10040

4. О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации : федер. закон от 30 дек. 2008 г. № 312-ФЗ // СЗ РФ. – 2009. – № 1. – Ст. 20.

5.О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «О государственной регистрации юридических лиц» : федер. закон от 23 июня 2003 г. № 76-ФЗ // Рос. газ. – 2003. – 25 июня.

6.О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей : федер. закон от 8 авг. 2001 г. № 129-ФЗ (ред. от 19 мая 2010 г.) // Рос. газ. – 2001. – 10 авг.

7.Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг : федер. закон от

27 июля 2010 г. № 210-ФЗ // Рос. газ. – 2010. – 30 июля.

8.Об утверждении форм и требований к оформлению документов, используемых при государственной регистрации юридических лиц, а также физических лиц в качестве индивидуальных предпринимателей : постановление Правительства РФ от 19 июня 2002 г. № 439 (ред. от 9 марта

2010 г.) // Рос. газ. – 2002. – 26 июня.

9.О плане перехода на предоставление государственных услуг и исполнение государственных функций в электронном виде федеральными органами исполнительной власти (ред. от 8 сент. 2010 г.) : распоряжение Правительства РФ от 17 окт. 2009 г. № 1555-р // СЗ РФ. – 2009. – № 43. – Ст. 5155.

10.О рассмотрении обращения : письмо ФНС РФ от 11 февр. 2010 г. № 3-7-07/84 // Официальные документы. (Еженедельное приложение к газете «Учет, налоги, право»). – 2010. – № 9.

11.Основы законодательства Российской Федерации о нотариате (утв. ВС РФ 11 февр. 1993 г.

№4462-1)// Рос. газ. – 1993. – 13 марта.

***

А.С. СИДОРОВ –

канд. юрид. наук, доцент каф. уг. процесса и

криминалистики «ИГП ТюмГУ»;

А.И. КОНОВАЛОВ –

канд. мед. наук, доцент, доц. каф. УПД ТГАМЭУП

ЗНАЧЕНИЕ ЗАКЛЮЧЕНИЯ СПЕЦИАЛИСТА В ОБЛАСТИ СУДЕБНОЙ МЕДИЦИНЫ В РАЗРЕШЕНИИ ПРОТИВОРЕЧИЙ МЕЖДУ ДОКАЗАТЕЛЬСТВАМИ ПО УГОЛОВНОМУ ДЕЛУ

Согласно п. 4 ч. 3 ст. 6 Федерального закона от 21.05.2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокат вправе привлекать на договорной основе специалистов для разъяснения вопросов, связанных с оказанием юридической помощи. Полученное заключение специалиста путём заявления ходатайства может быть приобщено к материалам уголовного дела и только с этого момента в силу п. 31 ч. 2 ст. 74 УПК РФ оно будет являться доказательством по делу.

Ещё в своё время в 1870 г. наш земляк, великий учёный химик, Д.И. Менделеев обратил внимание на проблему использования специальных знаний в судопроизводстве. Он предлагал для решения некоторых специальных вопросов во время судебного следствия вместе с «посторонними экспертами» приглашать «консультантов-экспертов», т.е. специалистов, «… и тогда бы можно было из заключения нескольких компетентных лиц извлечь определённые выводы» [1, с. 616].

Дополнения (2003)1, внесённые в действующий УПК РФ, ввели в перечень уголовнопроцессуальных доказательств новые их виды – заключение и показания специалиста. Ст. 80 УПК была дополнена ч. 3 «Заключение специалиста – представленное в письменном виде суждение по вопросам, поставленным перед специалистом сторонами» и ч. 4 «Показания специалиста – сведения, сообщённые им на допросе об обстоятельствах, требующих специальных познаний, а также разъяснения своего мнения в соответствии с требованиями статей 53, 168 и 271 настоящего Кодекса».

В нашей адвокатской практике имел место случай привлечения специалиста в области судебной медицины с целью разрешения вопроса о доказательствах по уголовному делу. В качестве специалиста выступил автор статьи, судебно-медицинский эксперт с большим практическим и научным стажем.

Гр-н Н. обвинялся в умышленном причинении средней степени тяжести вреда, причинённого здоровью потерпевшему гр-ну Б. 10.05.2008 г. Обвиняемый, вину свою отрицал, утверждая, что ранее с потерпевшим знаком не был. Видит его в суде впервые.

1 Федеральный закон от 04.07.2003 г. № 92-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации», ч.ч. 23 и 24 ст. 1 // Собрание законодательства Российской Федерации. - 2003. - № 27 (ч.I). -

Ст. 2706.

121

Из заключения судебно-медицинской экспертизы потерпевшего следовало, что указанный вред его здоровью возник в результате переломов надколенника левой ноги, 3-ей и 4-ой пястных костей кисти левой руки и 3-ей пястной кости кисти правой руки. При этом, как указал в своих выводах эксперт, механизмом возникновения указанных повреждений явились удары тупым предметом. Вопрос о давности их возникновения перед экспертом не ставился.

Потерпевший утверждал, что все переломы костей у него возникли после неоднократных ударов бейсбольной битой, которые нанёс ему обвиняемый.

Однако в ходе судебного разбирательства было установлено, что в тот же день, за несколько часов до исследуемого события преступления, потерпевший участвовал в драке с иными лицами. В ходе драки он неоднократно кулаками наносил удары в лицо своему сопернику, а в ответ от последнего получил несколько ударов по ногам металлическим ломом.

Всвязи с этим у стороны защиты возник вопрос: когда и в результате, каких действий, на самом деле, был причинён вред здоровью потерпевшего? Если эти повреждения могли произойти либо произошли в процессе драки, в которой участвовал потерпевший, то это может вызвать сомнение у суда в том, что обвиняемый действительно наносил ему удары бейсбольной битой.

Защитник обратился к специалисту в области судебной медицины с заявлением о даче заключения, в котором дать ответы на следующие вопросы:

1.Мог ли перелом ноги у потерпевшего образоваться от удара по ней таким предметом, как металлическим ломом?

2.Могли ли возникнуть переломы 3-4 пястных костей левой кисти и 3 пястной кости правой кисти у потерпевшего Б., причинившие вред средней степени тяжести его здоровью, в результате ударов, нанесённых руками по твёрдому предмету?

3.Возможно ли, установить давность телесных повреждений, причинивших вред средней тяжести здоровью потерпевшего, с разницей в часах?

На основании представленных ксерокопий документов: Заключение эксперта (экспертиза свидетельствуемого) с данными Истории болезни и Протокола допроса потерпевшего, в соответствие

свопросами, специалист пришёл к следующим выводам:

1.У гр-на Б., 35 лет, 10.05.2008 г., согласно Истории болезни № 6697, имели место: «закрытая черепно-мозговая травма: сотрясение головного мозга»; «закрытый перелом 3-ей – 4-ой пястных костей левой кисти»; «закрытый перелом 3-ей (или 4-ой?) пястной кости в области шейки правой кисти»; «перелом левого надколенника с ушибом (отёком) левого коленного сустава; обширная рвано-ушибленная рана на передней поверхности в верхней трети левой голени»; «множественные ушибы головы и тела»; «кровоподтёки на грудной клетке, правом голеностопном суставе, бёдрах»; «ссадины на голове, кистях рук»; «инфицированная рана правого локтевого сустава».

2.В Выводах Заключения эксперта № 1404 от 04.06.2008 г. выявлены дефекты: а) отсутствуют установленные клинически кровоподтёки на грудной клетке, правом голеностопном суставе и бёдрах; б) ссадины на голове и кистях рук.

Механизм образования повреждений не установлен, имеется лишь указание «… от воздействия тупых предметов». Понятие «воздействие»1 не является механизмом.

Под механизмом образования повреждений в судебной медицине понимают процесс воздействия травмирующего предмета на тело человека, приводящий к возникновению повреждений. При тупой травме различают пять основных механизма: удар, сдавление, растяжение, трение и сотрясение.

Вдавность образования повреждений «… возможно 10.05.2008 г.» включена и инфицированная рана правого локтевого сустава, которая должна иметь более давний срок. Развитие раневой инфекции характеризуется определённой клинической картиной, проявляющейся как местными, так и общими изменениями в организме человека в течение не менее 1-2 суток до поступления в больницу и эта рана не имеет отношения к событиям 10.05.2008.

При освидетельствовании потерпевшего в больнице 23.05.2008 г. (о чём составлен Акт судебно-медицинского освидетельствования № 1330, данные которого в последующем были включены в Заключение эксперта) судебно-медицинский эксперт: а) не выяснил полностью обстоятельства происшествия; б) не произвёл осмотр свидетельствуемого (с момента происшествия и поступления в больницу прошло 13 суток; учитывая состояние больного и зафиксированных клинически телесных повреждений, частично они должны остаться); в) не исследованы рентгенограммы кистей рук и левого коленного сустава; г) не использованы данные первичного обращения потерпевшего в больницу.

3.Переломы надколенника происходят чаще всего в результате прямой травмы – падения на колено или удара по надколеннику, реже вследствие чрезмерного напряжения четырёхглавой мышцы

бедра. Переломы могут быть различного характера: чаще поперечные, реже оскольчатые (или

1 Воздействие, -я, ср. Действие, направленное на кого-что-н. с целью добиться чего-н., внушить что-н. См.: Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 57 000 слов / Под ред. Н.Ю. Шведовой. – 18-е изд., стереотип. – М.: Рус. яз., 1986. – С. 79.

122

«звёздчатые»). Поперечный перелом рассматривают как перелом со смещением, если расхождение составляет более 2-х мм. За исключением отрыва нижнего полюса надколенника, линия перелома всегда проникает в полость сустава. При переломе надколенника почти всегда в той или иной степени страдает его связочный аппарат. Падение на согнутое колено или удар (преимущественно выступающими частями движущегося транспорта или при резком торможении частями салона) спереди при разогнутом коленном суставе в область надколенника могут сопровождаться переломами дистального (метадиафизарного) отдела бедренной кости. Установлению названных механизмов травмы во многом способствует наличие повреждений мягких тканей в области колена в проекции надколенника.

Переломы II-V пястных костей часто возникают под влиянием прямой травмы. Обычно эти переломы сопровождаются смещением отломков под углом, открытым в ладонную сторону (кпереди). Могут быть переломы головки (чаще оскольчатый), шейки (чаще косопоперечный и обычно возникает при ударе сжатым кулаком о твёрдую поверхность), диафиза (чаще поперечный с тенденцией к угловому смещению в дорсальном [заднем] направлении из-за тяги межкостных мышц и косой – с тенденцией к ротационному [вращательному] смещению и основания (чаще поперечные или косые). При тупой травме коротких трубчатых костей переломы обычно поперечные, косые или многооскольчатые (характер спиралевидного разрушения); механизм – преимущественно удар или сдавление.

4. Вследствие неполного описания повреждений на теле потерпевшего, установить давность их образования не представляет возможным, в течение какого временного промежутка: раньше 10.05.2008 г. или утром – днём - вечером 10.05.2008 г. они возникли.

Описанные телесные повреждения могли возникнуть от ударов твёрдыми тупыми предметами, не оставившими пригодных для идентификации следов, или при ударах о таковые.

Переломы левого надколенника, 3-ей - 4-ой пястных костей левой кисти и 3-ей (или 4-ой?) пястной кости правой кисти могли образоваться от ударов твёрдыми тупыми предметами с ограниченной или неровной поверхностью соударения или при ударах о таковые.

Описание обширной рвано-ушибленной раны «… на передней поверхности левой голени в верхней трети рана с неровными краями длиной 3 см, через перемычку 0,3 см, ещё одна рана 3 см длиной, оголена кость, повреждены мышцы» позволяют считать, что она могла возникнуть как однократного, так и двукратного ударного травматического воздействия, возможно и с одновременным переломом левого надколенника, что не исключает металлический лом.

Защитник заявил ходатайство о приобщении к материалам дела и исследовании судом представленного заключения специалиста и на основании его выводов назначить повторную (комиссионную) судебно-медицинскую экспертизу, на разрешение которой поставить те же вопросы, на которые ответил специалист. Однако получил ни в чём не мотивированный отказ от судьи в удовлетворении ходатайства.

Только после того, как по очередному ходатайству защитника, специалист был допрошен в ходе судебного разбирательства, ещё раз научно обосновал свои выводы, с описанием представленных рентгенограмм (не описанных в больнице, а также судебно-медицинским экспертом при экспертизе и даже в судебном заседании), изложенные в «Заключении специалиста», суд удовлетворил ходатайство стороны защиты о назначении повторной (комиссионной) судебномедицинской экспертизы потерпевшего. Выводы экспертной комиссии оказались аналогичными выводам, содержащимися в «Заключении специалиста в области судебной медицины»1.

Таким образом, специальные познания специалистов позволяют положительно разрешить различные противоречия, возникающие между доказательствами по уголовным делам.

Литература:

Менделеев Д.И. Об экспертизе в судебных делах (Опубликовано 29.10.1870 г. в Судебном вестнике, № 291) // Д.И. Менделеев. Соч. – Л.; М.., 1952. – Т. 24.

***

1 Архив Тобольского мирового суда Тюменской области, уг. дело № 1-473/2009.

123

Е. В. СМАХТИН –

доктор. юрид. наук, доцент кафедры УПиК ИГиП ТюмГУ

КРИМИНАЛИСТИКА В СИСТЕМЕ ЮРИДИЧЕСКИХ НАУК УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО ЦИКЛА: ПРОБЛЕМЫ ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ

Место криминалистики «в общей системе уголовных наук» и ее влияние на «материальное уголовное право» и «формальное уголовное право» было определено ее родоначальником Гансом Гроссом [1, с.IХ-Х].

Вслед за австрийским ученым, его последователи в России также включают криминалистику в число наук, «разрабатывающих отдельные отрасли уголовного права», подчеркивают ее тесную связь с уголовным процессом. В более поздних по времени научных работах уже говорится о необходимости определения «правильных взаимоотношений между науками общего научного цикла»

иразграничения их сфер с точки зрения системно-структурного анализа [2, с.5; 3, с.11].

В70-е годы прошлого столетия Г.А. Матусовский на монографическом уровне определил место криминалистики в общей системе наук, а в последующем, ранее высказанные научные положения уточнил и конкретизировал в диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук

[4, с.1-112].

Оценка современного состояния нашего общества свидетельствует об интеграции отдельных областей научного знания, необходимости и значимости комплексных исследований для решения глобальных задач в политической и экономической жизни страны. Не является исключением и криминалистика, содействующая решению практических задач по противодействию преступности.

Полагаем, что интегративный характер криминалистики не означает возможности применения шаблонов и необоснованного «вторжения» в предметные сферы других уголовно-правовых наук, в том числе уголовного и уголовно-процессуального права. Необходима дифференциация знаний при изучении общих объектов познания. Попытки комплексного изучения объектов исследования юридических наук уголовно-правового цикла без уточнения специфики и конкретизации предметов научного анализа не будут отличаться глубиной изложения полученных результатов.

Большинство ученых, отмечая специфику криминалистику, включают ее в систему юридических наук так называемого уголовно-правового цикла.

Выделим лишь некоторые наиболее значимые признаки (критерии), которые, на наш взгляд, позволяют отнести исследуемую отрасль знания к юридическим наукам.

1. Криминалистика является специальной юридической наукой уголовно-правового цикла, так как ее предмет и объекты познания лежат в сфере правовых явлений.

2.Исторически рождение криминалистики обусловлено потребностями конкретного правоприменителя и необходимостью повышения эффективности борьбы с преступностью.

3.Современные теоретические исследования в криминалистике внедряются в практическую деятельность по расследованию и судебному рассмотрению уголовных дел, носящую ярко выраженный правовой характер.

4.Рекомендации криминалистики адресованы субъектам, деятельность которых носит исключительно правовой характер, имеет юридическую регламентацию и природу.

5.Включение криминалистики в систему специальных юридических уголовно-правовых наук обусловлено едиными основными свойствами всех элементов, включенных в общую систему.

6.Взаимосвязь, взаимозависимость и взаимообусловленность уголовного права, уголовного процесса и криминалистики, более того, их взаимопроникновение проявляются, с одной стороны, в том, что многие положения криминалистики воспринимаются законодателем и получают правовую

7.Взаимосвязаны не только исследуемые отрасли научного знания, но и отдельные разделы, учения, существующие в уголовно-правовых науках. Например, очевидна взаимосвязь процессов доказывания и идентификации, диспозиций статей УК РФ и методик расследования отдельных видов преступлений.

8.Использование достижений естественнонаучных дисциплин в уголовном судопроизводстве вовсе не означает, что уголовно-правовые науки, в том числе и криминалистика, имеют естественнонаучный характер. Речь идет только об использовании достижений естественных наук для нужд органов правоохраны.

9.Не только предмет и объекты криминалистики, но и ее задачи, цели, язык, методология свидетельствуют о правовой сущности криминалистики.

Имея ярко выраженный практический характер, достижения криминалистики оказывают самое

непосредственное влияние на вопросы эффективности применения уголовного и уголовно-

124

процессуального законов. Изложенное обстоятельство предопределяет необходимость уточнения роли и значения криминалистики не только в системе юридических наук уголовно-правового цикла, но и в практической деятельности, направленной на реализацию назначения уголовного судопроизводства и повышение качества правосудия.

Полагаем, что вопрос дифференциации знаний при изучении общих объектов познания является одним из основных как в криминалистике, так и любой другой отрасли научного знания. Одним из путей его решения является определение критериев для разграничения предмета криминалистики от предметов ведения других юридических наук уголовно-правового цикла. Такими критериями могут, например, являться цель и задача познания. В свою очередь, целью познания в криминалистике необходимо считать установление следовой картины события преступления, а, соответственно, задачей – обнаружение и работу с материальными и идеальными следамипоследствиями преступления.

Полученные теоретические знания проверяются на практике, а в последующем, в ходе ее обобщения и анализа – уточняются, конкретизируются и дополняются.

Если экстраполировать цель и задачу познания в науке криминалистике на практическую деятельность, то практической целью будет установление следовой картины единичного события преступления, а, соответственно, задачей – своевременное обнаружение, фиксация, изъятие и исследование следов-последствий преступления в ходе расследования конкретного уголовного дела.

Наибольшее практическое значение в криминалистике имеет научное обоснование перехода от познания материальных и идеальных следов в механизме преступной деятельности к уголовному преследованию и назначению виновным справедливого наказания либо к отказу от уголовного преследования невиновных, освобождению их от наказания, реабилитации каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию (ст. 6 УПК РФ).

Если этот переход обеспечен, а мы полагаем, что это одна из функций криминалистики, то решаются задачи уголовной политики и уголовного судопроизводства. Если же нет, то многие преступления остаются нераскрытыми, виновные лица не установленными, потерпевшие не защищенными государством. Возможны и другие негативные последствия.

Проведенное нами обобщение практики показало, что в ходе реализации этой функции взаимосвязь и соотношение криминалистики с уголовным и уголовно-процессуальным правом проявляется наиболее ярко.

Работа с выявленными критериями через призму этой функции исследуемой области знания позволила выработать алгоритм научного исследования двуединого объекта познания в криминалистике.

Суть его заключается в том, что участник процесса, обладающий властными полномочиями, в ретроспективе познает единичное преступление и преступника по оставленным им следам (материальным и идеальным). Непосредственное соприкосновение с преступлением возможно только по оставленным материальным следам. В результате исследования следов появляется знание о механизме преступной деятельности, устанавливается следовая картина происшедшего. В ходе эмпирических научных обобщений учеными формируется криминалистическая характеристика (модель) преступной деятельности, учитывающая в том числе типологические особенности преступника с учетом его преступной специализации. Затем определяются типовые версии, следственные ситуации, в результате выработки алгоритма деятельности следователя формируется частная криминалистическая методика расследования конкретных видов или групп преступлений. Полученные научные знания уточняются в ходе последующего обобщения следственной и судебной практики, выявления положительного опыта и ошибок в расследовании конкретных преступлений.

Роль и значение криминалистики заключается в том, что, находясь на переднем крае борьбы с преступностью, она на практическом уровне обеспечивает установление следовой картины происшедшего события криминалистическими приемами и средствами.

В ряде случаев следователь установить следовую картину преступления не может. Естественно, причин, по которым этого не происходит, чрезвычайно много. Преступник может быть таким «подготовленным», что просто не оставляет материальных следов преступления, следовательно, и познать их в будущем будет невозможно. Такие причины являются объективными, они не зависят от сознания, воли, профессионализма лица, ведущего расследование. Вторая группа причин – субъективные. Они зависят от профессиональной подготовленности следователя, его опыта работы, наличия криминалистических знаний и умений.

Следовательно, одна из задач криминалистики как науки, в решении которой проявляется ее роль и значение в общей системе юридических наук уголовно-правового цикла – сократить число случаев, по которым установление следовой информации не произошло по субъективным причинам (отсутствие знаний, опыта, тактические и процессуальные ошибки, нарушения закона и т.п.). Решение этой задачи будет способствовать повышению эффективности правоприменения и реализации мер уголовной политики.

125

Соотношение криминалистики с уголовным и уголовно-процессуальным правом можно определить как соотношение самостоятельных элементов единой системы юридических наук уголовно-правового цикла, которое проявляется, с одной стороны, в том, что многие положения криминалистики воспринимаются законодателем и получают правовую регламентацию. С другой

отдельных видов и групп преступлений как конечный продукт криминалистической науки согласуются с уголовно-правовыми и уголовно-процессуальными, взаимно дополняют, развивают и обогащают их.

Юридическая квалификация содеянного есть динамический комплексный процесс применения достижений криминалистики, процессуальных и материально-правовых норм на различных стадиях уголовного судопроизводства, подчиняющийся не только требованиям уголовного закона, но и процессуальным правилам.

Реализация уголовных правоотношений невозможна вне уголовного судопроизводства, в содержание которого входит не только деятельность уголовно-процессуальная, но и деятельность криминалистическая, что также свидетельствует о взаимосвязи отраслевых наук с криминалистикой.

В ходе криминалистической деятельности, осуществляемой в уголовном судопроизводстве, возникают уголовно-процессуальные отношения. Вместе с тем проведенный анализ показал, что вопросы, относящиеся к деятельности эксперта-криминалиста, а тем более следователякриминалиста, лишь отчасти регламентированы Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, наряду с которым существуют и другие федеральные законы и подзаконные нормативные правовые акты, определяющие и регламентирующие некоторые вопросы в деятельности эксперта-криминалиста и следователя-криминалиста.

Таким образом, имеются все основания утверждать о фактическом существовании криминалистических отношений, регламентированных не только уголовно-процессуальным законодательством, но и рядом федеральных законов и подзаконных нормативных правовых актов. Причем в одном случае, когда криминалистическая деятельность осуществляется в уголовном судопроизводстве она, по своей сути и содержанию, является деятельностью процессуальной, а в другом – носит самостоятельный характер.

Криминалистика, пройдя путь от естественнонаучной до юридической дисциплины, имеет специфический предмет и метод регулирования. В настоящее время вполне закономерным будет являться разработка и принятие федерального закона, в котором будут учтены все основные вопросы, связанные с криминалистической деятельностью. Предлагаемый к принятию федеральный закон может быть назван «О криминалистической деятельности в Российской Федерации».

Очевидно, что не все криминалистические отношения являются правовыми. Одним из субъектов криминалистических отношений всегда выступает должностное лицо, наделенное властными полномочиями. Государственно-властный характер криминалистических отношений в большинстве случаев складывается не только в силу требований закона, но и в силу воли вступающих в эти отношения субъектов. В этом смысле для возникновения, развития и окончания криминалистических отношений характерна диспозитивность, то есть свобода поведения участников отношений. Следовательно, круг субъектов криминалистических отношений специфичен.

Литература:

1.Гросс Г. Руководство для судебных следователей как система криминалистики. Новое изд., перепеч. с изд. 1908 г. М.: ЛексЭст, 2002.

2.Якимов И.Н. Криминалистика. Руководство по уголовной технике и тактике. Новое изд., перепеч с изд. 1925 г. М.: ЛексЭст, 2003.

3.Васильев А.Н. Проблемы методики расследования отдельных видов преступлений. Новое изд., перепеч. с изд. 1978 г. М.: ЛексЭст, 2002.

4.Матусовский Г.А. Криминалистика в системе научных знаний. Харьков: Вища шк. Изд-во при Харьк. ун-те, 1976; Он же Криминалистика в системе наук и ее межнаучные связи: автореф. дис. … д- ра юрид. наук. М., 1980.

***

126

В.Б. СТУКАЛИН –

к.ю.н., доцент, начальник филиала ВНИИ МВД России по СФО

ОБЪЕКТЫ ДЛЯ ПРОВЕДЕНИЯ ЭКСПЕРТНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ: КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИЙ

ИПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ

Собъектами для экспертного исследования связано несколько аспектов, требующих толкования, которые, как представляется, определяются недостаточной согласованностью смыслового содержания, вкладываемого в данный термин учёными криминалистами и процессуалистами. Постараемся выделить некоторые из них.

Первый. Традиционно в криминалистике одним из элементов подготовительного этапа к производству экспертизы является подбор объектов для проведения экспертизы. Под указанными объектами понимаются - закрепленные в материалах уголовного дела объекты, несущие информацию о фактах и событиях, имеющих значение для уголовного дела и подлежащих исследованию с использованием специальных познаний [1, с. 205; 2, с. 766; 3, с. 376 и др.].

Таким образом, в качестве объектов судебных экспертиз может выступать всё, что в той или иной степени связано с совершением преступления и требует для своего исследования специальных знаний либо необходимо для такого исследования.

Правомерность этого кажущегося на первый взгляд слишком широкого подхода к определению данного понятия вытекает из ст. 10 Федерального Закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» принятого ГДС от 31 мая 2001 г. (далее по тексту ФЗ о ГСЭД), в соответствии с которой объектами экспертных исследований являются «вещественные доказательства, документы, предметы, животные, трупы и их части, образцы для сравнительного исследования, а также материалы дела, по которому производится судебная экспертиза. Исследования проводятся также в отношении живых лиц».

В соответствии с указанной статьёй, основными объектами экспертизы являются вещественные доказательства. В тоже время, исходя из синтаксиса статьи, в качестве отдельных объектов экспертного исследования могут выступать «документы», «предметы», «животные», «трупы

иих части» и живые лица. Если в отношении трупа или его частей необходимость экспертного исследования не вызывает никаких вопросов, то в отношении иных указанных объектов не совсем понятно, в связи с чем возникает необходимость в их исследовании.

Следует отметить, что уголовно-процессуальное законодательство (ст. 81 УПК РФ) определяет перечень вещественных доказательств, которые, на мой взгляд, наиболее полно определяют виды объектов, предназначаемых для экспертного исследования:

−орудия преступлений (объекты материального мира, сохранившие на себе следы преступной деятельности и с помощью которых было совершено преступление);

−объекты, которые были направлены на преступные действия;

−деньги, ценности и иное имущество, полученное в результате совершения преступления;

−предметы и документы, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела.

Исходя из изложенного представляется возможным отнести к числу объектов экспертного исследования – вещественные доказательства, образцы для сравнительного исследования, трупы и их части, а также живых лиц и иные объекты, если это обусловливается необходимостью судебного следствия.

Второй. Учёные-криминалисты, определяя правила, которые должен соблюдать следователь в процессе подготовки экспертизы, выделяют следующее правило: в процессе экспертизы должны исследоваться только те материалы, которые процессуально закреплены в уголовном деле [1, с. 205; 2, с. 768; 3, с. 381 и др.], т.е. экспертному исследованию могут подвергаться лишь достоверные объекты. Выполнение условия достоверности обеспечивается тем, что любой объект, предоставляемый на экспертизу, должен быть получен путём проведения того или иного следственного действия, предусмотренного уголовно-процессуальным законодательством, т.е. их обнаружение и изъятие должно быть оформлено протоколами, в которых отражается условия обнаружения объектов, их описание, изъятия и упаковка.

Третий. Эксперт не может самостоятельно производить действия по поиску объектов, необходимых для проведения экспертизы (п. 2 ч. 4 ст. 57 УПК РФ). Если возникает ситуация, когда эксперту в процессе проведения экспертизы требуются дополнительные объекты для исследования, он вправе отказаться от дачи заключения (п. 6 ч. 3 ст. 57 УПК РФ), а также в соответствии с п. 2 ч. 3 ст. 57 УПК РФ эксперт вправе ходатайствовать о предоставлении ему дополнительных материалов для дачи заключения.

127

Образцы для сравнительного исследования, которые относятся к объектам, необходимым для проведения экспертизы, в соответствии с ч. 1 ст. 202 УПК РФ «вправе получить» следователь, который в соответствии с ч. 3 этой же статьи «выносит постановление» и составляет протокол « в соответствии со статьями 166 и 167» УПК РФ. То есть закон подтверждает - право следователя проводить предусмотренные законом действия, и определяет обязанность соблюдать обязанность процессуального оформления проведённых действий.

В тоже время в части 4 статьи 202 УПК РФ законодатель делегирует право следователя на проведение данного следственного действия эксперту: «Если получение образцов для сравнительного исследования является частью судебной экспертизы, то оно производится экспертом». Правда, законодатель оговорил условие: «Если …».

Представляется, что такое делегирование права на проведение следственного действия не корректно по нескольким моментам:

это противоречит положениям ч. 4 ст. 57 УПК РФ, т. к. образцы для сравнительного исследования являются объектами, необходимыми для производства экспертизы;

предоставив эксперту указанное право, принадлежащее следователю, законодатель не определил его обязанность по надлежащему процессуальному оформлению данного действия, указав лишь, что «сведения о производстве указанного действия эксперт отражает в своём заключении». В тоже время в ч. 1 ст. 204 УПК РФ, определяя перечень сведений, которые эксперт указывает в своём заключении, законодатель не предусмотрел необходимость отражения процесса получения образцов для сравнительного исследования (даже с оговоркой условий).

Противники данной точки зрения могут сказать, что законодатель предусмотрел эти действия в

п. 9 ч. 1 данной статьи, определив их словом «содержание». Следует отметить, что семантика слова «содержание» имеет несколько значений1. Наиболее близким к тому смысловому содержанию, которое, как представляется, закладывал законодатель, является: «Тема, основная суть изложения», что также не отражает сути проводимых действий;

изложение условия производства указанных действий экспертом с использованием союза «если» и последующим его сочетанием с «является частью судебной экспертизы» в соответствии с семантикой неверно, т.к. получение образцов для сравнительного исследования всегда является частью судебной экспертизы, особенно в рамках её назначения при возникновении необходимости в образцах. Но не всегда может являться часть её проведения.

Четвёртый. В ст. 9 ФЗ о ГСЭД образцы для сравнительного исследования определяются как объекты, отображающие свойства или особенности человека, животного, трупа, предмета, материала или вещества, а также другие образцы необходимые эксперту для проведения исследований и дачи заключения.

Криминалисты разделяют образцы на следующие виды по времени и условиям возникновения:

•Экспериментальные образцы - это материальные объекты, получаемые после возбуждения уголовного дела путём проведения специального следственного действия (ст. 202 УПК РФ).

•Свободные образцы - это материальные объекты, возникновение которых не связано с расследованием преступления, но получение определяется уголовно-процессуальным законодательством (собирание производится в процессе проведения различных следственных действий - следственный осмотр, обыск, выемка и т.д.).

•Условно-свободные образцы - это материальные объекты, возникшие после возбуждения уголовного дела, связанные с процессом расследования, но не в рамках подготовки к назначению экспертизы.

Последний вид образцов является достаточно редким и в подавляющем большинстве случаев

кнему относят образцы почерка, полученные при собственноручном написании допрашиваемым описательной части протокола допроса.

Обязательным требованием к образцам для сравнительного исследования, как одного из видов объектов, представляемых на экспертизу, является их достоверность. В этой связи представляется необходимым рассмотреть круг участников следственных действий, направленных на получение образцов.

При получении свободных образцов для сравнительного исследования участниками будут лица, которые необходимы при проведении того или иного следственного действия (обыск выемка и т.д.). Обязательными участниками этих следственных действий всегда являются - следователь и понятые.

При получении экспериментальных образцов для сравнительного исследования обязательными участниками следственного действия являются: следователь и лицо, у которого изымаются образцы. Хотя в ч. 1 ст. 202 УПК РФ оговаривается, что протокол данного следственного действия составляется в соответствии со статьями 166 и 167 настоящего кодекса, за исключением

1Так в словаре С.И. Ожегова излагается семь смысловых содержаний данного слова (Ожегов С.И. Словарь русского языка /Под ред. Чл.-корр. АН СССР Н.Ю. Шведовой. – 19-е изд., испр. – М. : Рус.яз. 1987. - С. 606.

128

требования об участии понятых, представляется, что при проведении данного следственного понятые должны также относиться к числу обязательных участников. Тому видится несколько причин:

1.Лицо, у которого были получены образцы, может заявить, что образцы получены не у него, а другого лица, особенно тогда, когда он отказывается подписать протокол получения образцов для сравнительного исследования.

2.Лицо, у которого получены образцы, может заявить, что при их получении унижались его честь и достоинство, или же была угроза его жизни и здоровью, то есть образцы были получены ненадлежащим образом.

3.При получении свободных образцов всегда присутствуют понятые, поскольку указанные процессуальные действия носят принудительный характер. Получение экспериментальных образцов (особенно образцов физиологической деятельности организма человека) также носит принудительный характер.

Литература:

1.Белкин, Р.С. Курс криминалистики. В 3-х томах. Т. 1: Общая теория криминалистики. /

Р.С. Белкин. - М., 1997.

2.Князьков А.С. Криминалистика : Курс лекций / Под ред. проф. Н.Т. Ведерникова. – Томск: Изд-во «ТМЛ-Пресс». 2008.

3.Криминалистика. / Отв. ред. д.ю.н. проф. Н.П. Яблоков. 2-е изд. перераб. и доп. – М.: Юристъ.

-1999. – С. 766.

***

И.Ю. ТАРИЧКО –

канд. юрид. наук, доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики ОмГУ им. Ф.М. Достоевского

Н.И. РЕВЕНКО –

канд. юрид. наук, доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики ОмГУ им. Ф.М. Достоевского

ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ ЗАКЛЮЧЕНИЯ ПОД СТРАЖУ В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ

Последние десятилетия ознаменованы серьезными изменениями сферы уголовной юстиции. В первую очередь это обусловлено повышенным интересом международного сообщества к проблемам прав и свобод личности, вовлекаемой в уголовное судопроизводство. Несмотря на то, что первые концептуальные положения о признании прав и свобод граждан были закреплены в международных документах еще в середине прошлого века, актуальные вопросы их защиты и охраны не только не утратили своей значимости, но и приобрели особую остроту.

Авторитетные международные документы нацеливают мировое сообщество на включение в национальное законодательство положений, обеспечивающих справедливое и быстрое расследование уголовных дел, соблюдая при этом принципы уважения чести и достоинства личности, презумпции невиновности, равенства граждан перед законом и судом, право на жизнь, свободу и личную неприкосновенность, тайну личной и семейной жизни, реабилитации незаконно или необоснованно привлеченных к уголовной ответственности.

Нормы международного и зарубежного права всегда оказывали воздействие на национальные правовые системы. Однако именно в ХХ веке человечество стало свидетелем принятия эпохальных международно-правовых актов, оказавших существенное влияние на сближение различных правовых систем. «Именно в международном праве, – пишет Т.М. Пряхина, – можно найти опору и правовое обоснование проведения реформационных мероприятий, поскольку оно зачастую работает на опережение, предвосхищая практику государств в плане создания общедемократических принципов и стандартов» [2, с. 160].

Наиболее значимыми документами, закрепляющими в первую очередь, права и свободы человека и гражданина стали: Всеобщая декларация прав человека 1948 г., Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г., Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г., Венская конвенция о праве международных договоров 1969 г., Конвенция Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека 1995 г., Хартия Европейского союза об основных правах 2000 г. и др.

Как отмечает Б.С. Эбзеев, «права человека адекватны всякому демократически организованному обществу и государство, претендующее на то чтобы называться правовым не

129

вправе, а обязано в своем законодательстве предусмотреть и реально гарантировать юридическими и иными средствами эти права, которые в силу конституционного закрепления приобретают характер субъективных юридических прав» [4, с.10].

Внедрение норм международного права в национальное законодательство обусловило необходимость создания полноценного механизма реализации гарантий прав личности в уголовном процессе. Одним из важнейших достижений отечественного законодателя стало включение в Конституцию РФ и Уголовно-процессуальный кодекс РФ принципа неприкосновенности личности. Право на свободу и личную неприкосновенность относится к фундаментальным положениям международного права. В соответствии с российским законодательством арест, заключение под стражу и содержание по стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов.

Уголовно-процессуальный кодекс РФ закрепляет такие гарантии неприкосновенности личности, как исчерпывающий и не подлежащий расширительному толкованию перечень оснований задержания лица, применения к нему в качестве меры пресечения заключения под стражу, а также вводит полномасштабный институт судебного контроля.

Ряд концептуальных положений был сформулирован и в решениях Конституционного Суда РФ. Обращаясь к вопросу о гарантиях судебной защиты прав и свобод человека и гражданина при применении заключения под стражу в виде меры пресечения, Конституционный Суд РФ акцентировал внимание на том, что применение заключения под стражу возможно при наличии оснований, соответствующих указанным в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ целям; «только в этом случае их применение будет отвечать конституционному смыслу обозначенного вида мер уголовнопроцессуального принуждения» [3, с. 261]. Кроме того, «в ситуациях, связанных с ограничением права на свободу и личную неприкосновенность, особое значение приобретают гарантии судебной защиты, что признаётся и международно-правовыми актами, согласно которым каждому арестованному или задержанному по уголовному обвинению лицу должно быть обеспечено право на судебное разбирательство в течение разумного срока или право на освобождение» [3, с. 261].

Тем не менее, и сегодня в правоприменительной практике возникают ситуации, ставящие под сомнение законность действий и решений должностных лиц, направленных на ограничение права граждан на свободу и личную неприкосновенность.

Так, в декабре 2009 года на кафедру уголовного процесса и криминалистики Омского государственного университета поступил запрос судьи Конституционного Суда РФ в котором была высказана просьба сформулировать позицию по применению ст. 10 Федерального закона от 18.12.01 № 177-ФЗ «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», согласно которой решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, принятые до 1 июля 2002 года, действуют в пределах процессуального срока, на который была избрана данная мера уголовно-процессуального принуждения, то есть в соответствии с действовавшими на момент избрания меры пресечения нормами УПК РСФСР – 2 месяца.

Из прилагаемой к запросу жалобы Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации следовало, что 2 октября 2001 года следователем по особо важным делам прокуратуры Московской области в отношении П. было вынесено постановление о применении в качестве меры пресечения заключения под стражу. Данное постановление 4 октября 2001 года санкционировано заместителем прокурора Московской области, однако в течение длительного периода времени не могло быть исполнено в силу того, что органу предварительного расследования не было известно местонахождение П., в связи с чем, она была объявлена в розыск.

22 мая 2008 года П. была задержана и на основании указанного постановления помещена под стражу. Спустя 2 месяца следователем в соответствии со ст. 109 УПК РФ было внесено ходатайство в Люберецкий городской суд о продлении срока ее содержания под стражей на 1 месяц 20 суток, которое было удовлетворено. Таким образом, в период с 22 мая 2008 года по 21 июля 2008 года П. содержалась под стражей без вынесения об этом судебного решения.

Признавая заключение под стражу законным, уполномоченные должностные лица ссылались на положения вышеупомянутого Федерального закона. Не соглашаясь с подобным толкованием, Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации отметил, что положения ст. 10 Федерального закона от 18.12.01 № 177-ФЗ «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» распространяются только на случаи, когда мера пресечения в виде заключения под стражу уже исполнялась на момент вступления УПК РФ в силу.

Для уяснения вышеизложенной ситуации считаем необходимым определиться во мнении по следующим позициям:

1. С какого времени должен исчисляться срок возможного содержания под стражей без решения суда: с момента санкционирования прокурором соответствующего решения следователя о применении меры пресечения либо с момента фактического лишения свободы передвижения обвиняемого (подозреваемого)?

130