Учебное пособие 1017

В 1700 году, когда началось строительство казенных Липецких заводов, стала использоваться и другая форма пополнения и формирования рабочих кадров – государственная мобилизация кузнецов и других специалистов металлообрабатывающего производства из центров развитой кустарной промышленности. Работные люди рекрутировались из различных категорий населения Черноземных губерний Европейской России. На первом месте среди прибывших стояли посадские из городов: Елец, Романов, Воронеж. В большей степени они были представлены мастерами оружейного дела. Например, оружейниками при Липецких заводах были объявлены: Алексей и Петр Сизинцовы, Василий Фомин, Иван Орлов, Илья Ларин, Филип Комарев, Яков Аврасков и т.д. Они были родом из г. Романова. Из Воронежа для научения оружейного дела в Липецк прибыл Иван Павлов. Большое количество бывших кустарей от посада являлись мастерами якорного дела. При Казминских заводах, были: Григорий Васильев, Петров, Петр Гончаров, Петр Калинин, Степан Киприянов, Степан Савельев, и многие другие. Далее за горожанами следовали однодворцы Елецкого и Романовского уездов, вместе с которыми прибыл на Боринский завод Филипп Быков. К однодворцам относился и Архип Балашов – мастер доменного дела, который прибыл на Липецкий завод вместе с братом

– мастером литейного дела из с. Студенцы Елецкого уезда.

ближайших приписных городов и уездов, где издавна добывалась руда, и широко был развит кузнечный промысел. Деревенские и городские парни, знавшие с детства доменное или кузнечное дело, быстро постигали технологию крупного мануфактурного производства.

Бывшие кустари приносили на заводы свои трудовые и технические навыки по выплавке, ковке чугуна и железа, литью металлических изделий. Конечно, всех их приходилось переучивать на заводах, повышать их технический уровень соответственно технологии мануфактурного производства. Наиболее квалифицированная часть работных людей, пришедшая на заводы, со временем отрывалась от земли, лишалась своих средств производства и превращалась вместе с ремесленниками из посадов

51

в постоянных рабочих заводов, единственным источником существования которых становилась заработная плата.

Попечителем и организатором ремесленного ученичества в XVII веке выступало государство. Тем самым оно сыграло значительную роль в истории русской промышленности и в создании для нее кадров рабочих.

Учитывая, что на Западе подобную роль выполняли цеха, при рассмотрении социального аспекта кустарного производства следует поставить вопрос о наличии подобных ремесленных корпораций в истории русской промышленности.

По вопросу их существования в литературе выделяется две точки зрения. Представители первой из них – А. Никитинский, Н. Степанов, К. Пажитнов доказывали их отсутствие в силу слабости развития самого ремесла. Противоположно им – М. Тихомиров и Б. Рыбаков отмечали наличие элементов ремесленных корпораций цехового характера уже в домонгольское время. «Улицы», «ряды», «сотни» они рассматривали как их своеобразные формы, отмечавшиеся на Руси уже в XIV – XV веках.

Конечно, ставить вопрос о существовании в Киевской Руси развитых цехов с уставами и законченной системой взаимоотношений между мастерами, подмастерьями и учениками невозможно. Однако определенные факты развития ремесла позволяют предполагать зачатки ремесленных объединений в древнерусских городах. К таковым, прежде всего, следует отнести конкуренцию постоянно прибывавших в город ремесленников; необходимость в общих зданиях для продаж и своих товаров; противоположность интересов отдельных «специалистов» мастерства и необходимость охраны секретов по изготовлению определенных изделий. Это в свою очередь способствовало концентрации ремесленников в отдельных городских кварталах. Мастера одной специальности жили и работали в определенных местах, получавших соответственные названия. В ряде древнерусских городов можно встретить такие названия улиц как «Кузнецы», «Гончары» и другие.

Однако в XVI – XVII веках каждое художество или ремесло имели свои цунфры (цеха). В их состав входили полноправные и неполноправные члены. К первой группе относились мастера,

52

которые обладали правом самостоятельного изготовления ремесленных изделий и содержания при себе подмастерьев и учеников. Ими и являлись представители второй группы. В XVII веке в цеха могли войти все, независимо от чина, национальности и мастерства.

Однако следует отметить, что данные ремесленные объединения не играли значительной роли в обучении мастеров железоделательных промыслов. Они по-прежнему приобретали знания и навыки работы преимущественно в кузницах своих родственников.

Тема 5. НАЛОГООБЛОЖЕНИЕ СПЕЦИАЛИСТОВ КУСТАРНЫХ ЖЕЛЕЗОДЕЛАТЕЛЬНЫХ ПРОМЫСЛОВ

Кустари и домники Центрального Черноземья подлежали обязательному налогообложению. Они привлекались к струговому делу, обслуживанию городского военного снаряжения железом и к несению воинской повинности.

Часть специалистов железоделательных промыслов региона относилась к бобылям, другая являлась посадским населением. В силу этого представляется возможным рассмотрение налогообложения мастеров железоделательных промыслов через обозначение повинностей и податей, закрепленных за городскими жителями и бобылями.

Первоначально бобыли не несли государственного тягла, но платили своему владельцу более легкий налог – «бобыльщину». По указу 1631-1632 годов они приравнялись к несению тягла в половинном размере по сравнению с крестьянами. Позже, жившие в своих дворах бобыли уравнивались в податном отношении с крестьянами. Это закреплял указ о подворном обложении 1679 года.

Всоответствии с ним вне тягла остались лишь бездворные бобыли.

Вобщем, по вопросу налогообложения всех бобылей можно разделить на три группы:

– платившие сошное тягло;

– платившие оброк;

– освобожденные от обоих видов налогов.

53

Сошное тягло было всегда тяжелее оброчного. Оброчник знал заранее сумму налога, которая являлась неизменной. Противоположно им тяглецы сошного оклада были вынуждены платить государственные и местные платежи, в постоянно изменяемом размере. Общая сумма состояла из установленных правительством и мелких местных налогов, которыми руководил воевода. Правительство, высчитывала общее количество денег или хлеба, которое в последствии разбивала на сохи и дроби сох. Далее к уже установленному размеру воевода добавлял множество местных податей и повинностей. Их выполнение производилось по дворам, независимо от размера владения и числа его обитателей.

Сам финансовый сбор первоначально сосредотачивался в съезжей избе под непосредственным надзором воеводы. Затем стали появляться выборные учреждения, состоящие из верных голов и целовальников.

В Воронеже они существовали с 1639 года. Здесь к их выбору подходили очень строго. На эту должность выбирали только «добрых, пожиточных и самых лучших людей». В 1680-м году из таковых был выбран на Кружечный двор к государеву делу – денежному сбору в целовальники – воронежский пушкарь Кондратья Шелонов. Он должен был заниматься сбором денег в государеву казну.

В ведение целовальников и голов отошла одна из самых важных местных отраслей государственного дохода – кабак и таможня, которые нередко отдавались на откуп. Казенное вино выкуривалось на счет кабацких доходов и продавалось в Воронеже на Кружечном дворе. Среди принадлежностей винокурения, упоминаемые Г.М. Веселовским, были названы предметы кузнечного промысла: суды пивные медные, железные кубы, чаны 2.

Как часть посадского населения мастера железоделательных промыслов платили «полоняничные деньги». Их собирали на выкуп пленных из крымской неволи. Кроме того, с середины XVII века они привлекались к обеспечению «Донского отпуска» – отправке хлебных запасов донскому казачеству и вспомогательному московскому войску на Дону. С этого времени, для него в южных городах Московского государства ежегодно производили сбор хлеба.

54

С каждого двора собиралось по четверти (6 пудов) с осьминою ржи и столько же овса. Хлеб собирался в казенные житницы, которых, например, в Усмани в конце XVII было восемь штук. Ими ведал особый «житницкий голова», а в его отсутствие сам воевода, несший ответственность за сбор и своевременную отправку хлеба. Налогоплательщики были обязаны перемолоть рожь в муку, а овес – в крупу и толокно. Переработанный хлеб заделывали в рогожные четвертные купи и по первому зимнему пути отвозили на житейнный двор. Стоимость купей (2 алтына или 12 копеек каждый из них) взыскивалась с плательщиков.

Кроме этого они были обязаны самостоятельно доставить хлеб на собственных подводах. Те, кто не имел лошадей, был вынужден нанимать их по 1,5 рубля за подводу.

Далее хлеб отвозили на Дон уже из самой житницы. Его переправку осуществляли на плоскодонных судах – «стругах». Каждый струг был рассчитан на 200 четвертей хлеба.

Строили подобные судна на ряде пристаней по реке Воронеж: Казинской, Добринской, Уваровской, Сокольской, Белоколодской, Ступинской, Волчьей, Куринской и Урывской. Из Москвы присылали документы, в которых указывалось определенное число стругов, которые должны были изготовить в том или ином районе. Так, в 1675 году на имя воронежского воеводы Бориса Григорьевича Бухвостова пришел запрос на 578 стругов. В нем, все, что требовалось для строительства, предписывалось брать в городах, в которых занимались их изготовлением. Железо, как правило, рекомендовалось брать из Государевой казны городов. Если это было невозможно, то его покупали в местах развитой кустарной металлургии, например, в Ельце. Платили за него из таможенных или кабацких доходов. Кроме того, в запросах подробно распределялось общее число стругов между всеми городами одного региона. Так, например, в документе «Об изготовлении стругов и провианта для Донского отпуска» от 1689 года отмечалось, что струги, изготовляемые на Воронеже, следовало разделить между городами в следующем соотношении. Так, воронежцам предписывалось сделать – 8 штук, ельчанам – 10, землянцам – 3, ливенцам – 6, лебедянцам – 5, чернавцам – 5, талечанам – 1, данковцам – 4.

55

Их изготовлением занимались не только местные мастера. Зачастую к струговому делу привлекались «специалисты» из других регионов. В 1674 году, 3 февраля было отправлено 50 рудокопщиков из Дедилова на Воронеж. Здесь струговым делом ведал воевода Борис Бухвостов. По грамоте царя Алексея Михайловича, было велено всем предоставлять ему все необходимое: работных людей, железо и т.д. Среди присылаемых работников были и кузнецы. Так, например, для изготовления стругов, в Козлов был послан «Петр Востриков с товарищи». За работу им выдавали кормовое жалование – 4 деньги на сутки.

Присылали специалистов из других регионов и для обеспечения производственных работ к корабельному и «бретантирному» делу. Например, в 1697 году в Воронеж прибыли мастера из городов Белгородской области, в числе которых отмечались кузнецы и другие представители железоделательных промыслов.

Мастера железоделательных промыслов отсылались и из Воронежа. Так, в 1684 году Антинка пушкарь «с товарищи» и 15 кузнецов из Воронежа выехали в Курск, с целью починки мушкетов, до «похода великих чинов ратных людей». Это был не единственный пример вынужденной поездки специалистов железоделательных промыслов для ремонта ружей.

Следует отметить, что мастера присылались со всех городов Центрального Черноземья. Так, к марту 1674 года в Усмань прибыли из Коротояка 266 человек, из Острогожска 119, из Землянска 100, из Костянска 75, кроме того, ожидались рабочие-кузнецы из Орлово.

Кроме выполнения работ по обслуживанию стругового отпуска кузнецы еще платили государственный налог железом. В силу того, что оно требовалось в большом количестве, правительство начало осуществлять его сбор. Оно собиралось с домников, кузнецов и купцов, имевших свои лавки на рынке. В марте 1679 года воевода Белгородского полка приказал воронежскому воеводе М.И. Вырубову собрать в Воронежском уезде кожи, бобровые шкурки, материю и железо. После этого предписывалось все отослать в Елец, где собирались русские войска для отражения набега крымских татар.

В тех районах, где железо не добывалось, население платило денежные налоги, за счет которых оно покупалось в других регионах

56

страны. Сумма налога составляла одну деньгу с человека, современными деньгами примерно один рубль.

Иногда железо покупали в самом Воронеже. Так, 7 марта 1679 года у воронежского купца Федора Осьмина взяли две связки железа, за что ему заплатили сорок алтын. Это железо использовалось в военных целях.

Также для стругового отпуска и обслуживания военного снаряжения, помимо металла, требовались изделия металлургического производства. Кроме товаров, изготовленных кузнецами, в Донской отпуск отправляли также различные изделия заводского производства. Об этом свидетельствуют документы Тульских железных заводов. Так, например, в 1673 году с Тулы на Воронеж в полк думного дворянина и воеводы было отправлено: 3000 бердышей, 15000 пуд железа прутового, 14000 железных лопат и 50 ломов. К тому же известна «Отписка Дедиловского воеводы Осипа Ивановича Зуморовского на Тульские железные заводы Ивану

соответствии с ней в Дедиловский Донской отпуск до Ельца на Тульских железных заводах должны были подготовить бердыши, т.е. боевые топоры на длинном древке и всякие железные подкопные снасти.

Таким образом, можно заключить, что одной, возможно, самой главной повинностью мастеров железоделательных промыслов было обслуживание стругового дела. Они не только выполняли работы по строительству стругов, но и обеспечивали ежегодный струговой отпуск железом и различными изделиями кузнечного производства.

Следующей повинностью, которой облагались кузнецы, являлась воинская повинность. Кустари-металлурги высылались вместе с собственными кузнечными снастями для военного похода. Так, в 1689 году необходимо было прислать из Воронежа 8 пушкарей и 5 кузнецов. В рукописных источниках названы имена мастеров – солдат. Например, Михаил Агапов, от посада города Елец был отдан в солдаты. После службы он все же продолжил заниматься плавкой руды. В 1731 году в рекруты был взят Иван Меньшой Смирнов.

Необходимо отметить и налог в размере 1/10 крицы за добычу руды. Он был введен в Елецком уезде в конце XVII века. Им

57

облагались крестьяне, которые полностью отошли от сельского хозяйства и начали вплотную заниматься добычей и обработкой руды. По свидетельствам С.Б. Веселовского, в Москве с кузницы брали оброк равный «рублю 26 алтын 2 ден.».

Помимо вышеперечисленных повинностей посадское население также выполняло натуральные повинности, путем привлечения к городовому строительству. Они должны были являться на место работ вместе с собственным инвентарем. Так, в соответствии с указом Петра Алексеевича и отписки из Большого Полка, в Азове к городовому делу направлялись генерал и инженер Антоний Д. совместно с мастерами железоделательных промыслов, такими как Ундрих Шператер, М. Ведельбах и другими. Они выполняли различные виды работы. В документах чаще других упоминается решеченье крышек и связка решетин. К тому же они привлекались к обеспечению города и местных церквей изделиями металлургического производства. Кузнецы изготовляли преимущественно двери, колоды (замки), гвозди, шурупы и различные ружейные снасти. Кроме того, мастера железоделательных промыслов принимали вынужденное участие в выполнении кузнечных работ, связанных со строительством церквей. Например, в конце XVII века они обеспечивали всеми необходимыми железными изделиями постройку новой Соборной Воскресенской церкви. Иногда на церковное строительство передавали даже целые кузницы, мастерам которых надлежало обеспечивать бесперебойную поставку всего инструмента и различных изделий из железа. Например, в 1693 году, наряду с деньгами, лавками, было отписано несколько кузниц в г. Лебедяни. Об этом свидетельствует челобитье старца Преображенского Красногорского монастыря.

Однако, отмечая значительную роль мастеров железоделательных промыслов в обеспечении городового строительства, следует отметить ее ограниченность. Прежде всего, она выражалось в том, что необходимые товары не всегда изготовлялись местными кузнецами. Иногда их просто покупали.

Согласно росписи расходов счетного списка за приписью дьяка Ивана Сумороцкова для городового строения покупали 13 кос у стрельца Афонки и 10 – у пятидесятника Федора Григорьева.

58

Таким образом, мастера железоделательных промыслов Центрального Черноземья облагались множеством податей. Обязательной повинностью являлось отбывание воинской службы, обслуживание стругового отпуска, обеспечение государства железом. Кроме этого выделялись еще и ряд мелких повинностей: привлечение к городовому строительству, починке ружей и т.д.

Несмотря на большое множество налогов, кузнецы были самыми богатыми ремесленниками города. Они владели кузницей, стоимостью 10 рублей и кузнечными принадлежностями. А на рубеже XVII – XVIII века они являлись собственниками мелких и средних металлургических заводов. К тому же, данные мастера были способны содержать большие семьи. У большинства из них было по 3-4 ребенка без учета девочек. Некоторые из них были отцами пяти, шести сыновей. Например, мастер оружейного дела Василий Фомин в возрасте 49 лет имел шесть сыновей и одного внука. У Василия Маликова были Василий, Емельян, Дмитрий, Леонтий и Семен. Самому старшему из них было 27 лет 1.

Скорее всего, обеспеченность мастеров железоделательных промыслов, объясняется тем, что они производили продукцию, которая постоянно имела спрос среди населения. Ее изготавливали в значительных размерах, как на заказ, так и на широкий рынок. К

покупателя. О ее ассортименте можно судить из отрывка «Сказки воронежского купца о наличии имущества в Государевой и свинцовой казне». Данный документ относится ко времени службы воронежского воеводы – Никиты Головкина. (1688-1691 гг.). В списке купца отмечены такие изделия как: кусковое железо, 170 гвоздей железных, котлов железных, в чем железных, в чем смолу варят, наковальня, четыре молота, скребница, чем смолу с боков двигают, 20 зубил, лопатка угольная, ломанные ножницы, прутовое железо, бердыши, свинец, пищали, свертель пушечный, чем колеса вертят, железная дробь.

В процессе превращения кузнецов в богатую группу ремесленников, следует отдать должное торговли. Ведь именно она позволила мастерам железоделательных промыслов перейти из патриархальных ремесленников в разряд владельцев мелких

59

торгово-промышленных предприятий. Активно торгуя, они сосредотачивали в своих руках довольно большие капиталы и вкладывали их в дальнейшее развитие своего дела.

Здесь следует отметить, что если речь шла о создании железного завода, то бывшие кустари составляли прошение в Бергколлегию. И только после получения разрешения, они могли приступать к расширению своих кузнечных мастерских. В 30-е годы XVIII века было одобрено прошение ельчанина Кривородова на постройку железного молотового завода. А в 40-е годы – воронежских купцов Викулина с товарищем.

Некоторые кустари становились даже основателями крупных промышленных династий. Прежде всего, это относится к выходцам из Тульской кузнечной слободы, Демидовым и Баташовым. Они создали целые «Металлургические царства» на Урале и в Приокском горном округе.

Тема 6. СОЗДАНИЕ ЧАСТНЫХ МЕТАЛЛУРГИЧЕСКИХ ЗАВОДОВ НА ОСНОВЕ КУСТАРНЫХ ПРОМЫСЛОВ

На территории Центрального Черноземья перерастание кустарных металлообрабатывающих предприятий в мелкие и средние металлургические заводы происходило на рубеже XVII – XVIII веков. Длительный опыт эксплуатации местной руды, активное развитие железоделательных промыслов, увеличение спроса на железо и изделия из него создали почву для возникновения, как частных, так и казенных вододействующих чугуноплавильных и железоделательных заводов.

Их создание и дальнейшее развитие, во многом было связано со строительством флота в Воронеже, с проведением важных внешнеполитических акций. Сначала Азовские походы, затем тяжелая Северная война указали на необходимость укрепления обороноспособности страны, обеспечение армии вооружением и обмундированием. Это вызвало, с одной стороны, небывалую потребность в металле, усиление поисков месторождений железных руд, а с другой – привело к возведению металлургических заводов не только в центре России, но и на ее окраинах.

60