1 курс / Психология / Dormashev_Romanov_-_Psikhologia_vnimania

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

переменным значением веса — параметром, обозначающим ее важность в распространении активационных влияний.

Коннекционистские модели описывают закономерности возбуждения и торможения элементов и полностью отвергают какие-либо предположения о запоминании символов и правилах манипуляции ими. Переработка входной стимуляции представляет собой распространение активации по всей системе. Подчеркивается, что такая переработка носит не последовательный, а параллельно-распределенный характер. Квазинейрональные единицы и соединения образуют гибкую, динамическую систему. Скорость переработки в каждом элементе невелика, но благодаря их множеству и разветвленной сети взаимодействий конечный результат достигается быстрее, чем в компьютере. Система работает автоматически, настраивая свои параметры соответственно поступающим входам. При получении начального входного воздействия происходит распространение возбуждений и торможений до тех пор, пока система не придет в устойчивое состояние. Первоначальные активации элементов интерпретируют как спецификацию задачи, а ту устойчивую конфигурацию, которую принимает система в итоге переработки, ее решением. Научение приводит к изменению соединений по весовому параметру. Модели не включают в себя особых систем долговременного хранения информации и управления переработкой. Информация кодируется и хранится в виде параметров соединений. Эффекты и явления кратковременного запоминания рассматриваются как следствия текущего состояния активации элементов.

К настоящему времени построены коннекционистские модели процессов опознания вербального материала и простейших процессов умозаключения. Первые шаги сделаны и в сторону построения коннекционистских теорий избирательности переработки. Эффекты селекции описывают в них либо в терминах синхронизации активности групп элементов, либо как модуляции характера и состояния их соединений. Д. Лаберж указывает на необходимость и трудности объяснения активной селекции в рамках строго коннекционистского подхода и призывает его сторонников к осторожности при включении процессов селекции в свои модели (LaBerge, 1990). Вклад коннекционистских моделей селекции в психологию внимания пока невелик. Однако на некоторых исследователей внимания, например на А. Ол-лпорта, идеи коннекционизма уже оказали сильное влияние (см. с. 186-187). К ним следует отнести также Давида Навона, теория внимания которого примечательна тем, что в ней находит яркое выражение организационная метафора строения системы переработки информации (Navon, 1989a, б).

Д. Навон предлагает рассматривать психику как анархичную систему разведки, состоящую из множества единиц, занимающихся сбором информации, ее интерпретацией, прогнозированием и запу-

208

ском действий, необходимых для существования системы в целом. Данная система анархична в том смысле, что каждая входящая в нее единица автономна, и толчком для ее деятельности служит, главным образом, наличие той работы, которую она может выполнить. Автор отмечает, что поскольку обычные секретные службы нельзя назвать анархичными, то наиболее близким аналогом такой системы может быть ассоциация ученых, работающих в одной области.

Автономные единицы, элементы или модули системы переработки информации специализированы на выполнение одной или нескольких функций. Одни модули служат для запуска и управления моторными действиями, друтие же принимают участие в расчетах информации. Сигналами, запускающими работу модуля, могут быть выходы с других модулей, стимулы и потребности. Выходы модулей подразделяются на класс утверждений (высказываний) и класс запросов (целей). Модуль переходит в пассивное состояние при отсутствии запускающих входов и после выполнения своей работы. Стимулы и потребности относятся к экзогенным, то есть внешним по отношению к когнитивной системе факторам. Другими экзогенными факторами являются воля и эмоции, которые в данной концепции пока не рассматриваются.

Многие цели достигаются легко благодаря уже имеющимся связям или простому совпадению активности модулей. Однако при постановке новых целей или при изменении обстоятельств результат, необходимый для существования системы, может быть получен только путем кооперации множества модулей; сама же кооперация предполагает коммуникации между ними. Д. Навон различает два вида связей коммуникации. Связи первого вида соединяют определенные модули посредством специальных устройств, созданных в процессе научения. Этот вид коммуникации автор называет приватным. Кроме того, каждый модуль имеет выход на общее устройство коммуникации. Таких общих устройств может быть несколько. Каждое из них обслуживает какую-то группу модулей и отличается по степени своего охвата. Автор называет их классными досками. Связи модулей посредством таких досок или табло он относит к публичному виду коммуникации.

Д. Навон подчеркивает, что подавляющее большинство целей не может быть достигнуто работой только одного модуля. Чаще всего по какой-то сложной программе последовательно и одновременно активируется множество модулей. Каким же образом совокупность анархичных модулей, запускаемых независимыми источниками, начинает и продолжает работать согласованно, без интерференции и помех? Представление о трудности управления их работой можно получить, если вообразить шумное собрание незнакомых людей, председатель которого не может взять слово и призвать присутствующих к тишине.

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

Прямое управление активацией модулей Д. Навон считает

маловероятным. Единственным способом согласованной переработки информации в такой системе может быть происходящее в определенные моменты времени изменение вероятности кооперации активированных модулей.

Гибкая кооперация модулей осуществляется путем ослабления связей публичной коммуникации. Специальный механизм, регулятор расцепления (decoupling controller), обеспечивает связи релевантных модулей и перекрывает связи других модулей. Функциональная сущность внимания заключается в работе этого механизма. Регулятор расцепления избирательно ослабляет связи публичной коммуникации нерелевантных (фоновых) модулей и оставляет интактными связи релевантных (акцентуированных) модулей. Вероятность воздействия фоновых модулей на другие модули снижается, тогда как для модулей акцентуированных, напротив, повышается: видимость их сообщений на табло устройства общей коммуникации увеличивается, и потому они могут быть легко обнаружены и использованы другими, в том числе, релевантными модулями.

Видимость, публичность или доступность выходной информации модуля Д. Навон отождествляет с ее осознанием. Одновременные сообщения акцентуированных модулей поступают в структуры (табло) коммуникации, и чем больше таких сообщений попадает на одно и то же табло, тем выше вероятность ошибок селекции и тем больше время поиска, затрачиваемое модулями, использующими эти сообщения. Автор подчеркивает, что конфликт выходов на общие и специальные устройства коммуникации является неизбежной расплатой за те преимущества, которые дает кооперация множества модулей при постановке новых целей и поиске новых решений.

Работа регулятора расцепления переживается как усилие. Расцепление неприятно, и потому его объем и продолжительность определяются не только задачей, но и перевесом мотивации достижения данной цели над негативной валентностью операций расцепления. Д. Навон не связывает понятие усилия с ограниченными ресурсами переработки информации или с механизмом распределения этих ресурсов. Усилие является лишь субъективным переживанием, степень которого пропорциональна уровню активации фоновых модулей и силе их сцепления с акцентуированными модулями. Усилие уменьшается при увеличении активации последних и совпадении цели с текущими потребностями организма. Регулятор расцепления не требует знаний о специализации модулей, их расположении и соединениях. Автор рассматривает его как автоматическое устройство, функционально подобное арбитру, оценивающему требования разных сторон, не зная содержания этих требований. Увеличение видимости целевого запроса представляет собой самоусиливающийся процесс. В запросе данного модуля содержится информация о его соединениях. Регулятор расцепления принимает решение согласно простым пра-

210

вилам, сформулированным в терминах конфигурации и общности одновременных запросов.

С позиций своей модели Д. Навон обсуждает основные явления и факты психологии внимания, разбивая их на несколько групп. Длительное непрерывное внимание отождествляется с удержанием одного состояния расцепления. Данное состояние будет продолжительным и не потребует усилий, если модули, выдающие релевантные запросы, постоянно подпитываются потребностью или переменами ситуации. Трудности возникают тогда, когда модули запроса запускаются публично заявленным целевым состоянием, источник которого уходит со сцены. Например, если цель не обладает непосредственным интересом, а также в ситуации решения задачи на бдительность. При условии альтернативных запросов фоновых модулей возникает угроза потери данной целью исключительного статуса на табло публичной коммуникации. Д. Навон считает, что сохранение внимания в этих случаях зависит от степени успеха настройки в начальный период. Механизм расцепления снижает видимость нерелевантных модулей, ослабляет распространение их запросов; вероятность конгломерации (соединения) фоновых модулей падает, и сумма их запросов не может склонить чашу весов в свою сторону. Итак, чем острее внимание на предыдущих фазах переработки, тем меньше вероятность отвлечений. Сила воли представляет собой умение путем селективного расцепления свести видимость отвлекающих модулей к минимуму. Использование этого умения зависит от соотношения (баланса) релевантных и нерелевантных запросов. В этом заключается еще одна причина сохранения нужного целевого акцента на табло коммуникации.

Промежуточные продукты переработки информации благодаря своей видимости и доступности всем модулям могут активировать модули релевантные и, в то же время, связанные с базовыми потребностями. Доступность модулей текущим выходам переработки увеличивает вероятность собственного запуска. Этим объясняются эффекты предшествования (см. гл. 2, с. 92). Даже при полном расцеплении системы остается возможность эффектов предшествования, благодаря работе каналов приватной коммуникации. Сходным образом объясняются непроизвольное обращение внимания на определенные стимулы: цели в задачах на бдительность и зрительный поиск, собственное имя, новые, сильные, внезапные и движущиеся стимулы. Релевантные такой стимуляции модули располагают постоянно открытыми каналами связи с регулятором

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

расцепления. Явления привыкания и патологического игнорирования (селективного невнимания) объясняются негативными диспозициями, то есть устойчивым ослаблением маршрутов коммуникации соответствующих модулей.

14*

211

Работа регулятора расцепления становится неэффективной при одновременном выполнении двух деятельностей, когда акцентируются два целевых запроса. Эффекты интерференции зависят от сложности задач или от количества релевантных модулей, но в любом случае они неизбежны. Механизм расцепления может работать в сложном режиме переключения внимания, однако такая стратегия трудоемкая и в случае сложных задач приносит мало успеха. Длительная практика приводит к структурным изменениям в системе переработки информации. По ходу тренировки происходит формирование приватных каналов коммуникации, обслуживающих одну или обе цели без помех.

При утомлении и в состоянии сна когнитивная переработка осуществляется без селективного расцепления. В состоянии утомления сопротивление системы расцеплению увеличивается. Умеренно возбуждающие стимулы, предостерегающие сигналы и состояния легкой тревоги повышают уровень бодрствования, сопротивление падает, и продуктивность деятельности растет. Сильное беспокойство, эмоциональные всплески и громкий шум увеличивают возбуждение до степени, достаточной для запуска нерелевантной деятельности — задача расцепления вновь осложняется, и продуктивность ухудшается. Вероятность конфликта выходов для сложной задачи больше, и потому такое ухудшение наступает при меньшем возбуждении, чем для простой задачи. Так, Д. Навон объясняет известный закон Иеркса-Додсона (см. гл. 3, с. 116). Собственно входная селекция принципиально не отличается от селекции модулей, осуществляемой механизмом расцепления. Селекция не может быть инициирована самим входом. Причина селекции данного входа заключается в работе тех модулей, которые определяют его как наиболее уместный для какой-то преходящей или устойчиво видимой цели.

Д. Навон обсуждает также проблему соотношения бессознательной и осознаваемой переработки, затрагивая известные факты диссоциации физиологических показателей одних и тех же, с точки зрения субъекта, состояний осведомленности. Он отмечает, что осознание не связано с каким-то своеобразным и монолитным хранилищем информации, а распределено по ряду устройств публичной коммуникации и потому диссоциации между ответом и феноменальным опытом или между двумя ответами (или физиологическими показателями) не удивительны. Ответы системы могут быть вызваны результатами переработки по приватным каналам коммуникации. Гибкое и подвижное изменение коммуникации, с одной стороны, и какие-то устойчивые расцепления или соединения путей коммуникации — с другой, могут, по мнению автора, объяснить крайние варианты диссоциации содержания поведения и восприятия в случаях аномальных состояний.

212

Метафора системы переработки информации как иерархического сообщества множества самостоятельных агентов позволяет, по мнению Д. Навона, если не обойти полностью, то хотя бы смягчить проблему гомункулуса. Эта проблема была и остается для когнитивной психологии весьма болезненной (Величковский, Зинченко, 1979; Величковский, 1982). Возникает она потому, что отдельным элементам и структурам системы переработки информации приписывают сюйства и способности целого. Отсюда вытекает необходимость объяснения функционирования этих элементов и структур, которые и были введены с целью такого же объяснения работы системы в целом. Философ Д. Деннетг, опираясь на разработки в области искусственного интеллекта, предлагает следующее решение этой проблемы:

"В исследованиях искусственного интеллекта начинают с определения человека в целом, познающего организма или части его способностей (напр., к игре в шахматы, к ответам на вопросы относительно бейсбола) как чего-то, что я, более нейтрально, называю целеустремленной системой и затем эту крупную целевую систему представляют в виде организации подсистем, каждую из которых также можно рассматривать как целевую систему (со своими определенными убеждениями и желаниями) и, следовательно, формально как являющуюся гомункулусом. Фактически, разговор гомункулусов происходит

вискусственном интеллекте повсеместно и почти всегда с толком. Гомункулусы искусственного интеллекта беседуют, перехватывают инициативу, оказывают услуги, заключают договора, руководят и даже убивают. По-видимому, нет лучшего способа объяснить происходящее. Гомункулусы становятся призраками только

втех случаях, когда они полностью дублируют способности, которые они призваны объяснить... Успех наступает тогда, когда удается собрать команду или комитет относительно невежественных, недалеких и

за-шоренных гомункулусов, которые обеспечат разумное поведение целого. План потока информации типично представляет собой схему организации комитета гомункулусов (испытателей, библиотекарей, счетоводов, администраторов); каждый блок схемы определяет гомуну-кулуса, предписывая какую-то функцию, но не рассказывая как ее выполнить (некто скажет—итак, помешаем туда маленького человечка, делающего эту работу). Затем, если мы рассмотрим отдельные блоки пристальнее, то увидим,

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

что функция каждого из них выполняется путем ее разбиения при помощи другого плана потока информации на еще более 213

мелкие и более глупые гомункулусы. В конце концов такое размещение блоков внутри блоков приведет вас к гомункулусам настолько убогим (единственное, что от них требуется — сказать "да" или "нет" в ответ на вопрос), что их можно, так сказать, "заменить машинками". Мы выгоняем из схемы фантастических гомункулусов, благодаря организации армий таких идиотов, совершающих данную работу" (Dennett, 1979, с. 123-124, курсив автора).

Д. Навон соглашается с этим решением и, кроме того, утверждает, что его теория дополнительно позволяет исключить идею иерархии компонентов (гомункулусов) системы переработки.

* * *

Общим основанием теорий внимания, рассмотренных в данной главе, является разработка категории активности субъекта переработки информации. Вопросы психологии внимания ставятся и решаются здесь в контексте обсуждения проблем управления и согласования внешних действий и внутренних (контролируемых и автоматических) операций. Структуры и процессы переработки выступают в этих теориях как производные задач, поставленных перед субъектом, и условий их решения. К последним относятся, прежде всего, индивидуальный и видовой опыт решения задач данного типа, закрепленный в схемах, модулях и связях между ними. Заметное место отводится также процессам мотивации. Подчеркивается и специально анализируется роль селекции в поведении и осознании событий окружающей среды, благодаря чему расширяется круг явлений и видов внимания, интерпретируемых теориями этого класса. Еще одной общей чертой этих теорий является активное и широкое использование данных и выводов нейронаук. Интенсивно и в самой острой форме обсуждаются проблема существования и природы единых ограничений, накладываемых на систему переработки информации. В зависимости от позиции, занимаемой участниками этой дискуссии, вопросы о функциях, специфике и механизмах внимания решаются по-разному. Одни авторы признают самостоятельный статус процессов внимания, сохраняют и углубляют представления об их особых функциях и механизмах, другие же приходят к частичному или полному их отрицанию. Основные тенденции современной психологии внимания — к деятельности, сознанию и физиологическим механизмам — обозначились здесь ярко и отчетливо. Однако их интеграция и координация, по-видимому, требует иной общепсихологической основы. Такой основой может стать психологическая теория деятельности.

214

ГЛАВА 5 ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ И ВНИМАНИЕ

Современная психология внимания развивается главным образом в рамках зарубежной когнитивной психологии. В этой области созданы остроумные методики, позволяющие проникнуть в микроструктуру кратковременных процессов селекции, получено множество новых данных и тщательно исследован ряд интересных эффектов. Менее благополучно выглядят когнитивные теории внимания — они, как правило, идут вслед за частными результатами и группируются вокруг объяснения узкого крута фактов.

Одностороннее сведение внимания к функции отбора привело к ложной постановке проблемы внимания в виде вопроса о локусе селекции в системе переработки информации. Обсуждение альтернативы ранней и поздней селекции привело к выводу об отсутствии определенного места отбора. Число мест и процессов отбора очень велико; в каждом конкретном случае оно определяется требованиями поставленной задачи, стратегиями и условиями ее решения. Понятие задачи теоретически не раскрывается, а предлагаемые описания и классификации задач (напр., деление на задачи распределенного и фокусированного внимания) ограничиваются их характеристикой в терминах стимульных переменных и уже подразумевают определенное представление о функции внимания.

Вторая линия теоретической дискуссии, представляющая внимание как ресурсы переработки информации, а их распределение как операции внимания, вышла на альтернативу единых и составных ресурсов, как бы повторяя историю структурных теорий селекции, и возвращается к исходному утверждению Д. Канемана о том, что

215

определяющим фактором распределения ресурсов являются требования задачи. Поскольку и здесь понятие задачи раскрывается лишь на частном, операциональном уровне, существенного прогресса в теориях этого направления ожидать не приходится.

Трудности, с которыми сталкиваются структурные и ресурсные теории, пытается обойти третье направление теоретических поисков — найссеровский подход умений и навыков. Но путь У. Найс-сера оказывается плодотворным благодаря тому и в той степени, в какой он раскрывает механизмы избирательности, не прибегая к понятию внимания как фильтра и ресурсов. Отталкиваясь от этих представлений о внимании, он

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

не приходит к новой теории и, оставаясь в рамках парадигмы когнитивного подхода, разрабатывает очередной в истории психологии вариант несуществования внимания.

Сказанное не означает, что развитие теории указанных направлений рано или поздно закончится тупиком. Выход из создавшегося положения уже наметился, благодаря активному обсуждению и поиску критериев автоматических и контролируемых процессов, а также двух встречных потоков переработки информации — снизу-вверх и сверху-вниз. В связи с этим по линии структурного анализа разрабатывается понятие схемы, и выдвигаются гипотезы модульной организации системы переработки и использования информации. Предпринимаются попытки изучения функций и механизмов внимания в контексте поведения. В процессе преодоления редукциони-стских тенденций формируется концептуальный аппарат собственно психологического описания и исследования сознательной активности человека.

Четкая, исторически выверенная постановка проблемы внимания в контексте психологической теории деятельности позволяют иначе увидеть и, возможно, ассимилировать накопленный в когнитивной психологии богатейший эмпирический материал, выделить перспективные линии теоретического роста.

Как уже говорилось, основная трудность, возникающая на пути научного исследования внимания, состоит в чрезвычайном разнообразии его проявлений и, как следствие, неоднозначности приписываемых ему функций. К субъективным явлениям внимания традиционно относят такие формальные характеристики содержаний сознания, как ясность и отчетливость, яркость и живость, выпуклость и рельефность или, напротив, их смутность и расплывчатость, тусклость и неподвижность, сглаженность и размытость. Сюда же включают переживания напряженности и усилия, интереса и удивления, активности и погруженности в деятельность. Круг этих явлений не только велик, но и разнороден. С одной стороны, они выступают как

216

свойства образов, идей, воспоминаний, то есть в качестве характеристик когнитивной сферы сознания, с другой стороны — в виде определенных содержаний аффективной и волевой сфер.

В перечень объективных проявлений внимания включают такие различные поведенческие комплексы, как особые позы и жесты, специфическую мимику субъекта, повороты и наклоны головы, установку и фиксацию взора и др. Более тонкие, скрытые от простого наблюдения проявления внимания и невнимания обнаруживает регистрация биотоков головного мозга, сердечно-сосудистой активности, дыхания, кожной проводимости, расширений и сужений зрачка, микродвижений глазного яблока. Здесь также можно выделить группы разного рода: макродвижения тела и конечностей, установочные движения органов чувств, позно-тонические микродвижения, процессы настройки и мобилизации внутренних систем организма. При этом одни могут выступать как элементы целенаправленного поведения, а другие — как непроизвольные его компоненты и спутники (корреляты).

Динамика и совокупность перечисленных феноменов образуют в каждом отдельном случае различные, порой лишь смутно улавливаемые гештальты состояний, видов, актов и свойств внимания. Так, говорят о состояниях настороженности, ожидания, бдительности, концентрации и погруженности, с одной стороны, и о разных формах рассеянности — с другой. Внимание может быть чувственным и интеллектуальным, активным и пассивным; непроизвольным, произвольным и послепроизвольным; оно может направляться и переключаться, удерживаться и отвлекаться, сосредоточиваться и распределяться. Его описывают как узкое и широкое, интенсивное и ослабленное, инертное и подвижное, устойчивое и колеблющееся. Считают, что внимание может выполнять целый ряд функций: различения, селекции, интеграции, контроля, настройки и сенсибилизации органов чувств, моторной мобилизации и др. На многочисленность и пестроту явлений внимания указывал У. Джеймс в своих знаменитых "Принципах психологии" (James, 1890). Не случайно, вслед за Джеймсом, редакторы одного из самых представительных сборников работ по современной психологии внимания назвали свою книгу "Разнообразие внимания" (Parasuraman, Davies, 1984).

Под общей рубрикой "внимание" объединяется множество разнородных явлений, и в этом многие авторы видят наиболее серьезное препятствие, стоящее на пути их научного исследования. Эту трудность пытались преодолеть за счет сужения круга явлений внимания и сведения его возможных функций к какой-либо одной. Так, Г. Уль-рици выделял в качестве первичного аналитический эффект внима-

217

ния, т.е. функцию различения (Ульрици, 1869). Для У. Джеймса главной стала функция избирательности. На современном этапе эта идея получила широкое признание и тщательную экспериментальную разработку. Длительное время в моделях переработки информации вниманию отводилась преимущественно роль селекции. Этот подход оказался, с одной стороны, слишком узким, а с другой — слишком широким, так как было обнаружено множество различных механизмов и процессов селекции. Появились теории и целые направления, в которых вниманию отводят роль энергетической мобилизации, как бы подпитки центральных структур переработки информации, а в последней модели Э. Трейсман специально выделяется и подробно исследуется функция интеграции (Трейсман, 1987).

Широкая и пестрая картина явлений внимания, различные предположения о его функциях неизбежно приводят к разным объяснениям его сущности. Психологическая литература, как классическая, так и

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

современная дает множество непересекающихся определений, модельных представлений, частных и общих теорий внимания. Тем не менее в истории философии и психологии можно выделить инвариант постановки проблемы внимания; менялась лишь ее форма, тогда как содержание и суть оставались неизменными. Внимание рассматривалось или как отдельная способность, или как проявление других способностей, особый процесс или характеристика других процессов сознания, специфическая или тотальная настройка организма, определенные механизмы, ресурсы или аспект системы переработки информации, особая деятельность или сторона любой деятельности. На существование такого инварианта указывали многие авторы (Ланге, 1893; Гальперин, 1958; Гиппенрейтер, 1983; James, 1890; Johnston, Dane, 1986идр). У. Гамильтон обнаружил корни этой дилеммы в работах Иоанна Филопона, раннехристианского комментатора Аристотеля (Hamilton, 1880).

В онтологическом плане в самой острой форме проблема внимания может быть сформулирована в виде вопроса: существует или не существует внимание как таковое? Заметим, что в этом смысле проблема внимания уникальна, поскольку в существовании других психических процессов (восприятия, мышления, памяти, воображения, эмоций и др.) никто не сомневается. Отправным пунктом ее решения является выбор методологической основы, позволяющей синтетически и целостно рассматривать все разнообразие явлений и функций внимания. К этому выводу приходит, например, М. Познер, выделяя три основных подхода к изучению внимания. Во-первых, ориентированный на исследование различных характеристик продуктивности исполнительной деятельности, во-вторых, основанный на анализе

218

субъективных переживаний, и, в-третьих, нацеленный на изучение связей между различными аспектами сознательного опыта и нейро-нальными механизмами. Эти подходы не согласованы ни в плане постановки исследовательских задач, ни в плане используемого категориального аппарата. М. Познер предлагает объединить указанные подходы (или уровни анализа явлений внимания) на основе общей теории переработки информации. В этом он видит основное условие кумулятивного развития теорий внимания (Posner, 1982). Сходные идеи высказывает Ю.Б. Гиппенрейтер. Анализируя историю проблемы внимания, она приходит к выводу, что "... не только плодотворное исследование этого психического феномена, но и само его определение требует реализации одновременного многопланового подхода — подхода со стороны сознания, со стороны деятельности и со стороны физиологических процессов" (Гиппенрецтер, 1983, с. 167, курсив автора). Однако, в отличие от М. Познера, она предлагает совершенно иную основу объединения указанных планов или уровней исследования внимания — психологическую теорию деятельности А.Н. Леонтьева, которая позволяет изучать психические явления одновременно в двух направлениях: "деятельность-сознание" и "деятельность-физиологические процессы". При этом план анализа деятельности выступает как узловой и ключевой.

Выделение деятельностного плана имеет принципиальное значение для постановки и разработки проблемы внимания. Показано, что в обычном словоупотреблении понятие внимания тесно связано, пересекается и даже совпадает с понятием деятельности (White, 1964). В философии и психологии активность субъекта часто раскрывалась через понятие внимания. Подтверждение этому находят уже в трудах Августина (Neumann, 1971). В психологии В. Вундта внимание как процесс апперцепции обозначает внутреннюю спонтанную деятельность (Вундт, 1912). Согласно Дж. Уорду, внимание есть момент любой психической деятельности или акт реального субъекта, направленный на представления (Ward, 1911). Учение В. Вундта об апперцепции и взгляд Дж. Уорда на внимание подвергались резкой критике со стороны как философов, так и психологов. В психологии внимания многие увидели последнюю лазейку или бастион старой психологии способностей. Понимание внимания как деятельности казалось неприемлемым прежде всего потому, что сама категория деятельности считалась в то время вненаучной. Так, в своей автобиографии К. Ллойд Морган приводит философско-методологическую схему, к которой он пришел в итоге многолетней работы (Morgan, 1932). Схема включает в себя три важнейших аспекта действительности: деятельность, тело и сознание. Утверждая реальность их су-

219

ществования и взаимодействия, К. Ллойд Морган делегирует право на отдельное и автономное изучение этих аспектов разным областям знания. Тело (поведение) и сознание выступают объектами научного исследования (физики, физиологии, психологии), деятельность же и ее связи с телом и сознанием передаются на рассмотрение философии. Автор допускает проявление деятельности на уровне индивидуального сознания, но при этом сомневается, что деятельность может быть включена в предмет психологии. О том же, но применительно к проблеме внимания говорит Э. Дюрр, который относил понятие деятельности к антропоморфическим, объясняя его происхождение и использование в психологии йак следствие неаналитического рассмотрения отношений между человеческим организмом, его элементами и внешним миром (Diirr, 1907). В итоге деятельность, как правило, исключалась из психологического анализа внимания или редуцировалась к моторным реакциям. Представления об активном характере внимания сохранялись и развивались лишь в форме моторных теорий (Ри-бо, 1890; Ланге, 1893; Smith, 1969). Таким образом,

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

внимание подменяло категорию деятельности в психологии, сама же категория деятельности исключалась из психологической науки. В этом противоречии и заключается основная причина трудной судьбы проблемы внимания. Психологическая теория деятельности открывает возможность его разрешения. А.Н. Леонтьев обоснованно вводит деятельность как категорию и как предмет психологического исследования (Леонтьев, 1965; 1975).

Дополнительный момент обсуждения трех возможных планов анализа внимания заключается в рассмотрении отношений между сознанием и физиологическими механизмами деятельности. Эти отношения можно и нужно рассматривать более широко, а в некоторых случаях и независимо от деятельности. Во-первых, те механизмы, которые служат условием и предпосылкой деятельности, включают в себя и механизм собственно сознания; во-вторых, сама деятельность, реализуемая посредством определенных механизмов, может потребовать осознания их наличия, состояния и степени сформиро-ванности; в-третьих, трудно исключить существование внедеятель-ностных феноменов психики, например, различного рода психосоматических явлений, изменений состояний сознания в результате мо-нотонии, утомления, стресса и приема наркотиков.

Обсуждение отношения сознания и физиологических механизмов не только не исключает, но и требует обращения к плану деятельности. Учет этого плана позволяет снять проблему гомункулуса, возникающую при изолированном анализе связей сознания и физиологических механизмов. В исследованиях внимания данная проблема

220

выступала постоянно и особенно остро, закрывая путь к пониманию многих его проявлений. Кроме того, деятельностный план анализа позволяет обсуждать связь между субъективными явлениями внимания и его объективными индикаторами более содержательно, не прибегая к объяснениям редукционистского толка, усматривающим суть внимания либо в работе физиологических механизмов, либо в процессах сознания.

Принцип деятельности служит также действительным основанием объяснения полифункциональности внимания и его специфики. Разбиение психики на отдельные процессы или функции в научной психологии всегда рассматривалось как рецидив или отголосок психологии способностей. Крупнейшие психологические направления, опираясь на различные основания, предлагали свои пути преодоления такого разделения, но специфика отдельных процессов оставалась при этом не объясненной, что особенно отразилось на исследовании внимания. Деятельность соединяет в единое целое многие процессы. Вместе с тем по критерию предметности различаются определенные виды деятельности и раскрывается специфика отдельных процессов. При этом психологическая теория деятельности расширяет возможности функционального анализа психики. Можно рассматривать функции явлений сознания и поведения в рамках той деятельности, в которой они наблюдаются, и, кроме того, сохранить традиционный, чисто функциональный критерий спецификации процессов на уровне психологического анализа механизмов деятельности (систем психофизиологических функций).

АН. Леонтьев выделяет четыре уровня анализа деятельности и на каждом из них свою единицу: особенную деятельность, действие, операцию и психофизиологическую функцию. При этом он неоднократно предостерегал от понимания деятельности как некоего составного целого, утверждая, что "... деятельность есть молярная, не аддитивная единица жизни телесного, материального субъекта. . ." (Леонтьев, 1975, с. 81). Для АН. Леонтьева "живая" единица анализа появляется только на уровне деятельности. Отдельная деятельность как элемент системы жизнедеятельности субъекта обладает определенной автономией и максимально полно раскрывает текущее взаимодействие субъекта с окружающей средой. Для объяснения регуляции деятельности как единицы и в плане общей временной перспективы АН. Леонтьев предлагал особую психологическую категорию — образ мира.

Положение о деятельности как живой единице анализа имеет принципиальное значение для постановки проблемы внимания. Вопрос о существовании или несуществовании внимания в свете данного

221

положения может быть сформулирован как вопрос о существовании (актуальном или потенциальном) или несуществовании отдельной деятельности внимания. В работах А.Н. Леонтьева проблема внимания специально не обсуждалась. Некоторые вопросы психологии внимания затрагивались им либо эпизодически, либо в связи с ре ае-нием других задач. Трудно согласиться с мнением Ю.Б. Гиппенрей-тер, что у А.Н. Леонтьева есть достаточно целостная, хотя и не эксплицированная, концепция внимания. Вместе с тем отметим, что Ю.Б. Гип-пенрейтер указывает путь разработки проблемы внимания в русле психологической теории деятельности (Гиппенрейтер, 1983).

Важнейшим понятием на этом пути выступает представление об организации деятельности. К сожалению, четкого определения этого понятия автор не дает, но в общем контексте данной работы можно выделить два-значения этого термина. Первое относится к деятельности как таковой, а второе — к описанию ее возможных физиологических механизмов. Действительно, можно говорить об организации деятельности как о некоторой структуре, состоящей из действий и операций и высказывать предположения об уровневом

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

строении, о переходе процессов с одного уровня на другой и о психологических факторах организации. Представления о макроструктуре деятельности в этом смысле разрабатываются независимо от концепции А.Н. Леонтьева и при попытках ее интерпретации и развития. Но такое понимание организации в целом противоречит исходным положениям психологической теории деятельности. Как отмечалось выше, деятельность не является агрегатом действий и операций как отдельных, занимающих различные уровни частей или процессов. Действия и операции выступают как средство анализа единого целого (особенной деятельности); анализа, направленного на выявление "генетических швов" этого целого и его изменений в зависимости от целей и условий.

Второе значение организации деятельности раскрывается в связи с анализом физиологических механизмов поведения в терминах теории НА. Бернштейна (1990). Действия и операции теперь приобретают смысл отдельных процессов, занимающих разные уровни. Механизмами реализации этих процессов являются психофизиологические функции, образующие функционально-физиологическую систему, или функциональный орган деятельности. Обсуждение организации деятельности здесь предполагает анализ строения и построения этого органа. В первом случае имеется в виду структура функционального органа, во втором — процессы организации данной структуры. С целью структурного описания организации А.Н. Леонтьев использовал основные положения и категориальный аппарат

222

физиологии активности Н.А. Бернштейна. Описание организации как процесса может быть получено в собственно психологическом исследовании деятельности субъекта, включающем в себя анализ ее мотивов, целей и условий.

Второе представление об организации деятельности позволяет поставить проблему внимания с позиций психологической теории деятельности. Как уже отмечалось, суть проблемы внимания заключается в выборе одного из двух подходов к его пониманию — как процесса или как следствия других процессов. Иначе говоря, проблема внимания заключается в этом "или", а основные решения можно обозначить как сущностное и атрибутивное объяснения. Возвращаясь к описанной выше схеме трех планов анализа внимания, представим данную дихотомию в виде двух графических изображений, по-

или

Рис 5.1. К деятельностной постановке проблемы внимания.

казанных на рис. 5.1. Опираясь на понятие организации деятельности (во втором его значении), можно выдвинуть две основные, соответствующие приведенным схемам гипотезы деятельностной природы внимания. Схема рис. 5.1а (первая гипотеза) ориентирует поиск объяснения явлений внимания по линиям анализа отношений и связей (указанных стрелками) между деятельностью (Д), сознанием (С) и физиологическими механизмами деятельности (М). Внимание (В) лежит здесь в центре треугольника на пересечении линий, обозначенных пунктиром для того, чтобы указать на мнимый характер внимания в смысле отсутствия единой сущности его явлений или собственно процесса внимания как элемента данной

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

схемы. На схеме 223

рис. 5.16 (вторая гипотеза) внимание выступает как действительный элемент, и поэтому показано на пересечении сплошных линий, что говорит о его реальности и функциональной определенности.

В основе первой гипотезы лежит характеристика и определение внимания, предложенные Ю.Б. Гиппенрейтер: "Внимание как феномен сознания (и как фактор качества результата) связано со всякой деятельностью. Оно — следствие, проявление организации деятельности и может быть понято только через анализ последней. Во внимании отражается, однако, не вся система деятельности, а лишь работа ее ведущего уровня. Эти положения можно было бы свести в следующую единую формулу: внимание есть феноменальное и продуктивное проявление работы ведущего уровня организации деятельности" (Гиппенрейтер, 1983, с. 172, курсив автора). Суть данного определения заключается в том, что явления внимания отражают виды и особенности организации деятельности. Под организацией деятельности мы имеем в виду структуру механизма деятельности как функционального органа или функционально-физиологической системы. Эта структура организована по принципам, сформулированным НА. Бернштейном. Согласно принципу уровневой организации любой двигательный акт реализуется иерархической системой механизмов ведущего и фоновых уровней. Для каждого из этих уровней справедлив принцип кольцевой структуры регуляции процессов, протекающих на данном уровне (Бернштейн, 1990). Сфера приложения указанных принципов распространяется не только на механизмы моторной деятельности, но и на механизмы любых видов деятельности.

На основе уровневого и кольцевого принципов данная гипотеза рассматривает два аспекта организации деятельности: статический и динамический. Анализ организации в данный момент времени (статический аспект) предполагает: а) выделение процессов ведущего и фоновых уровней; б) описание компонентов кольцевой структуры регуляции данного процесса; в) учет взаимосвязей различных процессов. Динамический аспект раскрывается путем анализа: а) меж-уровневых переходов процессов; б) временной развертки данного процесса на соответствующем кольце регуляции. Особенности той или иной организации определяются факторами мотивации, цели, условий и средств деятельности. Ясно и отчетливо сознаются содержания и процессы, реализуемые на ведущем уровне организации, а процессы фоновых уровней осознаются смутно или не осознаются вообще. Фактор цели — основная детерминанта данной особенности организации. Так объясняется основное субъективное явление внимания, традиционно описываемое метафорой фокуса и периферии

224

сознания. Смена целей задает межуровневые переходы соответствующих процессов, что и проявляется в виде переключения внимания. Нарушения отношений ведущего и фоновых уровней приводят к дезорганизации деятельности, которая в свою очередь приводит к феноменам рассеянности.

Анализ других явлений и свойств внимания требует более детального рассмотрения особенностей организации целенаправленной деятельности. Так, необходимо учитьшать число процессов, реализуемых на ведущем и фоновых уровнях. Можно предположить, что объем внимания совпадает с числом процессов ведущего уровня. Количественное соотношение процессов ведущего и фоновых уровней субъективно переживается как усилие. Число процессов ведущего и фоновых уровней, а также их соотношение детерминированы наличными условиями и средствами деятельности. В определенных условиях может произойти дезорганизация деятельности, проявляющаяся в виде отвлечений внимания, или так называемых ошибок невнимания. Отсутствие или неадекватность средств деятельности могут проявляться в сбоях (неустойчивость внимания) или задержке целенаправленной деятельности (напр., эффект Струпа). Условия и средства выступают как положительные факторы организации деятельности в случаях длительной, устойчивой концентрации внимания и поглощенности деятельностью. Существенным фактором динамической организации является программа, задающая периоды или кванты кольцевой регуляции процессов данного уровня. Кванты ведущего уровня, возможно, определяют единицы объема внимания.

Определенные устойчивые сочетания особенностей организации деятельности или ее виды можно соотнести с традиционно выделяемыми видами внимания. Основным фактором, определяющим вид организации деятельности, является мотив. Отсутствие мотива характеризует ненаправленную поисковую активность субъекта. Этот особый вид организации проявляется в феноменах непроизвольного внимания. Особенности такой организации определяются условиями и средствами деятельности и обнаруживаются соответственно в явлениях вынужденного и привычного внимания. В случае целенаправленной деятельности мотив определяет зону возможных целей и в этом смысле ее общую направленность.

Явления и свойства внимания, связанные с избирательностью (направление и фокусировка внимания), определяются видом организации, основным фактором которой является цель, а совокупность проявлений этого вида может быть названа произвольным вниманием. Здесь мотивация выступает скорее как необходимое условие, а не как фактор, непосредственно определяющий особенности организа-

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

ции. Поэтому в некоторых случаях мотивация может оказывать негативное влияние на организацию и как следствие на продуктивность деятельности (закон Иеркса-Додсона и ситуация борьбы мотивов).

Изменения целенаправленной деятельности, происходящие в результате отработки и согласования средств, программы и условий, могут привести к своеобразному виду организации. Переход к нему субъективно сопровождается уменьшением или полным исчезновением усилий, появлением и увеличением чувств интереса, поглощенности и наслаждения деятельностью, а объективно — резким повышением ее продуктивности (феномен "потока"). Динамика перехода и устойчивость данной организации прямо обусловлены фактором мотивации субъекта. Внимание, соответствующее этому оптимальному виду организации, можно назвать после-произвольным .

Объективные проявления внимания, согласно первой гипотезе, в одних случаях отражают особенности организации, а в других выступают как процессы, реализующие текущую деятельность субъекта. Например, микродвижения глаз могут лишь отражать те или иные особенности организации деятельности, прямо в ней не участвуя. Установочные движения взора могут выступать как операции восприятия, и тогда они занимают определенное место в организации и подчиняются закономерностям перцептивной деятельности. Определить, относится ли наблюдаемый процесс к явлениям или компонентам организации, можно лишь в результате специального анализа.

Согласно второй гипотезе, внимание есть акт, направленный на функционально-физиологическую систему деятельности (ФФС). Отношение ФФС к деятельности раскрывается в двух направлениях. С одной стороны, деятельность детерминирует состав, динамику и свойства ФФС; с другой же — собственные закономерности и свойства ФФС определяют формально-динамические аспекты деятельности и накладывают ограничения на нее. Субъект внимания вынужден считаться с данной объективной реальностью и, главное, воздействовать на нее с целью успешного осуществления деятельности. Указание на этот предметный характер внимания выступает в качестве центрального для его определения как особого процесса. В этом смысле внимание имеет свой определенный и материальный продукт — ту или иную функциональнофизиологическую систему.

К функциям внимания относятся: актуализация, удержание, подавление, деструкция, трансформация и построение ФФС. При этом три первых являются основными и самодостаточными, а функции деструкции, трансформации и построения — производными и стимульно или мотивационно обусловленными. Конкретизация функ226

ций внимания предполагает в каждом отдельном случае проведение специального анализа Например, в задачах на бдительность, требующих длительного непрерывного наблюдения, основные функции внимания

— актуализация и удержание ФФС, реализующей деятельность обнаружения. В случае формирования навыка субъект внимания строит новую ФФС, трансформирует и разрушает старые. При использовании умений и навыков основная функция внимания заключается в актуализации их механизмов. В практиках медитации на первый план выходят функции подавления и деструкции ФФС познавательной деятельности (когнитивных схем).

Акт внимания может выступать и рассматриваться на уровне операций, действий и деятельности. На него распространяются вскрытые АНЛеонтьевым закономерности движения и перестроек деятельности в ходе развития человека. Действительным основанием классификации видов внимания является место акта внимания в структуре деятельности. Так, вынужденное внимание, причины которого находят в определенных особенностях стимуляции (интенсивность, новизна, движение и др.), можно отнести к операциям, сформированным путем прилаживания в процессе филогенетического развития. Эти операции отвечают определенному узкому кругу стимульных условий. Внимание выполняет здесь функцию деструкции ФФС той деятельности, которая происходила в данной ситуации, и актуализации ФФС восприятия этой стимуляции. Внимание эмоциональное обусловлено соответствием стимула с влечением, желанием или не удовлетворенной потребностью субъекта Оперативные акты внимания в этом случае также детерминированы условиями, но, в отличие от вынужденного внимания, внутренними, а не только внешними. Операции внимания этого вида формируются в процессе онтогенетического развития как путем прилаживания, так и путем сознательной выработки (операции первого и второго рода). Здесь внимание выполняет те же функции, что и в предыдущем случае. К операциям второго рода относится привычное внимание, обусловленное прошлым опытом субъекта В этом случае внимание актуализирует механизмы,

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru