАТЬ ТО, ЧТО В ЕГО СОБСТВЕННОЙ МЫСЛИ
МОЖНО ИЗМЕНИТЬ ЧЕРЕЗ РАБОТУ СО ЗНАНИЕМ, ЕМУ ЧУЖДЫМ. Мишель Фуко
^W/ G A L L I M A R D ФМАГИСТЕРИУМ (VI КАСТАЛЬ
Мишель Фуко
ВОЛЯ К ИСТИНЕ
по ту сторону знания, власти и сексуальности
® МАГИСТЕРИУМ М КАСТАЛЬ
М О С К В А 1 9 9 6
КНИГА ИЗДАНА ПРИ ФИ Н АН СО ВО Й ПОДДЕРЖ КЕ М ИНИСТЕР-
OUVRAGE REALISE AVEC L ’ A PPUI ЕТ LE SOUTIEN DU MINISTfeRE FRANfAIS DES
СТВА ИНОСТРАНН Ы Х ДЕЛ ФРАНЦУЗСКОЙ РЕСПУБЛИКИ И ПРИ
A F F A IR E S ET R AN Gfc RES, DU C EN TR E CU LTU REL F R A N f A I S DE MOSCOU
СОДЕЙСТВИИ ФРАНЦУЗСКОГО КУЛЬТУРНОГО ЦЕНТРА В МОСКВЕ
Составление, перевод с французского,
комментарий и послесловие С.Табачниковой.
Общая редакция А.Пузырея
Фуко Мишель. ВОЛЯ И ИСТИНЕ: по ту сторону знания, власти и сексу альности. Работы разных лет. Пер. с франц.— М., Касталь, 1996.— 448 с. Сборник работ выдающегося современного французского философа Ми шеля Фуко (1926— 1984), одного из наиболее ярких, оригинальных и влиятельных мыслителей послевоенной Европы, творчество которого во многом определяло интеллектуальную атмосферу последних десятилетий. В сборник вошел первый том и Введение ко второму тому незавершенной многотомной Истории сексуальности, а также другие программные рабо ты Фуко разных лет, начиная со вступительной речи в Коллеж де Франс и кончая беседой, состоявшейся за несколько месяцев до смерти философа.
©Editions Gallimard 1971, 1976, 1984, 1994
©Магистсриум, макет серии
©Составление, перевод с французского, комментарий и послесловие С.Табачниковой, 1996
©Подготовка и осуществление издания Издательского Дома «Касталь» Школы культурной политики
7 |
|
47 |
Ч Т О QU EST-CE |
ПОРЯДОК ДИСКУРСА |
|
Т А К О Е |
QU’UN |
L’ ORDRE DU DISCOURS |
А В ТО Р ? |
AUTEUR? |
|
97
ВОЛЯ К ЗНАНИЮ LA VOLONTE DE SAVOIR МЫ, ДРУГИЕ ВИКТОРИАНЦЫ
111ГИПОТЕЗА ПОДАВЛЕНИЯ Побуждение к дискурсам
133 Имплантация перверсий
150 SCIENTIA SEXUALIS
175 ДИСПОЗИТИВ СЕКСУАЛЬНОСТИ
179 Задача 191 Метод 204 Область
218 Периодизация
238 ПРАВО НА СМЕРТЬ И ВЛАСТЬ НАД ЖИЗНЬЮ
269
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ УДОВОЛЬСТВИЙ ВВЕДЕНИЕ L’USAGE DES PLAISIRS INTRODUCTION
|
307 |
ЗАБОТА |
LESOUCIDE |
ОБ ИСТИНЕ |
LAVERITE |
Беседа с Франсуа Эвальдом |
Entretien avec Francois Ewald |
|
327 |
К* О М М Е |
II Т Л Р II II |
396
С.В. Табачникова
МИШЕЛЬ ФУКО:
ИСТОРИК НАСТОЯЩЕГО
444
к и ь л и о г р л ф и я
ЧТО ТАКОЕ АВТОР?
Выступление на заседании Французского философского общества 22 февраля 1969 года в Коллеж де Франс под председательством Жана Валя
Жан Валь. Сегодня мы имеем удовольствие видеть среди нас Мишеля Фуко. Мы с нетерпением ждали его прихода и немного уже беспокоились из-за его опоздания — но вот он здесь. Я вам его не представ ляю: это «настоящий» Мишель Фуко — Фуко Слов и вещей, Фуко диссертации О безумии. Я сразу пре доставляю ему слово.
Мишель Фуко. Я полагаю, не будучи, впрочем, слиш ком в этом уверен, что существует традиция приносить в это Философское общество результат уже завершен ной работы, дабы предложить его вашему рассмотре нию и вашей критике. К сожалению, то, что я принес вам сегодня, является, боюсь, слишком незначитель ным, чтобы заслуживать вашего внимания. То, что я хотел бы вам представить,— это проект, опыт анализа, основные линии которого я пока едва смутно просмат риваю. Но мне показалось, что пытаясь ихнаметить пе ред вами, обращаясь к вам с просьбой вынести о них суждение и выправить их, я, подобно «настоящемунев ротику», ищу двойную выгоду: во-первых, уберечь ре зультаты работы, которой пока еще не существует, от суровости ваших возражений, и, во-вторых, сделать так, чтобы в момент своего рождения она воспользовалась не только преимуществом иметь в вашем лице своего крестного отца, но также и вашими советами.
Я хотел бы обратиться к вам еще с одной прось бой: проявить ко мне снисхождение, если, слушая в скором времени ваши вопросы, я буду все еще — и здесь особенно — ощущать отсутствие одного голо са, который до сих пор был мне необходим. Вы хоро шо понимаете, что вскоре именно этот голос — го лос моего первого учителя — я и буду пытаться — неодолимо — услышать*. В конце концоё, именно ему первому я рассказал о первоначальном замысле работы. Несомненно, мне очень было бы нужно, что бы он присутствовал при первом испытании этого проекта и чтобы он еще раз помог мне в моих сомне ниях. Но, так или иначе, поскольку отсутствие и есть первое место дискурса, то согласитесь, прошу вас, чтобы сегодня вечером я обращался в первую оче редь именно к нему.
По поводу предложенной мною темы: «Что такое автор?» мне следует, по-видимому, как-то объяснить ся перед вами.
Если я выбрал для обсуждения этот несколько странный вопрос, то в первую очередь потому, что мне хотелось бы провести определенную критику то го, что мне довелось уже написать прежде. И вер нуться к некоторым опрометчивым действиям, кото рые мне довелось уже совершить. В Словахивеш/vcя попытался проанализировать словесные массы, сво его рода дискурсивные пласты**, не расчлененные привычными единствами книги, произведения и ав тора. Я говорил о «естественной истории», или об «анализе богатств», или о «политической экономии»
— вообще, но вовсе не о произведениях или же о пи сателях. Однако на протяжении всего этого текста я наивным, а стало быть — диким образом использо- вал-таки имена авторов. Я говорил о Бюффоне, о Кювье, о Рикардо и т.д. и позволил этим именам фун кционировать неким весьма затруднительным двус
мысленным образом. Так что на законном основании могли быть сформулированы двоякого рода возра жения — что и произошло. С одной стороны, мне сказали: Вы не описываете как следует ни Бюффона, ни совокупности его произведений, равно как и то, что Вы говорите о Марксе, до смешного недостаточ но по отношению к мысли Маркса. Эти возражения были, конечно, обоснованными; но я не думаю, что они были вполне уместными по отношению к тому, что я делал; поскольку проблема для меня состояла не в том, чтобы описать Бюффона или Маркса, и не в том, чтобы восстановить то, что они сказали или хо тели сказать,— я просто старался найти правила, по которым они произвели некоторое число понятий или теоретических ансамблей, которые можно встре тить в их текстах. Было высказано и другое возраже ние: Вы производите — говорили мне — чудовищ ные семейства, Вы сближаете имена столь противо положные, как имена Бюффона и Линнея, Вы стави те Кювье рядом с Дарвиным,— и все это вопреки очевиднейшей игре естественных родственных свя зей и сходств. И здесь опять же я не сказал бы, что возражение это кажется мне уместным, поскольку я никогда не пытался создать генеалогическую табли цу духовных индивидуальностей, я не хотел образо вать интеллектуальный дагерротип ученого или на туралиста XVII или XVIII веков; я не хотел сформи ровать никакого семейства: ни святого, ни порочно го; я просто искал — что является куда более скром ным делом — условия функционирования специфи ческих дискурсивных практик.
Зачем же было тогда — скажете вы мне — ис пользовать в Словах и eeuiftxимена авторов? Нужно было или не использовать ни одного из них, или же определить тот способ, каким Вы это делаете. Вот это возражение, как я полагаю, является вполне оправ