- •Морфология мировой истории.
- •Если бы мне вздумалось прочитать хоть половину этого, я и сегодня еще не подошел бы к концу. Гете и Ницше — вот те два мыслителя, зависимость от которых я чувствую наверняка!
- •Греческая душа и римский интеллект — вот что это такое. Так различаются культура и цивилизация
- •«Современная эпоха — эпоха цивилизации, а не культуры», — заключает Шпенглер1.
- •Метод освоения культуры, проникновения в ее смыслы, значения, сим волы Шпенглер называет физиогномическим, позволяющим на основе внешних черт, признаков проникать во внутренние смыслы.
- •Всемирно-исторические перспективы.
- •Развитие культуры начинается с возникновения городов. «Всемирная история — это история городского человека», — считает Шпенглер
- •Язык является важнейшим средством культурного общения. Он существует в двух формах: язык выражения и язык сообщения.
- •Всякая идея, чтобы реализоваться, должна быть вначале переосмыслена
О. ШПЕНГДЕР О ПЕРСПЕКТИВАХ ЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ
Жизнь и творчество
В жизни и творчестве немецкого историка культуры, всемирно известного ученого XX в. Освальда Шпенглера (1880-1936) драматически переплелись три непростые «судьбы»: его собственный жизненный путь, история его главного труда «Закат Европы», судьба его культурологических идей и теоретической концепции. Об этом свидетельствуют многие события жизни Шпенглера, его переписка с друзьями, воспоминания современников, неоднократно менявшиеся оценки его творчества.
Вначале проследим некоторые вехи биографии. Освальд Шпенглер родился 29 мая 1880 г. в Германии, в небольшом провинциальном городке Бланкенбурге (Гарц) у подножия гор. В семье почтового служащего он был старшим из четырех детей и единственным мальчиком. Благополучно окончив гимназию, поступил в университет в Галле, где изучал математику и естественные науки, в 1904 г. представил диссертацию на тему «Основная метафизическая идея гераклито-вой философии». Пожалуй, это был первый знак судьбы, внесшей изменения в первичный ход жизни молодого учителя математики. С 1908 по 1911 г. он служил преподавателем в реальной гимназии в Гамбурге, но не получал радости от работы. При первой возможности (это было связано с небольшим наследством) он оставил работу, переселился в Мюнхен и именно там провел оставшиеся годы.
Одиночество, материальные трудности, одержимость и колоссальная страсть к занятиям философией истории и культуры — таковы основные составляющие его жизни и характера. Уже в начале 1912 г. он начинает размышлять о своей главной книге «Закат Европы».
«Моя работа, — пишет ученый в 1914 г., — настолько увлекла меня, что я забыл обо всем на свете. Теперь я полон желания завершить весь труд, над которым сижу два года, и рукопись с каждым днем продвигается вперед».
В письмах немало строк об изнурительном труде ученого над рукописью, об обилии фактического материала, который буквально обрушивается на него. Впоследствии, при чтении корректуры, он с сожалением отмечает, что дефекты композиции, стиля, оформления чувствуются гораздо отчетливее, нежели то значительное, что несут в себе мысли. Мы еще не раз вернемся к судьбе этой книги, принесшей Шпенглеру мировую славу.
Выход I тома «Заката Европы» в 1918 г. ознаменовался громким успехом. Впоследствии Шпенглер некоторое время занимается политическими проблемами, но с 1925 г. посвящает себя полностью науке. Новая концепция мировой истории изложена в статьях «Возраст американских культур», «Колесница и ее значение для хода мировой истории», «К вопросу о мировой истории второго дохристианского тысячелетия». Эти и ряд других работ существенно дополняют морфологию культуры, изложенную в основном труде. В 1930-е, в годы подъема фашистского движения в Германии, он обращается к политике, выпускает книгу «Годы решения»— свое духовное завещание и предостережение. Именно эта публикация вызвала необычайно жесткие нападки национал-социалистов, ибо в ней содержалось грозное пророчество о надвигающейся опасности.
Имя Шпенглера было запрещено упоминать в печати, почти исчезли работы, исследующие его творчество. «Я чувствую себя более одиноким, чем когда-либо прежде. Захотят ли меня, наконец, понимать, а не только читать. Я этого жду»2, — писал он в предисловии к сборнику политических работ. В последние годы жизни он выступил как автор большого трактата «Пруссачество и социализм», книги «Человек и техника», в которых рассматривает надвигающиеся драмы научно-технической революции, трагические перспективы европейской цивилизации.
Умер Освальд Шпенглер в Мюнхене 8 мая 1936 г.
Даже в простом перечислении дат и событий жизни Шпенглера звучат драматические ноты. Если же рассмотреть их подробнее, то можно по-настоящему ощутить всю глубину трагизма судьбы великого ученого, устный экзамен перед докторской диссертацией о Гераклите был почти провален, так как комиссия сочла недостаточным цитирование специальной литературы. Непризнанный профессионалами, он был фактически обречен. Увлеченность идеей «Заката Европы» сопровождалась неимоверными трудностями изложения, своеобразной «борьбой со словом», доводившей до изнеможения.
Не меньше мучений доставлял Шпенглеру страх перед публикацией произведений, в которых он видел больше недостатков, чем достоинств, испытывая комплекс творческой неуверенности и неполноценности:
Я завидую каждому, кто живет. Я проводил свое время только в мечтательных раздумьях, и там, где мне выпадала действительная возможность жить, я отступал, давая ей миновать меня, чтобы уже позднее испытывать горчайшее раскаяние.
Сопоставление многих событий личной жизни Шпенглера, его самоанализа, мировосприятия и умонастроений дали возможность исследователю его творчества К. А. Свасьяну, автору нового русского перевода, вступительной статьи и комментариев к изданию первого тома «Заката Европы» (1993), сделать очень интересное заключение, что морфология мировой истории была уникальным опытом универсальной автобиографии.
«Закат Европы» — не просто свод идей Шпенглера о мировой истории, этот труд — отражение «авторской судьбы: полный драматизма автопортрет ученого, являющий миру гениально-трагическое единство индивидуальностей — Автора и Книги.
Шпенглер,- настаивающий на биографичности великих культур, как бы прямо обязывает нас считаться с биографичностью и его философии культуры, причем существенной оказывается точка пересечения обеих биографий. Эта вторая — идеальная биография складывалась в невыносимых реалиях первой.
Такое прочтение биографии Шпенглера представляет несомненный интерес как новый подход к анализу его концепции всемирной истории культуры.
Морфология мировой истории.
Обратимся к основным идеям культурологической концепции О. Шпенглера.
Вначале приведем ее полное название: «Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории» Том I. Гештальт и действительность». Здесь важно каждое слово, и необходимо вникнуть в явные и скрытые смыслы. Это важно потому, что на протяжении всего XX в. книга Шпенглера была объектом искажений, недоразумений, запретов, восхищения и почитания. Одни считали ее появление сенсацией; другие обвиняли автора в эпигонстве, дилетантизме; третьи отмечали ее абсурдность.
Не продолжая перечисления этих полярно противоположных оценок, можно утверждать, что «Закат Европы», несомненно, выдержал испытание временем и вошел в классику культурологии. Но вернемся к названию. В нем тоже проявился «перст судьбы». При переводе с немецкого заглавие книги не сразу получило точный эквивалент: буквально оно означало «Закат Запада» или «Гибель Запада» и другие довольно абсурдные варианты. Сам автор весьма критически относился к подобным версиям.
В русском переводе наиболее точным является «Закат Европы», ибо в книге идет речь именно об угасании европейской культуры. Лишь в последующих изданиях Шпенглером была сделана поправка: «европейской и американской культуры», что мало меняло суть концепции.
Судьбу книги в России также нельзя назвать безмятежной. Хотя вскоре после издания книга «Закат Европы» была переведена в 1923 г. на русский язык, многие отечественные философы значительно раньше прочитали ее в подлиннике и отозвались различными статьями в сборнике «Освальд Шпенглер и "Закат Европы"», вышедшем в 1922 г. В нем приняли участие И. А. Бердяев, Ф. Степун, С. Л. Франк и другие. В 1924 г. было предпринято второе, переработанное автором издание «Заката Европы», и оно стало библиографической редкостью, практически неизвестной читателям. Только в 1993 г. в серии библиотеки «Философское наследие» вышел I том, а II том, в котором содержатся дополнения и комментарии, был впервые переведен на русский язык и полностью опубликован лишь в 1998 г.
И еще одно замечание, подчеркивающее трагичность судьбы этой книги. Важно внимательно отнестись к тому историческому фону, тем событиям начала XX в., которые отразились на мировосприятии Шпенглера. Это период с 1912 по 1918 г., наполненный чрезвычайным драматизмом, отмеченный трагическими противоречиями, гибелью миллионов людей, неопределенностью будущего. Хаос и рассвирепевшие судьбы века, маски сатанизма в социальных и культурных потрясениях, предчувствие апокалипсиса, светопреставления и поиск хрупкой надежды — эти настроения были весьма распространены, и Шпенглер испытал на себе их мощное воздействие.
Шумный успех и сенсационность «Заката Европы» сопровождались огромным потоком критики, на автора буквально сыпались обвинения в дилетантизме, плагиате и заимствовании идей у различных предшественников. Почти все известные философы, социологи, культурологи, историки того времени так или иначе отозвались на книгу, и библиография этих комментариев еще ждет своих исследователей.
Упомянем лишь некоторые оценки. Отто Нейрат, глава «Венского кружка» позитивистов, написал книгу «Анти-Шпенглер»; международный журнал «Логос» за 1920-1921 гг. целиком посвящен подробному разбору этого сочинения. Особенно обширна была литература, в которой оспаривалось первенство идей Шпенглера о развитии культуры, историко-культурной типологии. Упоминались Гердер, Гегель, Шеллинг, Вико, Монтескье; Ибн Хальдун, представивший еще в XIV в. морфологию исламской культуры; Н. Данилевский и К. Леонтьев. Всех трудно перечислить. Вопрос о том, кого читал и что знал Шпенглер, занимал очень многих.
Среди этих обвинений было немало абсурдных. Достаточно упомянуть тот факт, что немецкий перевод книги Н. Я. Данилевского вышел только в 1920 г., когда «Закат Европы» уже был известным, а предположить, что Шпенглер знакомился с ним в подлиннике, вряд ли возможно.
Трудно представить, что Шпенглер был равнодушен к этим нападкам. Тем более что они продолжались и в последующие годы, когда его объявляли «мракобесом», «ультрареакционером». В письме к своему издателю он признается: