Zufar_Makhmutov_Istoria_tatar_Astany_XIX-_nachalo_XXI_v_2017

яты из ведения Оренбургского Магометанского Духовного Собрания. Местное заведование ими по делам духовным предоставлено местным муллам, избираемым исключительно из киргиз – русских подданных и утверждаемым военным губернатором, по определениям областного правления. В волости полагается иметь не более одного муллы. Возведение мечетей дозволяется только с разрешения генерал-губернатора (§§ 251–254, 256 и 258 Степного положения).

Все эти положения относительно киргиз исполняются во всей строгости; киргизы им охотно подчиняются и вообще ими довольны. Если иногда, впрочем, довольно редко, и заявляются просьбы о назначении в волость второго муллы или о возведении второй мечети, то это происходит из частных расчетов отдельных личностей и большею частью вслед за подобными прошениями, подаются другие от иных лиц о том, чтобы не назначать другого муллу и не разрешать возведения другой мечети. Киргизы, хотя и называют себя магометанами, но в своей частной жизни, как в религиозном, так в гражданском и нравственном отношениях, они не руководствуются ни Кораном ни шариатом и никакими другими наставлениями магометанской религии, а своими народными обычаями. Поэтому-то они изъяты в своих духовных делах из ведения Оренбургского Магометанского Духовного Собрания. Будучи незнакомы с магометанским учением, киргизы чужды фанатизма, легко уживаются с русскими. Охотно и с благодарностью принимают заботы правительства об обучении своих обоего пола детей русскому языку и русской жизни. Не дичатся русских обычаев и относятся к ним с уважением. Подобный склад жизни киргиз значительно облегчает задачу администрации относительно распространения между ними русской цивилизации и ручается за то, что со временем они будут добрыми русскими гражданами. Желательно было бы, чтобы подобное положение дел сохранилось и на будущее время. Если каким-нибудь образом в степь проберется магометанская пропаганда, то она значительно затруднит дело обрусения киргиз и может парализовать все благие начинания Правительства. Магометанская пропаганда для степи гораздо вреднее пропаганды последователей какого-нибудь средне-азиатского пророка вроде Авузя Мурзамбедева. Последняя вредна преимущественно тем, что разоряет киргиз значительными пожертвованиями в пользу святого, который впрочем не получает и сотой доли всех собираемых для него пожертвований, которые почти полностью остаются в карманах проповедников. Магометанская же пропаганда научит киргиз считать русских гяурами, отделяться от них, уединяться в своем обществе, считать турецкого султана главою исламизма и возбуждать к нему сочувствие.

Магометанская пропаганда может распространяться в степи двумя способами; при помощи татарских мулл и других татар духовного звания, разъезжающих по степи под видом своих торговых дел и при помощи татар, обучающих в аулах киргизских детей татарской грамоте. Для воспрепятствования распространению этой пропаганды, очевидно, необходимо воспретить татарам духовного звания выезд

из оседлых пунктов в киргизские волости, и не дозволять киргизам приглашать татар учителями для своих детей.

До 1863 года (ст. 1232, Т. XI, ч. I. Об управлении духовными делами магометан) ни высшие, ни приходские магометанские чины, ведомства Оренбургского их Собрания, не имели права заниматься торговою промышленностью, без оставления духовного звания и без записки в установленные торговые разряды. При существовании этого закона, поездки магометанских духовных лиц в степь не могли быть объяснены каким-либо благовидным предлогом. Но узаконение это (21 ст. Т.IV, Положение о пошлинах, по прод. 1863 г.) отменено. Теперь магометанские духовные лица, на равных с прочими лицами всех свободных состояний, имеют право заниматься торговыми промыслами. При таком положении вещей, в виду вреда, причиняемого киргизам поездками означенных лиц в степь, казалось бы возможным, не отнимая от магометанских духовных чинов права заниматься торговлею, воспретить им лично выезжать из оседлых поселений в киргизские волости с тем, чтобы они, если желают заниматься в степи торговлею, производили бы ее через своих приказчиков или других доверенных, но не духовных лиц.

Татарские учителя в киргизских аулах, по большей части, люди бедные, малограмотные, малоразвитые, не способны проводить в степи какую-либо пропаганду; но они вредны для киргиз тем, что распространяют между ними татарскую грамотность, что вовсе не может быть в видах правительства. Киргизский язык, хотя и происходит от одного корня с татарским, но значительно отличается от него как в произношении, так и в оборотах речи. Своей письменности этот язык не имеет, между тем с развитием цивилизации киргизы встречают настоятельную надобность в письменном изложении своих мыслей. Здесь явились со своими услугами татарские учителя

ипривили к киргизскому языку татарскую письменность. Между тем, в видах обрусения киргиз, необходимо усвоенную ими татарскую письменность заменить русскою. Это дело не легкое. Многие киргизы уже ознакомлены с татарским алфавитом и, с введением в их язык русской азбуки, все они окажутся неграмотными. Понятно, что они будут продолжать переписываться между собой по-татарски и учить своих детей татарской грамоте, поэтому замена татарского алфавита русским должна быть производима последовательно, но настойчиво в течение многих лет.

Внастоящее время начало этому уже положено. В киргизских интернатах дети обучаются только русскому языку (разговорному и письменному), а татарскому не обучаются. В последний год обучения в интернате можно будет приучить детей к письменному изложению своих мыслей по-киргизски русскими буквами. Это будут желаемые

иполезные учителя и учительницы для аульных школ. Когда этих лиц наберется в степи достаточное число, то можно будет совсем вывести из аульных школ обучение татарской письменности. До того же времени эту письменность придется терпеть. Впрочем, в целях прекращения дальнейшего развития в степи татарской грамотности,

я полагал бы теперь же выслать из волостей всех учителей из татар и заменить их грамотными киргизами.

Татарские жители области, сосредоточенные преимущественно в Петропавловске, затем в Акмолинске, Кокчетаве, Омске и Атбасаре, относятся к русским вообще недружелюбно, видимо стараются не иметь с ними ничего общего и детей своих русскому языку не учат. С другой стороны, они очень сочувственно относятся к киргизам, как будто бы к своим единоверцам, но главное потому, что все их благосостояние происходит от торговли с киргизами.

Оренбургский муфтий в постановлении своим муллам, подведомым Оренбургскому Магометанскому Духовному Собранию положительно, между прочим, говорит, что «Государь император в заботах своих о благосостоянии верноподданных ему народов, соизволил повелеть ввести преподавание русского языка во вновь открываемых при мечетях училищах» и, что «на ахунах и муллах лежит содействовать исполнению означенного Высочайшего повеления». Во время последнего объезда Акмолинской области Ваше высоко превосходительство изволили лично приказывать местным муллам и ахуну, чтобы в устроенных при мечетях школах было введено обучение русскому языку. Я со своей стороны тоже указывал указным муллам на необходимость обучения татарских детей русской грамоте. Но все эти настояния не имели благоприятных последствий. Еще в Кокчетаве и Акмолинске (в Атбасаре нет школы при мечети) дело несколько двигается вперед. По донесениям уездных начальств, там уже приступлено к обучению детей русскому языку в школах при мечетях. Что же касается г. Петропавловска, то в состоящих там школах при трех мечетях все распоряжения как духовного, так и гражданского начальства остаются без исполнения. Виновниками этого я признаю местных мулл и в особенности ахуна Яушева. Во время приказаний Вашего высокопревосходительства о необходимости введения в татарских школах преподавания русского языка Яушев отвечал уклончиво и, между прочим, утверждал, что татарские мальчики, по окончании обучения в школах при мечети, для обучения русскому языку поступают в русские школы. Это совершенно несправедливо. В настоящее время в русских учебных заведениях нет ни одного татарского мальчика. При объяснениях моих с Яушевым о введении в татарских школах преподавания русского языка, он отозвался мне, что татарские учителя по-русски сами не знают, нанимать же для этого особого русского учителя общество не имеет средств. Этот ответ от имени общества прямо указывает, что Яушев сам противодействует ознакомлению татарских детей с русским языком. До разговора со мной он, очевидно, не имел ни времени, пи повода говорить об этом с обществом; с другой же стороны, татарское общество в Петропавловске настолько богато, что незначительный расход на наем русского учителя не может его затруднить.

О неблагонадежности и фанатизме Яушева я 13 января 1876 г. за № 3 уже имел честь донести Вашему высокопревосходительству. В течение последних двух лет поведение и направление его не изме-

нилось. В разговоре с петропавловским полицмейстером Яушев отозвался, что на приказание Ваше о введении в школах при мечетях преподавания русского языка он не давал обещания исполнить его; но если он говорил «хорошо», то это говорилось не о русских учителях, а о том, что все будет хорошо.

После отъезда Вашего высокопревосходительства некоторые из татар высказали городскому голове намерение подать прошение государю императору на то, что начальство заставляет детей их учиться русской грамоте и тем колеблет в них религиозные убеждения; но Кабанов объяснил им сущность требований начальства и тем успокоил их. В этом случае тоже высказывается вредное влияние на татар Ахуна Яушева, который после путешествия в Мекку приобрел на них огромное влияние, пользуясь этим влиянием, не только не предложил обществу исполнить требование и своего духовного начальства и административных властей, но напротив истолковал эти требования в превратном виде и тем возбудил неудовольствие между татарами.

Школы при мечетях были открыты по желанию обществ, но без всякого разрешения администрации. До настоящего времени они находились вне всякого полицейского надзора. Принимая же во внимание общее нерасположение петропавловских татар к русским, поневоле приходится составить убеждение, что школы приносят обществу более вреда, нежели пользы.

В виду всего здесь изложенного я полагал бы:

1.Воспретить татарам духовного звания, а равно и лицам не киргизского происхождения, совершившим путешествие в Мекку, разъезды по степи под каким бы то ни было предлогом.

2.Воспретить киргизам для обучения своих детей нанимать учителей из татар, заменить их грамотными киргизами.

3.Заменить по мере возможности татарский алфавит в киргизском языке русским.

4.Петропавловского Ахуна Яушева сместить с должности старшего губернского ахуна и выслать его из Петропавловска.

5.В должностях татарских мулл утверждать только таких лиц из числа признанных Оренбургским Магометанским Духовным Собранием способными к занятию этих должностей, которые знают русскую грамоту.

6.Школы при мечетях открывать не иначе, как по постановлениям Областного правления с утверждения военного губернатора, с тем непременным условием, чтобы в них было введено преподавание русского языка и русской речи.

7.Преподавание русского языка в школах может быть, по желанию общества, поручаемо ими особым русским учителям или же

итатарам, но с тем, чтобы последние представили свидетельство одного из русских учебных заведений в знании ими русской грамоты настолько, что они могут успешно преподавать ее в школе.

8.Самое определение учителей в означенные школы представить Областному правлению с утверждения военного губернатора.

9.Состоящих в настоящее время при мечетях мулл и азанчей оставить при занимаемых ими должностях впредь до выбытия по собственному желанию или по определению администрации.

10.Состоящие ныне при татарских мечетях школы, в которых осенью будущего 1878 года не будет введено преподавание русского, языка, закрыть и открывать впоследствии новые на основании правил выше в пункте 6 изложенных.

11.Наблюдение за шкодами поручить петропавловскому полицмейстеру.

Все здесь изложенное имею честь представить на благоусмотрение Вашего высокопревосходительства.

Приложение 4

СОПРОВОДИТЕЛЬНЫЕ ТАБЛИЦЫ

Таблица 1

Список мулл и имам-хатибов города Акмолинска c 1830 по 1937 год