moon

30. Однако, демоны не вечно пребывают на луне. Они нисходят и сюда для заведывания оракулами, соприсутствуют и соучаствуют в высочайших таинствах, являются карателями неправд и блюстителями правды, охранителями в войнах и светочами в море. Если в этих действиях они действуют несправедливо – из-за гнева, за неправедное приношение, или из зависти – то несут наказания: низвергаются снова на землю, заключаемые в человеческие тела. К тем, лучшим демонам принадлежат по собственному их заявлению те, что окружают Кроноса, а ранее принадлежали: на Крите – идейские дактилы, во Фригии корибанты, в Удоре беотийские трофониады и тысячи других в разных частях обитаемой земли, чьи священные обряды, культы и имена сохраняются и доселе, но сила которых находится в другом месте, так как они получили лучшую долю. Этого достигают одни раньше, другие позже, когда ум отрешится от души; отрешается же он вследствии любви [њrwti] к образу [ ] на солнце, через который просвечивает желанное, прекрасное и божественное, к коему стремится всякая природа, одна одним, другая другим путем. Ведь и луна из любви к солнцу совершает круги и стремиться соединиться с ним, дабы приобрести от него наиболее производительную силу. Природа души остается на луне, сохраняя как бы некие следы и сновидения жизни, и именно это ты должен считать правильным в высказывании: “душа, как сон вспорхнула и отлетела”, ибо она приходит в такое состояние не сразу и не вслед за разлучением с телом, но лишь впоследствии, когда отделившись от ума, остается покинутой и одинокой. И Гомер изо всего, что говорил, под особенным, по-видимому, наитием божества сказал об Аиде:

после я видел силу Геракла –

призрак [ e‡dwlon], а сам он находится среди бессмертных богов.

Ведь и каждый из нас сам [aЩ toj] не есть ни гнев, ни страх, ни желание, равно как и не плоть, или влага, но то, чем мы рассуждаем и разумеем; и душа, получает свой образ [tupoumљnh] от ума и дает образ телу, обнимая его со всех сторон, отпечатлевая на нем свой вид [e„doj] так, что сколь бы долго ни оставалась она без того и другого, она сохраняет, однако, подобие и образ и правильно называется “изображением” [e‡dwlon]. Стихия этих душ, как сказано, есть луна; ведь они разрешаются в нее, как тела в землю. Это происходит быстро с благоразумными душами, возлюбившими жизнь досуга, вне деятельности, философскую. Ибо будучи оставлены умом и не прибегая к страстям ни для чего, они угасают. Напротив из душ честолюбивых, деятельных, любящих то, что связано с телом, и гневливых одни проводят время в воспоминаниях о жизни, как бы в сновидениях, как например, душа Эндимиона. Когда же неустойчивость и несдержанность сталкивают и увлекают их от луны к другому рождению, то она запрещает им склоняться к земле, призывает обратно и привораживает. Ибо это дело не малое, неспокойное и не гармонизующее, когда они без ума, под властью страстного начала получают тело. К таким душам относились Титии, Тифоны и тот Тифон, что захватил Дельфы, бесчинством и насилием расстроив прорицалище: они были покинуты разумом, сбиваемы с толку слепым высокомерием и страстью. Но даже их со временем луна приняла в себя и призвала к порядку. Затем когда солнце опять бросит семена ума, то луна, встречая их жизненной силой, создает новые души, а земля в свою очередь предоставляет им тело. Ибо земля не дает ничего и лишь возвращает после смерти то, что получила для рождения. А солнце не получает ничего, но отданный ум забирает назад. Что до луны, то она и получает, и дает, слагает и разлагает благодаря той или другой своей силе, из которых та, что слагает, называется Эйлейфеей, а та, что разлагает – Артемидой. Равно и из трех мойр: Атропос, помещенная на солнце, дает начало рождению; Клото, носящаяся на луне, соединяет и связывает; а последняя, Лахесис, относится к Земле, имея наибольшее значение для участи [tЪchj] человека. Ибо бездушное само беcсильно и претерпевает от других, а ум бесстрастен влияниям и самодержавен; несмешанное и среднее есть душа, как и луна, созданная божеством чрез смешение и соединение высшего и низшего, состоящая к солнцу в таком отношении, в каком к ней самой находится земля. Вот что”, – заключил Сулла, – “слышал я из рассказа чужестранца, а ему сообщили это, по его словам, спальники и служители Кроноса. А ты и твои товарищи, Ламприй, можете принять этот рассказ, как вы рассудите”.