9595

представлениями «гибкости» мира, ибо последний существует «сам по себе», а наши представления — в зависимости от него и его движения. Значит, здесь должна быть «отсечена», элиминирована такая «гибкость» понятий, которая не обусловлена «гибкостью» самой действительности. Ведь ясно, что если мы обнаружили «гибкость» в природе наших представлений, то она может быть использована человеком как объективно, т.е. с целью установления истины, соответствия понятий «самой» действительности, но может быть использована и в иных, внепознавательных целях, которые преследует человек и которые вносят «возмущения» в познавательный процесс, утрачивающий при этом свою «чистоту».

Это понимали античные мыслители, когда говорили, что если бы аксиомы математики затрагивали интересы людей, то они ставились бы под сомнение. Такой тезис, его смысловая ориентация очевидны при сравнении с известным утверждением Аристотеля «Платон мне друг, но истина дороже». Здесь Аристотель говорит, что как бы ни был ему близок Платон, как бы ни были ему близки его интересы, но интересы чисто познавательного рода ему важнее, интимнее, что нет ничего выше, чем постижение, установление истины, знания, соответствующего «самой» действительности. Но разве всегда и всякий человек гносеологическую цель ставит выше внегносеологических? Разве не могут внепозновательные интересы подталкивать человека к отходу от гносеологической ориентации? Здесь-то и возникают разного рода софистические уловки и ухищрения, когда «гибкость понятий» начинает применяться не «объективно», а уже «субъективно», вплоть до прямого сокрытия или искажения истины.

Согласно формальному определению движения, дошедшему до нашего времени от античности, движение есть всякое (любое) изменение или изменение вообще. С такой точки зрения под определение движения подпадают, образно говоря, и камни (неживая природа), и растения с животными (вся живая природа), и люди. Это определение имеет «уравнительный» характер, есть своего рода «философия всеобщего равенства» всего сущего по отношению к движению и его законам, которым оно подчиняется. Значит, в ней не раскрывается специфическое бытие мировых явлений и человека. Все равны перед законами объективной текучести «панта рей» Гераклита. Долгое время формальная всеобщность определения движения как всякого (любого) изменения или изменения вообще были психологическим препятствием на пути выявления таких процессов, которые могли быть выражением специфических форм возникновения и существования реального многообразия мировых явлений, включая самого человека. Это определение создавало видимость необходимости и достаточности категории движения для описания процессуальности. Тем не менее, такое положение не могло продолжаться вечно. Направление анализа задавалось самим мировоззрением как учением об отношении между миром и человеком. Ведь нужно было еще объяснить процесс происхождения, возникновения человека в мире, который

подчиняющиеся закономерному движению.

Фактически такая задача присутствует уже в постановке вопроса Анаксименом, который требует объяснить как из субстанциально «подлежащего» субъекта движения возникает то или иное мировое явление, которое до того «таилось», «скрывалось», оставалось в чисто «потенциальном» состоянии в мировом «первоначале». Если мы этот вопрос продумаем с достаточной глубиной, то, очевидно, придем к необходимости выработки концепции универсального развития, в ходе которого возникают все более сложные формы бытия и движения, качественно различные между собой, но в итоге приводящие к появлению человека, ибо человек не мог появиться «прямо» из субстанциально «подлежащего» субъекта. Чтобы он мог появиться в мире, прежде должны были возникнуть все более простые формы бытия и движения.

Именно универсальный процесс развития «высваивает» человека из состояния совершенной, полной его потаенности или потенциальной наличности в субстанциальном первоначале мира. Здесь можно говорить о «стреле развития», на которой та или иная форма бытия и движения занимает вполне определенное место — в зависимости от степени развитости, сложности, организованности. В этой цепи развития человек занимает высшую ступень. Мировоззрение должно было заставить рано или поздно задуматься над вопросом о происхождении человека в мире, и оно решило этот вопрос разработкой концепции универсального развития, которая имела своей задачей раскрыть процесс такого возникновения. Концепция универсального развития есть выход за пределы учения о движении как философии «всеобщего равенства всего сущего». Она осваивает ту направленность изменений, которая объясняет возникновение разнокачественных форм бытия и движения, где каждая из форм занимает свою собственную нишу, а человек есть высшая форма. Он стоит наверху лестницы универсального развития. Именно в этом состоит основной смысл вырабатываемой категориальной формы мышления, получающей в философском мировоззрении название развития.

Раскрывая процесс появления человека в мире, категория развития как форма мышления не выявляет специфически человеческий способ существования. Последний схватывается иной категориальной формой человеческого мышления, а именно: категорией деятельности. Как мы помним из предыдущего изложения, деятельность есть такое изменение, которое имеет целеполагающий характер, преодолевает «голое изменение» (просто подчиняющееся действию объективных законов) и дополняет человеческие цели, замыслы активностью по их реализации, предполагающей подбор средств реализации, поиск путей целевоплощения, решимость действовать. В деятельности момент развития низводится до абстрактной стороны, без которой не существует деятельность, но к которой она не сводится так же, как развитие не сводится к «просто» изменению вообще. Если концепция развития охватывает собой весь ряд «восхождения» от низшего к высшему, от простого к сложному и т.п., то категория деятельности относится ближайшим образом

его специфику. Не случайно говорится, что человеческая история есть не что иное, как деятельность людей, преследующих свои цели. Использование категориальной формы мышления, какой является деятельность, за границами характеристики специфически человеческого бытия и движения размывает ее строгое содержание, наделяет ее не буквальным, а метафорическим значением; здесь место целеполагания занимает, во-первых, «целесообразность», присущая живому; во-вторых, «угасание» или «полегание» живого процесса в том или ином результате этого процесса.

Если концепция движения была в основном разработана уже в древности, то универсальная мировоззренческая концепция развития — это дело Нового времени. Существенный вклад в ее выработку внесли многие мыслители, сознательно или интуитивно относившиеся к человеку как выражению, «представителю» (материальной или идеальной) субстанции, в лице которого последняя приходит к своему осознанию и завершению. Особенно значителен здесь вклад Г. Лейбница, Б. Спинозы, Л. Фейербаха. Классическое выражение концепция универсального развития как процесса порождения человека в ходе единого закономерного эволюционного процесса мира находит в немецкой классической философии вообще и в учении Г. Гегеля в особенности. При этом следует подчеркнуть то обстоятельство, что концепция универсальности развития Г. Гегеля не выходит «за пределы» человека. Она не предполагает более высоких и сложных форм по сравнению с человеком. Именно человеку отводится честь быть той высшей ступенью в развитии Абсолютной Идеи, когда она, завершая процесс своего развития, приходит к человеку, т.е. достигает стадии субъекта. И дело тут не в противоречии между системой и методом в философии Г. Гегеля: мировоззрение не предусматривает такого выхода, а развитие есть категориальная форма мышления, формирующаяся как мировоззренческая категория. Такой же характер концепция универсального развития сохраняет и в марксистской философии, которая видит в человеке высшую форму бытия и движения. Хотя диалектический материализм упрекает Г. Гегеля за противоречие между системой и методом, но разрабатывает категорию развития, чтобы объяснить универсальность процесса порождения человека материальным миром, в котором развитие не ведет «за пределы» человека.

В отечественной литературе наиболее отчетливо писал об этом В.В. Орлов1. Нужно заметить, что положение «человек есть высшая форма реальности» играет в теории познания диалектического материализма принципиальное значение, не являясь случайным положением. Как показал Э.В. Ильенков, такое положение человека в мире является условием познания им явлений мироздания2. В противном случае нельзя обосновать познаваемость мира и опровергнуть агностицизм. Дело в том, что существование какой-либо формы реальности, более высокой, чем познающий субъект, которая была бы к нему в таком же отношении, в каком находится, скажем, физический процесс к

1Орлов В.В. Человек, мир, мировоззрение. М., 1985. Гл. 4.

2Ильенков Э.В. Космология духа // Ильенков Э.В. Философия и культура. М., 1991. С. 415-436.

выходит за пределы доступности, значит, познаваемости, за пределы меры объекта и субъекта, за пределы «миропонимания». В то же время, как известно, религиозное мировоззрение признает «высшую реальность», Бога. Значит ли это, что религия стоит на позициях агностицизма? Религия предлагает следующий путь избавления от агностицизма: оказывается, что с агностицизмом и скептицизмом можно «справиться», не столько развертывая тезис о мышлении (человеке-наблюдателе) как высшей форме реальности, — сколько по сути снимая вопрос о познании мира «самим» человеком — высшая реальность, т.е. Бог, сам открывает себя человеку — наблюдателю, без чего никакая активность познающего человека не привела бы его к постижению этой высшей реальности. Иначе говоря, в религиозной конструкции познание, наука «снимаются» на основе своеобразного подхода, представая как момент, сторона «божественного откровения» и человеческой веры (как в живом организме в побочную форму его бытия «снимается» химическое или механическое «измерение»; антиномия веры и знания устраняется, а в единении веры со знанием приоритет за верой)1.

В таком же ключе разрабатывается концепция эволюции, которая создается в сфере естествознания, обобщая результаты научно-познавательной деятельности XVII-XIX вв. В целях исторической правды надо заметить, что философское понимание универсального развития мира в мировоззренческом плане явно превосходило эволюционную концепцию в области естественных наук. Так, гегелевскую диалектику как всестороннее, богатое содержанием и глубокое учение о развитии основоположники материалистической диалектики считали величайшим приобретением классической немецкой философии. Всякую иную формулировку принципа развития, эволюции, они считали более односторонней, бедной содержанием, подчас уродующей и калечащей действительный ход развития в природе и в обществе. Они перевели ее в материалистическое понимание природы, порождающей человека. В природе они видели подтверждение диалектики, о чем свидетельствует естествознание.

Но исторически произошло так, что хотя в конце XIX — начале XX веков идея развития, эволюция вошла, практически всецело, в общественное сознание, однако иными путями, не через философию Г. Гегеля и не через материалистическую диалектику, где она была мировоззренчески более богата, чем естественнонаучная концепция эволюции. Последняя долгое время не выводила к идее «связи, дающей единый, закономерный мировой процесс движения»2, следовательно, порождения человека в качестве высшей реальности, укорененной в самом фундаменте всего мироздания, как это делалось в философско-мировоззренческих концепциях. Естествознание пришло к этой идее уже в XX веке, сформулировав так называемый антропный

1Прохоров М.М. Гносеологическая природа и мировоззренческие основания знания и веры // Гносеологические аспекты соотношения науки и богословия: Материалы VI Международного конгресса. СПб, 1993. С. 77-79.

2Ленин В.И. Карл Маркс // Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 26. С. 55.

мировоззренчески «нагруженная» форма человеческого мышления.

Согласно антропному принципу космологии, условия во Вселенной, в которой существует наблюдатель, должны допускать его существование; физическая Вселенная как бы заранее «подстраивается» под условия, в которых возможны явления жизни и, позже, мыслящие существа. Человек, таким образом, «замешан» в проектировании Вселенной. Ведь основные законы физики включают в себя эмпирические константы, отклонение которых от известных пределов даже в весьма небольших масштабах привело бы к столь значительным переменам в нашей Вселенной, что это сделало бы невозможным ту эволюцию все более сложных форм бытия и движения в развитии природы, что привела к непосредственному возникновению человека. Получается, таким образом, что весь ход эволюции с самого начала есть своего рода порождение человека. Как видно, антропный принцип является такой мировоззренческой характеристикой мышления, которая отличает последнее от прежнего образа Вселенной, «безразличного» к человеку-наблюдателю и его существованию.

Известны две версии этого принципа: слабая и сильная. В слабой версии говорится о том, что то, что мы ожидаем наблюдать, должно быть ограничено условиями, необходимыми для существования человека-наблюдателя. В сильном варианте говорится о том, что объективные свойства Вселенной должны быть такими, чтобы на определенном этапе ее эволюции они приводили к появлению человека2. Не случайно многие считают, что этот принцип имеет мировоззренческое содержание. Например, известный специалист в области космологии и ее мировоззренческих проблем В.В. Казютинский пишет: «Философско-мировоззренческим основанием» антропного принципа «выступают принципы саморазвития, самоорганизации материи»3.

Во всех этих случаях идеи развития как мировоззренчески нагруженной формы категориального мышления человека разрабатывалась так, что хотя и была концепцией «раз-вития», «дифференциации», ростом «частностей» (ведь сам человек также есть часть или частность мира самого по себе), но не была еще «угрозой целому». Такой «угрозой» она становится вместе с переходом от миросозерцания (и миропонимания) к миропреобразованию человеком, вооружающимся активистским типом мировоззрения, т.е. по мере вытеснения классического, или созерцательного мировоззрения. Это хорошо заметно на примере философии русских космистов, философии постмодернистов и т.п. Вместе с этим приходит конец монистическим системам. Такие системы не способны объяснить то, каким образом возможно появление глобального кризиса, столь хорошо известного современному человеку. Как отмечалось, его невозможно помыслить, если оставаться на точке зрения монизма и «органического» развития его субстанциально «под-лежащего» субъекта,

1Антропный принцип в структуре научной картины мира: В 2 ч.: Тезисы докладов Всесоюзного семинара.

СПб., 1989.

2Прохоров М.М. Антропный принцип, наука и божественное откровение // Взаимодействие науки и теологии в изучении проблем природы и общества: история и современность. СПб, 1992. С. 72-73.

3Антропный принцип в структуре научной картины мира: В 2 ч.: Тезисы докладов Всесоюзного семинара.

СПб., 1989. С. 8.

человеческого субъекта. Не только Гераклит, но еще и Г. Гегель призывает последнего к «примирению» с существующей действительностью, чем снимается «угроза целому».

Г. Гегель, кажется, так и не рискнул перейти от «сверхъестественности» к «постбожественности» человека. В самосознание, т.е. к идентичности человек у Г. Гегеля приходит, как известно, в лице философа. Происходит это по окончании мирового движения, post festum. До этого история, по Г. Гегелю, творится Абсолютным Духом, т.е. сверхъестественным началом. Последнее действует посредством человеческого «материала», точнее сказать, «органа». Это похоже на то, как современный человек использует системы с искусственным интеллектом. На этом основании можно утверждать, что история творится бессознательно. Перехода от мирового движения к человеческой самодеятельности Г. Гегель не делает. Философ как будто обессилел после изображения предшествующего перехода от «естественного» (природы) к «сверхъестественному», когда представил этот переход как творение естественного сверхъестественным. По Г. Гегелю получается, что сверхъестественная Идея решается из себя самой свободно отпустить природу как свое же «инобытие». Таким образом, Г. Гегель, вместо того, чтобы пойти «вперед», т.е. от «сверхъестественности» к «постбожественности» человека, пошел «назад», указывая на его (человека) «естественность». Анализируя деятельность, он не рискнул выйти по ту сторону мирового движения и развития. Он отверг человеческую самодеятельность, не предоставил человеку полнокровных прав субъекта. Человечество, воспроизводя в своем историческом развитии ход логического развертывания сверхъестественной Идеи, повинуется чуждой ему, вне его стоящей силе.

К «постбожественности» человека двинулись романтические младогегельянцы, чтобы утвердить человеческую идентичность. Восставая против гегелевской Идеи, они восстали, прежде всего, во имя самодеятельности людей и их (конечного) человеческого разума. Господствующая сила, утверждал, например, Эдгар Бауэр, есть именно сам человек. Нет сверхъестественной Идеи Г. Гегеля, а есть только человеческий разум, вечно видоизменяющийся с развитием самосознания, самоидентификации человека. Такая позиция вела к восстановлению дуализма природы и человека в виде противоположности природы, порождающей человека, и человека, преобразующего природу (внешнюю и свою собственную).

Отчуждение человека, «внешность» сознания природе, противоположность целеполагающей деятельности человека природе наблюдаем мы и сегодня. Мы видим их в глобальном кризисе современной цивилизации. Этот кризис является следствием человеческой самодеятельности, ранее оценивавшейся как «позитивный» процесс.

Вышесказанное позволяет обсудить вопрос, касающийся недостаточности категориальных форм мысли, предназначенных для отражения известных форм процессов. Проблема обогащения категориальных форм, схватывающих многообразие процессов, важна также потому, что человек практически

246

полностью взял на себя в XX в. бразды управления всей системой мироотношения и, пока что, безуспешно. Для этого можно воспользоваться книгой: Прохоров М.М. Бытие и мировоззренческое самоопределение человека. Н. Новгород: Изд-во ВГИПУ, 2007. Гл. 5. Онтология игры или игра в онтологию? (С. 232-280).

Тема 19.

МАТЕРИАЛЬНОЕ И ИДЕАЛЬНОЕ. СОЗНАНИЕ И БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ

СОЗНАНИЕ — высшая, свойственная лишь человеку форма отражения объективной действительности, способ его отношения к миру и самому себе, опосредствованный всеобщими формами общественно-исторической деятельности людей. Сознание представляет собой единство психических процессов, активно участвующих в осмыслении человеком объективного мира и своего собственного бытия. Оно возникает в процессе трудовой, общественно-производственной деятельности людей и неразрывно связано с языком, который так же древен, как и сознание Человек с самого рождения попадает в мир предметов, созданных руками предшествующих поколений, и формируется как таковой лишь в процессе обучения целенаправленному их использованию. Способ его отношения к действительности определен не непосредственно его телесной организацией (как у животных), а приобретаемыми только через общение с др. людьми навыками предметных действий. В общении собственная жизнедеятельность человека предстает перед ним и как деятельность др. Поэтому и каждое свое действие он оценивает общей ему с др. людьми общественной мерой. Человек постольку выделяет и противопоставляет себя объективной действительности, поскольку отличает себя от своей жизнедеятельности и ее предмета, оценивая их мерой исторически накопленных знаний. Именно потому, что человек относится к объектам с пониманием, со знанием, способ его отношения к миру и называется сознанием. Без понимания, без знания, которое несет с собой общественноисторическая предметная деятельность и человеческая речь, нет и сознания. Любой чувственный образ предмета, любое ощущение или представление постольку являются частью сознания, поскольку они обладают определенными значением и смыслом. Знания, значения и смысл, сохраняемые в языке, направляют и дифференцируют чувства человека, волю, внимание и др. психические акты, объединяя их в единое сознание. Знания, накопленные историей, политические и правовые идеи, достижения искусства, мораль, религия и общественная психология представляют собой сознание общества в целом (Общественное бытие и общественное сознание). Нельзя, однако,

отождествлять сознание только со знанием и языковым мышлением. Вне живой, чувственно-волевой, активной деятельности всей сферы психического, мышления вообще не существует. Мышление — не переработка информации, а деятельное, чувственно-предметное, целенаправленное изменение действительности в соответствии с ее собственной сущностью. Языковое

значений и смысла слов, знаков, символов и т. п.— есть только одна из форм действительного мышления человека. С др. стороны, нельзя отождествлять понятия «психика» и «сознание», т. е. считать, что все психические процессы у человека в каждый данный момент включаются в С. Ряд психических переживаний может находиться определенное время как бы «за порогом» С. (Подсознательное). С., впитав в себя исторический опыт, знания и методы мышления, выработанные предшествующей историей, осваивает действительность идеально, ставя при этом и новые цели, задачи, создавая проекты будущих орyдий, направляя всю практическую деятельность человека. С. формируется деятельностью, чтобы в свою очередь влиять на эту деятельность, определяя и регулируя ее. Практически осуществляя свои творческие замыслы, люди преображают природу, общество, а тем самым и самих себя. В этом смысле «сознание человека не только отражает объективный мир, но и творит его» (Ленин В. И. Т. 29. С. 194). На всем протяжении мировоззренческой борьбы в науке наиболее острой и основной проблемой была и остается проблема сознания и его отношения к материи

(Основной вопрос философии).

БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ - особая область психики, сосредоточившая в себе вечные влечения, мотивы, стремления, смысл которых определяется инстинктами и недоступен сознанию.

Наиболее полное развитие данное представление о бессознательном получило во фрейдизме. Согласно этой концепции, психика образуется из трех «слоев»: бессознательное, подсознательное и сознание. Бессознательное — глубинный фундамент психики, определяющий всю сознательную жизнь человека и даже судьбы личностей и целых народов. Бессознательные влечения к наслаждению и смерти (инстинкт агрессии) — смысловое содержание всех эмоций и переживаний.

Подсознательное (или предсознательное) — это особая пограничная область между сознанием и бессознательным. В эту область прорываются бессознательные влечения, и здесь же особая психическая «инстанция», порожденная общественной жизнью человека, его «сверх - я» (или совесть), подвергает их строгой цензуре. Сознание — это поверхностное проявление психики на стыке с внешним миром, и зависит оно прежде всего от бессознательных сил. Бессознательное как таинственная причина всех сознательных актов присутствует в концепциях Гербарта, Шопенгауэра и других идеалистов.

САМОСОЗНАНИЕ — выделение человеком себя из объективного мира, осознание и оценка своего отношения к миру, себя как личности, своих поступков, действий, мыслей и чувств, желаний и интересов.

Животное тождественно своей жизнедеятельности, оно изменяет природу лишь в силу своего присутствия, т. е. относится к ней непосредственно.

практикой и, прежде всего, употреблением орудий труда. Благодаря труду он выделяется из непосредственной природной связи: в процессе труда соотносит свои цели и задачи с природным материалом и учитывает собственные возможности. Изменяя природу, он изменяется сам.

Создавая в процессе труда продукты, человек как бы удваивается и в предмете своей деятельности созерцает дело своих рук. Он различает себя как деятеля и предметы своей деятельности. Но так как труд всегда носит общественный характер, то человек начинает сознавать себя как человека, принадлежащего данной исторической системе, лишь относясь к другому человеку как к себе подобному. Важную роль в формировании самосознания играет язык. Самосознание (как задаток) возникает одновременно с сознанием (и прежде всего с общением) как производное от него, но проявляется по мере развития человека как культурно-исторического субъекта. Вначале человек отличает себя от объекта, сознает объект своей деятельности и самого себя как субъекта лишь в процессе практического действования с вещами. Затем самосознание проявляется как родовое, коллективное: человек еще поглощен родом, который выступает носителем и средоточием человеческой сущности.

С гибелью родового строя, появлением цивилизации и обособлением индивида возникает собственно самосознание личности. Самосознание в истории философии выступало как действенный принцип, и этим часто исчерпывалось понимание практической деятельности человека (Фихте. Гегель, младогегельянцы). При этом самосознание рассматривалось нередко как начало, творящее и сам объективный мир. В действительности самосознание, будучи действенным принципом, может быть понято в решающей мере лишь как результат практической общественно-производственной деятельности человека.

ДУХ — ( буквально: дуновение, тончайший воздух, дыхание, запах) — в широком смысле слова понятие, которое тождественно идеальному, сознанию, в отличие от материального начала; в узком смысле однозначно с понятием мышления.

Представители различных течений философии выделяют субъективный дух (субъект, личность, индивид), абсолютизация которого ведет к субъективному идеализму, и объективный дух (сознание, оторванное от человека и мистифицированное в качестве самостоятельной силы), признание первичности которого ведет к объективному идеализму. Античная философия рассматривала дух как условие и результат высших форм деятельности (например, для Аристотеля это мышление о мышлении, наслаждение теорией).

Однако дух понимался и как сверхразумное, познаваемое непосредственно, интуитивно (Плотин). Такая точка зрения внешне близка религиозной идеологии, согласно которой дух — бог, сверхъестественная сущность, могущая быть лишь предметом веры. Представители немецкого классического идеализма подчеркивали активность духа, рассматривая его прежде всего с точки зрения деятельности самосознании. Так, Гегель понимал

249

дух как единство самосознания и сознания, осуществляемое в разуме, как единство практической и теоретической деятельности: бытие духа есть его деяние, хотя это деяние понимается только как познание.

Дух, по Гегелю, преодолевает природное, чувственное и поднимается до самого себя в процессе самопознания. Материалистическая философия рассматривает дух как вторичное по отношению к природе. Для античных материалистов дух есть наиболее разумная часть души, разлитая по всему телу. Материалисты 17—18 вв. понимали дух лишь как комбинацию ощущений или общее чувство, в целом — как разновидность чувственного познания. Диалектический материализм не сводит духовное к простой сумме ощущений и связывает его с процессом и результатами человеческой деятельности, с духовным производством. Духовное есть особый, высший результат материальной, общественно-исторической практики людей: по словам Энгельса, мыслящий дух — « высший цвет» материи (Т. 20. С. 363). Духовная жизнь общества — общественное сознание — выступает как отражение общественного бытия. В то же время она активно воздействует на общественное бытие, на практическую деятельность человечества.

ДУША — термин, употребляемый иногда в качестве синонима термина психика. Этим понятием в истории философии выражалось воззрение на внутренний мир человека, отождествляемый в идеализме с особой нематериальной субстанцией.

Впредставлениях первобытных людей душа рассматривалась как нечто материальное (кровь, дыхание и т. п.). В религии под душой понимается некая бестелесная, бессмертная нематериальная сила, имеющая самостоятельное, независимое от тела существование в «потустороннем» мире. В идеалистической философии душа отождествляется с тем или иным элементом сознания. У Платона это вечная идея, у Гегеля — низшее, чувственное проявление духа в его связи с материей (чувствующая и деятельная душа).

Вдуалистических учениях душа понимается как нечто изначальное и существующее наряду с телом (Декарт, Спенсер, Вундт, Джемс). В материализме (Демокрит, метафизический материализм) душа понималась как производное, вторичное, зависимое от тела, но при этом душа, психическая деятельность, сводилась к механическим или физико-химическим процессам. Нередко отдельные философы-материалисты допускали всеобщую одушевленность мира (гилозоизм). В русле идеализма (неоплатонизм, Шеллинг, Соловьев) представления об одушевленной природе как организме выражались в идее «мировой души». Научное объяснение человеческой психики дается в диалектическом материализме.

ИДЕАЛЬНОЕ — субъективный образ объективной реальности, возникающий в процессе целесообразной деятельности человека.

«...Идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней». В материалистической философии предметы рассматривались как нечто внешнее, противостоящее