6 курс / Судебная медицина / Судебно_медицинское_исследование_повреждений_рубящими_орудиями
.pdfнести мелких и более крупных выступов и выемок, осаднений — имеет большое значение, так как позволяет судить о свойствах примененного орудия, о его положении и пр. Из опи саний 399 ран волосистой части головы края ран оказались вовсе «е упомянутыми в 144 случаях, а среди описаний 262 повреждений иной локализации — в 65 случаях. Описание краев, если оно имеюсь, было стереотипным: эксперты харак теризовали их как «ровные», «относительно ровные».
Еще большее судебномедицинское значение имеет описа ние характера краев повреждений кости. Наличие ровной плоскости рассечения кости является важным доказательст вом действия рубящего орудия. Среди 254 описаний прони кающих рубленых ран головы края повреждения кости оказа лись не описанными в 176 случаях. При описании 205 рубле ных повреждений костей другой локализации о состоянии их краев не упоминалось в 67 случаях. Обращало на себя внима ние сравнительно редкое упоминание экспертами ровной пло скости разруба — рассечения кости. Только во всех актах экопертов Челябинского Областного бюро упоминается о ров ных «врубах», остальные эксперты в своем подавляющем большинстве не говорят о наличии ровной плоскости разруба. Всего среди 259 описаний повреждений костей картина «ров ных краев» встретилась лишь 150 раз. Описание типичных «плоскостей рассечения» — ровных площадок со следом сколь жения лезвия орудия — встретилось нам в трех случаях. Лишь в этих случаях можно быть уверенным, что эксперт описал именно признаки рубленых повреждений кости.
Что касается концов (углов) ран, то качество их описания экспертами столь же неудовлетворительно, в то время как оно имеет большое значение для определения положения ору дия во время удара и решения иных связанных с ним вопро сов. Как уже указывалось выше, форма углов кож/ной раны может быть различной: острые или закругленные углы, углы с наличием одного или двух дополнительных надры вов и пр.
Среди описаний 661 раны различной локализации состоя ние углов оказалось упомянутым лишь в 266 случаях. В 9 ра нах форма углов была охарактеризована, как «неправильная», «неопределенная», «угловатая». В двух случаях эксперт со знанием дела указал, какие именно углы ран обладают над рывами и были П-образными или закругленными, а затем дол жным образом трактовал эти находки в заключении. Что ка сается остальных описаний, то эксперты, не отмечая различий, писали: «углы раны (ран) острые». Наиболее частым описани ем свойств рая мягких тканей было следующее: «края раны ровные, углы острые». Такая оценка не может соответство вать действительности. Внимательное изучение повреждений в сочетании с правильными методическими установками
70
эксперта должны были выявить истинное состояние |
краев |
и углов ран, что значительно повысило бы качество |
опи |
саний. |
|
Неверно описывалось в большинстве случаев и состояние углов костного повреждения. Их оценка несколько более сложна, чем у кожных ран, что связано с наличием трещин, в которые переходит основной разруб, и частым образованием множественных отломков.
Обычно форма углов разруба кости может быть установ лена при исследовании повреждений костей свода чепепз. Именно эти повреждения имеют судебномедицинское значе ние, так как позволяют установить свойства (размеры и фор му) действовавшей части орудия. Однако среди 254 описаний проникающих рубленых ран волосистой части головы состоя ние концов разрубов кости оказалось неохарактеризованным у 196 ран. В 53 случаях упомянуто, что углы повреждений ко стей черепа были острыми.
Состояние углов и краев повреждений других тканей (моз говые оболочки, мозг, мышцы, фасции) имеет меньшее экс пертное значение и очевидно потому их свойства весьма редко описывались в актах судебномедицинских экспертиз.
В ряде актов встретились описания, которые указывали на то, что авторы недостаточно знали признаки, свойственные рубленым повреждениям. Например, эксперт следующим об разом описывает рубленое повреждение: «на границе затылоч ной и теменных областей... имеются две крестообразные раны длиной по 3 см, края ровные, углы острые. В этом месте имеет ся вдавленный перелом черепа трехугольной формы с длиной одной стороны 1,5 см». Очевидно, что эти повреждения причи нены углом тупогранного предмета, возможно обухом топо ра. Однако эксперт категорически определяет их как рубле ные. Следует учесть, что читатель может выявить эту ошибку только благодаря тому, что удар был нанесен углом с образо ванием «трехлучевого повреждения». Если же рана оказалась бы причиненной ребром обуха и имела прямоугольную фор му, то и неправильность диагностики не могла быть выяв лена.
Частой ошибкой экспертов является то, что, стремясь как можно более точно определить положение повреждения по от ношению к анатомическим точкам, они не отмечают в описа нии длины ран. Так, в акте указано положение углов ДВУХ рубленых повреждений, однако остались не описанными раз меры ран. Зачастую повреждения описываются не подробно, без фиксации в акте деталей. Например, описание разруба кости с указанием на состояние краев, углов, повреждения внутренней пластинки, на наличи? плоскости рассечения со следами скольжения, дефекта ткани и пр. заменено сле-
71
дующими словами: «имеется щелевидное повреждение кости».
Ни в одном из изученных нами актов экспертизы не уделя ли внимания описанию «динамического взаимоотношения» множественных повреждений. В тех случаях, когда последую, щие удары рубящим орудием приходятся на участки, уже по врежденные ранее, вновь образованные и первичные раны приобретают определенные новые свойства (подробнее см. главу V). Таковы, например, особенности взаимшересекающихея повреждений. Выявление этих повреждений требует от эксперта изучения не в статике, а в динамике. Смещая по врежденные ткани, -находя их первоначальное состояние и по ложение, эксперт уясняет себе последовательность нанесения повреждений. Этот дефект описаний, очевидно, связан с тем, что эксперты, как правило, не определяют последовательно сти ударов и .не стремятся к этому.
Д о п о л н и т е л ь н ы е и с с л е д о в а н и я и исследо в а н и я о д е ж д ы . В актах нельзя было найти указаний на то, что эксперты пользовались какими-либо дополнительными секционными приемами при исследовании трупов. В частности, мы лишь в одном случае установили, что при многооскольчатом переломе костей свода черепа сделана попытка сло жить костные фрагменты, в результате чего было обнаруже но 4 разруба-
Дополнительные технические методы не применялись экспертами. Ни в одном акте не встретилось,, описаний гисто логического, стереомикроскопичеокого и т. п. исследований. Судя по тексту актов, они и не проводились. При этом мы не говорим о тех случаях, когда проводилась трасологическая идентификация. Два раза эту экспертизу выполняли в НТО милиции, один раз в Бюро СМЭ.
К недостаткам исследования ' С л е д у е т отнести случаи, когда не изучались и не описывались повреждения одежды. Среди 108 случаев, котда одежда должна была быть повреждена (судя по локализации ран), она оказалась описанной лишь 14 раз. Иногда эти описания были более или менее подробны ми, однако не описаны многие детали, имеющие экспертное значение (состояние краев, углов, результаты микроскопии и пр.).
За последнее время многие судебномедицинские эксперты стали писать «анатомический диагноз», как бы заключая им описательную часть акта я суммируя все находки, сделанные цри вскрытии.
Написание анатомического диагноза (некоторые авторы называют его «судебномедицинский диагноз» — М. И. Рай ский, 1953) представляется нам чрезвычайно важным. Эксперт, составляя его, еще раз анализирует результаты вскрытия и, что наиболее ценно, устанавливает патогенетическую поеледо-
72
вательность Образования морфологических деталей повреж дений. В некоторых случаях вышеуказанное суммирование анатомических находок помещается в начале заключения, подчас приобретая характер простого перечисления. Помеще ние этой части в заключение кажется нам нецелесообразным, так как она загромождает его и лишь затрудняет ознакомле ние с актом. Заключение экоперта имеет особое значение для судебноследственных органов и поэтому должно быть со ставлено четко, понятно и не загромождаться сугубо медицин, ской терминологией и деталями. Если у читателя возникнет необходимость, то он может обратиться к анатомическому диагнозу, а при нужде и к детальной описательной части акта.
З а к л ю ч е н и я к актам э к с п е р т и з ы . Теоретически наиболее правильно, если заключение экоперта представляет собой исчерпывающе полные ответы на вопросы следственных органов. Однако это возможно только при том условии, если следователи будут ясно представлять все возможности судеб номедицинской экспертизы. Пока что они недостаточно зна комы с возможностями экспертизы.
Все же среди заключений встречаются такие, которые со стоят только из ответов на вопросы постановлений. Эти заклю чения обычно пишутся таким образом: вопрос — ответ, воп рос—ответ. Однако, так как зачастую вопросы не охватыва ют всех сторон случая, эксперты дают несколько более широ кие ответы или включают дополнительные пункты.
Иногда прямой вопрос постановления остается без ответа. Например, следователь поставил перед экспертом ряд вопро сов, в том числе и о том положении, в котором находился гр. С. во время нанесения ему ранений. Заключение, в своих остальных частях составленное довольно подробно и обосно ванно, не дает на этот вопрос какого бы то ни было ответа.
Чаще всего эксперт руководствуется при написании заклю чения своими соображениями и сам выбирает составляющие его пункты. Именно таков был характер заключений большин ства изученных нами актов. Среди них имелись достаточно полные и обоснованные. Разумеется, мы не подходили к их оценке с требованиями, которые должны бы существовать после внедрения в практику положений, описанных в настоя щем исследовании. Наряду с этими случаями встречаются заключения весьма низкого качества. Наиболее частым недо статком современных заключений является неполное исполь зование всех -возможностей экспертизы и необоснованность составляющих их пунктов.
В качестве примера приведем текст одного заключения. «Исследованием трупа гр. К. установлена рубленая рана го ловы с повреждением костей черепа, вещества мозга и крово излиянием в оболочки и желудочки мозга, в результате кото-
73
роге наступила смерть. Данное повреждение нанесено какимлибо рубящим орудием, действовавшим со значительной силой».
Большую часть заключений составляет перечисление обна руженных повреждений. Вторая его часть не обоснована. Вме сте с тем экспертом не сделана попытка решить другие воп росы: о размерах орудия, о направлении удара, о взаимоположении нападавшего и погибшей и пр. Необоснованность за ключений способствует ошибочности выводов экоперта. Если последний встанет перед необходимостью письменного обо снования каждого пункта, то он либо получит возможность сделать их более убедительными, либо сам увидит их несосто ятельность.
Примером необоснованного и вместе с тем неправильного заключения может быть следующее: «прихожу к следующему заключению: 1. Род смерти — убийство. 2. Смерть насиль ственная, наступила скоропостижно. 3. Смерть насту пила от множественных переломов костей черепа и поврежде ния мозгового вещества. 4. Раны головы рубленые, нанесены острым орудием — топором».
Верным в этом заключении представляется только пункт № З — о причине смерти. Уже в первом пункте эксперт вышел за пределы своей компетенции, категорически высказываясь о роде насильственной смерти. Он не делает попыток обо сновать свой вывод — это сразу выявило бы его несостоя тельность. Ведь наличие массивных повреждений у гр. К. по зволяет лишь говорить о их причинении посторонней рукой. Однако это определение («посторонняя рука») не представ ляет собой квалификацию действия, не оценивает субъектив ную сторону случившегося и поэтому не может подменяться юридическим понятием — «убийство». Даже, исходя из обсто ятельств данного случая, например, вполне можно допустить нанесение повреждений душевнобольным. Тогда в происшед шем отсутствовала бы субъективная сторона убийства —умы сел, направленный на лишение К. жизни, и данный случай представлял бы с юридической точки зрения только «казус». В пункте № 2 эксперт проявляет непонимание теп мина «ско ропостижная смерть», характеризующего ненасильственную смерть. Что касается пункта № 4, то и он не сопровождается обоснованием. Между тем, в нем, несмотря на категоричность, сделана грубая ошибка. Повреждения, полученные К., судя по их описанию, на самом деле не все нанесены рубящим ору дием. На голове К. действительно имеются две рубленые ра ны с прямолинейным рассечением костей свода черепа. Одна ко остальные раны типичны для действия гупогранното ору дия, что доказывается особенностями повреждения тела и го ловного убора.
Если бы эксперт обосновывал каждый пункт своего заключе-
74
ния, то вполне возможно, что им не были бы допущены эти ошибки в заключении.
Рассмотрим недостатки тех пунктов экспертных заключе ний, которые посвящены разрешению отдельных судебномедицинеких вопросов.
Как определяется рубящий характер орудия?
В 11 заключениях из 157 характер орудия вовсе не устанав ливался, а лишь давалось определение: «рубленые раны». В остальных случаях эксперты говорили о рубящем характе ре орудия, иногда конкретизируя его («возможно топор», «то пор» и т. д.). Обоснованием для такого определения обычно являлись «ровные края и острые углы повреждения». В за. ключениях некоторых экспертов упоминается и такой признак, как наличие ровной плоскости рассечения кости. Нужно от метить, что попытки обосновать этот вывод встретились лишь в 25 случаях. В 121 же случае вывод о рубящем характере орудия не обосновывался. Допускаемые при этом ошибки про иллюстрируем следующими примерами.
В одном заключении эксперт пишет:« характер имеющихся повреждений и наличие топора на месте происшествия даег возможность полагать, что они нанесены острорубяшим ору дием (типа топора)». Не говоря о том, что обнаружение то пора— неподходящий для экспертизы признак, описание по вреждений в акте указывает на тупое орудие: раны имеют ма лые размеры, неправильную форму, неровные края. Кости свода черепа в области повреждений раздроблены.
Подчас прямолинейная форма и острые углы ушибленных ран, нанесенных ребром тупого предмета, вводят в заблужде ние эксперта, заставляя его думать о рубящем орудии. В од ном случае эксперт описывает две типичные ушибленные ра ны, имеющие звездчатую форму. Кроме того, в левой височнотеменной области обнаружена «линейная рана длиной 3 см с ровными краями». Подлежащая кость не повреждена. Оче видно, линейная форма этой раны и то, что рядом с трупом был найден топор, позволили эксперту написать: «поврежде ния нанесены остро-рубящим и тупогранным предметом». Од нако действие острого орудия, о котором написал в заключе нии эксперт, в дальнейшем не подтвердилось материалами де ла. Поэтому на последующие запросы пришлось дать вто рое заключение, в котором уже упоминалось только тупое орудие.
Этот случай показывает, что категоричность выводов эксперта при. отсутствии письменного постановления дол жна быть взята под сомнение. При этом сам эксперт, несмотря на «определенность» выводов, зачастую не верит в их правильность и не может их отстоять. Аналогичное положение наблюдалось и в некоторых других случаях. Иног да эксперты были не уверены в своих выводах и давали не-
76
определенные ответы. «Повреждение нанесено рубящим ору. днем, но не исключена 'возможность нанесения тупым орудием е .гранью». Между тем массивные ранения головы с поврежде нием костей конечно давали достаточно оснований для более определенного ответа.
Таким образом, наиболее частыми недостатками заключе ний о характере повреждающего орудия является необосно ванность выводов и принятие прямолинейных ушибленных ран за рубленые.
Что касается общих свойств действовавшего рубящего орудия, то обычно они не устанавливались. Лишь иногда (в 8 случаях из 157) эксперты высказывались о ширине лезвия топора. Однако обычно этот вывод основывался только на дли не ран без учета состояния их углов.
Так, в одном случае имелись три рубленые раны головы длиной по 11 см. Не приводя каких-либо доказательств, эксперт написал в своем заключении, что они нанесены «топо ром с длиною клинка (лезвия) около 11 см». Но этот вывод был бы правилен только лишь три условии полного погруже ния в рану топора, что доказывалось бы соответствующими особенностями ее концов.
Иногда эксперты, определяя величину раны, не указывают конкретно цифру, а пишут «до... такого-то размера», «... име лась рубленая рана длиной до 12 см». Разумеется, если бы в данном акте даже имелось правильное описание концов ран, то ввиду отсутствия точных размеров судить о ширине лез вия орудия не представилось бы возможным.
Наиболее правильно проведенными были экспертизы, ког да, учитывая максимальный размер ран, эксперт указывал, что «рубящий край имеет длину не менее 12 см».
В одном случае эксперт попытался конкретизировать ору дие, говоря о том, что лезвие топора у одного из концов было затупленным, доказывал это осадиением и кровоподтечноетью кожи у угла раны. Установление же индивидуальных призна ков орудия, (в частности, особенностей его микрорельефа, по зволяющих произвести отождествление, имело место только в двух случаях.
Вопрос о числе нанесенных ударов возникает в практике не часто, так как обычно это число совпадает с количеством обнаруженных ран. В этом смысле эксперты и высказывались в 11 случаях из 157, причем следственные органы ставили данный вопрос всего лишь 3 раза.
Однако анализ описательной части актов указывает на не которые ошибки, допускаемые при этом экспертами. Иногда три множественных тесно расположенных повреждениях чис ло рубленых ран определяется приблизительно, что, конечно недопустимо. Так, было указано, что в лобно-теменной обла сти имелось «около десяти ран». В заключении же эксперт
76
сделал вывод, что «ударов по голове было нанесено в коли честве 10—12».
Следует упомянуть об одной возможности, о которой за бывают: при ударах в одно и то же место может образоваться одна общая рана. Например, описана рана длиной 17,5 ом. Ее раздвоение нельзя отнести за счет погружения клина топо ра— она слишком велика для этого. На самом деле она пред ставляет собой не что иное, как результат двух ударов в од но место. Второй удар пришелся на ранее образовавшуюся рану и только в области конца часть лезвия орудия вышла за ее пределы. В подобных случаях число кожных ран будет (меньшим, чем количество нанесенных ударов.
Установление последовательности ударов при множествен ных повреждениях представляет значительный практический интерес. Однако эксперты в 146 случаях из 157 не касались его в своих заключениях. В тех же случаях, когда последова тельность определялась, то это делалось обычно по выраженно сти кровоизлияний в окружности ран или в дыхательных путях, сообщавшихся с одним из повреждений. Однако эти критерии недостоверны, так как они во многом определяются особенно стями кровоснабжения, областью повреждения и пр. В одном из случаев показателем первичности ранения была признана его величина (!?). Эксперт написал в своем заключении: «В теменной области имеется рубленая рана мягких тканей размером 3 х 0,5 см. В затылочной области перелом и раз дробление костей черепа с множественными трещинами. Это дает основание прийти к выводу, но данное ранение было нанесено первым».
Объективные морфологические признаки (изложенные на ми в главе V) не изучались. В некоторых случаях анализ опи сательной части актов указывал на то, что могла быть опре делена последовательность ударов. Так, например, в 3 случа ях имели место пересекающиеся рубленые раны головы. Эти условия обычно позволяют установить очередность поврежде ний. Однако эксперты отказывались ответить на соответст вующий вопрос, ссылаясь на невозможность его разрешения.
Попытку установить взаимоположение действующих лиц эксперты делали в 11 случаях, а определить направление уда ров— в 2 случаях из 157. В ряде случаев ценность постановки такого вопроса не вызывала сомнений, однако он не фигури ровал ни в постановлении следователя, ни в заключении экс перта. Так, например, когда между двумя лицами произошла ссора и один из них затем оказался убитым, выяснение после довательного-взаимоположения действующих лиц могло быть очень полезным, так как помогло бы восстановить картину случившегося. Несмотря на отсутствие свидетелей, данный (вопрос не был поставлен и разрешен.
Иногда эксперты обходили молчанием заданный вопрос о
77
положении участников, иногда отвечали на него без должных оснований. Например, эксперт пришел к выводу о нанесении ударов пострадавшему в горизонтальном положении лишь на том основании, что «раны локализовались на лице и за тылке». Однако в ряде случаев положение пострадавшего устанавливалось правильно на ооновании анализа раополо- (жения повреждений и кровяных следов. В то же время объ ективные морфологические данные не изучались (сопостав ление локализации со свойствами углов, направлением и характером следов скольжения и пр.). Так например, при нашичии нескольких ран эксперт утверждал, что положение по страдавшего нельзя установить, так как на его теле нет вы раженных потеков крови. У следователя могло сложиться не верное представление, что только характер кровяных потеков служит показателем положения пострадавшего.
Для следственной характеристики случившегося опреде ленное значение имеют указания экоперта о следах борьбы и самообороны, обнаруженных при вскрытии трупа. Они выра жаются главным образом в ранениях рук, полученных при попытке защиты и укрытия от ударов. Эти ранения обычно так и трактовались вскрывающими. Однако встретились и та кие случаи, когда эксперт, описав типичные для самообороны (повреждения, не считал необходимым сделать указания о них в заключении к акту.
Остановимся на определении рода насильственной смерти. Как уже указывалось выше, следователи 2 раза из 157 стави ли перед экспертом этот вопрос. Освещался же он в заклю чениях к акту гораздо чаще.
В 43 случаях эксперты относили происшествия к числу убийств или самоубийств. В 17 же случаях эксперты, не да вая квалификации действию, писали о причинении смертель ных ранений собственной или посторонней рукой. Разли чие этих двух формулировок связано с вопросом о пределах компетенции эксперта, вопросом, который за последние годы стал неоднократно подниматься в печати и на конференциях.
Мы не ставим своей целью сколько-нибудь основательно разбирать данный вопрос, что увело бы в сторону от основ ной интересующей нас темы. Отметим лишь, что юридические понятия «убийства», «самоубийства», «несчастного случая» включают в себя анализ субъективной стороны случившегося, то есть установление и изучение характера умысла. Так, на пример, не может быть убийства в юридическом смысле этого слова без наличия неправомерности действий и умысла, на правленного на лишение жизни. В то же время «убийством» в общеупотребительном смысле называют всякое лишение жизни одним человеком другого.
Судебномедицинский эксперт, исследуя труп, может раз решить важнейшие вопросы, которые помогут следователю
78
узнать, как развивались события «а месте происшествия, и в дальнейшем, оценивая другие материалы дела, установить, имело ли место убийство, самоубийство, или несчастный слу чай (род смерти). В частности, эксперт зачастую может опре делить, как наносились повреждения: собственной рукой по койного или же посторонним лицом. Выяснение этого вопроса подчас бывает весьма сложным и в ряде случаев вывод экспер
та |
составляет главнейшую |
часть для следственного суждения |
||||||
о |
роде |
смерти. |
|
|
|
|
|
|
|
С у д е б н о м ед и ц ин ск и й э к с п е р т п р и и с с л е д о |
|||||||
в а н и и |
т р у п а |
м о ж е т |
и |
д о л ж е н |
с т р е м и т ь с я раз |
|||
р е ш и т ь |
м а к с и м а л ь н о е к о л и ч е с т в о в о п р о с о в , |
|||||||
в о с с т а н а в л и в а ю щ и х |
|
к а р т и н у |
п р о и с ш е д ш е г о |
|||||
( п р и м е н и т е л ь н о |
к п о в р е ж д е н и я м р у б я щ и м ору |
|||||||
д и е м п р е д л а г а е м ы й н а м и п е р е ч е н ь |
о с н о в н ы х |
|||||||
в о п р о с о в см. |
с т р . |
66). |
В ч а с т н о с т и , |
е м у н у ж н о |
||||
в ы я с н и т ь : |
с о б с т в е н н о й и л и ж е п о с т о р о н н е й |
р у к о й б ы л и н а н е с е н ы п о в р е ж д е н и я . П р а в и л ь н ы е и о б о с н о в а н н ы е в ы в о д ы п о э т о м у и дру г и м в о п р о с а м с о с т а в л я ю т о с н о в у , а н а л и з и р у я
к о т о р у ю и у ч и т ы в а я н а л и ч и е и |
х а р а к т е р умыс |
|
ла, с л е д о в а т е л ь у с т а н о в и т |
р о д с м е р т и . |
|
Если же эксперт сам выскажется |
в |
своем заключении о |
роде смерти, то это будет означать одно из двух: или — что он пытался оценить субъективную сторону дела, приняв на себя функции следователя, или — что он пользуется общеупотреби тельными понятиями убийства, самоубийства, несчастного случая, которые недопустимы в юридическом документе — акте судебномедицинской экспертизы.
Заключения в актах экспертизы, гае имелся вывод о при чинении ран посторонней или собственной рукой, в 5 случаях основывались на локализации и массивности повреждений. В остальных 12 случаях вывод был не обоснован, хотя и яв лялся правильным. В 43 случаях, когда определялся род на сильственной смерти, эксперты или вообще не обосновывали этого, или пользовались теми же признаками (локализация, массивность).
Таким образом, очевидно, что многие эксперты хотя и «определяют» род насильственной смерти, но, по существу, лишь говорят о действии собственной или посторонней руки.
Наряду с этим часть экспертов, говоря об убийстве и са
моубийстве, |
явно вторгается в функции следователя. Они, |
не приводя |
морфологических признаков, характерных для дей |
ствия собственной или посторонней рукой, дают голословные определения рода смерти, основывая их на впечатлениях об обстоятельствах дела, получаемых подчас из сомнительных источников (рассказы санитаров морга, родственников, по лучающих свидетельства о смерти, и т. п.).
79