книги из ГПНТБ / Васин, М. Д. Жидкая радуга

М.Д. ВАСИН И.Г.ЧИСТЯКОВ

ЖИДКАЯ РАДУГА

Б-&

SO

Васин М. Д., Чистяков И. Г.

В М172(03)-7791"77

© И здательство «Московский рабочий», 1977 г.

ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО

АВТОРЫ — О СЕБЕ

Если говорить откровенно, нам и самим порой ка­ жется удивительным, что мы решились писать эту книжку вдвоем и вот даже закончили ее. Действитель­ но, в составе нашего «авторского коллектива» есть не­ что странное. Нет, дело, конечно, не в том, что один из мае физик, а другой журналист (случаи, когда над одной книгой работали люди разных профессий, не такая уж редкость), но в том, что авторы этих строк живут в разных городах, почти не встречаются и даже не знают, совпадают ли их увлечения, гармонируют ли их воззрения, вкусы и пристрастия. Проще сказать, они мало знакомы.

Но все же знакомы. И —это надо подчеркнуть — знакомство произошло на общей платформе: интересе к жидким кристаллам. Один из них, человек средних лет, журналист по образованию и профессии, пришел в Институт кристаллографии Академии наук СССР, разыскал лабораторию, в которой работает группа по исследованию жидких кристаллов, и спросил, нельзя ли повидать руководителя группы. Оказалось, можно. Из-за каких-то аппаратов и установок вышел человек тоже средних лет, доктор физико-математических на­ ук, специалист в области жидких кристаллов.

— Здравствуйте,— сказал первый.— Я к вам по за­ данию газеты. Редакцию интересуют результаты ис-

3

следований жидких кристаллов. Меня зовут Михаилом Дмитриевичем Васиным.

—Игорь Григорьевич Чистяков,— представился по­ дошедший и протянул руку.— Здравствуйте!

—Можете ли вы выделить для меня время и ког­ да? — поинтересовался гость.

—Да, пожалуйста. Вы пришли очень кстати: у ме­ ня как раз сегодня время есть. Я в вашем распоря­ жении.

—Сегодня? Я как-то... не готов к беседе. ЛАимо ехал, решил поговорить предварительно, условиться о встрече.

—Ну, так в чем же дело? Сейчас и организуем эту встречу! Конечно, можно и в другой раз. Но я затруд­ няюсь точно сказать когда. Завтра уезжаю в коман­ дировку.

—Ну так, может быть, и в самом деле поговорим

4

прямо сейчас? — нерешительно спросил (по-видимому, самого себя) журналист.

И. Г. Чистяков повел М. Д. Васина по узкому про­ ходу между лабораторным оборудованием в малень­ кую комнатку — в свой кабинет. Сели у стола, завален­ ного бумагами. На другом столе, у противоположной стены, стояли микроскопы. Возле — шкаф. На стене — цветные фоторепродукции каких-то абстрактных — яр­ ких и сочных — картин.

—Так что вас интересует конкретно? — с готовно­ стью осведомился физик.

Гость поморщился. Журналисты знают: задавать конкретные вопросы ничуть не легче, чем давать на них конкретные ответы.

—Интересуют... жидкие кристаллы. Что это такое? Где они встречаются? Как их изучают? Для чего? Где применяют?.. В общем, все интересует. Я не знаю о них ничего.— И, увидев, как ему показалось, усмешку в глазах собеседника, добавил: — И в редакции о них никто ничего не знает...

—Это не удивительно: жидкие кристаллы — новая

область,— утешил гостя хозяин кабинета.— О них ма­ ло что знают и ученые и инженеры, которым жидкие кристаллы могли бы очень пригодиться. Да и специа­ листы, которые занимаются изучением этих веществ, далеко не во всем еще разобрались. Но говорить о жид­ ких кристаллах в широкой печати уже можно и нужно,

ПОНЯТНО ИЛИ ТОЧНО?

— Только, пожалуйста, давайте говорить популяр­ но. Ориентируясь на знания физики, химии и матема­ тики в объеме средней школы. А может быть, и того проще.

5

— Это, конечно, нелегко,— вздохнул ученый.— Чем проще и понятней надо излагать научные сведения и идеи, тем это труднее. Здесь, наверное, особый талант нужен.

—• Ну, может, не столько талант, сколько смелость? II глубокие знания того предмета, о котором гово­ ришь? — предположил журналист.

Теперь, когда пугавшая его перспектива задавать конкретные вопросы осталась позади, когда ом так удачно признался, что ничего не знает об этих неведо­ мых веществах со странным названием «жидкие крис­ таллы», он осмелел и чувствовал себя уверенней. Кро­ ме того, нельзя было упускать момент — сейчас реша­ лась судьба беседы: либо восторжествует педантич­ ность исследователя и разговор будет сугубо специ­ альным и скучным, как научный отчет, либо эту педан­ тичность удастся сломить, и тогда беседа превратится в акт творчества, а физик — в соавтора будущего по­ пулярного репортажа.

И журналист, не теряя времени, продолжал:

— Знаете, многолетняя практика общения с работ­ никами науки убеждает меня, что легче всего брать ма­ териал для популярной статьи или очерка у крупного ученого. Такой материал будет не только понятным, но п интересным — с размышлениями, сравнениями, шут­ ками. Если же приходится иметь дело с молодым ис­ следователем, еще не увенчанным научными степеня­ ми и званиями,— это мука. Вырвать из него живое человеческое слово почти невозможно. Убедить отка­ заться от специального термина, от мудреной форму­ лировки— выше всяких сил. Ом, как лев, бьется за то, чтобы, скажем, очевидную метеорологическую исти­ ну— в разных местах и в разное время в нижние слои атмосферы поступает неодинаковое количество теп­ л а — я изложил в газетной статье непременно следую-

6

щим образом: «Проведенный анализ позволил прежде всего установить существенную пространственно-вре­ менную изменчивость полей длинноволновых лучистых потоков и притоков тепла». Любую попытку перевести это на русский язык он презрительно и гневно назы­ вает вульгаризацией науки, недопустимым искажением смысла... У меня впечатление: чем мельче ученый, тем он больший буквоед. Как вы думаете — это от слабого и неглубокого владения материалом? Или от неумения мыслить самостоятельно, так сказать, своими словами?

Физик посерьезнел и даже как будто помрачнел. Гость спохватился: уж не воспринял ли его собеседник эти речи как камушек в свой огород... Нет, так не го­ дится! Надо, пока не поздно, внести ясность:

— Но, возможно, это идет от робости перед колле­ гами, перед научными авторитетами? Уйди молодой ученый от принятых терминов и выражений — вдруг его заподозрят в незнании не только предмета иссле­

7

дований, но и терминологии? Ведь академика или из­ вестного профессора, когда он позволяет себе вольно­ сти и шуточки в области науки, никто не заподозрит в научном невежестве. А начинающего ничто не защи­ щает от насмешек и колкостей коллег...

— Это интересное наблюдение,— задумчиво прого­ ворил хозяин кабинета.— И, возможно, вы правы. Хо­ тя, конечно, нельзя сбрасывать со счетов и такое об­ стоятельство, как психология ученого, его опыт в обла­ сти популяризации. Например, профессор с большой практикой чтения лекций студентам, как правило, мо­ жет говорить о сложных проблемах понятно и просто. А иной известный во всем мире исследователь, но го­ дами не выходивший из лаборатории, излагать по­

проблемах на своем специальном языке. И осуждать его за это нельзя: специальный язык, термины наибо­ лее точно выражают те понятия, которыми оперируют он и его коллеги. «Перевод» же на понятный всем язык, популяризация — это зачастую действительно потеря точности и даже вульгаризация, которой так боятся ученые.

—А всегда ли нужна эта доскональная, макси­ мальная точность? Ведь истина, которую ищут и нахо­ дят ученые, в конечном итоге предназначена не для уз­ ких специалистов, не для коллег, а для общества. Оп­ лачивая научные изыскания, общество вправе претен­ довать на то, чтобы знать, что делает ученый, дабы воспользоваться результатом этих изысканий. А как оно воспользуется тем, чего не понимает? Так, может быть, итоговые выводы исследований следует форму­ лировать пусть и не с абсолютной точностью, но зато

смаксимальной доступностью?

—Видимо, во всем этом есть свой резон,— согла-

8

силен физик.— И, конечно, стараться излагать науч­ ный материал популярно, доходчиво — надо. Я, во вся­ ком случае, попытаюсь.

КАКОГО ЦВЕТА ТЕМПЕРАТУРА?

Он на минуту задумался, достал из письменного стола лист густо-черной полимерной пленки. И неожи­

данно:

— Дайте-ка вашу руку.

Журналист протянул ее, почему-то повернув рас­ крытой ладонью кверху, словно цыганке, которая со­ бирается гадать по «линиям судьбы». Пленка легла на ладонь. Мгновение оба внимательно смотрели на чер­ ную глянцевую поверхность: один — уверенно ожидая чего-то, другой — недоумевая, зачем ему дали эту плен­ ку и что он должен делать.

Вдруг в черной ее глубине началось какое-то дви­ жение. В нескольких местах возникли коричневые пятна, и тут же в центре каждого из них появился кра­ сный блик. Он стал расширяться, оттесняя коричневую краску к краю. Но в середине красного пятна уже всплыло оранжевое, затем без промедления желтова­ тое, зеленое, голубое, синее. И каждый новый цвет, ра­ стекаясь по пленке, гнал перед собой, словно камень, брошенный в воду, концентрические волны предыду­ щих цветов. Но вот появились небольшие фиолетовые пятнышки, и цветные блики перестали наконец выны­ ривать из недр пленки. Волны радужных переходов замерли. И тут стало видно, что комбинация пятен об­ разовала на черном фоне многоцветное изображение ладони.

—Удивительно! — вырвалось у журналиста.

—Вот посмотрите,— говорил между тем хозяин, разглядывая узоры на пленке,— у вас пальцы до са­

9