Журавель В.П., Лебедев А.В. Грозный. Особый район. 2012

------- ГЛАВА 2

БМП на большой скорости выдвинулась к месту нахождения раненых. Санин­ структор и солдат-помощник выбросили вокруг машины ручные дымовые гра­ наты и через открытые задние борта затащили раненых в десантное отделение БМП, после чего она на высокой скорости стала уходить обратно. Первой ход­ кой вытащили 7 тяжелораненых. Боевики не ожидали такой дерзости. Меха­ ник-водитель попросил разрешить ему сделать еще один заезд. Он уже знал местность и видел в яме группу раненых. Конечно, это был смертельный риск.

БМП рванула в сторону пятиэтажек. Ветер относил дымовую завесу, и маши­ на шла под градом пуль. Тем не менее, уже не разворачиваясь, механик-водитель держал машину лобовой броней к стреляющим, тем самым прикрывая броней погрузку раненых. На этот раз удалось затащить 6 человек. Возможности развер­ нуться не было, тогда механик погнал машину задним ходом. По БМП выстрели­ ли из гранатомета, машина загорелась, но продолжала двигаться. Все, кто наблю­ дал за происходящим, в душе просили об одном: дотяните, ребята. И они дотяну­ ли! Выйдя задним ходом к крайнему дому, машина заглохла. Но все были спасены.

Командиры воинских частей Министерства обороны западного направления в этот день делали всё, чтобы оказать огневую поддержку бригаде. Отказа не было ни в чем. Когда потребовались к середине дня новые осколочные боепри­ пасы к РПГ-7В для стрельбы по окнам, а во внутренних войсках их никогда не было, они в течение часа были собраны в мотострелковых полках и доставлены софринцам. Особенно благодарны были командиры подразделений 21-й брига­ ды за своевременное оказание медицинской помощи раненым в развернутых неподалеку от Старопромысловского района полевых госпиталях Минобороны.

Самоотверженно вели себя санинструкторы —обычные солдаты-срочни- ки. Не думая о себе, они бросались в самое пекло и делали все, чтобы спа­ сти своих товарищей, понимая, что от своевременно оказанной помощи и доставки раненого в полевой госпиталь зависела жизнь сослуживца. Начальник медицинской службы бригады капитан Макаров так поставил работу по сбору и эвакуации раненых, что потери в результате отсутствия необходимой медицинской помощи были сведены практически к нулю.

Геннадий Фоменко рассказывает: “Я с КП спустился в боевые порядки батальонов. Прошел к пункту сбора раненых. Там находились две девчонки — фельдшер и санитарка, они перевязывали ребят, которых только-только выта­ щили из боя. Готовили их к эвакуации в полевой госпиталь Минобороны. Обра­ тил внимание на лежащего на носилках бойца в обожженном, изорванном, окровавленном камуфляже, подошел ближе. Выглядел он ужасно. Я много повидал и в первую войну, но на этот раз внутренне содрогнулся. На парне не было живого места: вместо лица —кровавая каша, тело тоже все будто иссечено шрапнелью. Спросил, кто это? Мне ответили — прапорщик Максим Бабаян, фельдшер батальона, вытаскивал из взорвавшегося БТРа раненых и сам пострадал от взрыва гранаты. Спросил медиков, почему они не перевязывают раненого. Девчонки, растерянно суетившиеся вокруг, отчаянно всплеснули руками: “Даже не знаем, как его перевязать, настолько тяжелые множествен­ ные ранения". Я взорвался: что вы копаетесь? Он же умрет, если еще тут без помощи несколько минут пролежит. Бросайте все, на БМП — и в полевой гос­

110

СМЕРТИ ВОПРЕКИ

питаль Минобороны. Там разберутся. Максима погрузили в броню и рванули к армейским медикам. Уже потом я узнал, что те его спасли. Он перенес несколь­ ко сложнейших операций, но выжил...”

И здесь стоит сделать небольшое, но необходимое отступление. На долю военных медиков в эти первые и самые сложные дни действительно выпало много работы. Большое количество раненых, поступавших с передовой, требо­ вало неотложных мер по их спасению. И такие меры предпринимались в пол­ ном объеме, благодаря четкой организации экстренной медицинской помощи, нормальному оснащению и опыту, которого у военных врачей было достаточно. За их плечами уже были и первая чеченская кампания, и события в Дагестане летом-осенью 1999 года, и “поход” по равнинной Чечне. Военные врачи своим профессионализмом и самоотверженной работой и во время проведения спецоперации в Грозном в декабре 1999 —феврале 2000 года спасли не одну сотню солдат и офицеров.

Немало сил для четкой и эффективной работы войсковых медслужб, медицин­ ского отряда специального назначения, военных госпиталей приложил начальник военно-медицинского управления Главкомата внутренних войск генерал-майор медицинской службы Юрий Сабанин. Большую роль в спасении жизней многих военнослужащих сыграл начальник медицинской службы группировки внутрен­ них войск на территории Северо-Кавказского региона полковник Игорь Волошко, наладив нормальную работу военных медиков в зоне проведения спецоперации.

В одном из докладов, подготовленных группой врачей Главного военного клинического госпиталя внутренних войск, имеющих большой опыт лечения раненых военнослужащих, в том числе и в период активной фазы контртер­ рористической операции, отмечалось, что в условиях боевых действий, при массовом поступлении раненых на передовые этапы эвакуации всегда име­ ется дефицит времени, квалифицированных, или так называемых “узких”, специалистов, оборудования и медикаментов. При этом, по мнению ряда ведущих специалистов военно-полевой хирургии, в современном вооружен­ ном конфликте в 70-80 процентах случаев ранения носят сочетанный харак­ тер, при этом 70-90 процентов являются проникающими и в основном сопровождаются шоком1.

Генерал-майор медицинской службы Юрий Сабанин, начальник воен­ но-медицинского управления Главного командования внутренних войск МВД России:

“Во многом решить задачу лечения раненых на передовых этапах эвакуа­ ции, вдали от центров высокотехнологичной медицинской помощи способен медицинский отряд специального назначения внутренних войск —МОСН.

Еще в августе 1995 года в Главном военном клиническом госпитале вну-

1Современные технологии лечения раненных в локальных вооруженных конфликтах/ Сборник материалов ежегодной научно-практической конференции. — М.: ГВКГ ВВ МВД России, 2010, с.37.

111

ГЛАВА 2

тренних войск был сформирован медицинский отряд специального назначе­ ния (МОСН). Основным предназначением отряда является оказание квали­ фицированной, с элементами специализированной, медицинской помощи непосредственно в местах боевого применения войск. Отряд может приме­ няться как в полном составе, так и в виде групп специализированной помо­ щи, усиливающих уже имеющиеся лечебные учреждения. С 1996 года МОСН базировался на территории военного аэродрома г.Моздок в стацио­ нарном здании и выполнял функции эвакогоспиталя. Раненые и больные поступали со всей территории Северо-Кавказского региона и после оказа­ ния им необходимой медицинской помощи либо возвращались в части, либо эвакуировались в госпитали центра.

Так как МОСН находился в непосредственной близости от зоны ведения боевых действий — сначала в Моздоке, а затем на окраине Грозного, то это существенно уменьшало время эвакуации раненых. Благодаря вертолетной эвакуации до 50 процентов раненых поступали в МОСН в течение первого часа и до 80 процентов — в течение первых 3 часов после ранения.

Во второй чеченской кампании он работал с максимальной интенсивно­ стью, в наших лечебных учреждениях всех раненых мы вылечили, поставили на ноги. Врачи у нас замечательные, да и медперсонал квалифицированный”.

Уточняя рассказ генерала Сабанина, отметим, что МОСН был развернут в Моздоке 24 октября 1999 года. Он был передислоцирован туда авиацией внутренних войск, в его составе находилось 24 человека с медицинской аппаратурой, необходимым имуществом и медикаментами. В Моздоке медицинский отряд специального назначения находился до августа 2000 года. Затем он был передислоцирован в аэропорт “Северный”. Во время активных боевых действий в период с января по июль 2000-го в МОСН поступило 6246 человек.Таким образом, в сутки отряд принимал более 20 человек. А в период наиболее интенсивных боевых действий в начале 2000 года это число возрастало до 100-200 раненых.Персонал отряда работал с полной отдачей, своевременно и качественно оказывал помощь раненым военнослужащим, спасая их жизнь и здоровье1.

В первые месяцы проведения контртеррористической операции раненые, пройдя через полевые госпитали Минобороны, эвакогоспиталь в Ханкале, медицинский отряд специального назначения, далее переправлялись в лечеб­ ные учреждения силовых ведомств на Большую землю. Поначалу их прием осуществляли лечебные госпитали Северо-Кавказского региона — в Росто- ве-на-Дону, Краснодаре, Новочеркасске, Владикавказе, часть военнослужа­ щих направлялась в Москву и Московскую область в Главный военный кли­ нический госпиталь им. академика Н.Н.Бурденко, в Центральный военный клинический госпиталь им. А.А.Вишневского, в Главный военный клиниче­ ский госпиталь внутренних войск, в Центральный госпиталь МВД России. По

1 Иванюк В.Н. Мобильный отряд спецназначения. — Войсковой вестник, 2009, № 6, с.

47-48.

112

ГЛАВА 2

мере заполнения этих лечебных учреждений и ввиду недостатка мест раненых солдат и офицеров из зоны боевых действий везли в Санкт-Петербург, в Поволжье и на Урал —в Киров и Екатеринбург, другие города России.

Что касается непосредственно специальной операции в Грозном, то пер­ вая помощь оказывалась в порядке само- и взаимопомощи нештатными санитарами и санитарными инструкторами рот, доврачебная — фельдшера­ ми батальонов, первая врачебная — в медицинских пунктах воинских частей. Для оказания квалифицированной медицинской помощи раненые и пораженные транспортом воинских частей эвакуировались в 660-й, 66-й и 323-й медицинские отряды специального назначения Минобороны России, дислоцированные на западе, востоке и севере г.Грозного.

После освобождения чеченской столицы от бандгрупп военные медики подсчитали, что за весь период спецоперации помощь была оказана почти 600 раненым и пораженным военнослужащим внутренних войск, свыше 500 из которых были эвакуированы за пределы района боевых действий.

Юрий Кузнецов, в 2000 году начальник медицинского управления МВД России, генерал-майор внутренней службы1:

“В период проведения контртеррористической операции боевые санитар­ ные потери по видам поражения распределились следующим образом: пуле­ вые ранения — 28 процентов, осколочные ранения —25 процентов, минно­ взрывная травма — 47 процентов.

В структуре ранений по локализации отмечается высокое число черепно­ мозговых ранений — 24 процента. Таким образом, голова остается наименее защищенной от воздействия поражающих факторов анатомической областью и наиболее сложной с точки зрения эффективности проведения жизнеспасатель­ ных и лечебных мероприятий. Значительное преобладание раненных в голову в структуре потерь объясняется в большой степени пренебрежительным отно­ шением к ношению стальных шлемов (использовались косыночные повязки, вязаные спортивные шапочки) и обусловило большое число ранений в голову; на втором этапе проведения контртеррористической операции удалось добить­ ся от сотрудников и военнослужащих использования средств защиты головы.

Кроме того, незаконные вооруженные формирования, как правило, избе­ гали прямых боестолкновений с войсками, использовали методы минной войны, и как следствие — увеличилось количество минно-взрывных травм конечностей. Увеличение числа пулевых ранений в бедро объясняется коварным замыслом боевиков сначала ранить снайперским огнем, а в после­ дующем расстрелять сотрудников органов внутренних дел или военнослужа­ щих, пытающихся прийти на помощь пострадавшим...”

Действительно, в современном бою средства индивидуальной защиты — шлемы, бронежилеты играют существенную роль. При всем своем кажущем­

1 Современная боевая травма. Актуальные вопросы диагностики и лечения/Сборник

материалов научно-практической конференции. — М.: Редакция “Витязь-Братишка”,

2001.

114

СМЕРТИ ВОПРЕКИ

ся неудобстве (значительный вес, плохая эргономичность) штатные средства защиты тем не менее нередко спасают военнослужащих от гибели. Большая удача, если в подразделении имелись новые образцы бронежилетов, удобных, относительно легких, с улучшенными характеристиками. Сегодня в России есть несколько производственных предприятий, выпускающих эту столь необходимую в бою продукцию, которая отвечает самым жестким стандар­ там. В большинстве своем современными средствами защиты были экипиро­ ваны специальные подразделения, сотрудники ОМОН, СОБР. Однако нет нужды говорить, что подобных новинок в обычных войсковых подразделениях в то время было очень мало. Как всегда, сказывался недостаток средств.

Итак, возвратимся к нашим событиям на улице 9-я линия. На поле боя под огнем боевиков продолжали оставаться танкисты. В танковую роту прибыл заме­ ститель командира 93-го механизированного полка внутренних войск подполков­ ник Андрей Махлеев. Все переживали за танкистов, но добраться к ним было практически невозможно. Экипажи по-прежнему оставались на связи и просили помощи. В данной ситуации необходимо было ждать ночи либо идти на риск. Тан­ кисты решили рисковать. Они направили к подбитым танкам тягач. Он конструк­ тивно меньше танка с башней, по нему трудно попасть из гранатомета. Под при­ крытием огня и дымов рванул вперед, но его тоже подбили, одного военнослужа­ щего ранили, машина своим ходом вышла из боя. Надежда на спасение танкистов угасала. Решили еще раз попытаться прорваться на БМП. Идти вперед вызвал­ ся механик-водитель рядовой Алексей Шишикин, который перед этим на своей БМП вытащил с линии огня раненых, но чью машину боевики подбили, и попро­ сил разрешить ему на другой БМП прорваться к танкистам. Быстро подготовили все силы и средства, и БМП-1, маневрируя, под прикрытием огня на высокой скорости пошла к танкам. Все понимали — это последняя возможность спасти людей, поэтому огня не жалели. БМП прорвалась к танкам, механика-водителя и четверых раненых удалось спасти, погибших было двое — ефрейтор Руслан Кучеренко и рядовой Андрей Малин. Всех загрузили в десантный отсек. Без задержки Шишикин рванул обратно и благополучно добрался до своих. Как это ни горько, Алексей Шишикин, казалось, заговоренный от бандитских пуль и осколков, спустя три дня, 1 января 2000 года, погиб в бою от пули снайпера. Многие софринцы обязаны ему жизнью.

При выходе из огневых ловушек через открытое пространство солдаты и офицеры бригады показали массовый героизм. Под сплошным огнем боеви­ ков боевые машины пехоты 1 -го батальона пять раз (!) прорывались к месту нахождения раненых и смогли эвакуировать 18 человек.

Евгений Бушмелев, в 1999-2000 гг. механик-водитель БМП 21-й отдель­ ной бригады оперативного назначения внутренних войск, Герой России:

“Когда “духи” стали по нам бить очередями, казалось, отовсюду —из всех домов, с верхних и с нижних этажей, у меня тут же промелькнула мысль: надо спасать машину! Резко сдал назад, проломил кормой какой-то забор и заехал во двор частного дома —там укрыл свою “копейку” (БМ П -1. —Автп) за строени­ ем. Одновременно мой земляк Чехомов начал долбить из пушки по пятиэтаж­

115

ГЛАВА 2

ке, откуда велся самый сильный огонь. Пехота рассыпалась в разные стороны, залегла и тоже начала отстреливаться. Все это длилось довольно долго. Потом вместе с ОМОНом наши пацаны сумели выбить боевиков из одного здания и занять там оборону. Туда же, во двор, я перевел свою БМП. Вырваться, уйти назад никак не получалось. “Духи” обложили крепко, даже высунуться не дава­ ли. Тогда у меня на глазах сгорело несколько БМП. Почти всех пацанов я хоро­ шо знал, со многими дружил. А потом я узнал, что и танки тоже погорели.

Ночью стал вывозить раненых и убитых. Всех их грузили в десантный отсек. Ехал в полной темноте — свет включать было нельзя, “духи” сразу лупили из всех стволов. Попервоначалу страшновато было: а вдруг заблужусь в кромешной темноте, но как-то сумел выбраться к своим. Глаза только силь­ но болели — устал всматриваться в дорогу, вернее, в черное пятно перед собой —это дорожный просвет так выглядел. Кругом чернота, а он еще чер­ нее. Значит, правильно еду. Отвез раненых, вернулся обратно в город.

Бой был и на следующий день, и на следующий, и на следующий. Помо­ щи не было. Сами своих раненых вывозили. “Духи”, правда, уже поняли, что огнем наших не выбить из зданий, пытались давить на психику. Кричали, мол, сдавайтесь, “Аллах акбар!”. Вообще там ведь все рядом было —“чехи” эти в двух шагах бегали или на машинах проносились мимо зданий, где наши засели, гранаты в окна все пытались закинуть.

Потом мы слышали, как в соседних зданиях, где “духи” засели, кричали. Это они наших пацанов, которых в плен взяли, били, пытали.

Мне тогда самому повезло. Шапку пулей с головы сбило. Я даже и не понял ничего сперва. Я у БМП своей стоял. Вдруг что-то тренькнуло —у меня шапку как рукой снесло. Мне Чехомов кричит: “Дурак, пригнись, стреляют!”.

На Грозный опускалась тьма, которую то тут, то там разрезали сполохи взрывов и вспышки выстрелов. Бой затихал.

Это был трудный день для бригады. Наверное, самый трудный в ее бое­ вой истории. Многие из софринцев и спустя несколько лет, вспоминая о нем, не могут сдержать эмоций. Но тогда, 29 декабря, нельзя было давать волю чувствам, как бы тяжело ни было на душе. Да на них и не оставалось време­ ни. Сама ситуация не давала расслабляться, впадать в уныние, напротив, требовала обдуманных и решительных действий. Во-первых, потому, что еще не все тела погибших удалось эвакуировать, неизвестной оставалась и судь­ ба нескольких бойцов из 9-й роты 3-го батальона. Во-вторых, спецоперация этим боем не кончалась, и поставленную задачу по овладению районом необходимо было выполнять уже завтра. И в-третьих, бой хоть и затих, но не прекратился: то тут, то там по всему фронту слышались выстрелы, и под покровом темноты боевики могли предпринять попытку контратаки.

Обобщая информацию, поступившую из подразделений за день, штаб бри­ гады уже планировал действия батальонов на предстоящую ночь и следующий день. Но наиболее важным в тот момент полковник Фоменко посчитал необхо­ димость лично обойти роты, поговорить с солдатами и офицерами, уточнить для себя подробности двенадцатичасового непрерывного боя, помочь офицерам

116

ГЛАВА 2

проанализировать свои действия и действия личного состава, разобрать такти­ ку боевиков, сделать выводы из произошедшего. Кроме этого людям требова­ лись элементарные слова ободрения, поддержки, тем более что для большин­ ства из них (даже для тех, кто имел реальный боевой опыт и первой чеченской кампании, и действий в равнинной Чечне осенью 1999 года) этот жестокий бой был, по сути, первым подобным испытанием в их военной судьбе.

Планируя завтрашний день своей бригады, комбригу требовалось знать: КАКОЙ она вышла из боя, СПОСОБНА ли на дальнейшие действия.

Это новое состояние, в котором пребывали люди, Геннадий Фоменко почувствовал сразу:

“Командиры батальонов организовывали переход к ночным действиям. Личный состав получал задачу окапываться в огородах, оборудовать огневые позиции в частных домах. Командиры подразделений определяли сектора стрельбы для дежурных огневых средств. Все требовали боеприпасов, пере­ вязочных пакетов, резиновых жгутов, дымы.

Обошли позиции, личный состав чувствовал себя уверенно. Готовили траншеи для скрытного перехода на огневые позиции, в одной из рот личный состав ужинал.

Обратил внимание, что солдаты были немногословны, никто не суетился

— каждый был сосредоточен на чем-то своем и готовился к завтрашнему дню. Прибыл тыл с горячим ужином, подвезли боеприпасы и материальные средства. Шла обычная боевая работа.

К исходу дня, когда основные силы бригады удалось вывести из-под огня, провести эвакуацию раненых и погибших, я собрал офицеров, чтобы подве­ сти итоги. Проведя разбор, я продумывал возможные варианты дальнейших действий. То, что мы застопорились на 9-й линии, уже не вызывало сомне­ ния. Стоим лоб в лоб. Наши позиции невыгодны. Несколько отлегло от серд­ ца —потери бригады были тяжелые, но для данной ситуации —не шокирую­ щие, и самое главное, к счастью, не подтвердилась первоначальная оценка возможных потерь. Никто из личного состава не запаниковал, не отказался выполнять задачу. Я был поражен новым состоянием, в котором пребывали люди: у них не было никакой безысходности, напротив, появилась УГРЮМАЯ СОСРЕДОТОЧЕННОСТЬ (выделено мною. - Авт .), какая-то невидимая напористость, которая говорила, что завтра мы будем действо­ вать более успешно, более продуманно и профессионально.

На КП группировки западного направления я коротко доложил генералу Малофееву, где проходит передняя линия бригады, и свои наблюдения о противнике, которые были подтверждены результатами боя и очевидцами. Высказал свое мнение, что бригада вышла фронтом на один из основных рубежей обороны Грозного в Старопромысловском районе. Передний край обороны боевиков имеет хорошо подготовленную систему огня, добротно оборудованные в инженерном отношении позиции, кирпичные пятиэтаж­ ные дома занимают господствующее положение, подходы к ним от 250 до 300 метров представляют собой открытое поле. Штурмовать их без разру­ шения пятиэтажек — значит обречь всю бригаду на безвозвратные потери.

118

СМЕРТИ ВОПРЕКИ

Добавил: слава богу, что у нас хватило ума не завести всю группировку на 9-ю линию 26 декабря, как того требовала первоначальная директива из Ханкалы.

Вечером, после того как я выяснил для себя картину случившегося, я доложил на КП группировки об итогах дня. Завершил свой доклад сообще­ нием о потерях. По моим сведениям, за световой день погибли 15 и получи­ ли ранения 46 человек. 20 числились пропавшими без вести (при этом мало­ вероятно, что кто-то из них остался в живых), подбито и повреждено 2 танка, 1 бронированный тягач, 3 БМП, 1 БТР.

На душе было муторно и обидно, что не удалось вытащить всех товари­ щей с поля боя...

Я видел, с каким напряжением штаб западного направления ждал имен­ но этих сведений. Командующий группировкой недоверчиво переспросил — и это все потери? Я ответил, что все. Личный состав бригады проверен пофамильно. Послышался вздох облегчения. Но разве этого мало для “поли­ цейской” спецоперации?

Знал бы в период замены офицеров бригады в середине декабря 1999 года, что нам выпадет задача идти на Грозный, конечно, замену бы не про­ вел, а прибывших оставил бы в строю. Потом я не раз об этом вспоминал, когда некому было командовать батальонами, ротами, взводами.

Необходимо сказать прямо: личный состав бригады впервые в полном составе вел ожесточенный, внезапно завязавшийся бой. Не было достаточ­ ного опыта по его организации и ведению ни у сержантов, ни у командиров ротного и батальонного звена.

Это уже через неделю — после горечи утрат своих боевых товарищей, крови раненых, беспомощности оттого, что в сложившейся ситуации ничего нельзя было сделать, чтобы разнести это осиное гнездо — личный состав в одночасье повзрослел, возмужал, окреп, закалился и стал действовать осмо­ трительно. Появилась та злость, которая заставляла думать, как обхитрить и наказать злобных, звероподобных, прикрывающихся религиозными лозунгами фанатиков и просто одурманенных десятилетним произволом, царившим в республике, бандитов”.

С наступлением темноты на правом фланге 2-го батальона в недостроен­ ной мечети разместился взвод, усиленный расчетами АГС-17, и 20 чеченских милиционеров, хорошо знавших район, поскольку раньше они служили в Старопромысловском РОВД. Мечеть выдавалась вперед из общей линии домов, с ее верхнего этажа можно было держать под огнем подходы к подби­ тым танкам и не допускать к ним боевиков, тем более что там находились тела погибших и, как надеялись софринцы, еще живых военнослужащих. Засевшая в мечети огневая группа выполнила свою задачу — сколько ни пытались боевики в следующие дни пройти к подбитым машинам — им это сделать не удалось. Ни одного погибшего софринца бандиты не смогли заб­ рать к себе из этого района.

119