30_let_polnoformatnykh_rossiysko-izrailskikh_diplomaticheskikh_otnosheniy

Часть II

Редакторы: Что вы предпринимали, чтобы преодолеть барьер царивших в СССР неосведомленности и невежества в том, что касается Израиля?

Ц. Маген: Так же, как и мы постепенно знакомились с реалиями Советского Союза, а затем России, реалиями, которые отличались от наших бывших представлений, так и в Советском Союзе, а затем в России начали узнавать о нас всё больше и больше. Общим знаменателем для всех было невежество насчет Израиля. Часть советских граждан считала Израиль мировой державой, управляющей всеми процессами в международной политической системе, и в таком качестве еврейское государство привлекало их внимание. Некоторые люди до сих пор придерживаются концепции, согласно которой Израиль приводит в действие глобальные силы, стоит за деятельностью США и богатых всемогущих еврейских организаций. С другой стороны, были те, кто не особо жаловал еврейский народ

иГосударство Израиль, негодуя из-за того, что евреи занимали ключевые посты в различных регионах Советского Союза.

Благодаря нашему представительству в Москве советские люди с удивлением узнавали малоизвестные факты об Израиле. Это был процесс обоюдного ознакомления и в значительной степени также зарождения взаимной симпатии. Все понимали, что очень важно найти пути для преодоления многолетней истории, в которой среди прочего были ненависть, вражда

ивоенный конфликт. Обеим сторонам, и российской, и израильской, было ясно, что необходимо искать положительные аспекты общего прошлого и сосредоточиваться на них во благо обеих стран. Так как Россия играет важную роль в мировой политике, я до сих пор являюсь сторонником этой концепции. Я считаю, что необходимо прилагать усилия для того, чтобы нивелировать отрицательные аспекты и конфликты интересов

иискать положительные составляющие этих отношений.

Для того чтобы растопить лед и познакомить советских людей с Израилем, в дополнение к консульской деятельности

120

Интервью с Ц. Магеном

мы начали реализовывать программу культурного обмена, которая стала впоследствии основным направлением деятельности «Натива». Вначале целевой аудиторией культурных мероприятий были только евреи, но затем к ним получило доступ все население Советского Союза и образовавшихся после его распада стран. Целью этой деятельности было ознакомление с израильской культурой, а также с израильской моделью демократии и образом мысли и действия израильтян. На более позднем этапе культурные мероприятия превратились в двусторонние и целевой аудиторией также стали коренные израильтяне и русскоязычное население Израиля, знающее и ценящее русскую культуру. В отличие от отношений России с другими странами, в израильском случае, похоже, культурная и ностальгическая составляющая играет очень важную роль, тем более что русскоязычное население даже после многих лет жизни в Израиле сохраняет связь с русской культурой.

Редакторы: В 1993 г. вы были назначены послом Израиля в Украине. Расскажите, пожалуйста, какие вызовы стояли перед вами в тот период?

Ц. Маген: В то время в Израиле опасались мрачного сценария, в соответствии с которым еврейское население СССР, а затем новообразовавшихся стран может пострадать в результате роста национализма. Мы были готовы к этому и у нас были средства, способы и решения, как правило, непубличного характера, чтобы нейтрализовать угрозы для евреев. Однако действительность оказалась намного проще, так как ненависть к евреям и напряженная атмосфера этой эпохи были проявлениями популизма. Кроме отдельных инцидентов в Центральной Азии, с которыми мы справились, ситуация не обострилась настолько, чтобы это потребовало нашего оперативного вмешательства.

Яприехал в Украину в качестве первого посла Израиля

вэтой стране, это произвело на меня неизгладимое впечатле-

121

Часть II

ние, ведь Украина должна была почти на пустом месте создать все свои государственные институты. Несмотря на то что уже до того была советская инфраструктура, то есть министерства

игосударственные структуры, включая МИД, они функционировали в более широких рамках СССР, а не самостоятельно. В те годы Украине пришлось строить всё на ходу, перенимая модели и приспосабливая их к новой действительности.

Прошлое отношений Украины и еврейского народа было непростым: не стерлись воспоминания о Холокосте и уничтожении евреев на украинской земле, включая массовые казни

вБабьем Яре. Но Украина не была антисемитским государством ни в тот период, когда я был там послом, ни сейчас. Хотя

внекоторых регионах и было заметно враждебное отношение к евреям, в большей части страны, особенно в ее центре, о такой проблеме вообще не знали. В связи с этим мы активно работали над увековечением памяти жертв и над разрешением конфликтов разных периодов, и в итоге ситуация наладилась, хотя мы не можем игнорировать те мрачные страницы истории. Мы выстроили нормальные отношения с Украиной, которая была заинтересована в контактах со всеми странами Запада, если это было возможно.

Украина — очень большая страна с огромным природноресурсным потенциалом, но она испытывала (и всё ещё испытывает) трудности политического и экономического развития.

Поэтому украинцы могли многому научиться у Израиля,

иони пытались разобраться, как построить государство на пустом месте во всех смыслах: с точки зрения государственного строя, инфраструктуры, безопасности и даже с точки зрения языка и культуры. Подобно языку иврит до его возрождения

вкачестве разговорного языка в Израиле, в советское время украинский язык не был в полном смысле этого слова официальным языком управления страной. Украинцы должны были адаптировать язык к новой действительности, и мы пришли на помощь. В Киев с официальными визитами приезжали многие израильские высокопоставленные должностные лица.

122

Интервью с Ц. Магеном

Например, покойный премьер-министр Ицхак Рабин посетил Украину незадолго до своей гибели. Во время визита он описал меня как образцового посла. Помимо того что я служил послом в Украине, я отвечал за контакты в сфере безопасности, так как в тот период в Киеве не было израильского военного атташе. Всего я пробыл там около четырех лет, и, я полагаю, мы построили хорошие отношения, которые сохраняются по сей день.

Редакторы: Вас назначили послом в Москве в 1998 г., в год тяжелого экономического кризиса. Вы стали свидетелем прихода к власти Владимира Путина и укрепления его политического статуса. Как выглядели отношения между Израилем и Россией в тот период?

Ц. Маген: Я находился на этом посту относительно недолго, менее двух лет. Во время моей дипломатической службы

вУкраине я считался хорошим послом, и назначение послом

вРоссии было карьерным ростом. Из такой страны, как Украина, которая считалась очень провинциальным государством с точки зрения израильского МИД, перейти на дипслужбу в одной из мировых держав было очень большим карьерным скачком. Должен отметить, что вокруг моего назначения велись политические сражения, и в итоге премьер-министр Нетаньяху принял решение, что послом в России буду я. Работа на этом

посту, несомненно, была сложной, ведь масштаб проблем в Москве отличался от киевского. Вместе с тем у меня было очень много опыта, так как я служил послом в похожей стране с похожим языком, поэтому я с легкостью ориентировался во всех нужных областях.

То время, действительно, было сложным для России: пере­ ходный период после распада Советского Союза, политическая борьба за смену власти, для которой были характерны сомнения насчет дальнейшего пути России, и с точки зрения внутренних дел, и в том, что касается ее роли на мировой

123

Часть II

арене. К этому, разумеется, прибавились огромные экономические трудности и отсутствие упорядоченной общественнополитической инфраструктуры, соответствующей стандартам демократического мира.

Во время моего пребывания на посту посла в Москве отношения между Израилем и Россией были хорошими. Началось налаживание обширных политических, экономических и культурных контактов. Россия видела в Израиле положительного

иважного партнера, усмотрев в нем возможность для улучшения своих отношений с Западом, но всегда были и те, кто предпочитал представлять Израиль в отрицательном свете, как это происходит и по сегодняшний день. Российские высшие чиновники в разговорах со мной и на встречах с израильским политическим руководством положительно отзывались о нашей стране. В их числе были Председатель Правительства Российской Федерации Сергей Кириенко и министр иностранных дел

ив будущем премьер Евгений Примаков.

Имидж России в Израиле также был положительным. Когда я прибыл в Москву, база хороших отношений уже была заложена моими предшественниками, и посольство исправно функционировало. То был период становления отношений,

имногие израильские официальные лица хотели посетить Москву. В качестве главы представительства я должен был организовать подряд за очень короткий срок большое количество государственных визитов премьер-министра Израиля, министра­ иностранных дел и других министров. В рамках работы я очень быстро наладил связи с важными чиновниками российского истеблишмента. Я установил контакты

ив МИД России (его представители сотрудничали со мной довольно охотно), и в Совете безопасности Российской Федерации. Эти ведомства всегда были очень открыто и положительно настроены по отношению к Израилю. Передо мной были открыты также и двери в силовых структурах, где ко мне относились с большим уважением, так как у меня был опыт работы в сфере безопасности. Таким образом, я смог

124

Интервью с Ц. Магеном

организовать визит в Израиль большой делегации глав российских спецслужб.

Одним из высокопоставленных руководителей спецслужб, с которым я установил контакт, был Владимир Путин, ставший впоследствии российским президентом. Во время моей службы послом он начал работать в Администрации президента. После этого Путин стал главой ФСБ, а затем — председателем правительства. Вскоре после моего отъезда из Москвы он был назначен исполняющим обязанности президента. У нас были довольно близкие отношения, мы несколько раз встречались. Он был сторонником Израиля и еврейского народа, хорошо относился ко мне лично и открыл передо мной многие двери. Вместе с тем не следует преувеличивать значение его личного расположения к Израилю. Путин — прагматичный лидер, и я не согласен с утверждением о том, что хорошие отношения между Россией и Израилем большей частью основываются на его чувствах по отношению к Израилю и евреям. Я полагаю, что эти отношения строятся на принципиальных национальных интересах Российской Федерации.

Редакторы: Вы долгое время возглавляли «Натив», и в течение продолжительного периода от вас требовалось его реорганизовать ввиду новых реалий в бывшем СССР. Какие вызовы стояли перед вами в тот период?

Ц.  Маген: К сожалению, я не провел достаточно времени на посту посла в Москве. Я только начал обосновываться в России, и тут неожиданно премьер-министр Нетаньяху по­ требовал от меня вернуться в Израиль и занять должность главы «Натива», так как предыдущий руководитель организации покинул свой пост при напряженных обстоятельствах. Очевидно, премьер-министр принял решение о моем назначении, рассудив, что с общественной точки зрения посол в Москве является самым подходящим для этой миссии человеком. Мне пришлось сократить свое пребывание там. Как раз тогда

125

Часть II

Владимира Путина назначили председателем правительства, и он пришел попрощаться со мной, проявив большое уважение, что было очень трогательно. Я буду помнить об этом всю жизнь.

Я стоял воглаве «Натива» семь лет (1999–2006), втечение которых сменились четыре израильских премьер-министра— Биньямин Нетаньяху, Эхуд Барак, Ариэль Шарон иЭхуд Ольмерт. Я напрямую подчинялся имв том, что касалось еврейской темы, атакже ябыл ихполитическим советником повопросам постсоветского пространства. Так как произошли драматические­ изменения

вполитическом окружении, а также была завершена репатриация более миллиона евреев в Израиль, от нас требовалось изменить характер деятельности «Натива» в соответствии со сложившейся ситуацией. В самом начале пути этой организации еецелью была борьба заоткрытие границ для того, чтобы освободить евреев ипозволить им репатриироваться­ в Израиль. После того как эта цель была достигнута, усилия были перенесены на сохранение связи с еврейскими общинами в странах бывшего СССР, укрепление отношений с Израилем в целях репатриации евреев и представления израильской культурной деятельности на постсоветском пространстве.

Такая практика принята во всех странах, ведь культурное влияние широко практикуется в сфере международных отношений, и Россия также действует в этой плоскости. Во время моего пребывания на посольских постах и когда я возглавлял «Натив» мы создали сеть культурных центров в странах бывшего СССР, и «Натив» по сей день руководит их деятельностью. Можно спорить о том, нужно ли этим заниматься, но это та миссия, которая была возложена на «Натив» в дополнение к проверке права репатриироваться в Израиль по Закону о возвращении и к мониторингу проблем евреев в этой части света. Еще одно направление интенсивной деятельности лежит в области отношений между Израилем и еврейскими организациями во всем мире. Когда я вступил в должность,

вРоссии и в остальных странах бывшего Советского Союза

126

Интервью с Ц. Магеном

было около миллиона евреев. Сейчас их число снизилось, но это всё еще немалое количество. Мне хочется надеяться, что навыки, разработанные в свое время «Нативом» в качестве инструмента борьбы за свободу еврейского народа, больше не потребуются.

Редакторы: Как бы вы охарактеризовали вызовы нынешнего периода в израильско-российских отношениях?

Ц. Маген: Ситуация кардинально изменилась с тех пор, как Россия приняла в 2015 году решение о расширении своего уча­ стия в том, что происходит на Ближнем Востоке. Фактически это решение — часть более широкого комплекса соображений, в рамках которого Россия видит себя в качестве борца за свое будущее, за свою роль в мире и за свой статус на Ближнем Востоке. Когда Российская Федерация решила вмешаться в военный конфликт в Сирии, фоном выступало острое противостояние между Россией и Западом. Это противостояние накалилось, например, в связи с войной между Россией и Грузией в 2008 году, а впоследствии в конфликте, который развивается между Российской Федерацией и Украиной с 2014 года. Российское решение об активизации деятельности на ближневосточной арене основывалось, среди прочего, на намерении расширить поле соперничества с Западом.

С точки зрения Израиля, создалась новая ситуация, в которой российская армия неожиданно для нас оказывается на си- рийско-израильской границе. Мы уже находились в подобной ситуации во время холодной войны, и это было непросто, хотя Государство Израиль достойно справилось со сложившейся тогда обстановкой. Мы находимся на новом этапе отношений уже шесть лет, в течение которых силы Российской Федерации располагаются в Сирии и Россия расширяет свое присутствие и влияние на Ближнем Востоке.

России важно стать влиятельной державой и в региональном, и в глобальном аспекте. Израиль, со своей стороны,

127